Язык и общество

Язык — общественное явление, он возникает, функционирует, развивается в об­ществе, отражает в своем развитии общественные процессы, испытывает воздействие общественных факторов. Все это не могло проходить мимо внимания лингвистов, что и привело к возникновению специального раздела языкознания — социолингвисти­ки, которая оформилась как наука и получила свое название в середине 50-ых г.г. XX века.

Из истории изучения связи языка и общества

Отдельные наблюдения над фактами, указывающими на связь языка и обществен­ных явлений, мы находим в трудах В.Гумбольдта, младограмматиков, Г. Вундта, Г. Штейнталя, А.А. Потебни. Изучение истории языка в тесной связи с историей на­рода было начато в России трудами Ф.Ф. Фортунатова в 70-х гг. XIX в. Основатель Московской лингвистической школы Фортунатов направил внимание исследовате­лей на факты истории народа, без которых нельзя понять факты дробления и схож­дения разных языков, существования диалектов и языковых контактов.

В 1894 г. вышла книга французского ученого Поля Лафарга «Язык и революция», в которой он анализировал факты влияния Великой французской революции на язык нации. В конце XIX - первой половине XX в. ученик Фортунатова академик А.А. Шахматов, французский лингвист Антуан Мейе и его ученики, немецкий диа­лектолог Т. Фрингс исследовали связи между изменениями в семантике и структу­ре языков и социальными сдвигами в истории народов. А. Соммерфельт в работе «Язык и общество» (1938) указал на связь между типом человеческого мышления, общественным укладом и типом языка.

Проблемы функционального стилистического дробления языка, соотношения ли­тературного языка и диалектов, устной и письменной форм речи разработал чешс­кий лингвист Богуслав Гавранек и другие языковеды Пражского лингвистического кружка.

В 20-30-х г.г. XX в. бурное развитие получила социолингвистика в СССР. Неотложные задачи создания письменности для бесписьменных народностей, орга­низация образования и издательского дела на их языках, выбор языка обучения для организации среднего и высшего образования, ликвидация неграмотности и мало­грамотности потребовали решения многих социолингвистических вопросов. К это­му времени относятся социолингвистические работы Е.Д. Поливанова, P.O. Шор, Б.А. Ларина, Л.Я. Якубинского, В.М. Жирмунского, A.M. Селищева и других.

В теории Соссюра, как известно, на первый план была выдвинута «внутренняя лингвистика». Это обстоятельство надолго отвлекло внимание зарубежных лингви­стов от проблем «внешней лингвистики». Только в 60-х гг. нашего века к пробле­мам социолингвистики обратились американские ученые (В. Лабов, Д. Хаймс и др.). Они изучают проблемы взаимодействия языков в многоязычных странах, проблемы выбора языка массовой коммуникации в развивающихся странах, социальную диф­ференциацию языка, проблемы формирования гибридных языков и др.

В последние десятилетия XX века, после распада СССР в бывших союзных рес­публиках появились выступления против русского языка как государственного или хотя бы одного из государственных. Началось наступление на право русскоязычно­го населения пользоваться родным языком в общественных и образовательных учреждениях. Стали как никогда актуальными поиски путей сбалансированного функционирования родного и русского языков в молодых государствах СНГ. Под­нялась новая волна интереса к проблемам билингвизма.

В современную социолингвистику вошел очень широкий круг проблем: от соци­альных аспектов истории и диалектологии языка, этнографии речи, социальной ди­алектологии, двуязычия и многоязычия до проблем государственной политики в вы­боре языка массовой коммуникации и проблем создания единого языка общечелове­ческого общения. Намечается тенденция к выделению в социолингвистике самосто­ятельных отделов. Предлагается, например, разграничивать социолингвистику, изу­чающую отражение в языке социальных явлений и процессов; лингвосоциологию, изучающую влияние языка на общественные процессы; этнолингвистику, изучаю­щую национальные, народные, племенные особенности этносов, отраженные в язы­ке, лингвокультурологию и некоторые другие.

Отражение социальных факторов в развитии языка

В развитии языка, прежде всего, отражаются такие кардинальные события в жизни общества, как революционные преобразования экономических формаций, образова­ние и разрушение государственных и национальных общностей людей, уровень развития культуры, территориальная, социальная, профессиональная, иногда воз­растная, тендерная и другие виды дифференциации общества.

Влияние на язык социальной системы общества

В условиях феодальной раздробленности усиливается и дробление языков. В Центрально-Черноземном регионе России много диалектов, поскольку в условиях кре­постного права на богатой земле этого региона было много помещиков, переселяв­ших своих крепостных крестьян с северных земель, что приводило к консервации диалектов на небольших территориях, на севере же России один диалект занимает обширную территорию.

При переходе общества к капитализму, предполагающем миграцию населения, ры­нок, территориальную экспансию торговли, количество диалектов начинает сокра­щаться, происходит постепенный процесс их унификации. Растет роль и влияние ли­тературного языка, получает распространение владение иностранными языками.

Влияние на язык демографических изменений

Само возникновение языков обусловлено возникновением общностей совместно тру­дящихся людей. Появление каждого нового языка — следствие возникновения но­вой общности людей в результате захвата чужих земель, иммиграции, схождения из разных мест в одно и т. п.

Смерть языка — прекращение его употребления для общения — вызывается рас­падом общности говорящих на нем людей, распылением (добровольным или вынуж­денным) того или иного народа по разным странам, ассимиляцией народа другим, более многочисленным народом и т. п.

Миграция населения ведет к смешению языков, колонизация вела к распростра­нению в мире языков метрополий — английского, испанского, португальского, фран­цузского.

Количество и качество подсистем в составе единого общенародного языка (диалек­тов, просторечия, литературного языка, устных и письменных форм речи) полностью зависит от исторических судеб народа. Какая территория занята народом, какова интенсивность контактов между разными регионами — от этого зависит ко­личество диалектов и степень их близости или удаленности. Диалекты могут тянуться непрерывно, плавно переходя один в другой, как в славянских и романских языках. Но они могут оказаться разорванными в пространстве в силу каких-то обстоятельств. Например, венгерский язык окружен индоевропейскими и оторван от других угро-финских языков, к семье которых он относится.

Влияние на язык уровня развития материальной и духовной культуры общества

Создание и развитие письменности, книгопечатания, развитие литературы, пуб­лицистики приводят к убыстрению темпов развития языка. Появление письменнос­ти, по словам В.К. Журавлева, поворотный момент в истории, своего рода «точка таяния льда». Именно этот момент отделяет «доисторические» процессы от «исто­рических».

Известно, что младописьменные языки СССР, например языки Дагестана, за 60 лет Советской власти продвинулись в своем развитии более, чем за века стихийного родового развития.

Важный момент в истории языка — появление общенародного литературного язы­ка, языка письменности и образования. В основу такого языка обычно ложится тот диалект или та форма речи, которая используется в столице государства или другом крупном культурном центре страны. Литературный язык возникает в период эконо­мического и культурного подъема нации. С момента своего появления этот язык начинает воздействовать на территориальные и социальные диалекты, подчиняет их себе как высшая форма низшие.

По мере развития литературного языка в нем самом происходит дифференциация функциональных стилей. Средства литературного языка приспосабливаются для вы­полнения разных функций: научного изложения, публицистического воздействия, художественного изображения и других. Стили различаются не особенностями сис­темной организации языковых элементов, а выбором предпочтительных для данной функции вариантов слов, фразеологизмов и синтаксических конструкций из тех, которые содержатся в общенациональной системе языка.

Религиозная ситуация в обществе может привести к формированию культовых язы­ков, на которых, в отличие от используемого в повседневном общении языка, про­водится богослужение.

Уровень развития языка, его удельный вес в жизни страны, мира того народа, ко­торый говорит на нем, определяют сферу распространения языка и объем выполня­емых им функций. Наиболее употребительны на земном шаре языки международ­ного общения, официальные языки Организации Объединенных Наций: английский, испанский, китайский, русский, французский. Значительную сферу распростране­ния имеют языки межнационального общения в рамках одного многонационально­го государства, например русский язык в России и странах СНГ. Далее следуют язы­ки, обслуживающие отдельные народности, так называемые местные языки. Есть языки очень узкой сферы использования. Например, латинский язык в настоящее время используется в медицинских рецептах; книжнославянский язык сохраняется в церковных службах и т. п.

Уровень развития и сфера распространения зависят полностью от социальных фак­торов, таких как плотность и компактность населения, форма его государственного устройства, уровень культурного развития и т. п.

Влияние на язык социальной дифференциации общества

Социальная дифференциация общества приводит к развитию социальной диффе­ренциации языка, которая проявляется в различных видах.

Классовая, социальная дифференциация общества ведет к формированию касто­вых языков. Профессиональная дифференциация общества ведет к тому, что возни­кают профессиональные «языки» или диалекты (особенности речи представителей разных профессий), тендерная дифференциация общества приводит к образованию гендерлектов (мужской и женской разновидностей языка), возрастная дифференци­ация общества приводит к формированию возрастных подъязыков (детский язык, язык стариков).

Наличие в обществе малых социальных групп также сказывается на их речи. У них тоже нередко формируется свой подъязык. Наличие временных, непостоянных

 

непрофессиональных группировок людей, систематически занимающихся определен­ной совместной деятельностью, приводит к формированию групповых подъязыков или жаргонов (солдат, студентов, туристов и др.); некоторые более постоянные не­большие группировки людей тоже вырабатывают свой внутренний жаргон (семей­ный жаргон, жаргон членов дружеской компании).

Стремление к экспрессивности, выразительности словоупотребления в рамках оп­ределенных социальных групп ведет к образованию различного вида экспрессивных разновидностей речи — собственно жаргонов: профессиональные жаргоны, уголов­ный жаргон, молодежный жаргон и др.

Тенденцией развития современных языков является углубление социальной диф­ференциации — расширение функций профессиональных диалектов и жаргонов. Воз­растные особенности речи также демонстрируют тенденцию к расширению. Углуб­ляется стилистическая дифференциация за счет расширения пласта нелитературных слов языка.

Дифференциация членов общества по социальным ролям обусловливает дифферен­циацию языковых средств. Различают социальные и коммуникативные роли участ­ников общения. Социальная роль — это поведение человека, обусловленное его со­циальным статусом, теми признаками, которые ему присущи на самом деле (началь­ник, подчиненный, мать, отец, взрослый, ребенок, ученик, учитель, блюститель порядка, охранник и т.д.). Коммуникативная роль — это образ, который человек создает в общении, это то, кем он себя «подает» в общении (проситель, жалобщик, искатель справедливости, маленький человек, беспомощный, крутой, борец за на­родное счастье и т.д.). Мастера разыгрывания коммуникативных ролей в общении — Хлестаков, Чичиков, Остап Бендер, которые все время выдают себя не за тех, кем они на самом деле являются.

Для каждой социальной и коммуникативной роли существуют свои нормы и при­емы речевого поведения, свой социолект. От умелого исполнения роли зависит ус­пех общения.

Влияние социальных факторов на язык покажем на примере изменений в русском языке конца XX века.

Кардинальные социально-политические изменения, произошедшие в России после 1985 г., существенно повлияли на развитие русского языка.

Основными социальными факторами, определившими существенные изменения в русском языке 80-90-ых г.г. XX века в России, явились следующие: политическая свобода, свобода слова, политический плюрализм, переход к рыночной экономике, от­крытость общества, поляризация общества, техническое перевооружение быта.

Политическая свобода в обществе стимулировала активизацию политического дискурса, развитие полемических форм диалога, плюрализацию коммуникативного поведения людей, возрастание роли публичной и вообще устной речи, существенные изменения в языке публицистики и мн. др.

Произошла агрессивизация общения, что может быть объяснено произошедшим в сознании значительной части российского общества отождествлением двух тради­ционно трудных для дифференциации понятий: свобода и воля. Свобода («делай, что хочешь, но не мешай при этом другим») смешивается с волей («делай, что хочешь»). В силу этого реализация свободы приобретает у отдельных лиц форму анархическо­го игнорирования прав и свобод других членов общества. В общении это ведет к сни­жению культуры речи, игнорированию правил речевого этикета, проявлениям гру­бости и вульгарности в общении и поведении.

Свобода слова привела к значительному расширению тематики устного общения, совершенствованию навыков неподготовленной устной речи, ускоренному развитию ус­тной формы существования языка, расширению функций устной и разговорной речи.

Сокращается объем письменного межличностного общения, предпочтение отдает­ся устным формам. Это, кстати, приводит к снижению уровня владения письменной монологической речью — при том, что потребность во владении монологом, особен­но публичным, возрастает.

Расширение доступа к информации приводит к росту словаря и увеличению ело-

варного запаса людей во всех возрастных категориях.

Отмена политической цензуры была понята и как исчезновение языковой цензу­ры, что, в свою очередь, привело к проникновению в печать, на экраны телевизо­ров, на радио, в кино и литературу большого объема сниженной, жаргонной, вуль­гарной и даже нецензурной лексики. Это связано также со смешением в массовом сознании понятий «свобода слова» («говори, что хочешь») с понятием «свобода речи» («говори, как хочешь»). Подобное смешение, существующее в настоящее время в по­вседневном сознании многих носителей языка, приводит к заметной и неоправдан­ной либерализации отношения к нормам языка, и, прежде всего, в сфере культуры речи и культуры общения.

Значительно увеличилась в сознании людей степень публично допустимого в раз­говорной речи. «Свобода речи» заметно расшатывает систему тематических табу, су­ществовавших в русском коммуникативном поведении — так, стали публично об­суждаться темы секса, противозачаточных средств, гомосексуализм, заболевания половых органов и др.

Возросла частотность употребления людьми грубой и нецензурной лексики, в оп­ределенных социальных слоях формируется привыкание к подобной лексике, и она утрачивает характер табуированной.

Политический плюрализм в обществе приводит к существенному обновлению, по­полнению и структурной перестройке политического лексикона в русском языке, и в конечном итоге — к формированию особого подъязыка, причем этот подъязык в нынешних условиях формируется и развивается по плюралистической модели: вы­рабатывается особый политический язык тех или иных партий, организаций и от­дельных политических деятелей. Возникает политический жаргон.

Речевая деятельность политиков персонифицируется, приобретает индивидуаль­ные черты, которые становятся важным элементом в предвыборных выступлениях.

Развитие рыночной экономики приводит к появлению новых сфер экономичес­кой и финансовой деятельности, возникновению новых и восстановлению старых, дореволюционных учреждений. Возникают и возвращаются понятия, характеризу­ющие различные аспекты рыночных отношений, что приводит к активному заим­ствованию современной рыночной терминологии, активизации историзмов, актив­ным семантическим процессам в лексике рыночных отношений.

Развитие конкуренции, бизнеса, торговли, реорганизация системы сервиса в направ­лении к потребителю, клиенту ведут к диалогизации общения, увеличению роли ди­алога в общении. Формируются подъязык делового общения, система деловой доку­ментации, устные и письменные деловые речевые шаблоны, деловой речевой этикет.

Стала необходимой реклама, что привело к наработке стандартов рекламного тек­ста, развитию рекламы как отрасли бизнеса и науки о рекламе. Язык рекламы ока­зывает заметное влияние на общество — рекламные лозунги и призывы, реплики ге­роев рекламных роликов становятся известными поговорками и присловьями, широ­ко цитируются, становятся компонентами анекдотов и юмористических рассказов.

Открытость общества приводит к значительному расширению кругозора и объе­ма знаний россиян, к значительному улучшению знания иностранных языков. Уве­личилось число надписей на иностранном языке, количество иностранной литера­туры, газет и технической документации.

Резко увеличилось число иноязычных заимствований в русском языке, особенно из английского языка. Это объясняется, с одной стороны, действием общемировой тенденции к интернационализации и глобализации лексического фонда развитых язы­ков, с другой — потребностями в номинации новых предметов и понятий, вошедших в российскую жизнь в период перехода к рынку.

Интенсивное техническое перевооружение быта россиян может быть названо тех­нической революцией, и связано оно прежде всего с широким распространением в повседневной жизни сложной бытовой и офисной техники преимущественно зару­бежного производства. Компьютеры, видеомагнитофоны, видеокамеры, телевизоры нового поколения, факсы, копировальная и множительная техника, бытовая техни­ка, зарубежные автомобили — все это способствует появлению в русском языке мно-

 

жества новых понятий и слов, преимущественно заимствованных. Вместе с тем, раз­нообразные инструкции к импортной технике на иностранном языке стимулируют изучение иностранного языка, преимущественно английского.

Высококачественная и мобильная современная связь (мобильные телефоны, ком­пьютерная связь, факсы, пейджеры и др.) приводит к сокращению традиционной письменной формы общения (особенно в сфере межличностного общения) и увели­чивает долю телефонного общения и общения при помощи технических средств. Уменьшение объема письма и чтения приводит к снижению грамотности населения, особенно молодежи. Сокращается по этой же причине объем чтения художественной литературы, особенно высокохудожественной. Увеличение роли средств массовой информации (радио, телевидение) ведет к преобладанию восприятия информации на слух и ослаблению навыков понимания и интерпретации письменного текста.

Анализ современного состояния русского языка с точки зрения соотношения про­цессов эволюции и развития (эволюция языка протекает под влиянием его внутрен­них законов, развитие — как результат внешних воздействий) свидетельствует, что основные изменения, происходящие в нем, могут быть классифицированы как раз­витие. К явлению эволюции может быть, по-видимому, в какой-то мере отнесено формирование сленга (о сленге см. ниже) как заполнение определенных лакун в сти­листических парадигмах языка; остальные изменения на современном этапе попа­дают под определение «развитие».

Отражение социальных факторов в устройстве системы языка

В системе языка, на первый взгляд, не видно влияния социальных факторов. Од­нако это влияние существует, просто оно носит опосредованный, прямо не наблюда­емый — отражательный характер. В системе языка — в наборе единиц, в степени их дифференциации, в том, какие единицы есть в языке, а каких нет, отражается влияние общественной ситуации функционирования языка.

Структурная организация системы языка непосредственно не влияет на функци­онально-стилистическую дифференциацию языка. Однако потребность в такой диф­ференциации оказывает очень сильное влияние на развитие лексической парадиг­матики и синтаксических конструкций. Имеющиеся в языке варианты стилистически дифференцируются, устанавливаются новые структурные отношения и усложняют­ся лексические парадигмы в системе языка.

Наиболее непосредственно общественные явления отражаются в лексической под­системе языка. Прежде всего, в лексическом составе языка запечатлевается мир ма­териальной культуры народа. Например, изучение словарного фонда индоевропей­ских языков выявляет большой запас общеиндоевропейской лексики из области ско­товодства и земледелия, а словарный фонд угро-финских народов свидетельствует о том, что их предки занимались охотой на пушных зверей.

Анализ праславянской лексики, сделанный Федотом Петровичем Филиным, по­казывает, что праславянскому языку были чужды названия степей, гор, морей и со­ответственно степных и горных животных, морских рыб. Праславянскими являют­ся такие названия природных объектов, как озеро, пруд, болото, бор, лес, луг, дуб, береза, осина, липа, орех, ольха, сосна, верба, медведь, волк, лиса, заяц, олень, зубр, соболь, куница, гусь, утка, лебедь, голубь, ворон, соловей, сом, окунь, язь, лещ, щука и многие другие слова из этих же тематических групп. Это позволяет исследовате­лям делать вывод, что в начале нашей эры славяне занимали лесистые земли уме­ренного климата, не имели выхода к морям, горам и степям.

Отражение в лексической семантике разнообразных социальных событий позво­ляет по этимологиям слов узнавать много интересных деталей о мироощущении и мировосприятии древних людей. Например, названия труда и работы в индоевропей­ских языках этимологически связаны с названиями рабства, трудностей, тяжестей, принуждения. В старославянском языке работа связана с рабством, неволей, пленом; в немецком Arbeit (работа) восходит к древнему страдание, нужда, бремя; во фран­цузском travail (работа) связано с лат. tripalium — станок для подковывания ло-

шадей, а затем машина для пыток; в румынском munca — от славянского мучить и т. д. Эта семантическая связь отражает социальное устройство рабовладельческо­го общества, в котором весь физический труд выполняли рабы, пленники, насиль­ственно лишенные средств к существованию и всяких человеческих прав.

Заимствования пополняют словарный состав языка вследствие появления в стра­не тех или иных предметов или понятий из-за рубежа. Во времена Петра I в русский язык широко заимствовались промышленные, морские термины, многие термины культуры. Из итальянского языка заимствована музыкальная терминология, из ан­глийского футбольная, из французского балетная.

Исследование изменений в лексических подсистемах современных языков пока­зывает, что на них влияет научно-техническая революция нашего времени. По дан­ным Василия Даниловича Бондалетова, это проявляется в бурном росте терминоло­гии (в среднем в год в языках мира появляется не менее 200 тысяч терминов), в появлении новых терминологических значений у старых слов — это следствие по­явления множества новых общественных явлений и понятий. Например, слова вклю­чить, зажечь, выключить, потушить обозначают действия с электрическим светом; завести, остановить, заглушить — действия с моторами и т. д. Среди новых широ­ко известных терминологических новаций — компьютер, ваучер, бартер, дилер, хит, шоу, спонсор, буклет, комикс и др. Все эти изменения ведут к перестройкам лексико-семантических группировок языка, к изменениям в его лексической подсистеме.

Менее очевидно отражение социальных переживаний людей в сфере синтаксичес­кой семантики. Но отдельные изменения, отражающие социальные сдвиги, можно обнаружить и здесь. В современном русском языке замечено расширение граммати­ческой сочетаемости слов, называющих профессии в мужском роде, с глаголами и прилагательными женского рода: врач вышла, кассир отсчитала сдачу, водитель троллейбуса очень симпатичная, нотариус сказала и т. п. Это синтаксическое яв­ление вызвано тем, что многие профессии, ранее чисто мужские, теперь выполня­ются женщинами. Данный факт стимулирует и словообразование типа кассирша, вра­чиха, парикмахерша, но такие образования пока остаются на уровне просторечия и не принимаются литературной нормой.

Эпоха НТР в синтаксисе ознаменована увеличением семантически конденсирован­ных структур, появлением «телеграфного стиля», новыми приемами сжатия текста.

В семантике языковых единиц могут отражаться социальные ограничения на их употребление, например — благоволить, гневаться, распекать, окрик, принять кого-либо и др. (о вышестоящем по отношению к нижестоящему), грубить, дерзить, ре­зать (правду-матку) — о нижестоящем по отношению к вышестоящему.

А. И. Герцен отметил такие различия в классовых диалектах своего времени: про­стой смертный носит рубашку, а барин — сорочку, один спит, а другой почивает, один пьет чай, а другой изволит его кушать. Вспомним также известную фразу: начальство не опаздывает, оно задерживается.

Общественные процессы могут привести к функциональной перестройке стилис­тической системы языка.

Наблюдающаяся во многих развитых странах тенденция к демократизации обще­ственной жизни приводит к демократизации языка, что в разных странах проявля­ется в сходных тенденциях — усиление просторечного и вульгарного, вплоть до не­цензурного, словоупотребления, проникновение его в культурную сферу нации, в сред­ства массовой коммуникации, где ранее такое словоупотребление было недопустимо.

Общая демократизация жизни общества, свобода слова и печати, рост социальной мобильности населения, расширение контактов между различными социальными слоями — вот причины распространения сниженного регистра общения. Василий Васильевич Химик видит в этом явлении формирование и экспансию «третьей куль­туры» (в противопоставлении традиционной и элитарной) — массовой культуры, обслуживаемой городским просторечием. Элитарные культурные слои в таких усло­виях воспринимают сниженное словоупотребление как «сферу для преднамеренного снижения, как выход из сложных социальных связей и условностей, из многочис­ленных скреп официального этикета, высокой морали, строгой нравственности, или,

иначе, как движение «от идеала»..., как средство релаксации и развлечения».

На волне экспансии «третьей культуры» появляется сленг как экспрессивный жар­гон, общий для всех социальных слоев общества. В русском языке сленг сформиро­вался в 90-ых г.г. XX века под влиянием свободы слова и экспансии просторечия в средствах массовой коммуникации. Возникновение сленга в русском языке конца XX века привело к перестройке стилистической подсистемы русского языка.

Под сленгом понимается общенациональный жаргон, то есть совокупность обще­известных лексических и фразеологических единиц, носящих сниженный стилис­тический характер и обладающих экспрессивностью.

. Нельзя сказать, что до 90-х г.г. в русском языке не было сленговых единиц. Они были, но их относили к отдельным жаргонам, к просторечию, сниженной лексике, иногда к вульгаризмам. Единого функционально-семантического пласта эти лекси­ческие и фразеологические единицы не образовывали. Это было связано с их мало-частотностью в публичной речи, табуированностью их употребления в большинстве коммуникативных ситуаций (даже в устной речи, не говоря уже о речи письменной, тем более, о языке радио, кино, телевидения, художественной литературы). Сейчас практически все эти ограничения сняты, сленговые лексемы и фразеологизмы нача­ли активно употребляться и как следствие — консолидироваться в особый функци­онально-стилистический разряд в языковом сознании нации.

К сленговым можно отнести такие, к примеру, русские единицы как: бардак — беспорядок; баксы — доллары; бодун — похмелье; крутой — выделяющийся чем-либо в положительную сторону; клеить кого-либо — ухаживать за кем-либо, пытаться добиться расположения; колоться — употреблять наркотики; мент — милиционер; оттягиваться — отдыхать, наслаждаясь, расслабляться; попса — поп-музыка; пор­нуха — порнофильм, порножурнал и др.

В качестве примеров сленговой фразеологии можно привести: дохлый номер, козе понятно, на халяву, не тянуть на кого-либо или что-либо, раскатать губу, с приба­бахом, чисто трактором, до лампочки, вешать лапшу на уши, мозги компасироватъ (компостировать) кому-либо, по жизни, капать на мозги, шарить по мозгам, дать по мозгам, выкинуть финт, в упор не видеть кого-либо, ноги приделать, держать стиль, крыша поехала, ушами хлопать, до потери пульса, в жилу, один к одному, подсесть на кого-то/что-то и др.

Эти и подобные единицы образуют в современном русском языке пласт сленговой лексики и фразеологии. В иерархии функционально-стилистических пластов снижен­ной лексики сленг занимает место ниже пласта разговорной лексики, но выше пла­ста лексики просторечной, жаргонной.

Сленг в стилистической подсистеме языка выступает как промежуточное звено между общеупотребительной разговорной лексикой и сниженной лексикой ограни­ченного употребления.

Социальная дифференциация общества, важность тех или иных отношений в да­леком прошлом приводят в ряде языков к формированию особых разветвленных лек­сических и грамматических систем выражения вежливости.

Например, в японском языке есть вежливый залог глагола; в корейском языке по грамматическим формам различается разговор с отдаленным — низшим, нейт­ральным — близким, нейтральным — отдаленным. На отбор языковых средств мо­гут влиять и другие социальные характеристики говорящих: происхождение, воз­раст, пол и т. д. Например, в японском языке различаются мужской и женский ва­рианты глагольных форм. Женщина в обращении к мужчине употребляет более веж­ливые формы, чем мужчина, обращаясь к женщине.

В языках многих народов Юго-Восточной Азии есть дифференцированные гонори-фические системы (системы почтения) — системы обращений и местоименных форм, дифференцированных по нескольким (иногда десяткам) степеням вежливости.

В японском языке сейчас более десятка форм личного местоимения второго лица, дифференцированного для обращения к детям, ученикам, слугам. Существует девять слов со значением отец, одиннадцать — со значением жена, семь — сын, девять — дочь, семь — муж. У американских индейцев нутка есть специальный вариант язы-

ка, который используется при разговоре с горбатыми, карликами, одноглазыми и иностранцами.

У китайцев принято в вежливом общении всячески преуменьшать себя и свою сфе­ру и возвеличивать собеседника и его сферу, для чего есть специальные слова. При­ведем пример из произведения классической китайской литературы:

«Первый собеседник (А): — Мне о Вас ничего не сказали. Как Ваше почтенное имя, господин?

Второй собеседник (Б): — Меня зовут просто Ли. А как Ваше знатное имя?

А. — Мое жалкое имя — Лин. В каком городе находится Ваш знатный дом?

Б. — Мое безвестное жилище стоит в Шанхае. До каких почтенных годов Вы до­жили?

А. — Сейчас идет тридцать второй год моего ничтожного существования. Позвольте мне поинтересоваться, сколько великих годов Вы прожили на свете?

Б. — Я тридцать лет коптил небо. Это Ваша достойнейшая жена?

А. — Да, здесь стоит моя презренная половина» (Матир. Книга дракона).

Во многих развитых странах Запада широкое распространение получило явление, которое было названо политкорректностъю. Родоначальником политкорректности считаются Соединенные Штаты Америки. Политкорректность заключается в обще­ственно осознанном воздержании от употребления слов, которые могут тем или иным образом оскорбить человека, оказаться для него обидными, дискриминировать его по какому-либо признаку — полу, возрасту, цвету кожи, физическим возможностям и мн.др.

Так, вместо негр или цветной теперь говорят афроамериканец, вместо инвалид — лицо с ограниченными физическими возможностями, вместо толстый — с гори­зонтальным вызовом, высокий — с вертикальным вызовом, вместо индеец — корен­ной американец, вместо пожилой, старый — старший гражданин, вместо азиат — «азиаамериканец»; заменяются формы наименований лиц по профессии, содержа­щие компонент мужчина, женщина на наименования более общего плана, не указы­вающие на половую принадлежность (например, уборщица — не charwoman, a charperson). Немцы называют уборщицу «убирающий кадр», а все наименования должностей сопровождают вариантными указаниями пола (уважаемые преподавате­ли и преподавательницы). Политкорректность приводит к возникновению новых лексических единиц, активизации одних словоупотреблений и табуированию других, к изменению стилистической окраски единиц.

Благодаря подобным явлениям в общественных отношениях в системе языка по­стоянно происходит перестройка стилистических парадигм.

Языковые контакты

Контакты между народами, возникающие в результате войн, миграций, освоения новых земель и по другим причинам, неминуемо сопровождаются языковыми кон­тактами. Последствия этих контактов бывают очень значительными — вплоть до ис­чезновения одних языков и возникновения других. Большую роль языковых кон­тактов в истории языков впервые отметил австрийский лингвист Гуго Шухардт. В «новом учении о языке» Марра взаимодействие языков («скрещивание», как его называл Марр) было объявлено вообще единственной причиной языкового развития.

В настоящее время взаимодействие языков привлекает большое внимание ученых, так как с ним связаны разнообразные социальные и политические проблемы. Вмес­то термина «скрещивание» принят термин Андре Мартине и Уриэля Вайнрайха, уде­ливших изучению этого явления много внимания — «языковые контакты».

Широкое обследование территорий, где совместно проживают люди разных народ­ностей, привело к выявлению многих видов и типов взаимодействия языков. В пос­левоенные 50-е гг. заметное место в социолингвистике стало занимать изучение осо­бенностей дву- и многоязычия.

Среди социолингвистических типов языковых контактов различают приспособле-

ние, сотрудничество, соперничество и конфликт.

В результате сотрудничества происходит взаимное обогащение языков, создают­ся новые языки, происходит добровольное принятие одного из языков в качестве сред­ства общения. В условиях приспособления к чужому незнакомому языку создаются так называемые пиджины, упрощенные коммуникативные системы для общения лиц с разными родными языками. Стараясь быть понятым, говорящий адаптирует свой язык, не пользуется синонимами, отказывается от грамматической парадигматики, от идиоматики. Нужда создала подобные языки, писал о них Г. Шухардт, и поэто­му их можно назвать языками по нужде. Они выполняют важную, но весьма огра­ниченную функцию, в первую очередь — это торговые языки. Существующие в на­стоящее время пиджины представляют собой максимально упрощенные английский, французский, португальский, испанский и некоторые другие языки.

Вот примеры из одного англоязычного пиджина «би