Ранняя лирика А. С. Пушкина (лицейский и петербургский периоды творчества).

«Пушкин - наше все, - сказал Аполлон Григорьев. - В Пушкине надолго, если не навсегда, завершился, обрисовавшись широким очерком, весь наш душевный процесс… Пушкин, везде соблюдавший меру, сам - живая мера и гармония».

 

Красота, Добро и Правда в представлении Пушкина вечны, нити этого триединства в руках Творца. На земле они не представлены во всей полноте, их можно лишь почувствовать как сокровенную тайну в минуты поэтических вдохновений. В стихотворении “Поэт”. Пушкин отрекается от авторской гордыни, он говорит о том, что в повседневной жизни поэт не отличается от всех смертных и грешных людей: он малодушно предается «заботам суетного света», душа его порою «вкушает хладный сон», и «меж детей ничтожных мира, быть может, всех ничтожней он».

 

Всех удивляло в Пушкине отсутствие тщеславия и самомнения, его умение быть равным с любым человеком, его русское простодушие. Пушкин не кичился своим талантом, ибо он видел в нем Божий дар, данный ему свыше. По отношению к этому дару Пушкин, как смертный человек, испытывал высокое, почти религиозное благоговение, и свой гений он не считал сугубо личным достоинством и заслугой:

 

Но лишь Божественный глагол

 

До слуха четкого коснется,

 

Душа поэта встрепенется,

 

Как пробудившийся орел.

 

Круг юношеских знакомств Пушкина охватывает буквально все слои общества: он вращается в свете, посещает петербургские ресторации, блещет на великосветских балах «огнем нежданных эпиграмм», становится завзятым театралом, «почетным гражданином кулис». В глазах лицейских друзей, уже членов тайного общества «Союз благоденствия», он предстает как человек легкомысленный и несерьезный.

 

Лучший приятель И. И. Пущин отказывается понимать, как Пушкин «может возиться с этим народом». Но такая «неразборчивость» и широта охвата жизни была необходима национальному поэту. Шло накопление жизненных впечатлений, которое даст цвет и плод потом, в реалистическом романе «Евгений Онегин».

 

В юности определяются и политические симпатии Пушкина, обретающие в его творчестве полнозвучный и живой поэтический голос. Авторитетом юного Пушкина был Петр Яковлевич Чаадаев, с которым он познакомился еще в лицейские годы: гусарский лолк, где служил Чаадаев, стоял в Царском Села, а встретились они впервые в доме Карамзина.

 

Дружба Пушкина с Чаадаевым еще более окрепла в петербургский период. Петр Яковлевич был на пять лет старше Пушкина и к моменту встречи с ним прошел суровую жизненную школу. Вместе с тем этот человек был подвержен приступам глубокого сомнения в перспективах назревавших в России общественных перемен. Пушкинское послание «К Чаадаеву» проникнуто стремлением юного поэта воодушевить старшего друга, вывести его из состояния душевной депрессии:

 

Товарищ, верь: взойдет она,

 

Звезда пленительного счастья,

 

Россия вспрякет ото сна,

 

И на обломках самовластья

 

Напишут наши имена!

 

Гражданские стихи Пушкина - живые, полнокровные, дышащие высоким поэтическим напряжением молодости, свежести рвущихся из груди поэта чувств. Эта невиданная до Пушкина полнота и гармоничность жизненных ассоциаций, внутренних соотнесений и связей различных стихий бытия - частной и исторической, интимной и гражданской - и делает его лирику живой, полнокровной, свободной от холодной, отвлеченной риторики. В Пушкине впервые произошло органическое слияние поэта с гражданином, положившее начало мощной традиции отечественной гражданской лирики, которая получит продолжение и развитие в творчестве Некрасова и поэтов его школы.

 

Что же касается политической направленности этих стихов, то ее не следует преувеличивать, как это было в работах о Пушкине на протяжении многих десятилетий, Эти стихи направлены не против самодержавия, а против самовластия. Пушкин никогда не подвергал сомнению монархические основы русской государственности, но резко выступал против любого отклонения от этих основ, как это и произошло в послании «К Чаадаеву», в оде «Вольность», в стихотворении «Деревня».

 

Оду «Вольность» Пушкин написал в конце 1817 года на квартире братьев Тургеневых, окна которой выходили на Михайловский замок, где был убит Павел I,

 

Приди, сорви с меня венок,

 

Разбей изнеженную лиру…

 

Хочу воспеть Свободу миру,

 

На тронах поразить порок.

 

Владыки! вам венец и трон

 

Дает Закон - а не природа;

 

Стоите выше вы народа,

 

Но вечный выше вас Закон.

 

Революционное вероломство Пушкиным приравнено к тиранствующему самовластию. Он проводит скрытую параллель между казнью Людовика во время Великой французской революции и гибелью Павла I от рук наемных убийц во дворце, который виден поэту «грозно спящим средь тумана». Не оправдывая тирании Павла, Пушкин не приветствует способы избавления от нее:

 

О стыд! О ужас наших дней!

 

Как звери, вторглись янычары!..

 

Падут бесславные удары…

 

Погиб увенчанный злодей.

 

Пушкин вступает в литературное общество «Зеленая лампа», возникшее как продолжение старого «Арзамаса». Сохранив некоторые «арзамасские» традиции - атмосферу легкой шутки, свободу от всякой официальности, - оно было более политизированным: посвященные в дело декабристы считали «Зеленую лампу» негласным филиалом «Союза благоденствия».

 

Летом 1819 года Пушкин навестил родовую усадьбу Михайловское.

 

Итогом этого события явилось стихотворение «Деревня». Оно очень динамично: движутся чувства поэта, изменяясь у нас на глазах, движутся, как в панораме, картины деревенской жизни. Стихотворение открывается резким противопоставлением суетного и порочного мира столичной жизни с роскошными пирами, забавами и заблуждениями миру русской деревни с шумом дубрав, с тишиной полей, с «вольной праздностью - подругой размышлений».

 

Юношеская вольность и свобода нашли полнокровное художественное воплощение в последнем произведении петербургского периода - в поэме «Руслан и Людмила». С удивительной легкостью и свободой Пушкин преодолевает барьеры между своим и чужим, прошлым и настоящим, высоким и низким. Теплый, все принимающий юмор Пушкина сглаживает в повествовании острые углы, узаконивает неожиданные и дерзкие переходы от серьезного к смешному, от исторического к частному, от западноевропейского к русскому. Поэма Пушкина артистична и театральна.

 

Но чем звучнее становился юношеский голос Пушкина, тем мрачнее были тучи, сгущавшиеся над его головой. Как водится, нашлись завистники и недоброжелатели, которые нашептывали в уши государя о шалостях Пушкина, о его обидных эпиграммах, в одной из которых император величался «кочующим деспотом». Обидчивый и мнительный Александр не выдержал и заявил, что с Пушкиным надо кончать, что он «наводнил» всю Россию «возмутительными стихами». Только усиленные хлопоты влиятельных друзей спасли Пушкина от намерения государя сослать дерзкого поэта в Сибирь или упечь его в Соловецкую тюрьму. 6 мая 1820 года он выехал из Петербурга на юг с назначением на службу в канцелярию генерал-лейтенанта И. И. Инзова. Это была фактически первая политическая ссылка эпохи царствования Александра I.

 

Пушкин оставил Петербург в сложный период своей жизни, связанный не только с невыносимыми обидами, которые ему пришлось пережить: вместе с этими обидами наступал естественный возрастной перелом - кризис перехода от юности к молодости, сопровождающийся мучительными поисками самоопределения, становлением личности. Юность с ее восторженным и доверчивым принятием самых разнообразных впечатлений уходила в прошлое. И тут на помощь Пушкину пришел романтизм, устремления которого органически совпадали с внутренними потребностями поэта. Наступает этап увлечения поэзией Байрона. Пушкин изучает английский язык, чтобы читать его произведения в подлиннике.

 

Пушкин написал элегию «Погасло дневное светило…», открывающую романтический период его творчества в годы южной ссылки. Главный мотив элегии - прощание с Петербургом, с отрочеством и юностью; элегия исполнена тоски и печали. Поэт устремляется к отдаленным берегам полуденной земли, упоенный воспоминаниями об оставленном, о былом:

 

И чувствую: в очах родились слезы вновь;

 

Душа кипит и замирает;

 

Мечта знакомая вокруг меня летает;

 

Я вспомнил прежних лет безумную любовь,

 

И все, чем я страдал, и все, что сердцу мило, Желаний и надежд томительный обман… Хотя петербургская жизнь и напоила его горькой отравой обид и «низких истин», она не смогла убить в душе поэта ни «возвышающий обман» первой любви, ни радость творческих вдохновений, ни сердечное тепло дружеских уз. Разрыв с прошлым у Пушкина не лишен сожалений, а в будущем он хотел бы воскресить все доброе, что оставил за собой. Обетованная земля, отдаленный берег, который грезится поэту сквозь дымку вечернего тумана, обещают вернуть утраченную надежду, веру и любовь. Потому и торопит он бег корабля, и вверяется доверчиво прихоти волнующегося под ним океана.

 

После Пушкин принимается за работу над поэмой «Кавказский пленник», которую Д. Д. Благой не без основания считает элегией, развернутой в лироэпическую повесть. Личный, лирический мотив звучит уже в «Посвящении Н. Н. Раевскому», которое открывает поэму:

 

Я рано скорбь узнал, постигнут был гоненъем;

 

Я жертва клеветы и мстительных невежд…

 

Но и в главном герое поэмы, кавказском пленнике, есть многое, идущее от пушкинской судьбы и пушкинского сердца:

 

Людей и свет изведал он

 

И знал неверной жизни цену.

 

В сердцах людей нашел измену,

 

В мечтах любви безумный сон…

 

В следующей поэме «Бахчисарайский фонтан» Пушкин использовал крымские впечатления - местную легенду о безответной любви хана Гирея к плененной им польской княжне Марии. Особенно удачной в поэме оказалась ключевая сцена диалога ханской возлюбленной Заремы с Марией. Здесь Пушкин проницательно столкнул нравы мусульманского Востока с нравами христианского Запада. Для Заремы любовь - это чувственная страсть со всеми земными ее атрибутами: физической красотой, внешней привлекательностью, знойной чувственностью. Всеми этими качествами наделена Зарема и совершенно обделена Мария, поэтому возлюбленная хана понять не может, чем Мария смогла прельстить Гирея:

 

Но ты любить, как я, не можешь;

 

Зачем же хладной красотой

 

Ты сердце слабое тревожишь?

 

Но оказывается, что чувственные чары далеко не исчернывают смысла любви. В Марии есть то, чего совершенно лишена Зарема, - высокая и одухотворенная культура человеческих чувств. Пушкин прямо указывает на ее христианский источник:

 

Там день и ночь горит лампада

 

Пред ликом Девы Пресвятой…

 

И между тем как все вокруг

 

В безумной неге утопает,

 

Святыню строгую скрывает

 

Спасенный чудом уголок.

 

Там сердце, жертва заблуждений,

 

Среди порочных упоений

 

Бранит один святой залог,

 

Одно божественное чувство…

 

«Всемирная отзывчивость» Пушкина проявилась в умении достоверно передавать быт и нравы, образ мысли человека мусульманской культуры.

 

Ранняя лирика Пушкина многозвучна и красочна, разнообразна по тематике и жанрам. Юное перо стремительным росчерком рисовало прелестные картины жизни, создавало необычайно яркие образы. Современники были в восторге от сладкозвучной лиры юного гения.

 

В статьях о творчестве Пушкина В. Г. Белинский писал: «Можно сказать без преувеличения, что Россия больше прожила и дальше шагнула от 1812 года до настоящей минуты, нежели от царствования Петра до 1812 года. В двадцатых годах текущего столетия русская литература от подражательности устремилась к самобытности: явился Пушкин”.

 

“Он при самом начале своем уже был национален, -говорил Гоголь. - Все уравновешено, сжато, сосредоточено, как в русском человеке, который не многоглаголив на передачу ощущения, но хранит и совокупляет его долго в себе, так что от этого долговременного ношения оно имеет уже силу взрыва, если выступит наружу”.

 

Искусство Пушкина - это искусство поэтических формул, сжатых и емких художественных обобщений общенационального масштаба и значимости. Поэтом мобилизуются все возможности русского языка, вся заключенная в нем образная энергия. По замечанию Ю. Н. Тынянова, «слово стало заменять у Пушкина своею ассоциативною силою развитое и длинное описание». И такое стало возможным у Пушкина потому, что он обладал необыкновенной чувствительностью к самому духу национального языка, открывая его глубокие исторические корни, прочищая дорогу к скрытым в его недрах драгоценным рудам.

 

Уже в ранней лирике Пушкина мы наблюдаем его бережное отношение к слову, к поэтическому строю речи, к изображению действительности во всем ее многообразии. С юных лет рукой гения водило провидение, мастерство его в легкости и изяществе слога - это не только труд, но и дар небес.

 

К другу стихотворцу», 1814 год (Кюхельбекеру). Размышляет о том, какова жизнь поэта, в чём назначение искусства. Говорит о том, кого по его мнению можно назвать поэтом. Это «не тот, кто рифмы плесть умеет». Пушкин считал, что поэт должен «учить».

«Послание Лицинию» (1815 год). Беседа двух друзей, одного из которых зовут Лициний. Описывается Древний Рим, выезд молодого правителя. Два друга видят этот выезд. Картина: римляне, приветствуя выезд правителя, ведут себя подобострастно. Появляется очень много риторических вопросов, восклицаний. Далее: надо уйти из этого продажного города, римлянин не может и не должен ощущать себя рабом. Взгляды просветителей, которые говорили, что город продажен, что жизнь на лоне природы гармонична. Поэтому один призывает другого покинуть Рим. Заканчивается стихотворение: «Свободой Рим возрос. А рабством погублён». Тема свободы воспринимается как обязательное условие существования цивилизованного государства.

«Вольность», 1817 год. В первых же строках Пушкин объявляется единственной целью поэзии: воспеть свободу мира, на тронах поразить порок». Рассуждение о свободе вообще. В этой оде выражаются взгляды просветителей: «Владыки, вам венец и трон даёт закон, а не природа». В цивилизованной государстве все должны подчинятся единому закону. Представление о свободе конкретизируется. Он вспоминает и смерть последнего Людовика, и Наполеона и смерть Павла. Тиран, не выполняющий условия. Обречён. Тиран обязательно будет наказан. В произведении возникнет противоречие: на взгляд молодого человека (тиранов быть не должно), с другой стороны говорит о том, что тиран должен быть наказан,тиран должен быть убит – Павел. Это законно? Он характеризует «наказателей» Павла – как убийц, а не героев отечества. Представления о цивилизованном государстве вошли в потиворечие. Насилие нельзя назвать цивилизованным примером. Насилие всегда ущербно и безнравственно. Ода звучала как гимн свободе. Оно заканчивалось призывом к «владыкам»: «Склонитесь первые главой под сень…». Свобода воспринимается как политический символ.

«К Чаадаеву» (1818). Сравнение свидания и свободы страны. Совмещение несовместимого. Опять же мотив личной свободы. То есть для Пушкина совершенно ясно, что сравнивать возможно. Что свобода нужна не вообще, она нужна каждому.

«Деревня», 1819 год. Относится именно к России. Россия – страна деревень. Чёткое разделение на две части. I – идиллия по канонам сентиментализма. II – полный контраст. На лоне прекрасной природы существует рабство, которое губительно по своей сути для любой нации. Рассуждение и российском рабстве, о судьбе крепостных. Прозвучит призыв и надежда молодого поэта на то, что Россия когда-нибудь станет цивилизованной страной. Поэт возлагал надежды на отмену рабства России с царём.