Развитию Э. способствовала организация междунар. фонограмархивов в Вене (1900) и Берлине (1902). Систематич. сравнит, исследования муз. систем, проводившиеся в 1906—33 сотрудниками Берлин, фонограмархива Э. фон Хорнбостелем, К. Заксом, К. Штумпфом и др., показали, что европ. музыка не может считаться вершиной муз. искусства и что инновации европ. муз. авангарда уже задолго до этого содержались в муз. системах разл. этносов. Одними из первых в Европе проводили систематич. полевые исследования фольклорной музыки с помощью фонографа англ. композитор П. Грейнджер (1908) и венг. композитор Б. Барток (30-е гг.).
В США Боас поощрял сбор данных об этнич. музыке и использование их как источника информации о культуре, изучение взаимосвязей между музыкой и другими феноменами культуры. А. Ломаке (1977) разработал новую систему нотного письма, называемую канто-метрикой, и предпринял попытку разграничить мировые “муз. ареалы”. Он также обнаружил связь муз. систем с общекультурной моделью и социальной стратификацией.
Совр. тенденции развития Э. характеризуется большим влиянием на нее лингвистич. моделей и методов исследования. Развиваются исследования взаимосвязи муз. и языковых форм выражения в разл. культурных контекстах.
Лит.: Вебер М. Рац. и социол. основания музыки // Вебер М. Избранное: Образ общества. М., 1994; Kunst J. Ethno-musicology. The Hague, 1955; Merriam A.P. The Anthropology of Music. Evanston, 111., 1964; Netti B. Reference Materials in Ethnomusicology. Detroit, 1967.
В. Г. Николаев
ЭТНОЦЕНТРИЗМ — понятие, отражающее тенденцию рассматривать нормы и ценности собств. культуры как основу для оценки и выработки суждений о других культурах. Концепция Э. противостоит релятивистскому подходу, в к-ром восприятие норм и ценностей каждой культуры самоценно и не может быть использовано в качестве стандарта, применимого к другим культурам. Э. — неотделимое свойство межгрупповых (межэтнич.) отношений и обладает двойственным характером. С одной стороны, он способствует сплочению внутри опр. культурной (этнич.) общности вокруг собств. норм и ценностей, а также формированию этнич. самосознания как принадлежности к опр. культурному кругу; с др. — приводит к отрицанию ценностей чужой культуры, ведет к культурной самоизоляции и межэтнич. конфликтам.
Лит.: Артановский С.Н. Проблема этноцентризма, этнич. своеобразия культур и межэтнич. отношений в совр. зарубежной этнографии и социологии // Актуальные проблемы этнографии и совр. зарубежная наука. Л., 1979; Le Vine R., Campbell D. Ethnocentrism. Theories of Conflict, Ethnic Attitudes and Group Behaviour. N.Y., 1971.
Л.А. Мостова
ЭТОЛОГИЯ (от греч. “этос” — обычай, нрав, характер) — наука о поведении животных в естеств. среде обитания. Во Франции термин “этология” использовался применительно к науке о поведении животных со вт. пол. 18 в.; однако для обозначения особого научного направления он стал употребляться с 30-х гг. 20 в. (В англоязычных странах этот термин до пер. пол. 20 в. использовался как синоним понятия “характерология”.)
Основы Э. были заложены исследованиями А. фон Пернау (нач. 18 в.), Дарвина (19 в.) и Я. фон Икскюля
417
(кон. 19 — нач. 20 вв.). Особенно большое влияние на Э. оказала теория эволюции Дарвина, ставшая для этой науки общей парадигмой анализа всех поведенч. проявлений, в том. числе и поведения человека как одного из видов высших млекопитающих. Разл. формы поведения рассматриваются в Э. с т.зр. их эволюц. значения, т.е. их функциональной ценности для естеств. отбора и сохранения вида. Непосредств. предшественниками Э. были О. Хайнрот, Б. Альтум (Германия), Ч. Уитмен, У. Крейг (США), Дж. Хаксли (Англия), исследования к-рых оказали значит, влияние на последующее развитие Э. и внесли важную лепту в превращение изучения поведения животных в самостоят, научную дисциплину.
Зарождение совр. Э. связано с именами австр. зоолога Лоренца (1910-86) и голл. биолога Н. Тинбергена (1907-88). На фоне господства бихевиористской ориентации и лабораторных методов исследования поведения, сосредоточенных на проблемах обучения, Лоренц в 30-40-е гг. выдвинул идею, что поведение животных необходимо изучать в естеств. среде, в условиях ничем не ограниченной свободы, обращая равное внимание как на врожденные, так и на приобретенные его элементы. (В лабораторных условиях “совершенный рисунок поведения”, складывающийся под влиянием факторов изменчивости, борьбы за существование и естеств. отбора, разрушается, что неизбежно приводит к ошибочным выводам.) Сам Лоренц разработал оригинальный метод изучения поведения животных в условиях полуневоли. С сер. века этология получила интенсивное развитие; издаются специализир. этологич. журналы “Behaviour:, “Ibis”, “Journal fur Ornithologie”, “Zeitschrift fur Tierpsychologie”. В 1973 за работы в области Э.К. Лоренцу, Тинбергену и М. Фришу была присуждена Нобелевская премия.
Осн. задача Э. — дать филогенетич. и физиол. объяснение функциональных взаимосвязей между всеми факторами, действующими в поведении. С этой задачей связан широкий круг вопросов: какова природа инстинкта; насколько поведение определяется инстинктами и приобретенными реакциями (усваиваемыми как в процессе обучения, так и из личного опыта); как соотносятся и взаимодействуют врожденные и приобретенные элементы поведения; как животные общаются друг с другом; как изменяется поведение животньк в процессе органич. эволюции; и т.д. Особое внимание обращается на социальное поведение животных (терр. поведение, ритуалы и процессы ритуализации, механизмы коммуникации, механизмы сдерживания внутривидовой агрессии и т.п.) и изучение эволюции социальной организации. Во вт. пол. 20 в. важным разделом Э. стала “человеч. Э.”, изучающая с этол. позиций поведение человека.
Осн. методы Э. — наблюдение поведения животных в естеств. условиях (как со стороны, так и в личном контакте) и его описание, формулировка гипотез на основе наблюдения, повторное наблюдение и эксперименты для проверки гипотез. В наблюдениях используются фото— и киносъемки. Специфической для Э. методол. процедурой является составление видовых “этограмм” (“каталогов поведения” разных видов) и их последующее сравнение с целью получения выводов об эволюции разл. форм поведения. Эта процедура используется, в частности, для изучения эволюции социальной организации: на основе выявленных черт сходства и различия виды сортируются по “таксонам”, а затем производится сравнение социальных систем (как в целом, так и отд. их элементов), в ходе к-рого, на основе обнаруженных гомологий и конвергенций, выявляются эволюц. тенденции. В целом, суть этол. подхода заключается в подробном сравнит, описании разл. форм поведения, выяснении их приспособительного значения, определении роли врожденных и приобретенных элементов в этих формах поведения, а также выявлении значения этих форм поведения для сохранения и эволюции вида.
В ходе этол. исследований было обнаружено, что любое поведение — сложная комбинация инстинктивных и приобретенных элементов. Инстинкты же представляют собой внутренне сложные формы поведения, состоящие из 3 элементов: “фиксированных паттернов действия” (к-рые приводятся в действие врожденными пусковыми механизмами, не связаны непосредственно с внешними стимулами и осуществляются сами по себе при накоплении достаточной энергии), рефлексов (стереотипных действий, вызываемых внешними стимулами) и “таксисов” (действий, направляемых специфич. источниками стимуляции).
В социальных реакциях обществ, животных важную роль играют “релизеры”, т.е. видоспецифичные знаковые стимулы (слуховые или зрит. сигналы, действия, структуры, цвета, химич. сигналы, запахи), к-рые запускают поведение, функционально поддерживающее разл. формы социального сотрудничества (взаимодействие половых партнеров, семейную и групповую жизнь, поединки между особями и т.п.). Одна из важных разновидностей релизеров — т.н. “интенциональные действия”, сигнализирующие о намерениях. Взаимодействие по схеме “релизер-реакция” представляет собой достаточно сложную форму знакового поведения. В отличие от знаково-символич. поведения у человека, у животных как сами сигналы, так и реакции на них являются врожденными. (У некоторых высокоразвитых видов эта схема иногда запускается лишь при условии личного знакомства между особями.)
Этологи считают, что важную роль в эволюц. развитии поведения сыграл механизм смещения действий. Этот механизм имеет особое значение, когда поведение мотивируется одновременно несколькими разл. побуждениями (напр., побуждением напасть и побуждением к бегству), а диктуемые ими программы поведения не могут реализоваться одновременно. Благодаря механизму смещения действия формируются новые формы поведения, дающие типичные способы разрешения конфликта между мотивами. В частности, по мнению Лоренца, в процессе эволюции смещенные действия стали материалом для формирования разл. брачных и угрожающих церемоний. У многих животных, начиная с рыб и заканчивая высшими млекопитающими, смещенные действия — неотъемлемый компонент поведения во внутривидовых драках и цере-
418
мониях, предшествующих спариванию. В этой ситуации одно действие используется для обозначения другого, к-рое, не будучи замещено, было бы опасным; например, у рыбок-колюшек (самцов) в церемониях устрашения используются действия, характерные для постройки гнезда, питания и т.п., к-рые замещают открытое физич. нападение.
Механизм смещения действия лежит в основе процесса ритуализации, в ходе к-рого сигнальные движения приобретают знаковые функции. Процесс ритуализации и ритуальные церемонии у животных — одна из важных и наиболее изученных тем в Э. Ритуализация уравновешивает противоречивые побуждения во взаимодействиях между особями, обеспечивающих воспроизводство и социальную жизнь вида, и тем самым выполняют видосохраняющую функцию. (Напр., ритуализация нейтрализует инстинкт нападения во взаимодействии между самцом и самкой в период ухаживания и спаривания.) Чаще всего процесс ритуализации проявляется у животных в таких формах поведения, как брачные церемонии, боевые ритуалы, боевые танцы, приветствия. У тех животных, у к-рых в ходе эволюции появились орудия нападения, ритуализация играет важную роль в сдерживании внутривидовой агрессии (вороны, чайки, цапли, волки и др.): у них сформировались жесты (или позы) подчинения, вызывающие автоматич. прекращение физич. агрессии со стороны партнера.
В ходе этол. исследований выяснилось, что многие феномены поведения, ранее нередко считавшиеся свойственными исключительно человеку, в тех или иных формах проявляются уже на низших ступенях эволюц. лестницы: социальная организация и социальная иерархия (сложные социальные организации насекомых; т.н. “порядок клевания” у нек-рых рыб, птиц, напр. галок, и млекопитающих); сложные формы поведения, направленные на сохранение и достижение престижа в иерархии (собаки и др. высшие животные); подчинение вожаку (волки, собаки); инфантильная привязанность к матери (шакалы, собаки); “брак”, проявляющийся уже у рыб цихлид, у к-рых самец и самка связаны супружескими узами на всю жизнь; ухаживание; “любовь с первого взгляда” (галки, дикие гуси, усатые синицы, утки; у галок, напр., брачной церемонии и моменту физич. близости предшествует длительный период “помолвки”); “однолюбие” (гуси); приветствия; личное узнавание и элементы ориентации поведения на личные узы (галки); передача традиции (галки, приматы; напр., у галок нет врожденного инстинкта узнавания врага, и они учатся распознавать врага от старших членов стаи); игра как поведение, не ограничивающееся генетически заложенными инстинктами, всегда содержащее в себе элемент открытия и новизны и заключающееся в совершении действий ради них самих (галки, кошки, выдры); шутки (приматы); способность к преднамеренному обману и симуляции и способность распознавать обман (собаки, антропоиды); психосоматич. заболевания и неспособность переносить одиночество (человекообразные обезьяны) и т.д.
Лоренц считал, что интеллект как способность к рац. действиям появляется уже у животных (напр., собак), и высказал гипотезу, что его появление связано с ослаблением врожденных стереотипов (видотипичных форм поведения), к-рое расширяет возможности приспособления и “свободного изобретения” новых форм поведения, особенно в экспрессивной сфере, где у человека врожденные формы сигнального поведения вытесняются речью: “... снижение роли инстинктов, исчезновение жестких рамок, к-рыми определяется поведение большинства животных, было необходимой предпосылкой для появления особой, чисто человеч. свободы действий”. С т.зр. этологов, поведение человека, при всей его уникальности, сохраняет в себе многочисл. элементы до-человеч. поведения.
Если ранние этол. исследования ограничивались изучением поведения животных, то с кон. 60-х гг. на Западе возрос интерес к Э. человека. Многие этологи (Лоренц, Эйбл-Эйбесфельдт, М. фон Кранах и др.) переключились на разработку проблематики “человеч. Э.”. В США сложилось особое направление в психол. антропологии, ориентирующееся на теорию и методы Э. (А. Бандура, Р. Мастерс, И. Альтман, Р. Хайнд, П. Блуртон Джонс, П. Экман, Э. Бургиньон и др.). Осн. методом исследования в этол. антропологии стало включенное наблюдение; обычно наблюдается развитие ребенка в культурной среде, переводящее его из до-социального в социальное состояние. Важнейшими темами этолого-антропол. исследований стали соотношение культурного и природного в человеч. поведении, изменение поведения в процессе социализации, ритуал и процессы ритуализации, норма и патология, терр. поведение человека, механизмы и особенности невербальной коммуникации в социокультурных общностях, баланс уединения и общения в разных социальных средах, культурные формы проявления агрессивности, страха, любви и привязанности. Этол. антропология развивается в тесном контакте с такими дисциплинами, как кинесика, проксимика, социобиология, исследования коммуникации и т.д.
Лит.: Эйбл-Эйбесфельдт И. Зачарованные острова Галапагосы. М., 1971; Он же. Общественное пространство и его социальная роль // Культуры. 1983. № 1; Этнология в США и Канаде. М., 1989; Белик А.А. Психологическая антропология. М., 1993; Лоренц К. Агрессия. М., 1994; Он же. Кольцо царя Соломона, 2-е изд. М., 1978; Он же. Человек находит друга. М., 1992; Тинберген Н. Социальное поведение животных. М., 1993; Tinbergen N. The Study of Instinct. Oxf., 1955; Eibl-Eibesfeldt I. Ethology: the Biology of Behavior. N.Y., ect. 1970; Idem. Human Ethology. N.Y., 1989; Idem. Love and Hate: The Natural History of Behavior Patterns. N.Y., ect., 1972; Altman I. The Environment and Social Behavior: Privacy, Personal Space, Territory, Crowding. Monterey, 1975; Human Ethology. Camb.; P., 1979; Lorenz K. Behind the Mirror. L., 1977; Idem. Evolution and Modification of Behavior. Chi.; L., 1965.
В.Г. Николаев
419
Ю
ЮНГ (Jung) Карл Густав(1875-1961)
ЮНГ (Jung) Карл Густав (1875-1961) - швейц. психиатр, создатель школы “аналитич. психологии”. Получив мед. образование в Базеле, Ю. с 1900 работает в психиатрич. клинике Бургхельцли. После защиты докт. дис. (“О психологии и патологии т.н. оккультных феноменов”, 1902) успешно работал как психолог-экспериментатор (его словесно-ассоциативный тест дал толчок к развитию ряда проективных тестов); как психиатр получил известность работой “Психология dementia praecox”.
Теор. расхождения с фрейдизмом касались прежде всего трактовки либидо — Ю. был противником исключительно сексуальной трактовки психич. энергии. Но иной была и теория бессознательного, поскольку для Ю. не вытеснение — осн. источник образования психич. явлений, лежащих за порогом индивидуального сознания. Ю. отличает от “личностного бессознательного”, в к-рое входят преимущественно вытесненные из сознания представления, “коллективное бессознательное”, к-рое присуще всем людям, передается по наследству и является корнем индивидуальной психики. Коллективное бессознательное представляет собой систему установок и типичных реакций, незаметно определяющих жизнь человека. Под влиянием врожденных программ и универсальных образцов находятся не только элементарные поведенч. реакции, но также восприятие, мышление, воображение.
Эти образцы или “пра-образы” получили название “архетипов коллективного бессознательного”. Ю. сравнивает их с системой осей кристалла, невещественным полем, к-рое распределяет частицы вещества и преформирует кристалл в растворе. В психике таким “веществом” являются внешний и внутр. опыт, организуемые согласно унаследованным программам. Сам архетип не входит в сознание, он всегда соединяется с какими-то представлениями и подвергается обработке сознания. Ближе всего к самому архетипу находятся “архетипич. образы”, данные в опыте сновидений, галлюцинаций, мистич. видений, когда сознат. обработка минимальна. Это спутанные, темные образы, воспринимаемые как нечто жуткое и чуждое, но в то же время как нечто бесконечно превосходящее человека, священное, нуминозное.
Эта трактовка бессознательного способствовала тому, что Ю. обратился к мифологии, религии, искусству, в к-рых мы встречаемся с архетипич. образами. Для понимания человеч. личности необходимо выйти за пределы формул естествознания: не только мед. учебники, но и вся история культуры должна стать открытой книгой для психиатра. К биохимич. и физиол. нарушениям можно отнести лишь небольшую часть психич. заболеваний. Болеет личность, к-рую, в отличие от организма, можно понять, только обратившись к цивилизации, к к-рой принадлежит эта личность, а затем и ко всей духовной истории человечества. Мир культуры связан для Ю. с природой человека, а в ней на первом месте стоят “вечные” символы, находящие свое выражение в религиозно-мифол. представлениях.
Поэтому аналитич. психология включает в себя не только собственно психол. теории: классификация психол. типов и функций (Ю. ввел понятия “экстраверт” и “интроверт”), работы по психотерапии и по возрастной психологии составляют лишь незначит. часть корпуса сочинений Ю. Теория коллективного бессознательного распространяется им на все более широкий круг явлений и постепенно приобретает черты религиозно-филос. учения.
Человеч. психика представляет собой целостность бессознат. и сознат. процессов, это саморегулирующаяся система, в к-рой происходит постоянный обмен энергией между элементами. Психич. нарушения возникают в рез-те дисгармонии, раскола, конфликта. Обособление сознания ведет к утрате равновесия, и бессознательное стремится “компенсировать” односторонность сознания. Именно господство экстравертного, т.е. направленного на внешний мир сознания, характерно для зап. цивилизации. Интровертное, направленное вовнутрь мышление устанавливает равновесие с силами бессознательного; оно доминировало во всех традиц. об-вах.
Архетипич. образы всегда сопровождали человека, они являются истоком мифологии, религии, искусства. Подлинное искусство всегда обращается к глубинам человеч. души. В постепенной шлифовке спутанных и жутких архетипич. представлений принимают участие религия и искусство, к-рое первоначально всегда имеет дело со священными образами. Они постепенно превращаются в символы высоких религий,
420
делаются все более прекрасными по форме и всеобщими по содержанию. Человек первобытного об-ва лишь в незначит. мере отделяет себя от “матери-природы”, от жизни племени. Он уже переживает последствия отрыва сознания от животной бессознательности, возникшего субъект-объектного отношения — на языке религии этот разрыв осмысляется как грехопадение. Гармония восстанавливается с помощью магии, ритуалов, мифов. С развитием сознания пропасть между ним и бессознательным углубляется, растет напряжение. Перед человеком возникает проблема приспособления к собст. внутр. миру. Адаптацию к идущим из глубин бессознательного образам берут на себя все более сложные религ. учения, по-прежнему покоящиеся на интуитивном опыте нуминозного, но использующие все более абстр. догматы. Вместе с тем растет риск отрыва жизни от ставшей ритуальной и догматичной культуры. Всякий кризис религ. систем сопровождается массой невротич.явлений. Если сознание уже не принимает во внимание опыт архетипов, если символич. передача этого опыта невозможна, то архетипич. образы могут вторгнуться в сознание в самых примитивных формах и загасить его. Это может быть непередаваемый опыт мистика — распространение мистицизма Ю. вообще считает симптомом кризиса религ. “формы жизни”, поскольку нуминозный опыт утрачивает символич. форму. С этими прорывами он связывает и индивидуальные психозы, и кровавые идеологии 20 в.: расовую мифологию нацистов, коммунистич. миф о реализации “золотого века” — все это детски наивно с т.зр. разума, однако эти идеи захватили миллионы людей. Факельные шествия, массовый экстаз и горячечные речи всякого рода “вождей”, использование архаичной символики (та же свастика) свидетельствуют о вторжении сил, к-рые намного превосходят человеч. разум.
Это коллективное безумие — закономерное следствие европ. истории, ее несравненного прогресса в овладении миром с помощью науки и техники. История Европы — это история упадка символич. знания. Символы открывают человеку священное и одновременно предохраняют его от непосредственного столкновения с колоссальной психич. энергией архетипов. Сегодня эта стена разрушается, и начало этому “штурму священных стен” положили не совр. наука или писания атеистов. Авторитет церковной традиции был подорван протестантизмом, к-рый поставил на место церкви авторитет Писания, но предоставил каждому право толковать его на собств. лад, что привело к расколу на сотни деноминаций. Протестантизм стал причиной бурного развития капиталистич. индустрии и техники. Психич. энергия, уходившая ранее на строительство защитных стен, “освободилась и двинулась по старым каналам любознательности и стяжательства, а потому Европа стала матерью демонов, пожравших большую часть Земли”. За Реформацией последовало Просвещение, а за ними материализм естествознания. Разложенный на формулы символич. космос сделался чуждым человеку, превратившемуся в одну из физич. сил. В образовавшийся вакуум хлынули абсурдные полит, и социальные доктрины, начались катастрофич. войны.
Совр. Европу Ю. сравнивает с поздней античностью. После того как был услышан крик: “Великий бог Пан умер!”, античная религия утратила всякую значимость. Греки и римляне обратились к ближневост. религиям, пытаясь восполнить утрату священных символов. Рез-том борьбы между вост. религиями была победа христианства, к-рое многое позаимствовало у своих соперников и восстановило охранит, стену символов. Сегодня, когда Запад переживает крушение христианства, нынешние поиски символов и религий на Востоке кажутся оправданными. Однако сокровища вост. мудрости совершенно непригодны для европейцев: они настолько пропитаны “чужой кровью”, что не могут войти в символич. универсум европейцев и даже способны принести им немалый вред. Заимствуя тщательно разработанные системы идей и практики медитации, европеец только усугубляет свои противоречия. В зап. варианте вост. учения либо приобретают черты примитивных религ. движений, либо становятся “психотехникой”, “гимнастикой”. Никакие заимствования с Востока не помогут, нужно обратиться к собств. религ. традиции.
Собств. аналитич. психологию Ю. называл то зап. йогой, то алхимией 20 в. Психотерапия Ю. предполагает постепенное погружение в глубины бессознат. психики: пациент от Эго — центра сознания — движется к ядру всей психики, названного им Самостью (Selbst). Этот процесс самообретения он называл индивидуацией, а толкование символики сновидений играет в аналитич. психологии значительно большую роль, чем во фрейдизме. В сновидениях своих пациентов он постоянно сталкивался с символами, к-рые были непонятны не только пациентам, не имевшим никакой истор. подготовки, но вызвавшими удивление и у самого Ю., потратившего долгие годы на изучение религ. традиций. По непонятной причине в сновидениях вновь и вновь воспроизводились образы, характерные для позднеэллинистич. религий, герметизма, гностицизма. Так как Ю. полагал, что онтогенез повторяет филогенез, то выход на поверхность сознания символов прошлой эпохи означал для него возвращение бессознательного к к.-л. прошлому моменту развития коллективной души.
В алхимии Ю. нашел опосредствующее звено между гностицизмом и современностью. В символике Св. Грааля и в поисках “филос. камня” мы имеем дело с традицией, к-рая на протяжении столетий существовала в тени христианства, истребившего гностиков, потом манихеев и катаров, но не сумевшего искоренить эту ересь до конца. Христианство выразило одно из психолог. состояний начала нашей эры, тогда как остальные подверглись вытеснению и подавлению. Но стоило ослабеть христианству, и начался выход на поверхность
421
иных психич. сил, связанных с архетипами коллективного бессознательного.
Бессознательное живет своей жизнью, в нем нет прошлого и настоящего, в нем продолжается работа, начавшаяся тысячелетия тому назад. Истор. корни символики совр. сновидений обнаруживаются Ю. в гностицизме. В бессознательном нынешних европейцев происходит замена Троицы христианства Четверицей. Земное, темное, женское начало — четвертый элемент — был исключен из символа веры христиан и низвергнут “во тьму внешнюю”. Сейчас он возвращается, возникает новое религ. состояние. Эти идеи были развиты Ю. в теол. доктрину в ряде поздних работ (“Ответ Иову” и др.).
Тем самым учение Ю. выступает как бы в нескольких обличиях. В существующих почти во всех странах Запада ин-тах аналитич. психологии осуществляется подготовка квалифицированных психотерапевтов, к-рые совсем не обязательно разделяют увлечения Ю. астрологией или алхимией. Его работы по психологии религии оказали немалое влияние на специалистов в области истории религии и мифологии (К. Кереньи, Элиаде и др.). Значительным было влияние его идей на многих писателей, художников, кинорежиссеров. В то же самое время на Ю. сссылаются поклонники разного рода “оккультных” дисциплин, к-рых совершенно не интересуют собственно психол. труды Ю.
Соч.: Gesammelte Werke. Bd. 1-17. Z.; Sttutg., 1958-76; The Collected Works. Bollingen Series. V. 1-20. Prinston, 1976-85; Архетип и символ. М., 1991; Воспоминания, сновидения, размышления. Киев, 1994; Психология бессознательного. М., 1994; О психологии вост. религий и философий. М., 1994; Аналитич. психология: Прошлое и настоящее. М., 1995; Тэвистокские лекции. Киев, 1995; Психол. типы. СПб; М., 1995; 1996; Проблемы души нашего времени. М., 1996; Юнг К. Г., Нейман Э. Психоанализ и искусство. М.; Киев, 1996; Структура психики и процесс индивидуации. М., 1996; Проблемы души нашего времени. М., 1996; Юнг К.Г., Нейманн Э. Психоанализ и искусство. М.; Киев, 1996; Психология и алхимия. М.;
Киев, 1997; Алхимия снов. Четыре архетипа. СПб., 1997.
Лит.: Сэмьюэлз Э., Шортер Б., Плот Ф. Критич. словарь аналитич. психологии К. Юнга. М., 1994; К.Г. Юнг и совр. психоанализ. Вып. 1. М., 1996; Самуэлс Э. Юнг и постъюнгианцы: Курс юнгианского психоанализа. М., 1997; Калина Н.Ф., Тимошук И.Г. Основы юнгианского анализа сновидений. М.; Киев, 1997; Роузен Д. Дао Юнга: Путь целостности. Киев, 1997.
А.М. Руткевич velikanov.ru > энциклопедии > культурология
New! Энциклопедия "История философии" полностью! >>>;
есть время посмотреть проекты андрея великанова?
словарь юкста цитатная система тело бога 30 сюжетов 1.1.0.9 видео и другое
