От канона - к началам проектирования

Канон, ремесло и функциональные факторы

К 750-летию начала строительства Кельнского собора (1998) был при­урочен фестиваль средневековых ремесел, проходивший под эгидой ЮНЕСКО. В нем участвовали представители главнейших профессий средневекового города — кузнец, пекарь, валяльщик шерсти, пря­дильщица, писец, гадалка, гончар, знахарка. Демонстрируя свое ис­кусство, мастера пользовались старинными инструментами и техно­логиями. Сегодня от человека, осваивающего эти ремесла, требуется не только буквальное погружение в культуру многовековой давности, но и определенный артистический талант, вся эта деятельность срод­ни «кустарному» творчеству художника.

Влияние основных факторов — функциональных, технологичес­ких, социокультурных — на формообразование можно проследить на примере эволюции нескольких типов вещей — рыцарских доспехов, оружия и экипажей.

Рыцарские доспехи как тип вещи впервые появились в Европе в XII в. В XVI в. их производство достигло расцвета и еще через столе­тие практически исчезло.

Известны три типа брони: текстильные, мягкие доспехи (Китай, X—XI вв., 5—7 слоев шкуры носорога); кольчуга (Рим); металличес­кие доспехи (Европа), защищавшие воинов с XIII в. до конца XVII в. Доспехи, полностью закрывающие конного рыцаря, получили рас­пространение в XV в.

В создании доспехов, как нигде в другой области предметного творчества, требовалось учитывать не только размеры и строение че-

Часть I. Дизайн и зарождение проектной деятельности

Глава 2. От канона — к началам проектирования

 

ловека, но и его подвижность, физические возможности. Все подвиж­ные детали соединялись при помощи заклепок. Сочленения в локтях, коленях, запястьях невероятно сложны. Облачаться в доспехи следо­вало в строго определенном порядке, снизу вверх. Поверхность лат украшали выгравированный, а иногда и золоченый, орнамент и че­канка, имитирующие кружева или узоры на ткани. Эта внешняя обо­лочка — вторая одежда — без соответствующих атрибутов восприни­малась как «нагота» и требовала дополнительных знаковых признаков для распознавания статуса, звания, рода.

Шлемы снабжались хитроумными запорами, сдвижными забрала­ми, специальными окошками для вентиляции. Конец всему этому со­вершенству кузнечного мастерства положили в XVII в. арбалеты, ру­жья, мушкеты, пушки...

Формы и технологии изготовления лат возродились уже в XX в., но для совершенно иных целей. На основе конструкции кольчуги Пако Рабанн в 1960-х гг. проектирует платья из металлических колец и пла­стинок. Джордж Лукас одевает героев своей киноэпопеи «Звездные войны» в костюмы, весьма напоминающие средневековые латы, для того чтобы подчеркнуть их агрессивность, могущество, неуязвимость. К опыту прошлого обращаются проектировщики защитной спортив­ной одежды и военного снаряжения.

Качество изделий оружейников той поры свидетельствует о том, что рождение вещи — это ритуал посвященных мастеров. Абсолют­но одинаковые предметы в такой системе практически невозмож­ны. Все изделия чуть-чуть отличаются друг от друга в цепи непре­рывного совершенствования подобно тому, как обтачивается морем галька.

В дизайне такой тип предметного воспроизводства называют ка­ноническим.

«Канон — это система правил, принципов, норм, приемов работы, символических ценностей и социально-культурных значений данно­го общества, овеществляемых, в частности, в предметной форме ре­месленного продукта»¹. Канон — это и есть проект, зафиксированный в культуре.

Из поколения в поколение ремесленники, объединенные в цехи, передавали навыки и профессиональные секреты в процессе работы. В этом причина сложности возрождения распространенных когда-то

Сидоренко В.Ф. Методика художественного конструирования. М., 1983. С. 8.

народных промыслов — ложкарного, игрушечного, плетения из лыка и бересты и т.д.

Мастера прекрасно знали своих заказчиков, их вкусы, желания. У каждого перед глазами были реальные образцы-эталоны, которым нужно следовать. Не было необходимости в каком-то особом этапе — проектировании.

С началом промышленной революции ремесленный тип произ­водства не исчез полностью. Он видоизменился, став одной из раз­ведывательных областей производства. Создание уникальных науч­ных приборов, разработка новых видов техники, моделирование структуры будущей вещи из подручных материалов с тем, чтобы проверить ее реальную кинематику и масштаб, даже отработка поверхности автомобиля на деревянных болванках — все это следы ремесленного производства, но уже в качестве составной части ди­зайна, этапа проектирования. Среди подобных кустарей в совре­менном мире и художники-кинетисты, использующие механизмы и электронные устройства в интерактивных произведениях, и фото­графы, владеющие сложными рецептами и технологиями обработ­ки негативного и позитивного изображения. При всей своей техни­ческой и научной оснащенности дизайнер многое сохраняет от этой древней кустарной технологии, особенно в части, касающейся его авторской лаборатории формообразования. Для одного все сводит­ся к рисункам и эскизам на бумаге, для другого — к макетам из под­ручного материала, третий пробует имитировать законченную про­мышленную технологию на действующем макете. Качество ремесленной технологии в прошлом определялось навыком и точ­ностью движения рук. Дизайнеру, проектирующему в расчете на тот или иной вид промышленной технологии, все равно необходимо вживаться в технологии, часто представляя эти процессы опосредо­ванно, моделируя их мысленно или при помощи материалов-заме­нителей.

На эволюцию форм экипажей существенное влияние оказали не­сколько факторов. Во-первых, материал, конструкция и скорость. Во-вторых, потребность в комфорте и безопасности.

Самым старым средством передвижения считаются сани и волоку­ши. Арбы и дорожные повозки сменились колесницами, которые представляют собой скорее спортивный и военный снаряд, нежели средство передвижения. Неуклюжие римские повозки с передними колесами без поворота соответствовали медленному и неторопливому

Часть I. Дизайн и зарождение проектной деятельности

Г

Глава 2. От канс> ^на — ^к началам проектирования

 

передвижению по прямым мощеным дорогам Римской империи. Од­нако из-за отсутствия рессор передвижение в таких повозках было весьма утомительным, и путешествовать предпочитали верхом или в паланкинах и портшезах.

Впервые повозки, оснащенные кожаными ремнями, на которых подвешивали кабины, появились в XV в. Одна из таких карет была по­дарена в 1457 г. королем Венгрии Владиславом V королю Франции Карлу VII [см.: Рубец, с. 7]¹.

Конструкции совершенствуются с целью достижения все большего комфорта путешествий. Сначала это просто четырехколесная повозка с крышей. В дальнейшем добавляются пологи и двери, стеклянные ок­на, мягкая обивка изнутри, складные ступеньки для посадки и высад­ки. Для смягчения ударов колеса кабина подвешивается на ремнях на изогнутой в виде лука деревянной раме, пружинящей на неровной до­роге (рис. 4). В XVIII в. в местах прикрепления ремней стали ставить металлические рессоры. Возникает и вторая промежуточная система амортизации — рессоры между осями кареты и рамой. В XIX в. более комфортабельным становится и место кучера — появляются мягкое сиденье и козырек. В XIX в. конструкция экипажа насыщается новы­ми деталями: складной верх, подножки, тормоза для замедления на спуске. Факелы сменились керосиновыми фонарями. Существовали даже специальные каретные часы с функцией измерения расстояния.

Многое в каретном ремесле отрабатывалось веками, превращаясь в правила и каноны, строго соблюдаемые мастерами, не задумывав­шимися о причинах тех или иных решений. Примером такой, на пер­вый взгляд малосущественной детали служит странный наклон оси колеса телеги или кареты, а также несимметричная, «блюдцеобраз-

Рис.4 Патриаршая карета. XVII в.

ная» форма колеса. Английский дизайнер и психолог Брайан Лоусон описывает, как в XX в. исследователи тщетно пытались объяснить назначение такой конструкции¹. Одни считали, что наклон колеса внутрь позволял без затруднений перевозить свисающий с бортов груз, другие — что подобная конструкция гасила колебания из сторо­ны в сторону, связанные с тянущими усилиями лошади, третьи пола­гали, что таким образом экипаж лучше держит дорогу. Однако реаль­ное объяснение оказалось совсем иным. Наклон оси немного вниз и асимметричная форма колеса препятствовали спаданию колеса с оси, даже если запорная чека или штифт терялись. К тому же ось имела слегка коническую форму, и при взгляде сверху можно было заметить, что она стоит далеко не под прямым углом к направлению движения. Здесь тоже был небольшой угол поворота навстречу дви­жению. Получалось, что при езде колесо за счет веса груза и этих не­больших поворотов оси постоянно как бы накатывалось на ось. Ко­ническая же форма осИ позволяла избегать слишком большого люфта колеса.

В эпоху Средневековья повседневные вещи от начала и до конца изготовляли мастера-ремесленники, которые были одновременно и проектировщиками, и технологами, и исполнителями. Образ вещи и ее реализация в ремесленном производстве координируются постоян­ной связью между рукой, глазом, материалом и инструментом. Тот факт, что вещь изготавливалась целиком одним мастером, придавал ей человеческий масштаб и целостность. Не было необходимости в специалисте типа дизайнера, который бы рисовал для кого-то проект, определяющий внешний вид и структуру вещи, объяснял, как ее надо сделать, а затем наблюдал за работой.

Заметим, что в массовом индустриальном производстве процесс изобретения, замысла веши отделен от процесса изготовления. Более того, сам процесс проектирования распадается на отдельные фазы и стадии, которые, так же как и в процессе производства, могут выпол­нять различные специалисты. Отделение проектирования от изготов­ления стало систематическим в архитектуре или инженерном деле в эпоху Возрождения.

 

¹ Здесь и далее библиография источников, указанных в квадратных скобках, приве­дена в конце соответствующей главы.

См.: Lawson В. How Designers Think. Cambridge, 1995. P. 13.

Часть I. Дизайн и зарождение проектной деятельности

Глава 2. От канона — к началам проектирования

 

Картина мира и создание механизмов

С деятельностью итальянских инженеров эпохи Возрождения связано появление нового специалиста в технике и проектировании — изобре­тателя и одновременно реставратора знаний Античности из области механики и инженерного дела. Восстановление утраченных знаний ан­тичных авторов требовало недюжинных проектных способностей — не только владения языком и умения расшифровать тексты, но и таланта визуализировать описанное, поскольку в старинных трактатах иллюст­рации и чертежи, как правило, отсутствовали. Основными потребите­лями продуктов их деятельности были процветавшие Флоренция, Сие­на, а также образованные круги, группировавшиеся вокруг правителей. Ученых и инженеров больше всего привлекали военная тематика, бла­гоустройство городов и быта их жителей, строительная механика.

Еще в первой половине XV в. Мариано ди Якопо, известный как Таккола («галка») и прозванный Архимедом из Сиены, создавал сложнейшие проекты, зарисованные в двух книгах-кодексах, — акве­дуки для доставки воды в пруды для разведения рыб, сифон как часть водной коммуникации, устройства для перевозки колонн по воде, во­дяное колесо для приведения в действие водяного насоса, лебедки для подъема строительных материалов, приводимые в движение лошадь­ми, парашюты и летательные машины. Новое, что привносили изоб­ретатели, подобные Леонардо или Такколе, было связано с методами анализа и созданием опытных моделей.

Весьма практичны проекты Леонардо: экскаватор, устройство для навивки веревок. В любом из своих механизмов он видит действие че­тырех сил природы. Ему принадлежит термин «элементы машин», введенный по аналогии с «элементами геометрии» Евклида. Судя по сохранившимся фрагментам рукописи, можно предполагать, что его особенно интересовали теория функционирования и практическое использование рычагов, блоков, наклонных плоскостей¹. Исследова­тели этой рукописи считают, что она представляет собой теорию про­ектирования и построения машин, основанную на логических посту­латах, сформулированных лишь в середине XIX в. французским ученым, преподавателем Политехнической школы в Париже Фран­цем Рело в знаменитом труде «Общая теория машин». Машина в

представлении Леонардо обладает своей внутренней структурой, ана­томией, которые и распознает пытливый ум¹.

После 1500 г. основным объектом исследования с точки зрения ме­ханики для Леонардо становится человек. Он постоянно обращается к модели системы мироздания Птолемея. Мир для него не столько си­стема универсальных связей и гармоничных пропорций, сколько единство процессов и функций, единство, основанное на движении, постоянстве механических законов и моделей для каждого отдельно­го организма, машины, здания, всего земного шара. Человек занимал центральное место в этом грандиозном исследовательском проекте, и Леонардо посвятил наиболее яркие рисунки и комментарии описа­нию замечательной машины под названием Человек. Он отмечает оси, рычаги, точки равновесия и точки приложения сил, структуру соединений в суставах и т.п. То есть то, в чем могут проявиться «эле­менты машин». Для Леонардо мир природы и человек — сложная ма­шина. И наоборот, любой технический проект — это что-то вроде ор­ганического природного образования. С точки зрения современного дизайна — это невероятное предвидение попыток органического ди­зайна и бионической архитектуры XX в.

Одни из древнейших приборов, сохраняющий свои функции и ме­сто в современном предметном мире, — часы. Измерение времени — своеобразное начало научного мышления. Первой наукой о времени была астрономия. Создание часов — проектирование на основе зна­ния [см.: Пипуныров, с. 6].

История часов — это история двух взаимосвязанных вопросов. Первый — чисто умозрительный, духовный, образный: как мы «ви­дим» наше время? Что важнее в нашем восприятии времени: мгнове­ния, импульсы, циклы или равномерное движение?

Идея разделить сутки на 24 часа по 60 минут пришла из Древнего Вавилона около 5 тыс. лет назад. В Древнем Египте день и ночь дели­ли на 12 часов, длительность которых менялась в разное время года. Днем пользовались солнечными часами, представлявшими собой ус­тройства в виде лежащей буквы Т, перекладина которой была слегка приподнята и отбрасывала тень на лежащий брус, размеченный от­резками разной длины в зависимости от времени года. Ночью в хра­мах ставили водяные часы — емкости с дырочкой внизу и временной горизонтальной разметкой (вроде мензурок). Зимним месяцам, ког-

 

¹ См.: The Art of Invention. Leonardo and Renaissance Engineers: Exhibition catalogue. Florence, 1999.

¹ См.: Ibid. P. 76.

Г

Часть I. Дизайн и зарождение проектной деятельности

да ночи длиннее, соответствовали более широко расположенные метки. Китайские водяные часы XI в. действовали по принципу на­полнения чашечки, которая своим весом периодически поворачива­ла колеса. «Время истекло» — выражение, порожденное образом во­дяных часов.

С точки зрения считывания информации часы — это прежде всего шкала, линейка, циферблат. В солнечных часах использовались мет­ки — отрезки прямой, знаки греческого, этрусского, латинского и ру­нического алфавитов (как на солнечных часах 1060 г. в Киркдельской церкви в Йоркшире), позже римские цифры.

Второй вопрос касается создания механизма, обеспечивающего скорость и точность хода. В солнечных часах роль механизма выпол­няет Земля. В водяных и песочных — процесс наполнения емкостей.

В Европе водяные часы разных конструкций получили распростра­нение в каролингскую эпоху. В начале IX в. Карл Великий в качестве подарка от Гарун аль Рашида получает позолоченные часы с водяным механизмом. Во многих монастырях, соборах, дворцах солнечные и водяные часы — предшественники «больших орлогиев» Средневеко­вья — извещают о времени богослужений, молитв, трапез.

В конце XIII в. появились механические часы с маятником-качал­кой — регулятором хода наподобие коромысла с грузами, которое дава­ло возможность храповому колесу провернуться на один зубец. Потреб­ность в часах с более высокой точностью хода была вызвана развитием экспериментального естествознания, необходимостью определять дол­готу местонахождения кораблей при плавании по Атлантическому и Индийскому океанам и бурным развитием торговли. Назревшая по­требность «была решена путем изобретения маятника и системы ба­ланс-спираль, которые обладают собственным периодом колебания и применяются в качестве регулятора хода» [Пипуныров, с. 9—10].

Самые древние из сохранившихся механических часов с боем бы­ли установлены в 1309 г. в церкви Сант Эуторджо в Милане. Часы должны были не столько показывать время на циферблате, сколько отмечать каждый час ударом колокола. У первых башенных часов точ­ность хода из-за маятника-качалки и несовершенного механизма бы­ла очень приблизительна. Их устанавливали по Солнцу и проверяли раз в два—три дня.

Синхронизация жизни (например, необходимость знать, когда от­крывается базар или магистрат) потребовала установления единого городского времени.

 

Глава 2. От канона — к началам проектирования

В Московском Кремле первые часы появились в 1404 г., их создал монах Лазарь Сербии. В 1625 г. на Спасской башне были установлены часы работы английского мастера Христофора Головея, которые в 1706 г. заменили курантами, купленными Петром I в Голландии. В 1763 г. установили куранты английского производства. Куранты, ко­торые отбивают время сейчас, изготовлены в 1850-х гг. на московской фабрике Бутентопов.

Часы буквально вписывались в архитектуру, придавая ей, в допол­нение к функциям организации внутреннего и внешнего пространст­ва, защиты и престижа, еще одну — сигнальную, функцию «несения» времени. В то же время циферблат — это часть архитектурного фаса­да. Наиболее архитектоничны римские цифры, они как колонны, как продолжение в графике все той же стоечно-балочной системы.

Астрономические часы «Орлой» на южном фасаде башни старой Пражской ратуши построили в 1490 г. часовщик Микулаш и профес­сор математики и астрономии Ян Шиндель. Часы имеют несколько циферблатов. На основном 12-часовом циферблате размещено до­полнительное кольцо с символами знаков зодиака, оно также показы­вает время восхода и захода Солнца и Луны. В XIX в., после реставра­ции часов, художник Йозеф Манес нарисовал новый календарь (расположен в нижнем круге) с 12 медальонами-изображениями ме­сяцев и шкалой с цифрами.

Карманные часы появились в начале XV в. Согласно биографу итальянского архитектора Ф. Брунеллески, тот любил мастерить для собственного удовольствия часы с различными видами пру­жин. Плавность хода достигалась путем передачи усилия от пружи­ны через цепь, намотанную на коническую спираль.

Непосредственным прототипом карманных часов послужили не­большие настольные часы с горизонтальным циферблатом. В Италии их использовали и как ароматизаторы воздуха (в корпусе имелось не­большое отделение для хранения благовоний).

Петер Хейнлен из Нюрнберга в 1504 г. сделал первые карманные часы в виде луковицы с заводной спиральной пружиной. Форма кор­пуса могла быть геометрической (овальной) либо стилизованной под крест или череп. Циферблат защищала крышка, в которой нередко делались прорези в виде розеток с лепестками, позволяющие видеть положение стрелки.

У первых карманных часов-луковиц была всего одна стрелка — часовая, и этого было достаточно, чтобы ориентироваться во време-

Часть 1. Дизайн и зарождение проектной деятельности

глава 2. От канона — к началам проектирования

 

ни. (Кстати, для коррекции хода ранние механические часы неред­ко снабжались складным гномоном — солнечными часами.) Но для полноценного комфортного ощущения себя во времени требова­лись дополнительные циферблаты, которые для современных часов

выглядят полной экзотикой. Помимо делений на 12 часов, обозначенных римскими циф­рами, на циферблате были окошки для указания числа, месяца, дня недели (рис. 5). Дополнительные циферблаты информировали о фазах Луны и продолжительности лунного месяца. Потребность человека ориентироваться во времени суток была столь же велика, как и потребность соотносить свою личную судьбу с ходом

Карманные часы ^календарем, фазами ^планет- Человек рождался при Луны и знаками зодиака. КонецXVII в. определенном расположении

небесных светил, жил под их

влиянием и умирал в такой же астрономически определенный миг. И эти часы, которые благодаря миниатюрности умещались в карма­не, были маленькой моделью его мира, его судьбы. Стоили они не­вероятно дорого и, как драгоценность, передавались по наследству.

Пример уникального организационного проекта — перестройка календаря и всех мер на основе десятичной системы во времена Ве­ликой французской революции в самом конце XVIII в. Француз­ская Академия наук вводит метры и килограммы, а также новые на­звания месяцев. Предлагалось и сутки разделить на 10 часов по 100 минут, в каждой минуте — 100 секунд. Для того чтобы люди с непривычки не путались во времени, были выпущены специаль­ные часы с двумя циферблатами — обычным, 12-часовым, и деся­тичным, 10-часовым.

В 1820—1830-х гг. в часах появляется маленький органчик, часы с репетиром. Пушкинский Онегин ждет, «когда недремлющий брегет не позвонит ему обед».

В XIX в. уходят в прошлое богато инкрустированные и гравирован­ные механизмы, нередко открывавшиеся для обозрения со всех сто-

рон, как бы вылуплявшиеся из своего яйца — твердой оболочки. Ча­сы обретают свою типологию, основанную на размерах, стоимости, типах потребителей. С 1850 г. начинается массовый выпуск часов.

Циферблат был отдельной темой усовершенствований. Еще в XVIII в. в крышку было вмонтировано стекло-окошко, чтобы нетер­пеливый военачальник или просто спешащий куда-то человек мог быстро узнать, который час. Позже диаметр стекла увеличили, и оно стало полностью закрывать циферблат, защищая стрелки от касаний с одеждой, грязи и пыли. В циферблатах появились окошки, указываю­щие дни, недели и месяцы. Пришла и секундная стрелка, отмерявшая еще более малые отрезки времени. Жизнь человека стала уподоблять­ся расписанию курьерского поезда...

В начале XX в. были изобретены аналоговые часы: вместо часовой стрелки — окошко с часами, вместо минутной — окошко с минутами. Привычный циферблат, круговой, циклический, превращался в же­лезнодорожное табло...

Дизайн, родившись в XIX в., черпал вдохновение в одной ключе­вой научно-технической идее века предыдущего: мир есть гигантский механизм. Отсюда возник миф о том, что все в мире можно вычислить и измерить, понять и спроектировать.

Создание часовщиками механических кукол-автоматов — попытка воплотить эту идею на практике. Двор французского короля в 1738 г. поражала механическая утка Вокансона. Она не только ела, пила, ма­хала крыльями, но и переваривала пищу. В 1880-х гг. уже не работаю­щая игрушка демонстрировалась в частном музее К. Гасснера, откры­том в помещении магазина «Пассаж» на Невском проспекте Петербурга¹.

Часы стали первой областью предметного мира, в которой данные науки (изучение физических процессов, точная механика) стали оп­ределять форму вещей.

Вопросы и задания

1. Раскройте особенности ремесленного метода проектирования и изго­
товления вещей.

2. Как представления об устройстве мира воплощались в проектах инже­
неров эпохи Возрождения?

См.: Сидоров А.И. Очерки из истории техники. М., 1925. С. 44.

3-4651

Часть I. Дизайн и зарождение проектной деятельности

 

3. Чем можно объяснить, что ось телеги расположена не строго горизон­
тально, а каждое колесо имеет развал (ось опущена немного вниз) и к тому же
слегка повернуто в сторону движения?

4. Почему в карманных часах вплоть до конца XVII в. была всего одна
стрелка, но много дополнительных циферблатов?

5. Для чего в карманные механические часы XVI—XVII вв. были вмонти­
рованы компас и солнечные часы?