Глава 10. Идя рядом с Бруно, я испытываю чувство какой-то нереальности происходящего и словно смотрю на все со стороны
Идя рядом с Бруно, я испытываю чувство какой-то нереальности происходящего и словно смотрю на все со стороны. С первого же нашего шага все начинают приветствовать и махать руками не только Бруно, с которым в буквальном смысле слова дружит вся школа, но и мне тоже. Я ловлю на себе шокированные и вместе с тем масляные взгляды большинства парней, девчонки же, глядя на меня, или завистливо вздыхают, или мечут в меня глазами молнии. Не знаю, что из всего этого заставляет меня чувствовать себя так, словно я голая прохожу обряд инициации. Первый урок у меня ведет тренер Мэйсон. Он привычно одет в брюки и белую рубашку, застегнутую до самой шеи и с закатанными до локтей рукавами. Я захожу всего лишь за секунду до звонка. Учитель пишет что-то мелом на доске и, повернувшись и увидев меня, растерянно застывает. — Доброе утро, мистер Мэйсон, — говорю я и ищу взглядом пустое место. Первые два ряда полностью заняты девчонками, включая Кайли. Я прохожу назад и сажусь за пустую парту рядом с тепло меня встречающим Карсоном. Как Бруно и предполагал, никто не сообщает нам о смерти Логана, нет никаких разговоров о том, чтобы в память о нем установить мемориальную дощечку, и нет никаких психоаналитиков. День проходит как любой другой, если не считать того, что народ активно общается со мной. Ну ладно, по большей части это парни, но и несколько девчонок в течение первой половины дня успело завязать со мной разговор. Я будто из невидимки превратилась в знаменитость. Я пытаюсь быть вежливой и воздержаться от оскорблений, даже когда со мной не стесняются в выражениях или используют в речи раздражающие текстовые сокращения типа: omg, nw, Idby.[9] Однако к концу третьего урока — журналистики — меня чуть ли не трясет от желания прихлопнуть девчонку, донимающую меня своей болтовней о том, как сильно она хочет изучать журналистику, чтобы потом бесплатно попасть на неделю высокой моды и сидеть в первых рядах. Как только звенит звонок, я собираю книги и встречаю ждущих меня у выхода из класса Бруно с друзьями: длинным и тощим Беккером, чьи рыжие волосы зачесаны так, что челка падает прямо на глаза, и Кэссиди — грудастой низенькой блондинкой с веснушками на носу, которую Беккер обнимает одной рукой — невероятно странная парочка. — Хей, — встречает меня Бруно, забирая мои учебники. Я позволяю себе нежно приобнять его. Логан стоит рядом, и, наверное, я еще никогда не была так рада видеть кого-то, как его в эту минуту. Забавно, как я привыкла к его присутствию за столь короткий период времени. — Как прошел урок? — бодро спрашивает меня Кэссиди. — Ну, я никого не придушила, так что можно считать это бешеным успехом. Она тепло улыбается мне. — Вы готовы принимать фотографии для ежегодного альбома выпускников? — Да, — киваю я. — На следующей неделе. Сейчас работаем над внешним видом и версткой, чтобы оценить, во сколько нам встанет печать. — А нельзя прикинуть цену, исходя из того, сколько потратили на альбом в прошлом году? — спрашивает Беккер, мотнув головой, чтобы смахнуть с глаз челку. — Да. Мы так и сделаем, но пока обсуждаем возможность добавления нескольких страниц в память о Логане. Это полуправда. На самом деле, эту идею предложила я. Собирая фотографии и материал для альбома выпускников, я смогу свободно расспрашивать о Логане всех учеников, особенно Кайли. Как по мне, так это просто гениальное решение. — Умно, — впечатляется Логан. — Могу я проводить тебя на ланч? — спрашивает Бруно, предлагая мне взять его под руку. — Это было бы чудесно, — отвечаю я. Беккер цокает языком. — Прекращай быть таким джентльменом, приятель. Из-за тебя мы все выглядим неотесанными деревенщинами. Одна из приятнейших привилегий выпускников — возможность обедать вне школы, решаю я, когда мы загружаемся в джип Беккера. В нашем крохотном городишке не так много мест, где можно перекусить старшеклассникам, но традиция диктует, что хотя бы в первый школьный день мы должны поесть в «The Melting Pot». Пицца тут такая вкусная, что можно пальцы откусить, а в самом кафе чудесная атмосфера 1970-х годов. Большой круглый стол в самой задней части кафе уже занят друзьями Логана. Собрались все: Дарла — главная чирлидерша и, наверное, единственный человек на планете моложе пятидесяти лет, который играет на арфе, Кэтлин и Абигейл Роджерс, ака близняшки, Остин Латимер, чья мать — мэр города, и, конечно же, Хесус ДеПальма с телосложением полузащитника НФЛ и ирокезом, подарившим ему кличку «мистер Ти»[10]. Даже Бекка и Мэдисон здесь, умудрившиеся каким-то образом на пять минут отлипнуть от задницы Кайли. Единственный, кто отсутствует — Кайли. — Привет всем, — говорит Бруно, выдвигая для меня стул. — Вы же знаете Зои? Все бормочут приветствие с разной степенью энтузиазма. Кейтлин и Абигейл, кажется, искренне рады официально познакомиться со мной (хотя мы три года посещаем одинаковые занятия), Остин и Хесус так же дружелюбны и любезны со мной. Лемминги не могут с безразличием отнестись к моей персоне, поэтому Дарла выглядит крайне недовольной. Правда затем я вспоминаю, что в прошлом году она несколько месяцев встречалась с Бруно. Неудивительно, что она испепеляет меня взглядом. Подходит официантка. — Две большие пиццы с пепперони и экстра-сыром, — заказывает Хесус. — Мне салат, — добавляет Дарла. Другие девчонки просят того же. — А мне среднего размера пиццу на толстом корже с пепперони, халапеньо, ананасом и беконом, — говорю я. Близняшки в ужасе смотрят на меня. Я гляжу на Бруно в полной уверенности, что только что совершила какой-то смертный грех, но он лишь улыбается. Официантка приносит огромный кувшин газировки, и все начинают болтать. Логан развалился в кабинке рядом с нами и напряженно наблюдает за друзьями. — Где Кайли? — с подозрением спрашивает он. Я оглядываю стол. — Где Кайли? Мэдисон устраивает целое шоу, откидывая назад свои светлые волосы. — Она сказала, что у нее другие планы. Вы можете в это поверить? Парням явно на это плевать, но Дарла, слава богу, достаточно заинтригована, чтобы спросить: — Планы? Планы с кем? Мэдисон пожимает плечами, но Бекка наклоняется и заговорчески шепчет: — Думаю, с новым таинственным ухажером. Мэдисон звякает льдинками в стакане, перемешивая их соломинкой. — Да какая разница? — кисло замечает она. Мэдисон с Беккой — члены танцевальной студии, так что я решаю сменить тему. — Чтоб вы знали, мы выбрали дату и тему вечера встречи выпускников, — говорю я с деланным воодушевлением. — Мы хотим устроить венецианский бал-маскарад. Это была идея Лины. — Ооо! — приходит в восторг Бекка. — Какая чудная мысль! — Она поворачивается к Мэдисон, и они тут же начинают планировать проведение бала. — Мы можем сделать одну из этих их лодочек, чтобы ребята могли в ней фотографироваться. — Гондолу, — подсказываю я им. — Точно. И можем задрапировать потолок синей и черной легкой тканью, а ниже расположить маленькие белые лампочки, чтобы создавалось ощущение, что это ночное небо. — Мэдисон задумчиво постукивает пальцем по подбородку. — И все могут надеть красивые маски, — подхватывает Дарла. Видно, что она оттаяла. Но затем она мрачно добавляет: — Может быть, Кайли явится со своим новым парнем, мы же все равно за маской не увидим его лица. — И что это значит? — робко интересуется Мэдисон. Дарла ухмыляется. — Ну, он же явно страшен и уродлив, раз она стыдится быть увиденной с ним. Она, видно, решила пойти по стопам Анны Николь и встречается с каким-нибудь богатым папиком для устройства обеспеченной безоблачной жизни. Лицо Бекки кривится от отвращения, и Мэдисон смеется. Поперхнувшаяся Эби чуть не плюется газировкой из носа. — Кто бы он ни был, я сочувствую этому парню, — говорит Остин и остальные парни согласно кивают. — Почему ты так говоришь? — спрашиваю я. — Потому что она агрессивная, пожирающая парней пиранья и вряд ли из нее получится хорошая подружка. Бруно машет официантке, чтобы она принесла еще газировки. — Да уж. Логан заслуживает долбаную медаль за то, что терпел ее так долго. — Заслуживал, — поправляет его Дарла, и все резко напрягаются и замолкают. Напряжение так и повисает в воздухе. — Так вы уже ходили на свидание? — спрашивает Кэссиди, нарушая молчание. Всеобщее облегчение ощущается легким прохладным бризом. — Да. Остен наклоняется и через стол по-мужски поздравляет Бруно, ударяя своим кулаком о его. Хесус присвистывает. — Молодец, дружище. Беккер лишь закатывает глаза и бурчит: — Наконец-то. Приносят пиццу и все начинают обсуждать лакросс, ненавистных учителей и проведенное лето. Я слушаю, стараясь заинтересованно вставлять то там, то тут какой-нибудь комментарий. Логан встает и говорит у меня за спиной: — Я пойду поищу Кайли. Я киваю, делая вид, что согласна с чем-то, сказанным Беккером, и Логан испаряется. Он появляется, когда я уже сижу на уроке, вернувшись из кафе. Я мотаю головой. Я же сказала не беспокоить меня в классе. — Я знаю, но это касается Кайли. Она плачет в туалете. Я ждал, когда она выйдет, но она все сидит там и сидит. И кажется…. ее рвало. Я вскидываю руку. — Да? — спрашивает миссис Грин, моя учительница по истории Европы, глядя на меня из-под своих очков в форме кошачьих глаз стиля 50-х годов. — Можно мне в туалет?
|