Глава 15. До конца занятий я Логана больше не вижу, и к последнему звонку чувствую себя так, словно мне не хватает части меня самой

 

До конца занятий я Логана больше не вижу, и к последнему звонку чувствую себя так, словно мне не хватает части меня самой. Мне больно, я зла и растеряна.

— Придешь посмотреть на мою тренировку? — умоляет Бруно, смотря на меня щенячьими глазками.

Все, что мне хочется сейчас — пойти домой, свернуться калачиком и умереть, но видя его таким, я не могу не улыбнуться. Я пихаю локтем стоящего рядом Карлоса.

— Ну что, Карлос? Составишь мне компанию, пока я буду смотреть, как Бруно надирает кому-нибудь задницу и раскатывает тонким слоем по полю?

— Предлагаешь полюбоваться потными парнями в шортах? Да разве же я от такого откажусь!

Я тихо посмеиваюсь, а Бруно ухмыляется.

— Тогда увидимся там, — говорит он и чмокает меня на прощание.

Я колеблюсь всего лишь долю секунды, чего Бруно не замечает, но, конечно же, замечает Карлос. И, когда мы направляемся к трибунам, он хватает меня за руку и сжимает мою ладонь.

— Выкладывай, что с тобой происходит, Зои, или, клянусь богом, я вытрясу все из тебя, как вытрясывают конфеты из пиньяты.

Я вздыхаю.

— И, как обычно, я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Мы садимся на теплые сидения в первом ряду трибун. Хоть день и прохладный, солнце нагрело металл, что удивительно приятно ощущать пятой точкой.

— Я знаю этот взгляд. Это любовь. Ты влюблена.

— Шутишь? — приподнимаю я бровь. — Да я офигенно несчастна.

— Вот именно! Тебя много что может сделать несчастной, но только одно может это спровоцировать. И это несчастная любовь.

Я не отвечаю, и он откидывается на спинку сидения довольный собой.

— Ну? Выкладывай давай. Пожалуйста, скажи мне, что Кайл Бруно не такой идеальный, каким кажется. Но если он сделал тебе что-нибудь ужасное, я переломаю ему руки.

— Оу, это самая приятная вещь, какую мне когда-либо говорили, — честно отвечаю я, стискивая его в объятиях.

Карлос в ответ мягко похлопывает меня по спине.

— Хорошо. Потому что я так и сделаю. Кстати о членовредительстве, я получил сообщение от Скотта. Он хочет познакомиться с моими родителями.

У меня округляются глаза. То, что его родители достаточно спокойно относятся к сексуальной ориентации сына, совсем не значит, что они горят желанием знакомиться с его парнями в собственном доме. Во всяком случае, так мне однажды сказал Карлос. Может быть, что-то уже изменилось? Паника на лице Карлоса убеждает меня в обратном. Мама Карлоса — бывшая модель, а отец был профессиональным боксером. Все это подсказывает мне, что семейный обед с парнем сына не может окончиться ничем хорошим.

— Что ты собираешься делать?

— Готов принять любые предложения.

Я ненадолго задумываюсь.

— Ладно, взглянем на это проще. Лучше семейный обед провести дома, а не в ресторане, так как мертвые тела легче прибирать у себя, чем на публике, и чтобы отец был расслабленный, нужна подходящая атмосфера и еда. — Я щелкаю пальцами. — Придумала! Почему бы тебе не пригласить его к себе в выходные на пиццу и не посмотреть вместе с отцом боксерский матч по телеку?

Карлос смотрит на меня так, словно я гений.

— Идеально! Видишь? Так и знал, что тебя осенит замечательная идея.

Он замолкает на несколько секунд. Команда по лакроссу занимает свои места на поле. Зрители, по большей части девушки членов команды, рассаживаются на трибунах, но все достаточно далеко от нас, так что услышать, о чем мы говорим, они не могут.

— Твоя очередь. Я серьезно, Зои. Колись, что с тобой происходит.

Нет ни одного возможного способа объяснить безумие происходящего, так что я отрицательно мотаю головой.

— Не хочешь говорить об этом со своим лучшим другом? Ладно. Дело твое. Но сделай милость, не разрушай этого.

Откинувшись на спинку сидения, я непонимающе смотрю на него.

— Не разрушать чего?

Карлос кивает в сторону Бруно.

— Ваши отношения. Что-то там творится в твоей голове и вместо того, чтобы избавиться от мучающих тебя мыслей, ты просто можешь все разрушить. Ты всегда так делаешь.

Неужели это правда? Я хмурюсь.

Видя написанный на моем лице вопрос, Карлос продолжает:

— Помнишь, в прошлом году тебе предложили учиться заграницей? Ты никак не могла решить, что делать, потому что боялась оставить маму одну. И что же ты сделала? Пошла на какую-то дурацкую вечеринку, напилась в зюзю и была поймана с поличным мамой, которая посадила тебя под замок и сказала, что ты никуда не поедешь, потому что безответственна.

Я ерзаю на сидении. Это не был обдуманный выбор, я сделала это не умышленно. Просто так получилось.

— Ты не хотела решать вопрос сама, поэтому и напилась, лишь бы ничего не решать. Очень нездоровое поведение. И, мне кажется, с Бруно тебе будет очень хорошо. Поэтому не выкидывай больше таких фортелей только потому, что ты напугана или растеряна. Дай вашим отношениям шанс, хорошо?

Где стена, когда так хочется побить об нее головой?

Я вижу, как из дверей школы появляется Логан. Он машет, чтобы я шла к нему.

— Сейчас вернусь. Хочу взять в автомате что-нибудь попить.

— Клево. Возьми и мне диетическую маунтин-дью.

Я киваю и иду к Логану. Войдя в школу, хлопаю дверью.

— Все еще злишься, как я погляжу, — замечает он, следуя за мной по коридору к торговым автоматам.

— Неа. Просто устала бегать кругами. Вспомнил что-нибудь? — Сунув руку в сумку, я ищу мелочь.

— Да. Машину.

Я закатываю глаза.

— Здорово. А поконкретней нельзя?

— Черный седан. И кое-что еще. На его зеркале заднего вида что-то висело.

— Что?

Логан качает головой.

— Было темно, и я не рассмотрел, но думаю, это командная медаль за прошлогодний матч.

Я застываю с мелочью в руке.

— Это сужает круг подозреваемых до команды по лакроссу. У вас кто-нибудь ездит на черном седане?

— Двое. Беккер и Хесус.

— У кого-нибудь из них есть повод для того, чтобы тебя убить?

Он неловко переминается с ноги на ногу, задумчиво насупив брови.

— Может быть.

— Черт возьми, Логан, мне из тебя все клещами вытаскивать?

Он поднимает на меня взгляд.

— Я как-то пообжимался с Кэссиди.

Какого хр...

— Когда?

— Тем вечером, на вечеринке у бассейна у Бруно.

Я качаю головой.

— Ну ты и сукин…

Он поднимает ладони.

— Да, я знаю. Я говнюк. Я быль пьян, она строила мне глазки, и я так давно не…

Я резко отворачиваюсь от него.

— Боже. Заткнись. Не хочу ничего больше слышать.

— Зои, я…

— Я не шучу, Логан. Заткнись или я сейчас найду какую-нибудь железку и засуну тебе ее в задницу. Просто. Заткнись. И дай мне подумать.

Минуты две я киплю от злости, которую пинками вымещаю на автомате с напитками, в результате чего получаю две бесплатные пепси-колы. После чего, успокоившаяся — по крайней мере, так я себя убеждаю, — поворачиваюсь к Логану.

— Ладно. Беккер в курсе?

— Да я уж точно ничего ему не говорил.

— Вас кто-нибудь видел?

Он пожимает плечами.

— Я тогда не слабо нажрался. Отключился. Мало что помню.

Если бы он был сейчас живым, я бы его, нафик, прибила.

— Будем исходить из того, что он знает. Как думаешь, мог бы он замутить с Кайли, чтобы отомстить тебе?

Логан отрицательно мотает головой.

— Беккер хороший парень. Не думаю, что он бы…

— Сделал то, что сделал ты, ты, болван стоеросовый.

Он ничего не отвечает.

— Хорошо. Хоть есть от чего отталкиваться. А теперь исчезни, мне нужно поговорить с Кэссиди.

— Ты не обязательно должна…

Я поднимаю руку.

— Серьезно, Логан, я сейчас так зла, что, наверное, смогу тебя придушить. И, скорее всего, буду единственным человеком, который все еще на это способен. Так что оставь меня в покое. На некоторое время.

Он кивает и пропадает. Я подхватываю пепси-колу и выхожу на улицу.

— Эй, я просил диетическую маунтин-дью, — недоволен Карлос.

— Прости, она закончилась. Подержи секундочку, я сейчас вернусь.

Поднявшись наверх трибун, я направляюсь к сидящей в одиночестве и что-то печатающей на своем мобильном Кэссиди. Я опускаюсь на сидение рядом.

— Хей, как дела? — небрежно спрашиваю я.

Она поднимает на меня взгляд.

— О, привет, Зои. Что-то случилось?

Я смотрю на поле как раз вовремя, чтобы увидеть, как Бруно мастерски отражает опасный удар, не давая забить гол. Он бросает на меня взгляд: смотрю ли я на него? И я машу ему рукой.

— Я слышала, ты знаешь лучшие места, где можно купить себе платье на вечер встречи выпускников. Не хочешь пойти за покупками со мной?

Она выглядит удивленной.

— Я думала, ты поедешь с Беккой и Мэдисон.

— Мне они очень нравятся, но… — Я делаю глубокий вздох. — Это мой первый бал. Вообще первый. И, боюсь, от похода по магазинам с ними сильно разнервничаюсь. Я надеялась, что ты согласишься поехать со мной. То есть, если ты хочешь пригласить и их, то пожалуйста. Так что решай сама.

Она улыбается так, как будто я ее осчастливила.

— Я с радостью поеду с тобой. Когда хочешь отправиться за покупками?

Я достаю мобильный и делаю вид, что сверяюсь со своим расписанием, хотя прекрасно знаю, что свободна всю неделю.

— Если у тебя есть время, можем поехать завтра после школы.

— Здорово! Ты будешь за рулем или я?

— Давай ты? А я потом угощу тебя обедом?

— Договорились.

Она опускает на глаза солнцезащитные очки, которые до этого были подняты вверх.

— Хорошо. Эм… если хочешь, можешь присоединиться к нам с Карлосом.

Кэссиди снова улыбается, а я пытаюсь вспомнить, видела ли когда-нибудь ее гуляющей с Кайли. Она всегда где-то на задворках группы, никогда не впереди и не в центре. Жаль, по-моему, она — лапочка. Кэссиди подхватывает свою сумку, и мы спускаемся к Карлосу. Беккер у края поля напряженно провожает нас взглядом.

Я сажусь, и теперь Карлос сидит справа от меня, а Кэссиди — слева. Карлос достает и протягивает мне жевательные конфеты. Я беру одну и передаю пачку Кэссиди, которая тоже берет одну. Беккер опускает свой шлем, и, клянусь, выходя на поле, по-прежнему сверлит меня глазами.

Когда тренировка заканчивается, я бегу к стоящему у скамейки Бруно. Видя меня, он бросает всю свою экипировку и несется мне навстречу. Подхватив и покружив меня, он крепко сжимает меня в объятиях и так медленно и глубоко целует, что я в его руках таю. Как только он опускает меня на землю, мою грудь, точно меч, пронзает чувство вины.

— Как ты это делаешь? — спрашиваю я.

— Что? — удивляется он.

— Не знаю… так ошеломляюще радуешься? Каждый раз целуешь меня так, словно мы с тобой месяц не виделись?

Бруно снова обнимает меня за талию и притягивает к себе.

— О, это совсем не трудно. — Он наклоняет голову и шепчет мне в ухо: — Просто при каждом нашем поцелуе я чувствую себя самым счастливым парнем на свете.

Я без слов обхватываю его руками за шею, прижимаю к себе и накрываю его рот своим. Напряжение оставляет меня, и мне хочется целовать его так долго, как только он мне позволит.

Я вздыхаю ему в губы. Да, может быть, это совсем непохоже на то, что я чувствую с Логаном. Может быть, мои эмоции спокойнее и мягче, но Бруно не безразличен мне. Может быть, это эгоистично. Или, может быть, это даже хорошо, что по моим венам не несутся пламя и лед при каждом соприкосновении с Бруно. Может быть, это не обязательно должна быть любовь. Но то, что я сейчас ощущаю, очень приятно. И эгоистично это с моей стороны или нет, я не хочу этого пока терять.

Бруно отстраняется, чтобы вздохнуть, и я неохотно отпускаю его. Его глаза затуманены, губы поблескивают от моего блеска, на щеках румянец. Я стираю с его губ блеск, и он целует подушечку моего большого пальца.

Стоящий позади него Беккер стучит по его спине клюшкой.

— Идем, красавчик. Пора принять душ.

— Иди, — говорю я. — Увидимся завтра?

Бруно кивает, чмокает меня в кончик носа и выпускает из объятий. Я провожаю его взглядом. Подошедший Карлос обнимает меня за плечи.

— Зои, я думаю, этот парень без ума от тебя.

— Боже, надеюсь, что нет.

— Почему?

Я гляжу на Карлоса. Ладно, хватит уже.

— Мне нужно тебе кое-что рассказать.

Он разворачивает меня за плечи к себе.

— Зои, ты беременна?

Я шлепаю его по шее.

— Ай. Хватило бы и простого «нет». — Фыркнув, он протягивает мне мою сумку, которую я забыла на трибунах. — Тогда что же?

Я сглатываю, не зная, с чего и как начать этот разговор. Последнее, чего мне хочется — чтобы меня отправили в психушку, но мне нужно, очень нужно с кем-то поговорить.

— Я вижу мертвых.