Студопедия — Проблема эротики
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Проблема эротики






Выделяла 2 типа природного эгоизма

Первый тип эгоизма проявляется в своеволии, любви только себя и прислушивании только к себе, а все остальное подчиняет собственным целям.

Второй тип так называемого самопожертвования есть натура самаритянина с ее идеалом всеобщего братства; этот идеал признает в каждом, даже самом отчужденном существе, стремление к великому единению со Вселенной.

Оба эти свойства по мнению Саломе заостряются в ходе развития человечества, и от того, как решится конфликт между ними, будет зависеть характер культуры каждой отдельной эпохи

Эгоист, который, по возможности, многое для себя требует, так же, как и альтруист, который многое отдает другим, на своем языке творят одну и ту же молитву и в этой молитве любовь к самому себе нераздельно смешивается с отреченностью от самого себя в одно целое: «я хочу иметь все» и «я хочу быть всем», Оба ничего не добиваются, ибо в этом и кроется суть противоречия. Эгоист должен перестать быть эгоистом, точно так же, как неэгоист должен стать эгоистом.

Любовь, как утверждает Саломе это вечная борьба, вечная враждебность полов, всякая любовь — счастье, даже несчастливая. В любви человека охватывает влечение к чему-то иному, непохожему. Конец любовного опьянения настает, когда партнеры хорошо познаю друг друга. Начало же любовного опьянения связано с чем-то неизведанным, волнующим, притягательным. После того как влюбленные открываются друг другу, они еще долгое время испытывают искреннюю симпатию. Но эта симпатия, уже не имеет ничего общего с прошедшим чувством, и характеризуется часто, несмотря на честную дружбу, тем, что полна мелких обид, мелкой досады, которую, как правило, пытаются скрыть.

В любви эгоизм распространяется как оружие захвата, этим оружием он завоевывается лишь для того, чтобы оценить объект со всех сторон, чтобы переоценить его, вознести на трон, носить на руках.

Любящий человек чувствует себя сильным: он чувствует, будто завоевал весь мир это чувство —оборотная психическая сторона того физиологического процесса, при котором человеку фактически удается возвыситься над самим собой, в любовной страсти он соединяется с другим не для того, чтобы отречься от самого себя, а для того, чтобы еще раз превзойти самого себя — чтобы продолжиться в новом человеке — в своем ребенке.

Эротические отношения определяет как промежуточную форму между отдельным существом, эгоистом, и социально чувствующим существом. Эротическое чувство наполняет нас как никакое другое, насыщая всю душу иллюзиями и идеализациями духовного рода, и толкает нас при этом жестоко, без малейших поблажек на жертву такого возбуждения — на тело

Связывает понятие «физическое» и «духовное» как отдельные представления, точно так понятия «

с утратой других сил, которые эгоистическое» и «альтруистическое».

Половая жизнь воздействует централизованно, как деятельность головного мозга, но отличие ее в том, что при этом она выступает на передний план намного грубее и выразительнее. Потому люди с истинной душевной силой и глубиной знают о любви еще до того, как полюбили, любой вид духовно-творческой деятельности в эротическом состоянии с особой силой подвержен влиянию, порою он повышается, воодушевляется, и это случается даже в тех сферах, которые практически очень далеко лежат от всего личного.

Как указывает Саломе, объект нашей любви мы не открываем его, и не мы выбираем его для себя — мы выбираем в нем только то, что как раз необходимо нам, чтобы это открылось в нас самих. Поэтому любовь и творчество в корне своем тождественны.

Жизнь и любовь не совпадают и делают затем друг другу печальные уступки, чтобы вообще продолжать существовать: любви предоставляется несколько праздничных мгновений, но она неохотно соглашается снять после бала свои праздничные одежды, и в самом скромном, повседневном платье ютиться в углу.

Любить — это означает знать о ком-то, чей «цвет мира» — способ видения вещей — вы должны принять так, чтобы эти вещи перестали быть чужими и ужасными,

Самое опасное в любви это когда человек пытается представить свою собственную сущность искусственно, «по образу и подобию» другого.

Условие долгой любви является желание остается самим собой, тем самым символизируя для другого жизнь.

Но чем больше и глубже два человека раскрыты, тем худшие последствия эта притирка имеет: один любимый человек «прививается» к другому, это позволяет одному паразитировать за счет другого, вместо того, чтобы каждый глубоко пустил широкие корни в собственный богатый мир, чтобы сделать это миром и для другого.

Самая совершенная любовь это когда человек переживает все посредством другого человека, пока они в состоянии вместе быть «всем»: влюбленными, супругами, братом и сестрой, друзьями, родителями, товарищами, играющими детьми, строгими судьями, милосердными ангелами.

Эротическое — это все то, что относится к изначальной силе притяжения, преодолевая при этом существующую разделенность и несходство между телесными и духовными проявлениями его сути, подчеркивая физический момент в духовном и наоборот.

Саломе отвечает на вопрос «почему любимый предмет так часто настолько мало нам подходит — по сравнению с большинством симпатичных нам людей?». Это происходит тогда, когда в основе любовной страсти лежит физическое впечатление, причем это физическое впечатление говорит на совершенно «другом языке», так сказать, символизирует, обещает совершенно иное, нежели то, чем оказывается душа этого человека при более близком знакомстве. Это происходит так, как будто его походка, его вид, его улыбка, его интонация, до самых мельчайших черточек его существа, рассказало о совершенно другом человеке, чем он есть на самом деле. Мы любим потом нечто, что есть и чего одновременно нет, но даже потом мы любим не зря

Эротически мы любим только то, что в самом широком смысле физически выражено, что, так сказать, стало физическими символами, обрело материальность.

своих романах она опередила идеи феминизма, смело заявляя, что женщины имеют такое же право на выбор спутника жизни, как и мужчины. Она разделяла секс и любовь, считая, что первое не обязательно связано со вторым.

Лу Саломе и З. Фрейд.

В 1911 году Лу Саломе встретилась с Фрейдом, но она училась и у Адлера, противника теории Фрейда. Тут, конечно, возникли интриги, обиды, ревность.

Фрейд и Лу были друзьями. Взявшись обучить Лу психоанализу и допустив ее в свой «ближний круг», Фрейд, в отличие от большинства ее друзей-мужчин, не требовал взамен ничего. Он прощал Лу все — даже то, что она наотрез отказалась лечь на знаменитую фрейдовскую кушетку и раскрыть тайны своего подсознания. Любой из его учеников, кто осмелился бы на это, лишился бы его милости раз и навсегда. Лу же оставалась рядом с мэтром, писала статьи, выступала на семинарах, получив в окружении Фрейда почетное прозвище «матери психоанализа». Фрейд, между прочим, был знаком с ее книгой “Эротика”, выдержавшей пять переизданий, и считал, что Лу, пусть и несколько с другой стороны, но тем не менее вплотную подошла к его собственным идеям и отчасти подтвердила их. Лу Андреас блестяще овладела психоанализом и открыла свою частную практику. Желающих разобраться в своих фобиях и комплексах было хоть отбавляй.

Согласно Лу Саломе мужчина и женщина — существа различные принципиально, сущностно. Мужчина целиком направлен на внешний мир, он ищет в любви лишь удовлетворения, мгновенной разрядки напряжения, для женщины же любовь — все, “пол разлит по всей плоти ее организма, по всему полю души”, более того, она вообще не существует вне этого. А еще Саломе считала абсурдным стремление женщины уподобиться мужчине, которое она повсеместно наблюдала вокруг. Наблюдая психологию людей, побывавших в аду военной мясорубки, Лу неожиданно обнаружила, как сама история на ее глазах подтверждает идеи Ницше о том, что страдание обновляет и закаляет. Некоторые ее знакомые и вчерашние пациенты, ставшие солдатами, на полях сражений совершенно излечивались от психических заболеваний, которыми они страдали до войны: истерии, невроза, навязчивых состояний и даже шизофренических приступов.

Показала, что садизм взрослого человека уходит своими корнями в борьбу ребенка, которую он осуществлял в своем инфантильном развитии за право овладение функцией дефекации. Если эта борьба оказывается продолжительной по времени, то у ребенка развивается раздражительность, которая может вылиться в такие черты характера, как вспыльчивость и ворчливость.

Работа ""Анальное" и "сексуальное"" была опубликована в 1916 году в психоаналитическом журнале "Imago". В этой работе со свойственным Лу Андреас-Саломе философским и публицистическим даром разворачивается представление о феномене анальности в рамках разрабатываемой психоаналитической концепции стадий развития. Эмпирические наблюдения, феноменологические открытия переосмысливаются с метапсихо­логических позиций, что придает этому тексту особую важность как вкладу в концептуализацию психоаналитических поисков. Большой интерес представляют метафизическое и метапсихологическое сопоставления феноменов анальности и генитальности. Андреас-Саломе указывает на их не только последовательность в качестве стадий развития, но взаимную к самому индивиду, придает выделениям смысл отбросов, генитальное же оборачивает индивида к другому, выделения становятся запуском бытия сверх и вне индивида. Это сопоставление аналогов смерти и жизни. В генитальности как в отражении более поздней и высокой стадии развития психосексуальности снимаются прежние ограничения, торможения примитивных проявлений предыдущих стадий. В генитальности порывы прежних стадий в своем сфокусированном на генитальных действиях виде становятся составными элементами взрослого поведения. Поэтому неизбавленность или чрезмерная фиксированность на примитивных формах запретов и реализаций инфантильных порывов могут явиться источником неполноценной генитальности, основой для удержания от генитальности, т. е. формой того или иного расстройства.

Андреас-Саломе здесь также разворачивает свои подходы к психологии телесности. Тело концептуализируется в метафорах анальности и генитальности. Анально-эротический концепт тела в человеческом сознании противостоит, сопротивляется взаимному сближению с Другим, создает диссонанс с чувствами, порывами любви. Андреас-Саломе показывает динамику переживания телесности в отношениях с другим, функционирования Я, интеграции разнородных чувствований. Эти теоретические построения во многом предвосхищают последующие результаты исследований в психоанализе своеобразную смысловую оборачиваемость: анальное замыкает отношения

 

2. Принцеса М. Бонапарт як клієнтка та послідовниця З. Фрейда. Основні ідеї роботи “Жіноча сексуальність ”.

Увлечение психоанализом известной в свете резким, взбалмошным характером принцессы многие принимали за очередную аристократическую блажь. И сын продавца шерсти, Зигмунд Фрейд, удивился интересу Мари Бонапарт не меньше, чем сын изготовителя уксуса, Франсуа Миттеран. Только случилось это на тридцать лет раньше, в начале 20х годов, когда принцесса приехала к основателю психоанализа в первый раз. Встретиться со светской дамой Фрейда уговорила его дочь Анна, на которую Мари оказала сильное впечатление. Впечатлен, впрочем, был и сам Зигмунд Фрейд. Оказалось, что М.Бонапарт читала все его книги и очень хочет стать анализантом доктора Фрейда. Несколько смущенный высоким положением новой знакомой, он немного колебался, но все же согласился на несколько сеансов. Так началась долгая история отношений принцессы Греческой и Датской и основателя психоанализа.

Мари Бонапарт оказалась очень интересным объектом анализа. Её бессознательное было сформировано в жестких условиях аристократических условностей, обязательств и обязанностей. Оно прорывалось в страшных снах и странных фантазиях, которые Фрейд и Бонапарт разбирали и толковали долгими венскими вечерами. Отпечаток на психике немолодой уже принцессы оставил и несчастливый брак с греческий принцем Георгом Корфским, от которого Мари получила высокий титул, но не радость семейной жизни, так как оказалось, что супруг предпочитает в постели мужчин. Сложные отношения между «Я», «Оно» и «Сверх-Я», которые увидел Фрейд в случае Мари Бонапарт настолько его заинтересовали, что принцесса стала его анализантом не на несколько месяцев, как это было обычно принято, а на долгие годы. Так М.Бонапарт создает новую традицию «прерванного психоанализа», когда анализант периодически приезжает к аналитику на несколько недель. Эти периодические серии сеансов продолжались до 1938 года, то есть около пятнадцати лет.

Одновременно с лечением принцесса Мари училась у Зигмунда Фрейда психоанализу. Вскоре она и сама стала практиковать. И здесь не обошлось без своего рода новаторства: Мари Бонапарт стала первым французским психоаналитиком без специального, медицинского или психологического, образования. Отделение психоанализа как от клинической психиатрии, так и от академической психологии, введенное еще в первой половине XX века ученицей Фрейда, существует во Франции, и не только здесь, до сих пор.

Параллельно с визитами в Вену М.Бонапарт разворачивает широкую деятельность по развитию и популяризации психоаналитических идей во Франции: переводит основные работы Фрейда на французский язык, активно издает эти книги за свой счет, организует в середине двадцатых Парижское психоаналитическое общество (Société Psychanalytique de Paris), а чуть позже – специальный журнал Revue française de psychanalyse. Стараниями увлеченной принцессы Париж становится одним из важнейших мировых центров развития психоанализа. Но для Мари Бонапарт французский психоанализ выглядел явлением периферийным по сравнению с венским чудом, причащаться к которому она регулярно ездила. Учение Фрейда было воспринято ею страстно, систему идей, которой она придерживалась, можно назвать догматичным фрейдизмом: всю жизнь она боролась за сохранение чистого учения Фрейда, старалась подавить любую девиацию, что ей успешно удавалось вплоть до появления психоаналитических идей Жака Лакана.

Зигмунд Фрейд, безусловно, оказал на Мари Бонапарт огромное влияние. Но и ее заслуги перед учителем трудно переоценить. После аншлюза Австрии 1938 года, Фрейду удалось уехать из Третьего Рейха вместе с женой и дочерью Анной, уже побывавшей на допросе в гестапо, именно благодаря связям и финансовой помощи (более 4 тысяч долларов) именитой ученицы. Это дало возможность восьмидесятитрехлетнему основателю психоанализа относительно спокойно умереть в 1939 году в Лондоне. Сестер ученого спасти, к сожалению, не удалось. Они погибли в концентрационном лагере в 1942 году.

В 1953 опубликовала работу "Женская сексуальность", в которой исследовала комплексы женственности и мужественности и подвергла критическому анализу некоторые идеи Э. Джонса, М. Клейн, Хорни и др. Изучала проблемы фригидности, символики, фаллических компонентов и многие другие. Схему женской сексуальности, котороую предлагает Мари Бонапарт, можно представить как трехмерное пространство. Исследователь выделяет три вектора, направляющие эволюцию женского либидо. Это напряжение между садистскими и мазохистскими наклонностями, между фигурами отца и матери и между клитором и вагиной. Нормальная женская сексуальность сконцентрирована в центре того пространства, которое задается этими силовыми линиями. Любое смещение в этой схеме (фригидность, гомосексуализм) воспринимается ученицей Фрейда как отклонение или извращение. Нормативность женской сексуальности для Мари Бонапарт бесспорна, причем норму она трактует очень конкретно – это материнство и приготовление к нему.

Мари Бонапарт предлагает классификацию женской сексуальности. Причем выделяет не только разновидности гетеросексуальности, но и типы лесбиянок. Эта токсономия, возможно незаметно для самой Бонапарт, создает возможность проблематизации, «раскачивания» сексуальной нормы, предложенной автором в виде материнства. Еще один важный и незаметный для автора шаг в сторону от догмы – сомнение в абсолютной важности комплекса Эдипа в развитии сексуальности. Бонапарт считает, что его значение и травматичность сильно преувеличены.

 

Внесок С. Шпільрейн у психоаналіз. Деструкція як причина становлення. Теорія мовлення (аутистичне, магічне, соціальне), поява перших слів у малюка. Я-душа та Родова душа. Новий погляд на характер принципу задоволення.

Многие исследователи указывают на то, что С.Шпильрейн внесла достаточно серьезный вклад в теорию психоанализа и «вплоть до деталей» предвосхитили концепцию инстинкта смерти З.Фрейда. Материал ее личного анализа у К.-Г.Юнга на рубеже десятых годов существенно повлиял на выработку адекватного отношения к одной из важнейших проблем психоаналитической терапии – «переноса-контрпереноса». Ее имя поэтому поводу более двадцати раз встречается в переписке Фрейда с Юнгом. Шпильрейн одна из первых заговорила о возможности использования психоаналитического подхода к больным шизофренией и даже в 1911 г. Защитила диссертацию на эту тему. Особенно подчеркивается ее влияние на кристаллизацию идей Юнга, в частности, в отношении его концепции «коллективного бессознательного» [5, 6]. В истории психоанализа она осталась как автор всемирно известной работы "Деструкция как причина становления" (её доторская диссерация 1912 года, защищённая в Вене), которая стала фундаментом для исследований влечения смерти Фройда. Поэтому Колин Ковингтон и Барбара Уортон называют Сабину Шпильрейн "забытым пионером психоанализа". В диссертации она впервые ставит наиболее сложный и важный вопрос всей аналитической теории и практики, вопрос о влечении к смерти.

Сабина Шпильрейн объясняет истоки мазохизма именно через первичное, лежащее в самом основании человеческого бытия, влечение к смерти. Которое может быть описано как "мы-опыт", противостоящий "я-опыту", а значит нацеленный на разрушение собственного я человека. В то же время, распад личности и регрессия к "мы-опыту" может приносить и позитивные плоды, поскольку является источником социального прогресса и культурного развития. Она заключает, что деструкция собственного я является причиной для развития новых социальных форм. В распаде мы всегда можем найти основания для нового становления.

Проблема состоит в том, что на практике почти невозможно разнести сексуальное влечение и влечение к смерти, они всегда являются в сплаве. утверждает, что сумасшедшие избегают заниматься сексом, поскольку в их представлении он связан со страхом распада. В соприкосновении с другим, они боятся утратить самих себя, растворившись в своём партнёре. Поэтому, по её мнению, шизофренический пациент формирует бред в котором отбрасывает факт различия полов и создаёт замену реального взаимодействия между полами фантастическими отношениями. Поднятая Шпильрейн тема утраты собственного я вызвала большой резонанс в аналитическом сообществе и стала центральной для всех её последующих исследований.

Тема двойственности сексуального влечения более полно исследуется в появившейся в 1912 г. работе Шпильрейн "Разрушение как причина становления". Исследователи считают ее основной в творческом наследии ученого и высказывают мнение, что этой работой она во многом предвосхитила фрейдовскую концепцию "инстинкта смерти", которая, как известно, была окончательно сформулирована в работе "По ту сторону принципа наслаждения" (1920). В ней Фрейд ограничивается только одной ссылкой на Шпильрейн, называя ее работу "содержательной и богатой мыслями". Не вникая в подоплеку этой столь немногословной оценки, рассмотрим наиболее важные положения работы Шпильрейн.

Главные идеи.

Каждое появляющееся в сознании содержание — это продукт дифференцирования из других, психологически более старых содержаний. Это содержание соразмеряется с настоящим и приобретает специфическую непосредственную окраску, придающую ему характер “Я-отношения”. Следовательно в нас имеется тенденция к дифференцированию.

С. Шпильрейн интересовал вопрос почему этот могущественный инстинкт, инстинкт продолжения рода, наряду с положительными эмоциями, которые можно ожидать “а приори”, содержит отрицательные — такие как тревогу, отвращение, которые, собственно, должны быть (последствии преодолены, чтобы можно было достичь положительного отношения к этой “деятельности”. Ответ она находила в работе К. Юнга, который утверждал что страх перед интимными отношениями можно объяснить как страх потомства которое может быть сильнее, может вступить в борьбу. Этим объясняются фантазии о смерти, охотно сопровождающие отказ от эротического желания.

Автор полагал, что в конституции каждого индивида может быть обосновано, почему при этом отдается предпочтение одной или другой зоне, однако мы видим (причем особенно ярко у невротиков), что зона, окрашенная удовольствием в детстве, становится источником сексуального возбуждения по отношению к ухаживающим людям с сответствующей бессознательной символикой. Это дает нам право утверждать, вместе с Фрейдом, что в инфантильных источниках удовольствия мы находим зародыши сексуального удовольствия у взрослого.

Считала, что эротических отношениях чувство удовольствия переносится на объект, приносящий облегчение.

Удовольствие — это всего лишь реакция самоподтверждения Я на эти, проистекающие из глубины требования. непосредственное удовольствие от неудовольствия, удовольствие от боли, которая сама по себе, тяжело окрашена неудовольствием, ведь боль соответствует повреждению индивида, чему противится в нас инстинкт самосохранения. Следовательно, в нашей глубине есть что-то, как бы парадоксально это ни звучало a priori, желающее этого самоповреждения, поскольку Я реагирует на это с удовольствием. Желание самоповреждения, радость от боли, однако, совершенно непонятно, если мы учитываем только жизнь Я, желающего иметь только удовольствие.

Отношение инстинкта питания, собственно инстинкта самосохранения к инстинкту сохранения вида (т. е. также и к сексуальному инстинкту), несомненно, очень глубинное. Факты говорят, что при половом возбуждении еда иногда может заменить коитус. При этом действенны два фактора: с одной стороны, удовольствие от процесса еды, и, с другой стороны, — частое повышение аппетита из-за общего возбуждения. Наблюдается и обратное. Правда, потребность в питании не может быть полностью замещена коитусом, но мы часто видим сверхмощный половой инстинкт как раз у физически ослабленных индивидов. В той степени, в какой мы исследуем Causa movens (причину движения) нашего сознательного и бессознательного Я, я считаю, что Фрейд прав, принимая стремление к достижению удовольствия и подавлению неудовольствия за основу всех видов психической продукции. Удовольствие возвращается к инфантильными источникам.

Боль основана на дифференцировании отдельного Я-представления. Под этим я понимаю представление, связанное с Я-сознанием Как известно, сочувствие возникает, если переносят себя в состояние страдания.

Все, что нас движет, хочет быть сообщено и понято или почувствовано: каждое представление, которое мы передаем ближнему прямо или в форме произведения искусства, это продукт дифференциации древнейших переживаний, из которых состоит наша душа.

Ребенок также аутоэротичен, потому что он играет пассивную роль по отношению к родителям; он должен бороться за любовь родителей и думает о том, чтобы возбудить их удовольствие: он должен себе представить, как его любят и сообразно этому представить себя в роли своих родителей. В более поздние годы девочка видит в матери свою соперницу, но также и “желаемую личность”, которую она в этом качестве любит, также и мальчик в отце. Если ребенок сердится на родителей, то нормальной реакцией является акт мести; на это ребенок решиться не может, и поэтому его негодование либо направляется на предмет, либо в первом гневе он не находит ничего лучшего, как например, рвать на себе волосы, причем он перемещает себя на место сердящихся родителей.

Инстинкт самосохранения — это простой инстинкт, состоящий только из положительного, инстинкт сохранения вида, который должен растворить старое, чтобы осуществилось новое, состоит из положительного и отрицательного компонентов.

Исследуя случаи dementia praecox с их характерной символикой, С. Шпильрейн приходит к за­ключению, что душевная жизнь психотических па­циентов опреде­ляется борьбой между двумя антагонистическими стремлениями – «Я-души» и «родовой души». Психопатология в заостренной и гипертрофиро­ванной форме показывает нам общую закономерность: здесь оказыва­ются кон­фликтующими две основные тенденции психического функционирования как тако­вого. Я-душа стремится к сохранению индивида в его актуальном дифференцированном со­стоянии, в котором превалируют Я-отношения и Я-представления (индивид по­нимается как dividuum, отделенный, значимый в своей от­дельности и отличии от других). Именно с устойчивостью Я, сохранением Я-дифференцированных пси­хических содержаний и с возможно­стью самоутверждения связывается у Шпильрейн переживание удовольствия (а не со сниже­нием уровня возбуждения, как у Фрейда). В то же время, «душа рода» характе­ризуется тенден­цией к асси­миляции, растворению индивидуальных представле­ний в безлично типичных, ро­довых, к замене дифференцированного Я-сознания «унаследованными фор­мами мышления». Эго противится такой аннигиляции индивидуально-специфичного, что и выражается в чувстве неудовольствия.

Цикличная смена фаз дифференциации и ассимиляции представлений яв­ляется своеоб­разным законом психической жизни. Все индивидуальное и новое проистекает из коллектив­ных, родовых источников, вычленяется из древнего, недифференцированного состояния – души рода. С другой стороны, чтобы ин­дивидуально своеобразное содержание было понято, воспринято и стало дос­тоянием многих, оно должно быть пре­образовано согласно более об­щей, уни­версальной матрице. При этом нечто уникальное и неизреченное словно раство­ряется в типичном и разделяемом. «Ассимиляция приводит к тому, что из един­ства, имеющего зна­чение для Я, рождается единство, значимое для «Мы». Эта закономерность является общей для сновидения, искусства и патоло­гической символики.

Именно влияние Шпильрейн помогло Пиаже осознать реальный круг своих профессиональных интересов.

Считала, что есть два вида речи – аутистическая речь, не предназначенная для коммуникации, и социальная речь. Аутистическая речь первична, социальная речь развивается на ее основе. В статье 1923 г. «Некоторые аналогии между мышлением ребенка, афазическим и бессознательным мышлением» Шпильрейн продолжает свои рассуждения, выстраивая ту систему аналогий (аутистическая речь ребенка – мышление при афазии – фрейдовское бессознательное), которая будет иметь ключевое значение для последующей психологии столетия.

Детские рисунки с открытыми и закрытыми глазами проявляется интерес к тем же проблемам, но с несколько иной стороны. Испытуемые, дети и взрослые, должны были нарисовать человека; они были разбиты на две группы и им были даны различные инструкции: рисовать с открытыми глазами и рисовать с закрытыми глазами. С. Шпильрейн предположила, что зрительно-галлюцинаторные представления в отличие от абстрактно-логического мышления имеют корни в кинестетическом опыте: это более отчетливо проявляется в рисунках маленьких детей и в рисунках старших детей и взрослых, рисовавших с закрытыми глазами. Когда глаза закрыты, человек оказывается ближе к глубинному телесному ощущению положения в пространстве и движения, оказывается более чувствительным к эмоциональным переменам; таким образом, личность легче себя выражает. Одновременно было отмечено, что рисунки, выполненные таким образом, гораздо более примитивны.

 

 







Дата добавления: 2015-06-12; просмотров: 478. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Картограммы и картодиаграммы Картограммы и картодиаграммы применяются для изображения географической характеристики изучаемых явлений...

Практические расчеты на срез и смятие При изучении темы обратите внимание на основные расчетные предпосылки и условности расчета...

Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Стресс-лимитирующие факторы Поскольку в каждом реализующем факторе общего адаптацион­ного синдрома при бесконтрольном его развитии заложена потенци­альная опасность появления патогенных преобразований...

ТЕОРИЯ ЗАЩИТНЫХ МЕХАНИЗМОВ ЛИЧНОСТИ В современной психологической литературе встречаются различные термины, касающиеся феноменов защиты...

Этические проблемы проведения экспериментов на человеке и животных В настоящее время четко определены новые подходы и требования к биомедицинским исследованиям...

Ситуация 26. ПРОВЕРЕНО МИНЗДРАВОМ   Станислав Свердлов закончил российско-американский факультет менеджмента Томского государственного университета...

Различия в философии античности, средневековья и Возрождения ♦Венцом античной философии было: Единое Благо, Мировой Ум, Мировая Душа, Космос...

Характерные черты немецкой классической философии 1. Особое понимание роли философии в истории человечества, в развитии мировой культуры. Классические немецкие философы полагали, что философия призвана быть критической совестью культуры, «душой» культуры. 2. Исследовались не только человеческая...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.014 сек.) русская версия | украинская версия