Студопедия — ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 39 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 39 страница






 

Признаки оживления в духовной жизни Квебека наметились в преддверии 20 в. Кружок молодых поэтов (Э. Неллиган, Ш. Жиль и др.), сложившийся в сер. 90-х гг., получил назв. монреальской лит. школы. Ее участников сближало отрицательное отношение к религ.-патриотич. декламации, утверждение права художника на выражение субъективных чувств, требование тщательной работы над формой произведения. Первый период деятельности школы был отмечен влиянием франц. лит-ры, парнасскими и символист, веяниями, к-рые наиболее полно отразились в стихах Э. Неллигана. Новый подъем активности школы (1907—13) был связан с обращением к почвенничеству и регионализму. Поиски “национальной души в лоне канадского пейзажа” сопровождались отождествлением нац. своеобразия с консервативно-патриарх. формами жизни (А. Ферлан, Б. Ламонтань и др.). "На фоне регионалистской

 

==148 KАHВ

 

прозы начала века (Д. Потвен, А. Ривар и др.) особое значение имеет роман “Мария Шапделен” франц. писателя Л. Эмона, переехавшего в Канаду; роман естественно вписался в историю франко-канад. лит-ры, обозначив в ней известный поворот к реализму.

 

В 20—30-х гг. в лит-ре Квебека появляются произв., свидетельствующие, каждый по-своему, о кризисе господствующей идеологии, усилении реалистич. тенденций (произв. А. Лабержа, повесть “Человек и его грех” К. А. Гриньона, романы “Мено-лесоруб” Ф. А. Савара, “30 арпанов” Ф. Паннетона, “Полуцивилизованные” Ж. Ш. Арвея). В области поэзии следование традиции сочетается с поисками новых путей (А. Дероше, Р. Шокет, Ж. О. Лоранже). Творчество Э. де Г. Сен-Дени Гарно, наиболее интересного поэта эпохи, примыкая к традиции символизма, отражает трагич. взгляд на мир, безнадежные поиски внутр. гармонии, являясь ярким симптомом кризиса религ патриарх. сознания.

 

С сер. 40-х гг. в области прозы происходит модернизация тем, усиливается стремление писателей воссоздать истинный облик квебекского общества (романы юмориста и сатирика Р. Лемлена “У подножья откоса” и Габриель Руа “Счастье по случаю”, произв. Р. Шарбонно,И. Терио). В 50-е гг. роман психологизируется, в нем под воздействием экзистенциализма появляются мотивы одиночества, тоски, смерти, метафизич. бунта (Р. Эли, А. Ланжевен). Кризис католицизма определяет интерес к изображению внутр. мира священника, охваченного мучительными сомнениями (Ланжевен, “Время людей”; Ж. Маркот, “Бремя господне”). Исследуются проблемы релит, морали, связанной с категориями греха, виновности, искупления и противопоставлением плоти и духа (А. Жиру, “По ту сторону лиц”). В поэзию проникают влияния П. Валери и П. Клоделя, сюрреалистич. веяния. Стремление франко-канад. поэтов по-новому осмыслить мир и положение в нем человека приводит к разрушению привычных поэтич. форм (А. Гранбуа, Анн Эбер, Р. Ланье). В 50-х гг. выдвигается группа молодых поэтов, объединившихся вокруг издательства “Exagone” и журн. “Liberte”: Г. Мирон, Ж. Эно, Р. Жигер и др. Влияние сюрреализма и склонность к эксперименту сочетаются у них со взглядом на поэзию как на изначальную форму выражения нац. самосознания и овладения миром. К 60-м гг. в творчестве нек-рых из них возникает тема будущего, тема Квебека как рождающейся страны (Ж. Г. Пилон, “Обращение к стране”; П. М. Лапуант, “Деревья”, и др.).

 

Процесс переоценки всех ценностей, к-рым ознаменовались 60-е гг. в Квебеке, вылился в стремление осмыслить “отчуждение” своего народа, “обезличенного” двумя веками Неравноправия и засилья церкви. Писатели, связанные с националистич. журн. “Parti pris” (A. Мажор, Ж. Рено, Л. Жируар и др.), отказываются от норм лит. франц. яз. и обращаются к искаженному в результате лингвистич. натиска англ. яз. наречию гор. рабочих (“жуаль”). В поэзии неприятие нац. прошлого и настоящего сопровождается верой в будущее и утверждением причастности поэта к остродраматич. судьбе своего народа (П. Шамберлан, Ж. Бро и др.). В области прозы распространяется влияние “нового романам, однако взгляд на произв. как на языковую структуру сочетается с интересом к социальным и филос. проблемам (Ю. Акен, Ж. Годбу, Р. Дюшарм). Фактом междунар. признания франко-канад. лит-ры, к-рую начиная с 60-х гг. франкоканадцы предпочитают называть квебекской лит-рой, является присуждение иностр. премий: в 1966 — пр. Медичи Мари Клер Бле за роман “Один сезон из жизни Эмманюэля”; в 1979 — Гонкуровской пр. А. Майе за историч. роман “Пелажи с повозкой”, и др. В 1977 в Квебеке создан Союз писателей.

 

Изд.; Из совр. канад. поэзии. Сб., пер. с англ. и франц. яз., М., 1981; Совр. канад. повесть, М., 1985.

 

φ Βанникова Н. И., Канадская лит-ра на франц. яз. (1945— 1965), M., 1969; Viatte A., Histoire litteraire de l'Amйrique franзaise, Quйbec—P., 1954; Histoire de la littйrature franзaise du Quйbec sous la dir. de P. de Grandprй, v. 1—4, Montrйal, 1967—69;? ο υ β a s G., La litterature canadienne-franзaise, 5 йd.. P., [1974].

 

H. И. Ванникова.

 

клннадл ЛИТЕРАТУРА, см. Индийская новая

 

литература.

 

КАНОН художественный (греч. kanon — правило), 1) система устоявшейся, нормативной худож. символики и семантики. Особое значение имел для органических культурных эпох доромантич. прошлого, преим. древности и средневековья (ср. Стиль).

 

Древнейший канонич. фольклорно-мифол. символ — герой, 'побеждающий чудовище тьмы и спасающий солнце, герои, погибающие и воскресающие: Гильгамеш, Осирис, Геракл, Рама, Вяйнямёйнеи, Георгин Победоносец. Канонич. жанр жития (см. Жития святых), система его изобразит, средств в значит, мере наследовали фольклорную традицию: полярность образов, внезапное перерождение героя (ср. превращение Ивана-дурака в Ивана-царевича), мотив испытания.

 

Существует исторически обусловленная зависимость между собственно художественным и религиозным К. (индуистский, зороастрийскйй, буддийский, библейский, христ. К.). Канонизация (“освящение”) памятников мировой лит-ры, с одной стороны, способствовала сохранению древнейших текстов “Упанишад”, “Дхаммапады”, Авесты”, Библии, а с другой — приводила к забвению многих произв., не включенных в К., получивших назв. апокрифов. Так, канонизация в 4 в. Четвероевангелия сопровождалась запретом гностических евангелий, обладавших несомненными худож. достоинствами (обнаруженные в 1945 в Египте апокрифы “Евангелие от Фомы”, “Евангелие от Филиппа” и др.).

 

Ссмантич. многозначность мифа в истории порождает многообразие опирающихся на него канонич. систем (так, антич. мифология стала основой мн. эстетич. К.: антич. К., К. Возрождения, К. классици.чма).

 

В мировой лит-ре обычно актуальна и плодотворна проблема неканонич. истолкования. В сознании художника нередко совмещается канонич. и неканонич. восприятие мифа или два канона, новый и старый (христ. и антич. мифология “Божественной комедии” Данте). Кяноинч. мифол. образы не следует отождествлять с праобразами и архетипами; ср. образ Христа у?. Μ. Δостоевского в “Братьях Карамазовых” (“Легенда о великом инквизиторе”) и в “Идиоте”: в первом романе интерпретация lie заслоняет канонич. образа, во втором — образ Мышкина существует независимо от евангельского сюжета, хотя явно соотнесен с ним по смыслу.

 

С исчезновением целостной идеологич. основы, крушением общезначимых этич. норм К. перестает существовать как единое целое. В последний раз в истории европ. лит-ры канонич. предписания как обязательные, нормативные были действенны в эстетике классицизма (строгое деление на жанры, единство места, времени, действия). Романтич. эстетика впервые стала рассматривать К. как препятствие для выражения авторской индивидуальности (см., напр., Жанр).

 

Нек-рые канонич. свойства иск-ва носят всевременной характер. Такова световая символика мировой поэзии от фольклора до наших дней (свет — символ добра, тьма — символ зла), пространств, оппозиция верха и низа, карнавальное переодевание, снятие маски и узнавание, полярные превращения (—) в (-)-) и (+) в (—), смерть и воскрешение положит, героя. Будучи каноническими, эти черты воспринимаются по-новому в каждую историч. эпоху, но сохраняются в иск-ве, как отраженные в нем первообразы вечного бытия, мира и человека.

 

2) Жанровая форма литургической поэзии, вид религ. гимна; состоит из 9 < песней” (2-я опускается во всех К., кроме великопостных); каждая “песнь” членится на ирмос (зачин) и неск. тропарей; полное <чинопоследование” К. включает и др. компоненты.

 

Все девять “песней” соотнесены с ветхозаветными сюжетами, каж дый из к-рых переживается как преобразование новозаветного события; напр., переход евреев “по морю аки по суху” (через Красное море) — как пророч. предсказание чуда непорочного зачатия и рождества. Поэтика К., сложившегося в визант. лит-ре к 8 в. и вытеснившего кондак, отмечена торжеств, статичностью, медлит, витиеватостью. Классиком К.-гимна был Андрей Критский (“Великий канон”), его продолжателями — Иоанн Дамаскин, Косьма Маюмский и др.

 

Φ ΐфанасьев?., Каноны и каноническое сознание, “Путь”, 1933; Проблема канона в древнем и ср.-век. иск-ве Азии и Африки, М., 1973; Померанц Г. С., Иконологич. мышление как система и диалог семиотич. систем, в сб.: Историко-филол. исследования, М., 1974; Лихачев Д. С.. Лит. этикет, в его кн.: Поэтика др.-рус. лит-ры, 3 изд., М;, 1979, с. 80—102; Аверинцев С. С., Поэтика

 

^анневизант лит-ры, М., 1977 (см. указатель); Бернштейн Б.М., оадиция и к^анон в кн.: Сов. искусствознание, 1980, в, 2, М., 1981. К. Л. Кедров.

 

КАНОНИЧЕСКИЙ ТЕКСТ, стабильный, установленный для издания текст лит. (или другого) произведения. Формирование К. т.— осн. задача текстологии.

 

Текстологич. работа, результатом к-рой является К. т., сводится гл. обр. к выяснению “воли автора”, понимаемой, однако, не только в биогр или юридич. смысле, но и как творческое волеизъ явление писателя Пассивность автора, отсутствие реакции на посторонние изменения текста, запрещение печатать пли даже попытка

 

уничтожить произв., равно как прямые авторские декларации я “завещания” относительно своих текстов, принимаются во внимание, но не избавляют от необходимости текстологич. исследования. Проблема “авторской воли” усложняется цензурным (автоцензурным) вмешательством и неавторизованным редактированием, к-рые в принципе признаются порчей авторского текста. Однако восстановление первонач. редакций часто оказывается невозможным вследствие того, что автор подверг их новым творч. переработкам. Понятие и термин “К. т.” не признаются рядом текстологов, т. к. заключают в себе указание на жесткость раз навсегда установленного “канона”, к-рый во многих случаях практически недостижим; они неприменимы к ср.-век., фольклорным текстам. В любом случае стабильность текста не декретируется, а возникает в результате признания его рядом авторитетных исследователей путем дискуссий и науч. рецензирования. Установившийся таким образом текст может быть уточнен при обнаружении новых или более глубоком изучении ранее известных источников.

 

• См. при ст. Текстология. Л. Л. Гришунин.

 

КАНСЬОНЕРО, кансьонейру (исп. cancionero, португ. cancioneiro — песенник), сб-ки любовной и сатирич. поэзии Испании и Португалии.

 

В 12 в. составлялись на галисийском наречии португ. яз. К.— Ажудский (“Cancioneiro da Ajuda”, кон. 13 в.), Ватиканский (“Cancioneiro da Vaticana”) и наиболее полный Колоччи-Бранкути (“Cancioneiro da Biblioteca Nacional Colocci-Brancuti”, копии 16 в. с оригиналов 14 в.) — содержат соч. прибл. 200 поэтов, в к-рых традиции нар. португ. поэзии сочетаются с влиянием проваис. рыцарской лирики. С 15 в. составляются К. на исп. яз.: “Кансьонеро Баэны” (изд. 1851), собранный ок. 1445 X. А. Баэной; “Кансьонеро Стуньиги” (изд. 1872); “Всеобщий Кансьонеро”, собранный в 1511 Э. дель Кастильо. В 1516 португ. поэт-гуманист Г. ди Резенди опубл. под назв. “Общий Кансьонеро” антологию произв. с сер. 15 в. до нач. 16 в. на португ. и исп. языках.

 

С сер. 16 в. К. сменились аналогичными сб-ками романсеро. з. И. Плавскин. КАНТ (от лат. cantus — пение, песня), вид словесномуз. непрофессионального иск-ва в России 18 в., объединявший панегирич., любовные, застольные, сатирич. и др. книжные (не народные) песни, а также духовные песни или псалмы. Возник как изначальное единство текста и напева. В кон. 18 в. бытовал преим. в провинции, особенно в духовных семинариях и у старообрядцев.

 

КАНТАТА (итал. cantata, от лат. canto — пою), 1) крупное стихотв. произв., рассчитанное на муз. сопровождение, обычно в форме чередования арий, речитативов и хоров, написанных разными размерами; по содержанию — обычно праздничные стихи на случай, высокого аллегорич. стиля, близкие к пиндарич. оде. Различались К. более релит, и эпич. содержания (о? а т о? и и) и более светского и лирического (собственно К.). Разрабатывалась в иск-ве барокко и классицизма 17—18 вв.: Ж. Б. Руссо, К. В. Рамлер, Г. Р. Державин (“Любителю художеств”, -“Персей и Андромеда”) и др. м.л. Гаспаров.

 

2) Крупное вокально-инструмент. произведение торжеств. или лиро-эпич. характера, состоящее из сольных (арии, речитативы), ансамблевых и хоровых частей. Рус. композиторы 2-й пол. 19 — 20 вв. сочиняли К. на поэтич. тексты, специально для этого не предназначавшиеся (“Москва” П. И. Чайковского на стихи А. Н. Майкова, “На поле Куликовом” Ю. А. Шапорина на стихи А. А. Блока).

 

КАНТИЛЕНА (от лат. cantilena — пение, напев), короткая лиро-эпич. песня с муз. аккомпанементом в романском фольклоре раннего средневековья (сохра нилась лишь в латинских лит. обработках); дружинные К. предположительно были одним из источников -(Песни о Роланде”· и других chansons de geste

 

(СМ. Жесты). М. Л. Гаспаров.

 

КАНЦЕЛЯРИЗМЫ, слова, устойчивые словосочетания, грамматич. формы и конструкции офиц.-делового стиля. Напр., “входящие — исходящие”, “оказывать содействие”; многокомпонентные именные конструк ции с род. п.— “взыскание с работника имущественного ущерба” и т.п. К. в худож. лит-ре использу ются для характеристики персонажа, для создания сатирич. эффекта; в др. случаях их употребление рас сматривается как нарушение стилистич. норм, как< порча” лит языка.

 

KАHO — КАНЦ

 

==149

 

КАНЦОНА (от итал. canzone — песня), полутвердая форма итал. поэзии (см. Твердые формы): строфа классич. К. (песенного происхождения, ср. Виреле) состоит из восходящей части (два члена с тождеств. расположением коротких и длинных стихов) и нисходящей части (один член, кода); целое стихотворение состоит из 5—7 строф и еще одной коды. В других лит-рах употребительна в стилизациях.

 

Пример строфы К. (Вяч. И. Иванов, по схеме ф. Петрарки: АЬС + АЬС + cDdEE, где большие буквы — длинные, а малые — короткие стихи): Великий Колокол на богомолье

 

Тебя позвал... Тоской Затрепетала вдруг нетерпеливой И вырвалась душа в свое приволье

 

(На подвиг иль покой?) Из ласковых оков любви ревнивой...

 

И вновь над тонкой нивой Тебя я вижу сирою Церерой: С печалию и верой Зовешь ты дождь я солнце на поля, Где пленный сев таит еще земля.

 

М. Л. Гаспаров.

 

КАРАКАЛПАКСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, лит-ра каракалпаков на каракалп. яз. Фольклор представлен многочисл. видами лирич. и обрядово-бытовых песен; древнейшие — песни-заговоры (“бадик”). К эпич. жанрам относятся сказки, легенды, песни о богатырях и дастаны. Популярен героич. эпос, сложившиеся варианты к-рого датируются примерно 16 в. Стихотв. эпос -”Сорок девушек” художественно переосмысливает историч. события 17—18 вв., вобрав в себя и архаич. элементы. Основоположник К. л. поэт 18 в. Жиен Жырау в стихах и в историч. поэме “Разоренный народ” изобразил жизнь каракалпаков в период, когда, теснимые иноплеменными набегами, они вынуждены были переселиться к Жанадарье. Поэты 19 в. Ажинияз, Бердах следовали традициям фольклора и вост. классич. лит-ры; сюжеты их поэм основаны на реальных историч. событиях 19 в. Поэма Бердаха “Царь-самодур”, близкая своей фабулой нар. сказке, злободневно социальна. Сарыбай — первый каракалп. баснописец. Демократично творчество Кунходжы и поэтов кон. 19—нач. 20 вв. Отеша и Омара.

 

Зачинателями сов. К. л. были А. Мусаев, А. Дабылов, С. Нурымбетов. После Окт. революции возникли драматургия и худож. проза. Отражая характерные черты современности, писатели ищут пути слияния нар. поэзии с опытом каракалп. и многонац. сов. лит-ры: рассказы и пьесы Н. Давкараева, повести и романы Ж. Аймурзаева, Т. Каипбергенова, поэтич. произв. И. Юсупова и др. Совр. письм. поэзия и устная нар. поэзия развиваются во взаимодействии.

 

Издается журн. •“Амударъя”·.

 

Изд.: Антология каракалп. поэзии, Таш., 1968; Степные струны. Стихи каракалп. поэтов, М., 1973; Поэты Каракалпакии, вступ. ст. 3. С. Кедриной, Л., 1980.

 

% Давкараев Н., Очерки по истории дореволюц. каракалп. лит-ры, Таш., 1959; Нурмухамедов М., Краткий очерк истории каракалп. сов. лит-ры, Таш., 1959; его же, Каракалп. сов. проза, Таш., 1968; его же, Каракалп. поэзия, Таш., 1977; Насурлаева 3. А., Герой совр. каракалп. прозы, Нукус, 1976; Очерки по истории каракалп. фольклора, Таш., 1977; История каракалп. сов. лит-ры, Таш., 1981. М. Нурмухамедов.

 

КАРАЧАЕВСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, лит-ра карачаевцев на карачаево-балкар. яз. К. л. возникла в годы Сов. власти — после создания письменности в 20-х гг. До Окт. революции худож. мышление народа выражалось в формах устного творчества, наиболее популярен Нартский (Мартовский) эпос. К. л. опиралась на богатое фольклорное наследие, на опыт рус. классич. и сов. лит-ры. Переход от фольклора к проф. лит-ре отразился в особом развитии драматургии, гл. темами к-рой были Гражд. война, коллективизация, борьба с бесправием женщины, с невежеством, религ. предрассудками. Прошлое народа, его вступление на путь новой жизни — темы первых стихов, очерков, рассказов (А. Уртенов, И. Каракетов, Д. Байкулов). Новый этап в развитии К. л. означен появлением в 1935—36

 

К оглавлению

 

==150 КАНЦ—KAPH

 

ром. “Черный сундук” X. Аппаева. Совр. К. л. обращена к актуальным проблемам сегодняшнего дня и истории народа, к-рые она стремится осмыслить в эпич. жанре повести и романа (X. Байрамукова, О. Хубиев, М. Батчаев) и в поэтич. жанрах.

 

• Караева А. И., Очерк истории карачаев. лит-ры, М.,,1966; ее же, О воен. прозе в совр. карачаев. лит-ре, Черкесск, 1971; Борлаков Б. К., Карачаево-балкар. довоенная драматургия, Черкесск, 1975; Акачиева С.М., Карачаев. роман. Становление и развитие жанра, Черкесск, 1980. А. И. Караева.

 

КАРЕЛЬСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, письм. лит-ра в Ка релии. Зародилась после Окт. революции, развивается на двух языках: финском и русском. Специфика К. л. обусловлена традиц. взаимодействием трех нац. культур — карельской, русской и финской — и представляет органич. единство творчества писателей разных национальностей, утвердившееся в процессе лит. развития в условиях социализма. Важное значение в ее становлении имели традиции рус. классич. и сов. лит-ры. Наряду с этим творчество карел, писателей, пишущих па фин. яз., впитало—в разной степени— опыт фин. лит-ры. К. л. опиралась на богатый карелофин. (эпос -“Калевала^) и рус. фольклор. В создании К. л. участвовали не только рус. и карел., но и фин. пролетарские писатели, эмигрировавшие из Финляндии и США. Образовалась Карел, ассоциация пролет. писателей с тремя секциями: русской (1926), финской (1927) и карельской (1927). Один из основоположников сов. К. л. — поэт Я. Виртанен. В 20—30-х гг. в К. л. складывается концепция нового героя, активного борца, преобразователя мира, формируется метод социалистич. реализма, укрепляется идейнохудож. единство К. л. со всей многонац. сов. лит-рой. Наибольшего успеха К. л. достигла в худож. освоении историч. прошлого рус. и карел, народов, темы революции и Гражд. войны, в показе нар. подвига в Великую Отечеств, войну (прозаики У. Викстрем, Н. Яккола, А. Тимонен, Д. Гусаров, А. Линевский, поэты Я. Ругоев, Н. Лайне, Т. Сумманен). Для совр. лит. процесса характерны внимание к социально-нравств. вопросам, стремление к психол. углублению характера героя-современника. Среди прозаич. жанров преобладает роман; развиваются повесть, рассказ. Издаются журналы “Пуналиппу”, -“Север*.

 

ф Иванов А. А.,Титов А. И., Писатели Карелии. Справочник, 3 изд., Петрозаводск, 1980; Летопись лит. жизни Карелии, в. 1]-1917-1961 гг., [в. 2]-1967—1971 гг., [в. 3] - 19721976 гг., Петрозаводск, 1963—78. И. П. Воронина.

 

КАРНАВАЛИЗАЦИЯ, термин историч. поэтики, применяемый также в эстетике и философии культуры. Введен в совр. лит-ведение М. М. Бахтиным для обозначения традиций карнавального фольклора в истории европ. лит-ры (прежде всего средневековья и Ренессанса).

 

Источником К. в лит-ре является сам карнавал — синкретич. обрядово-зрелищная форма (“зрелище без рампы”) с определ. системой символич. действ, пронизанных стихийной “диалектикой в образной форме” — нар. правдой о мире, о бытии и времени. Карнавал (в смысле совокупности празднеств карнавального типа, на антич. этапе — сатурналий) — это “мир наоборот”: люди, в обычных (некарнавальных) условиях изолированные друг от друга сословно-иерархич. и житейско-бытовыми барьерами, вступают “на площади” (карнавальном празднестве) в область вольного, чистого — без дистанции — отношения человека к человеку и к миру.

 

С фамильяризацией мироотношения связаны др. категории карнавала: эксцентричность, профанация, мезальянс. Карнавальные категории носят мировоззренч. характер, но как таковые они не мыслятся в отвлеченных понятиях участниками карнавала, а конкретно переживаются ими в “полуреальной-полуфантастической” атмосфере нар. праздника.

 

Ведущее карнавальное действо, представляющее идею карнавала в целом,— “увенчание-развенчанием. Его глубинный смысл — в жизнерадостном (<смеховом”) неприятии народом всякой обособившейся от него и застывшей офиц. правды, всего отвердевшего, “готового” в бытии. Смеющийся на площади народ, по мысли Бахтина, всегда как бы на касательной к узаконенному и серьезному миропорядку. Карнавальный смех — амбивалентный смех, охватывающий оба противоположных полюса явления, когда хвала оборачивается бранью, поношением, <верх> переходит в “низ” и наоборот, и разрушающий иерархич. представления о мире (см. Гротеск). Смех, т. о., противостоит односторонней “устрашающей” серьезности как целое — части

 

и как становление—ставшему: смех—выпадение из реального и “лазейка” в историч. “большое время”, освобождение для нового, для будущего. Отсюда особое отношение карнавала ко времени: время “увенчивает” живые творч. возможности человека, класса, общества, но оно же “развенчивает” инертную, тупую исчерпанность? конечность этих возможностей.

 

Картина “перевоплощения” карнавала в лит-ру, представленная Бахтиным в его монографиях о Ф. Рабле (“Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса”, 1965) и о?. Μ. Δостоевском (“Проблемы поэтики Достоевского”, 4 изд., 1979, гл. 4), а также в ряде статей (“Эпос и роман”, “Слово в романе” и др.), являет в целом своего рода феноменологию духа нар. праздничности в истории европ. лит-ры и культуры.

 

Логика карнавального “мира наоборот” определила ядро карнавализованных лит. жанров, впервые возникших в эпоху кризиса антич. классики. В отличие от высоких жанров (эпоса, трагедии), к-рым свойственна благоговейная дистанция по отношению к изображаемому предмету, освященному традицией, покоящемуся в отрешенном от реального времени “абсолютном прошлом”, возникающие карнавализованные жанры строят образ в незавершенном настоящем (в “зоне фамильярного контакта”) автора, читателей или зрителей, в плане смеховой переакцентуации (пародирования) традиционных, догматически серьезных жанров. Все это знаменует начало “романизации” лит-ры.

 

Роман фамильярно приближает предмет изображения, приземляет, высмеивает и оспаривает “наивную эпическую бесспорность”, диалогизует эпич. мировоззрение, обнажая его “объектность”— ограниченность и конечность. К., т. о.,— ключ к пониманию “формообразующей идеи” романа, в особенности его диалогич. (не эпопейной и не риторич.) линии, в общих чертах определившейся уже в антич. карнавалпзованных жанрах — сократич. диалоге и ^Менипповой сатире*. Мениппея, сочетающая филос. универсализм со злобой дня и “трущобный натурализм” с экспериментирующей фантастикой, является, по Бахтину, наиболее жизнестойким проводником К. в лит-ре нового времени, представителем нар, смеховой культуры в условиях увядания ее “тела” — карнавала. (Ср. такие явления “смехового” мира Др. Руси, как скоморохи, юродивые.)

 

Вершиной К. и “карнавальной правды” в лит-ре Бахтин считает роман Рабле, а в новое время — полифонич. романы Достоевского (см. Полифония). Традиции карнавального мировосприятия прослеживаются и в лит-ре 20 в., чаще всего в тех произв., для к-рых характерна тенденция к моделированию историч. процессов (“большого времени”) в их диалогич. обращенности к прошлому и к будущему (“романмиф”, фантастика, антиутопия). Карнавальные обертоны существенны для понимания худож. целого столь различных по своим идейным и творч. установкам писателей, как А. Белый (“Петербург”), Т. Манн (“Иосиф и его братья”), Г. Хессе (“Степной волк”), Дж. Джойс (“Улисс”), Э. Хемингуэй (“Фиеста”), Г. Гарсия Маркес (“Сто лет одиночества”), произв. М. А. Астуриаса, М. А. Булгакова (“Мастер и Маргарита”) и мн. др. Однако слишком прямое перенесение категорий карнавала на лит-ру нового времени нередко становится предметом полемич. обсуждения.

 

Концепция К. не могла не “задеть” многих укоренившихся в лит-ведении воззрений и принципов. Это относится и к введенному Бахтиным понятию “память жанра”: постоянно обновляющаяся жизнь жанра и одновременно устойчивость его архетипич. констант в истории лит-ры, подчас даже в обход “субъективной памяти” автора (ср. архетипы). Четче и резче других несогласие с Бахтиным выразил В. Б. Шкловский:.“Достоевского незачем разъяснять неведомыми источниками” (Тетива. О несходстве сходного, М., 1970, с. 296). Подвергается сомнению и роль карнавального смеха в ср.-век. лит-ре: “сакральное не ставится смехом под сомнение, оно упрочивается смеховым началом, которое является его двойником и спутником, его постоянно звучащим эхом” (А. Я. Гуревич, К истории гротеска. “Верх” и “низ” в ср.-век. лат. лит-ре, “Изв. АН СССР. Серия лит-ры и языка”, т. 34, 1975, № 4, с. 327). За этим и др. упреками (в т. ч. оценка роли К. в культуре

 

=20 в.) стоят нерешенные пока вопросы о совместимости концепции К. с этич. позицией совр. человека в мире, а также о совместимости индивидуальных форм мышления нового времени с явленным в карнавале целостным народным мировосприятием.

 

Концепция К. имела свои истоки и в рус. культуре (ср. статьи В. И. Иванова о дионисийстве). Связанная со всемирно-историч. ситуацией “порога” первых десятилетий 20 в., она явилась преодолением формально-эстетич. и метафизич. воззрений — в плане социальной истории, филос. антропологии и историч. поэтики. Теорию К. можно рассматривать как мост между культурой прошлого и настоящего.

 

φ Αахтин М., Вопросы лит-ры и эстетики, М., 1975; Пинский Л., Рабле в новом освещении, <ВЛ>, 1966, №6; БаткинЛ., Смех Панурга и философия культуры, “Вопросы философии”, 1967, № 12; Иванов В., Из заметок о строении и функциях карнавального образа, в кн.: Проблемы поэтики и истории лит-ры, Саранск, 1973; Лихачев Д., Панченко А., “Смеховой мир” Древней Руси, Л., 1976; Фрейденберг О. М., Поэтика сюжета и жанра, Л., 1936; В о Uno w О. F., Zur Anthropologie des Festes, в его кн.: Neue Geborgenheit. Das Problem einer Uberwindung des Existantialisnius, Stuttg.—Kцln, 1955; Le Clesio M., La rйvolution carnavalesque, “Quinzaine littйraire”, 1971, 1—15, № 111, fйvrier; Hayman D., Au-delа de Bakhtine, “Poйtique”, 1973, t. 4, № 13. В. Л. Махлин.

 

“КАРОГС” (“Знамя”), лит.-худож. и обществ. политич. ежемес. журнал, орган СП Латв. ССР. Изд. с 1940 в Риге на латыш, яз. KACA (песенные строфы), жанр ср.-век. кор. поэзии; поэмы. К. возникли в кон. 15 в., расцвет— 16—18 вв. Имели много общего с сиджо: муз.-речевая основа, размер строки, характер заключит, строки; но в отличие от сиджо в К. могли соединяться неск. тысяч строк, их не пели, а декламировали нараспев. Разрастаясь до больших эпич. поэм, К. напоминают ритмически организов. прозу. Разновидности К.—“женские”, историч., описание путешествий и др. К. оказали влияние на развитие жанра сосоль; явились основой для перехода к свободному стиху 20 в. Наиболее известные авторы К.— Чон Чхоль, Пак Инно. См. также Корейская литература, л. Р. Канцевич. КАСЙДА (араб.), жанр лирич. поэзии в лит-рах Бл. и Ср. Востока, Ср. и Юго-Вост. Азии; чаще всего панегирическое, но также элегич., сатирич. или религ.-назидат. стихотворение более или менее значит. объема (от 15 до 200 бейтов). Монорим по схеме аа ba ca da... К. имеет чисто лирич. вступление — насиб (при любовной окраске вступление наз. ташбиб или тагаззул). В панегирич. К. за насибом следует восхваление воспеваемой особы. Жанр возник в араб. лит-ре еще в доисламский период, позднее распространился гл. обр. в придворной поэзии на Ср. и Бл. Востоке, в Юго-Вост. Азии. Начальный бейт К. наз. матла, в нем должна содержаться изящно высказанная законч. мысль, являющаяся ключом ко всему стихотворению; конечный бейт именуется макта, в нем нередко высказывались пожелания долголетия восхваляемому лицу либо просьба о милостях и пожалованиях.







Дата добавления: 2015-10-18; просмотров: 526. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит. Multisim оперирует с двумя категориями...

Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...

Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

Растягивание костей и хрящей. Данные способы применимы в случае закрытых зон роста. Врачи-хирурги выяснили...

ФАКТОРЫ, ВЛИЯЮЩИЕ НА ИЗНОС ДЕТАЛЕЙ, И МЕТОДЫ СНИЖЕНИИ СКОРОСТИ ИЗНАШИВАНИЯ Кроме названных причин разрушений и износов, знание которых можно использовать в системе технического обслуживания и ремонта машин для повышения их долговечности, немаловажное значение имеют знания о причинах разрушения деталей в результате старения...

Различие эмпиризма и рационализма Родоначальником эмпиризма стал английский философ Ф. Бэкон. Основной тезис эмпиризма гласит: в разуме нет ничего такого...

Сосудистый шов (ручной Карреля, механический шов). Операции при ранениях крупных сосудов 1912 г., Каррель – впервые предложил методику сосудистого шва. Сосудистый шов применяется для восстановления магистрального кровотока при лечении...

Трамадол (Маброн, Плазадол, Трамал, Трамалин) Групповая принадлежность · Наркотический анальгетик со смешанным механизмом действия, агонист опиоидных рецепторов...

Мелоксикам (Мовалис) Групповая принадлежность · Нестероидное противовоспалительное средство, преимущественно селективный обратимый ингибитор циклооксигеназы (ЦОГ-2)...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.012 сек.) русская версия | украинская версия