Появление местоимений в речи ребенка — явление более позд-него порядка (около двух лет, по А. Н. Гвоздеву [Гвоздев 1990]) по сравнению с появлением единиц номинативного и предикативного
| …о языке
|
|
характера. К двум годам жизни развитие мозга уже позволяет ребен-
|
|
|
|
| ку осознавать себя в окружающем мире.
|
|
| Одним из основных средств выражения ребенком своего Я высту-
|
|
| пают личные местоимения, антропоцентрическая природа которых
|
|
| доказана учеными. Ребенок быстро усваивает систему координат от-
|
|
| носительно центра коммуникации — адресанта. Составляющими
|
|
| этой системы являются также: адресат (ты, вы) и объект (предмет)
|
|
| коммуникации — он. Ребенок практически никогда не ошибается
|
|
| в выборе личного местоимения.
|
|
| Однако, принимая во внимание наш эксперимент, следует также
|
|
| обратиться к вопросу о структуре предложений в речи детей. Оче-
|
|
| видно, что причастные обороты в ЕСМ -конструкциях могут вызвать
|
|
| трудности не столько с референцией местоимений, сколько (a) с вос-
|
|
| приятием причастия как такового; (b) со сложной, во многом искус-
|
|
| ственной для русского языка причастной конструкцией. Тем не ме-
|
|
| нее, как показали исследования С. Н. Цейтлин [Цейтлин 2000], уже
|
|
| с трехлетнего возраста начинается структурное усложнение предло-
|
|
| жений в речи ребенка за счет появления полупредикативных кон-
|
|
| струкций — причастных, деепричастных оборотов, рядов однород-
|
|
| ных членов предложения. Если однородные члены встречаются
|
|
| в речи уже двухлетних, то причастные обороты — в пять-шесть лет.
|
|
| Как известно, периоду начала активного использования опре-
|
|
| деленных грамматических структур в речи должен предшество-
|
|
| вать период их освоения в ходе восприятия. Таким образом, уже в
|
|
| три-четыре года ребенок усваивает причастия и правила их употре-
|
|
| бления. Что касается непосредственно восприятия конструкций,
|
|
| использованных в нашем эксперименте, то здесь уже имеется опре-
|
|
| деленный задел как в отечественной, так и в зарубежной лингвисти-
|
|
| ке. Так, например, несколько лет назад был проведен эксперимент,
|
|
| посвященный усвоению принципа B русскоязычными детьми [Avru-
|
|
| tin, Wexler 1999]. Тем не менее подробного и последовательного из-
|
|
| учения данного вопроса до сих пор не было.
|
|
| Важным является и вопрос о том, владеют ли русскоязычные дети
|
|
| логическим ударением хотя бы на начальном уровне. Г. П. Беляко-
|
|
| ва проводила исследование, посвященное умению детей с помощью
|
|
| определенного словопорядка и интонационных средств передавать
|
|
| коммуникативную значимость частей фразы, что способствует более
|
|
| точной передаче смысла [Белякова 1987]. В ходе этой работы было
|
|
| выявлено, что дети четырех—шести лет ориентируются на порядок
|
|
| слов и интонацию предложения по-разному, в зависимости от его
|
|
| синтаксической конструкции. Однако ориентировка на интонаци-
|
|
| онный способ передачи смысловой структуры предложения выявле-
|
|
на очень слабо. Последнее обнаруживается в активной речи, когда дети передают смысл высказывания чаще всего за счет использова-ния нормативного словопорядка, а это во многих случаях приводит к неправильной передаче смысловой структуры предложения. При изменении условий эксперимента дошкольники четырех-пяти лет начинают наряду с порядком слов использовать и логическое ударе-ние. Соответственно, период усвоения правил логического ударения приходится на более ранний возраст. Так, Г. П. Белякова установи-ла, что дети трехлетнего возраста при восприятии речи реагируют на логическое ударение, но из-за несовершенства речи часто воспроиз-водят не все высказывание, а только слово, которое выделено логи-ческим ударением (рему).
Таким образом, дети четырех-пяти лет уже владеют логическим ударением и ориентируются на него при восприятии речи, из чего можно сделать вывод, что если логическое ударение будет игнориро-ваться в ходе эксперимента, это должно быть связано со спецификой самих местоименных элементов.