Попытка игнорировать демоническоеНекоторые историки пытаются рассматривать источники, будучи убеждены в том, что в невидимом мире не существует никаких демонических личностей и уж тем более нет таких могущественных духов, как Тор. Они вам скажут, что люди, жившие в то время, наивно верили, что видели настоящих демонов, объясняя все их неразвитым умом донаучной эпохи. Эти древние люди были настолько легковерны, что могли поверить во что угодно, а потому задачей историка на сегодня является решить, что из их верований было истинным, а что — простым суеверием, оторванным от реальности. Точно так же некоторые относятся к изучению и пониманию самой Библии, которая тоже представляет собой исторический документ. В девятнадцатом веке, например, многие либеральные европейские ученые так далеко удалились в гуманизм, рационализм и позитивизм эпохи Просвещения, что пришли к заключению, кроме всего прочего, что чудес не бывает вообще. Чудес не было не только в жизни Григория или Мартина, их не было и в жизни Иисуса. В связи с этим были написаны книги, стремившиеся доказать, что Иисус не мог родиться от Девы, что Он не мог обратить воду в вино и не мог воскреснуть из мертвых. Так называемые «библейские ученые» постепенно распространились из Европы на другие страны света, и, к сожалению, существуют они и поныне. Те, кто отрицает воскресение Иисуса из мертвых, естественно, не поверят в воскрешение Бенедиктом монаха, который погиб под обломками стены строившегося монастыря. Некоторые станут утверждать, что смерть является конечным актом по определению, а потому действительно умершему человеку невозможно вернуться к жизни. Это объясняет разницу в толковании сообщений, поступавших к нам из Индонезии во время пробуждения 1965- 1970-х годов, где происходили зрелищные чудеса, включая воскрешение мертвых В моей книге о чудесах исцеления, которые могут происходить в любой церкви («How to Have a Healing Ministry in Any Church»), я зафиксировал, как умные и духовные христианские лидеры отправились в Индонезию, чтобы исследовать на месте происходящее. Они придерживались различных мнений, а потому интерпретировали одну и ту же информацию по-разному. Некоторые относились к ней положительно, веруя в воскрешение мертвых, другие — отрицательно, считая, что умершие вовсе не были мертвыми, а просто потеряли сознание. То же происходит и с профессиональными историками. Говоря о профессиональных историках, Рамсей Макмал- лен действительно понимает то, о чем я здесь говорю. Он, в отличие от своих более скептически настроенных коллег, читает историю, предполагая, что греко-римский мир верил в существование демонов, которые действительно населяют невидимый мир, как и Бог. Он верит в то, что главной причиной христианизации Римской империи стало открытое столкновение этих двух сил — добра и зла. Результаты исследований Макмаллена чрезвычайно просвещают, особенно если учитывать, что он светский историк.
Наш христианский «ограниченный дуализм» Во-первых, Макмаллен не колеблется обратиться к дуализму, обычному для всей языческой человеческой истории в до христианские времена. Во второй главе я упоминал о том, что некоторые мои критики обвиняют меня в дуализме, свойственном моим индоевропейским этнолингвистическим традициям. На это я могу ответить, что не принимаю философского дуализма, но могу принять ограниченный дуализм, отражающий духовные битвы между Божьими силами и демоническими силами сатаны. Наряду с этим Макмаллен поясняет, как в первые века распространялось Евангелие: «В традиции, которая доходит до своих глубоких корней, христианство в человеке зажигало дуализм, который они проповедовали на местном уровне, если можно так выразиться, перед специальными собраниями, и таким образом демонстрировало столкновение христианства с врагом — будь то демоны или что-то другое — через видимые действия» (курсив мой). Далеко не все историки согласятся к Макмалленом. Он приводит слова ГГ. Брауна: «Историки... Церкви заявили, что такой феномен [духовная борьба наземного и стратегического уровней] "в большей степени является проблемой психологии толпы, чем христианского благочестия". Таким образом, они провозгласили исследование феномена изгнания нечистой силы, которая, по всей видимости, была наиболее высокочтимой деятельностью ранней христианской Церкви, историографическим "табу"». Объяснение этого и категорический отказ от этого как от «психологии толпы», — чистая функция парадигмы и главная причина того, что некоторые сделали слишком поспешные выводы, в соответствии с которыми истории нужно хранить молчание там, где дело касается духовной войны стратегического уровня. Приводя противоположные свидетельства, Макмаллен цитирует самые лучшие и достоверные ранние сообщения о распространении христианства. Например: • Иустин хвалится:«Сколько людей, одержимых бесами, повсюду в мире и в нашем городе были освобождены многими христианами». • Ириней утверждает:«Некоторые люди неопровержимо и истинно изгоняют демонов, и бывшие одержимые становятся верующими». • Тертуллиан говорит: «Пусть прямо здесь, перед вашим судом, поставят человека, который явно одержим демоном, и этот дух по повелению любого христианина сам исповедует себя демоном по истине, но по лжи в другом месте будет провозглашать себя богом». • Киприан. Говоря о духовной войне стратегического уровня более открыто, Киприан обращается к феномену демонов, обитающих в идолах, которые «по молитвам нашим во имя истинного Бога выйдут вон и исповедуют и признают себя нечистой силой, а также будут вынуждены покинуть тела [объекты], которыми они овладели».
Помогает ли история? Я надеюсь, когда критик Б прочитает эту главу, он решит изменить свое мнение о необходимости отказа от духовной войны стратегического уровня, не признавая ее только на том основании, что в истории христианской Церкви нет тому примеров. Конечно, я понимаю, не каждый пойдет на это. Некоторые скажут: «Это абсурд!» После исследования материалов на данную тему и написания этой главы, насколько я знаю, впервые моя собственная вера в силу Божью стала намного более твердой. Намного более твердой стала моя уверенность и в том, что на верный путь встали все те, кто верует в духовную войну стратегического уровня как ценное средство для завершения Великого поручения в нашем поколении.
Вопросы к теме: 1. Предположим, что в истории нет ничего подобного духовной борьбе стратегического уровня. Становится ли такое служение недействительным только на основании этого факта? 2. Можете ли вы назвать две или три вещи, которые мы делаем в церкви просто по традиции, не имея библейских заповедей выполнять их? 3. Историк Рамсей Макмаллен рассказывает о том, как Евангелие распространялось через «лобовую конфронтацию со сверхъестественными существами». Как вы думаете, на что были похожи такие столкновения? 4. Мартин Турский шел прямо в языческие храмы и повелевал демонам покинуть их. Как вы думаете, должны ли сегодняшние миссионеры делать то же самое? Почему да или почему нет? 5. Бывают ли историки необъективными? Отражается ли это в исторических книгах и в наших школах сегодня? Каким образом это может повлиять на наше понимание воинственного служения в духовной войне в церквях сегодня?
|
