Самое страшное — страх! 5 страница

В идеале нужно так мыслить с самого начала и пытаться придумать нечто подобное для любой фазы обучения. Чтобы путь к первому товару был не слишком долгим. В любом обучении довольно скоро начинаются простые задания, в результате которых изготавливается хоть какая-то вещь, пусть незатейливая. Чтобы она стала достойной продаж, нужно ее так красиво исполнить и подать, чтобы не было ощущения, что она слишком проста. Тут тоже помогает покрутиться в интернете: возможно, то, как подают и продают аналоги, наведет на собственные идеи. Или по крайней мере станет ясно, что нужно сделать и на что обращать внимание, чтобы такая простая вещь приобрела товарный вид.

 

Как верить в себя?

 

Многие терзают себя и других двумя очень близкими по смыслу вопросами.

Первый: «А что, если талант есть, если я молодец, а никто не признает? Как тогда жить, как мотивировать себя продолжать?» Второй: «А что, если таланта нет? Если мои работы не купят просто потому, что это недостаточно

хорошо?»

Сначала к первому вопросу: мне кажется, что это изначально неправильный путь: едва начав что-то делать, раздумывать о том, какое именно место есть шанс занять среди признанных мастеров этого дела. Прицениваться, сколько из этого выйдет славы, денег и успеха, Творчество, безусловно, тоже может быть профессией, но главное то, что им хочется заниматься, даже если это кажется безнадежным во всех отношениях. Оно греет душу в любом виде и при любом раскладе. Я не знаю почему. Некоторые говорят, что это потому, что творчество возвышает человека. Что он раскрывает душу и растет духом, когда пытается дотянуться до чего-то такого. И также известно, что вдохновение — одна из самых сильных мотиваций, а мотивация — это смысл жизни и радость бытия.

Естественно, думая о том, что я хочу сделать рисование своей профессией, я неоднократно размышляла, чего я могла бы достичь (или не достичь). Когда есть такой страх, рекомендуется рассмотреть самый страшный вариант: ничего не вышло, я прорисовала, скажем, сорок лет, заполнила дом никому не нужными картинами, меня не заметил и не похвалил вообще никто. Ничего у меня за всю мою жизнь не купили, и вот я умру, оставив миру кучу малоинтересных работ, которые будут вынесены на помойку. Я спросила себя: «Стала бы я рисовать, если бы мне предсказали такой финал?» — и однозначный ответ был «Да!». Потому что не в признании, и не в продажах дело, и не в дальнейшей судьбе картин, а в том, что пока я живу, это меня питает, радует, вдохновляет и составляет немалую долю смысла моей жизни. А дальше, после такого внутреннего диалога, человеку каждый ценитель его искусства, каждая продажа, каждый комплимент начинает казаться дополнительным подарком. Сверх того, что он ждал от своего творчества.

Но это была пессимистичная часть! Из тех, кто захотел по-настоящему рискнуть, пустить все свои ресурсы на искусство, решив, что это призвание, какого-то минимального успеха добились все, кого я знаю. Если человек ежедневно тренируется, старается улучшить качество своих работ, пытается их показывать и продавать (а если не умеет — учится показывать и продавать) и занимается только этим — когда-то все это выстреливает. В самом плачевном случае художник усердно рисовал больше двадцати лет, прежде чем его признали художником, но после этого он таки начал регулярно выставляться, и теперь у него регулярно покупают работы. Безусловно, из таких художников мало кто становится миллионером, и многие остаются на уровне небольшой зарплаты и вечных жалоб на то, что хотелось бы большего. Но это такая же профессия, как любая другая. Я это пишу всего лишь к тому, что обычно достаточно относиться к творчеству как к профессии, и оно ею станет.

Что же касается людей, которые не признают свой талант, — с этим труднее. Некоторые отмахиваются от комплиментов, потому что искренне считают свои произведения «ничем особенным». Другие на самом деле кокетничают. А многие действительно не в состоянии оценить собственный уровень и боятся похвалить себя слишком сильно.

В любом случае нужно понимать, что без уверенности в себе работать и продавать свой труд не получится. Это касается любой работы: профессионализм отчасти выражается в том, что человек обладает определенными навыками и знаниями и сознает, какой у него примерно уровень. Здесь очень хорошо помогает настоящее образование: при последовательном обучении человек понимает, в какой точке пути находится. Ему дают все более сложные задания, подразумевая, что он справился с предыдущими. Чтобы сдать экзамены и тесты, нужно знать некий минимум. Все ступени роста проходятся с ясным пониманием, что вот здесь и там мы поднялись на одну ступеньку выше и всего их было уже вот столько. Самоучкам сложнее — у них не было преподавателей, тестов и экзаменов, они не защищали диплом. У них нет доказательств, что хотя бы какие-то из необходимых стадий развития они успешно завершили. Неясно, насколько поступающая критика компетентна или предвзята.

И тем не менее — нужно пытаться ориентироваться в собственных достижениях, знать себе цену и отстаивать свое дело. Для начала нужно научиться оценивать и понимать уровень коллег: смотреть много чужих работ, читать комментарии к ним, а лучше всего, конечно, услышать комментарии по-настоящему компетентных специалистов. Желательно еще с объяснением, почему одно лучше другого. Со временем появляется понимание, что портит работу, что делает ее особенной, что подразумевается под качеством, сильным исполнением. Параллельно нужно не прекращать пробовать самостоятельно, подражая, естественно, самым сильным образцам. Только при попытке повторить хорошее можно прочувствовать, что в этом сложного. И когда не получится добиться каких-то тонкостей, которые очевидно делают работы некоторых коллег всеобщими фаворитами, станет ясно, над чем надо работать.

Таким образом, мы в какой-то момент начинаем понимать насчет целого ряда образцов, что «я тоже так могу». И понимаем, что это не иллюзия. Так можно оставлять позади разные фазы развития и понимать это, несмотря на отсутствие наставников и опекунов, помогающих вам ориентироваться в собственных достижениях. И нужно немного верить в свои силы. Не забывать, что тысяча часов работы улучшает результаты любого! И если вы просидели над чем-то больше тысячи часов, вы не могли не вырасти!

 

Чтобы уверенность в себе росла, стоит делать простые вещи:

 

— Чаще общаться с теми, кто вас хвалит. Звучит просто и не совсем скромно, но это очень полезно. Если кто-то вас хвалит, значит, у него есть на это причины. Может быть, ему искренне нравятся ваши работы или вы сами. Или то и другое вместе! В любом случае, почему не услышать лишний раз о себе и своих произведениях что-то хорошее?

— Тянуться к тем, кто вас поддерживает! Прислушивайтесь к тому, что вам предлагают. Нередко, увидев хорошие работы, люди начинают предлагать помощь: напечатать открытки, устроить выставку, вместе продавать товары на ярмарке, взять работы на реализацию в свой магазин. При этом очень многие либо сами не знают, о чем говорят, либо предлагают невыгодные и излишне трудоемкие варианты. Но иногда кто-то предлагает вполне дельные вещи! Расспросите человека, каков его план. Если не очевидно, какими затратами и прибылью это обернется, попросите время на размышления и обсудите предложение с кем-то, у кого больше опыта. Или почитайте об этом в интернете, попробуйте посчитать. Сказать нет вы всегда успеете.

— Также стоит прислушаться, если кто-то предлагает недорогое или бесплатное место для работы или советует, как удобнее и приятнее организовать ваш труд. Возможно, этот кто-то относится к вашему труду даже серьезнее, чем вы сами, и понимает, что в лучших условиях вы бы смогли творить еще эффективнее! Соглашайтесь! Пусть вам все помогают!

— Радоваться, когда родные и близкие поощряют вашу затею и покупают плоды вашего труда. Многие думают, что «своим» нужно все дарить. Но нужно чувствовать границу. Подарить понравившуюся вещицу или картину любимому человеку — очень хороший широкий жест. Я с удовольствием дарю свои вещи самым близким: маме, семье сына. Но когда мои двоюродные братья сообщают, что хотят купить у меня подарки друзьям, это другое дело. Кстати, я очень люблю поддерживать малые бизнесы родственников и друзей, которые они ведут с любовью и отдачей. И считаю это очень важным — вносить свой вклад в их процветание. Поэтому, например, отправляясь на поиски новогодних подарков, я первым делом осматриваю магазины родных и близких. Раздаривая их вещи, я также делаю им рекламу. И пусть то же самое делают с вашими произведениями — этому нужно уметь просто радоваться.

— Вообще почаще показывать свои работы другим. Чем больше людей их увидят, тем больше найдется поклонников вашего творчества. Только если, например, ваши вещи в среднем нравятся каждому десятому, нужно показать их сотне людей, чтобы приобрести десятерых поклонников. Так нужно быстрее охватывать эту сотню! Показывать свои вещи везде. Завести себе сайт или блог, выставлять фотографии работ в интернет. Давать интервью всем, кто просит. Даже если это небольшой провинциальный журнал — пусть у вас будет еще одна публикация! Когда в интернете спрашивают, можно ли где-то сослаться на мои работы или переопубликовать их с указанием автора, я всегда соглашаюсь. Пусть они расползаются по миру, чем больше, тем лучше. Набейте себе карманы визитками, раздавайте их всем. Чем больше визиток вы раздарите, тем больше получите писем вроде: «Я посмотрел твои работы, ты, оказывается, делаешь такие чудесные вещи!»

— Коллекционируйте комплименты. Выбрасывайте в помойку ругань. Если кто-то вас активно ругает, пишет вам неприветливые письма, вспомните о его мотивах.

—

Как важно уважать свой труд

 

Продолжая тему отношения к себе и своим работам, мне хотелось бы привести тут еще одну историю, оказавшую на меня в свое время очень большое влияние. Лет в двенадцать мне очень сильно влетело от художника Владимира Серебровского, который одновременно был другом семьи и моим другом, выслушивателем всех проблем, наставником и советчиком в делах как житейских, так и художественных. Однажды я ему протянула какую-то свою работу и сказала нечто вроде: «Вот, я тут навозюкала». Собственно, желая пококетничать слегка или дать понять, что я не претендую на то, что это шедевр. И тут он так меня отругал!

 

 

— Не смей! Никогда не смей так говорить о своей работе! Никогда! Никогда нельзя ни о каком своем рисунке, ни о каком наброске говорить «я тут намазал», или «вот мои кривульки», или что-нибудь еще такое. Нельзя свои работы даже в шутку называть ни какашечками, ни мусором, ни художественными помоями. Никаких оскорбительных или унизительных слов в адрес своих произведений. Никогда! Это важно! Это твое искусство! Это твое самое важное занятие! Ты должна никогда не мазать, не калякать, даже если ты пробуешь что-то на клочке бумаги, — ты рисуешь, ты ищешь, творишь, работаешь. Если тебе не нравится твоя работа, или эскизы, или что- то еще, ты можешь все выбросить или засунуть в печку. Но никогда нельзя в разговорах с другими людьми называть свои работы неуважительными словами! И никогда нельзя позволять другим людям так называть твои работы! Если ты не будешь уважать свое призвание, его не будет уважать никто! Начинать надо с себя!

Мне этот совет запомнился, и я ему следовала всю жизнь. И передавала его студентам. Забавно, что я сама себя приучила просто по определению никакими такими словами не отзываться о творчестве (неважно чьем) и в результате всегда искренне обижаюсь за искусство, когда это делает кто-то другой. То есть я расстраиваюсь так же, когда совершенно посторонние мне люди обзывают свои собственные произведения, и уж тем более негодую, когда кто-то говорит нехорошие и неуважительные слова о чужом творении. Может быть, это слишком трепетное отношение к вопросу, но вот так меня воспитали. И мне кажется, что Серебровский был прав: к искусству, за которое готов постоять сам художник, серьезнее относятся и зрители.

 

Мечтать не вредно — вредно не мечтать

 

Последний пассаж для тех, кто все еще находится в фазе, когда размышлений о деле больше, чем действий. Очень многие творческие личности, прежде чем погрузиться в какой-то проект, долго о нем мечтают. И вообще любят предаваться фантазиям, размышлять о том, как бы они сделали то и другое, и «что если бы».

Почему-то они очень часто вызывают раздражение и даже гнев у окружающих! Одни ругаются, что «надо делать, а не мечтать». Другие ворчат: «Если бы ты столько работал, сколько мечтаешь». И не забывайте о суевериях и плохих приметах, коих у родных и близких хоть отбавляй! Вроде: «Если о чем-то много мечтать, сглазишь» или: «Если не сбудется то, о чем долго мечтал, начнется депрессия. Лучше не погружаться, чтобы нечего было терять». Или: «Зачем травить себе душу тем, чего у тебя нет? Работай над тем, что точно можно получить прямо сейчас!»

На самом деле это очередная несуществующая связь. Это как «похудею, и будет у меня счастливая личная жизнь». На самом деле можно иметь то и другое, или одно без другого, или то и другое с третьим и десятым в любых комбинациях, и одно на другое никак не влияет.

Так же и с мечтами: одно дело уметь мечтать и извлекать из этого пользу и радость. Другое — уметь радоваться тому, что есть, или убиваться из-за того, чего нет и никогда не будет. Каждый человек ежедневно сам выбирает, где ему проснуться — в раю или в аду.

 

 

Можно проснуться и осознать все печальные факты, которые нас окружают, огорчиться по поводу неподходящей погоды, вздохнуть обо всем, чего мы никогда не сможем, не добьемся, не получим. Перечислить внутри себя все, что возмущает в родных и близких, сходить несколько раз по эмоциональному кругу «вот какие они сволочи». А можно совсем наоборот. Мечты тут ни при чем.

На самом деле мечтание — это созидательный процесс, требующий очень мало затрат. Это очень здорово! Я поняла, как полезно мечтать, когда у меня не было сил заниматься больше ничем. Когда мне делали химию, я временами не могла даже читать. Даже смотреть телевизор не хватало сил, как ни абсурдно это звучит. Я лежала в постели перед включенным телевизором, но все равно не видела и не слышала, что там происходит, было недостаточно интересно это осознавать. Читать в таком состоянии невозможно — останавливаешься через пол страницы. Иногда возможно просто тупо листать самые дурацкие журналы или красивые книжки, но через какое-то время ловишь себя на том, что уже полчаса лежишь с открытой книгой, а смотришь в потолок.

И вот я одной прекрасной ночью, лежа в постели с ноутбуком, встретила в сети «соратницу», которая где-то на другом конце нашего города лежала примерно в таком же состоянии. На вопрос «что делаешь» она ответила, что смотрит сервер, где продается берлинская недвижимость, и рассматривает там самые дорогие предложения. Зачем? Да просто так.

— Вот смотри, — начала она писать, сопровождая свои письма ссылками, — смотри, замок прямо в центре города. Вот если бы я такой купила, я бы там сделала студию. Вот это бы покрасила золотом, а вот это...

— Ну-у-у-у... замок красивый, но вот это мне совсем не нравится.

— Так там надо выломать стену! Зато какая башенка!

— Ой, а тут кто-то продает целую фабрику!

— Да, а вот фотографии помещений, смотри, какая лестница!

Не успела я опомниться, как прошла почти вся ночь. Мы, забыв про боль и разные неприятные ощущения, бурно обсуждали, что бы мы сделали там и тут. Вот тут — выставку, а тут — магазин, а тут — помещение для семинаров. А какие семинары там можно было бы провести! Через какое-то время мы уже ушли от домов, которые никогда не купим, и обсуждали то, что нам хотелось бы в них поместить, напридумывали семинаров, проектов, костюмов, книжек, журналов...

Две идеи той ночи несколько лет спустя стали реальностью. Никаких дворцов мы, естественно, так и не купили, но нашли другое место, где провели придуманное со студентами. При этом осталось воспоминание о том, как мы оживились и даже немножечко расцвели, когда мечтали.

 

 

А еще у меня была история, когда я встретила старого знакомого после долгого перерыва и вдруг узнала, что у него все в жизни очень плохо. Когда мы расставались, он был (как всегда) веселым и живым творческим человеком, а тут вдруг «все не имеет никакого смысла» и «зачем вообще это все». Он, правда, сказал, что решил не убивать себя, но только потому, что не хочется огорчать родителей. Но он уже дошел до крайней точки — подумывал о самоубийстве. У него была мрачнейшая депрессия. Сутки я его уламывала рассказать, что же случилось. Потом еще двое суток он вываливал на меня все, что его огорчало, все незначительные мелочи, которые собрались в эту страшную черную тучу. И на третий день стало ясно, что его просто утопили в рутине и житейских проблемах, полностью убедив в том, что его творческая работа никому не нужна, потому что не приносит денег. И он ее бросил. И все потеряло смысл.

Позже я уговорила его снова взяться за дело, он попробовал и не смог оторваться. Плюнул на все и бросился все свободное время плодить свою никому не нужную красоту — зато человеку опять хочется жить. Но где-то между этим у нас был эпизод. Когда он уже почти согласился вернуться к своим творческим проектам, мы вдруг начали обсуждать, каким образом результат мог бы хоть кому-то пригодиться. В наших планах все было не так просто. Речь шла о том, чтобы тратить на любимое дело всего лишь час в день. А чтобы сделать те или иные вещи в желанных масштабах, нужны совсем другие возможности, условия, деньги. Но вот если бы взять... и вон то сделать в каком-нибудь Таиланде. Смыться туда месяца на три — полет дорогой, но зато жизнь там дешевая, и есть условия... в общем, немыслимых вещей напридумывали. Мы несколько часов воображали, как мы путешествуем, рисуем, строим, собираем добровольцев, вместе с ними затеваем великие дела. Пишем об этом в блоге, радуем читателей, продаем работы всех участников. Снимаем фильм — такой и эдакий. Я думаю, что, может быть, какую-то десятую часть из придуманного мы когда-нибудь реализуем. Но не раньше чем через десять лет. Впрочем, это уже и не важно.

В какой-то момент мой пессимист вдруг сказал: «Слушай, как же, оказывается, здорово мечтать!» И действительно — мечтая о чем-то, мы мысленно погружаемся в сказку, в которой нам хорошо. Мы приходим там в очень хорошее состояние духа, у нас появляется вдохновение, начинает работать фантазия, и мы выстраиваем вокруг себя множество воздушных замков. Ну да, все это происходит только в нашей голове. Но иногда мы ни на что другое и не способны. Зато вкус от этой работы такой же, как от некоторых творческих заданий, — мы придумываем, начинаем планировать, наши выдумки обрастают деталями и так далее.

А иногда мечты все-таки переходят в реальные планы. Вдруг мы задаемся вопросом: «А что в этой мечте такого нереалистичного?» И дальше у нас вырисовываются конкретные камни преткновения. Ну да, там пары миллионов не хватает, а тут — двух сотен помощников. Но тут же появляются в голове варианты, как бы это упростить, чтобы на сто человек меньше и на пару миллионов дешевле, но чтобы от дела было такое же ощущение. И очень часто получается что-то такое найти! А иногда невозможные детали оказываются вовсе не такими уж страшными. Например, мечтаешь о чем-то, и оно всегда остается в мечтах, потому что при первом упоминании такого проекта (десять лет назад) кто-то умный сказал: «Даже и не думайте — это таких деньжищ стоит, простому человеку никогда не накопить!» И вот в один прекрасный день становится интересно: о каких деньжищах речь? Начинаем искать в интернете и узнаем, что означенная затея стоила бы полторы тысячи евро! А криков было, как будто надо брать ссуду на дом! Да, это немалые деньги, но если речь идет о вещи, которой так хочется больше десяти лет, про которую точно знаешь, как ее сделать хорошо, — неужели так трудно будет ее продать и отбить вложенные деньги? И даже если не получится, полторы тысячи — это не пятьдесят и не сто тысяч. В какой-то момент мы понимаем, что мечта стоит гораздо меньше, чем мы подозревали, и мы готовы отдать эти деньги за попытку!

Также некоторые мечтания медленно обрастают решениями. Например, я долго мечтаю о чем-то и все время спотыкаюсь об одно условие, из-за которого невозможно провернуть весь проект. И в какой-то момент меня берет зло — не может быть, чтобы без этого условия никто не мог такое сделать! Неужели у всех есть вот это дорогое оборудование, помещение или чего там еще не хватает. И начинаю искать немыслимые решения, до которых раньше бы никогда не додумалась. Например: нельзя ли арендовать на время оборудование? Помещение? Ассистента? Профессионала, который поможет советом? Нельзя ли кого-то уговорить сделать бесплатно работу, за которую обычно очень много платят? Что ему предложить взамен? На ум приходят разные бартеры, соглашения, варианты, как выкрутиться. А иногда выясняется, что кто-то уже давно придумал альтернативный выход из положения, доступный для меня.

О некоторых проектах я мечтала «кругами». Вспоминала, загоралась, доходила до очередного тупика и разочарованно отказывалась от затеи. Потом в следующий раз вспоминала про идею и находила решение для проблемы, которая в прошлый раз казалась неразрешимой. Радовалась, начинала дальше разворачивать проект и упиралась в следующий тупик. Таких кругов можно сделать несколько. Иногда не получается найти выходы из всех тупиков одновременно, потому что это просто очень трудно. Иногда приходится по четыре, шесть, восемь часов копаться в интернете, искать информацию, сравнивать варианты, писать письма, звонить, спрашивать. Дожидаться ответов, опять выкапывать другие предложения, опять сравнивать. После всего этого накапливается такая усталость, что проделывать подобный круг со следующей проблемой кажется просто невыносимым! Однако через некоторое время, когда ощущение тяжести отступит, можно с новыми силами броситься еще в один такой марафон.

Также иногда за какое-то время все меняется! Бывает, что для реализации проекта нужны технологии, стоящие космических денег, или это делается только на производстве, где не рассматривают ничего, кроме миллионных заказов от больших концернов. И вдруг через пару лет появляется новая технология. Вещи, которые раньше делались только миллионными тиражами, запросто делают десятками.

Таких ситуаций история знает множество: раньше печать имела смысл только в масштабах офсета. С появлением хороших плоттеров расплодились типографии, печатающие малые тиражи чего угодно за доступные деньги. Каких-нибудь десять лет назад «режущий плоттер» стойко ассоциировался с суммой от пятнадцати тысяч евро — сейчас полно домашних малоформатных моделей, стоящих меньше двух сотен. Опять же — десяток лет назад вырезать что-то лазером в пятнадцати слоях ткани можно было только в масштабах текстильного комбината. Сейчас в каждом художественном вузе стоит режущий лазер, на котором всякий студент может вырезать себе что угодно — хоть пятнадцать клиньев для одной кожаной юбки. Иногда подобное происходит в течение года! Иногда приходится подождать гораздо дольше. Но всегда стоит иметь в виду, что все могло измениться. Выкапывать старые мечты и проверять, как обстоят дела с их реализацией сейчас. Может быть, все давно возможно?

Также у меня есть и мистическая версия: если к какой-то мечте сильно привязаться и мечтать ее снова и снова, она начинает притягивать разные события и людей. Это звучит смешно и неправдоподобно, но я наблюдала это много раз. Начинают появляться люди, мечтающие о том же самом, либо советчики, знающие, где достать то или иное недостающее звено. Один готов помочь советом, другой — вложить деньги. Для одного человека миллион — запредельная сумма, до которой никогда не добраться. Для другого — всего лишь очередной ресурс, который можно выпросить в разных инстанциях разными способами, если только очень захотеть. Главное, конечно, помнить, что мечта — это всего лишь мечта. Если не сбудется — новую намечтаем.

 

 

Пора серьезно заняться делом!

 

Посомневались, помечтали, и хватит. Пора серьезно браться за дело. Это, конечно же, не означает, что нельзя больше мечтать, размышлять, сомневаться, просто часами искать информацию в интернете или расспрашивать о деле друзей и знакомых. Это не значит, что каждую секунду нужно потратить на сто процентов полезный труд. Но это значит, что пора начинать что-то делать, а не только размышлять и узнавать.

Многие спорят о том, что значит «серьезно заниматься делом». Сколько это в часах, днях и неделях, сколько процентов от общего или рабочего времени.

Кто-то исчисляет «серьезность» тем, какое дело приносит больше денег. Кто-то — тем, сколько ему отдается сил. Многие предлагают свои формулы, с процентами, часами и другими параметрами. У меня тоже есть своя формула. Для меня серьезность определяется приоритетом.

О часах и минутах спорить бесполезно. Я знаю многие дела, которые вполне продвинулись от того, что ими занимались ровно один день в неделю. Другим не хватало трех раз в неделю. И мне кажется, что все это очень индивидуально, сильно зависит от дела, делающего и еще от дюжины разных обстоятельств. Но я знаю, что такое приоритет.

Мы все знаем, что такое важное дело, — какая-то часть нашей жизни, которая «умирает последней», о которой мы заботимся всегда.

Простой пример: если у вас есть домашнее животное, вы наверняка регулярно его кормите. Почему? Потому что, если не кормить, оно вскоре умрет (а перед этим, возможно, больно покусает). Если это собака — нужное количество раз выходите с ней на улицу, иначе она сделает в доме лужу (и не только). Это очень важные аргументы.

Аналогично с комнатными растениями: у кого-то они цветут и пахнут, потому что за ними регулярно ухаживают. У кого-то вянут и сохнут, потому что про них вечно забывают. Есть промежуточный вариант: например, я часто забываю полить растения, но я завела себе полный дом таких, которые можно поливать раз в неделю, и им этого хватает. Они благополучно зеленеют у меня десятками лет, мы нашли друг друга.

Но вернемся к важным делам. У каждого в жизни есть дела, которые должны делаться регулярно. В любом случае. Если ребенка каждый день забирают из школы, его надо оттуда забрать. Если надо покормить домашнее животное, надо его покормить. Есть вещи, которые настолько важны, что это просто даже не обсуждается — они должны быть сделаны! Мы думаем о том, кто заберет ребенка из школы и кто покормит кошку, даже когда попадаем в больницу! В самом крайнем случае ищем, кто нас заменит. И как только возвращаемся домой из больницы, полиции, другого города или не знаю откуда еще, бежим кормить эту кошку. И уже на следующий день, пусть все еще немного сложно, тяжело и больно, мы снова делаем это сами. Потому что это важно.

Собственно, вот такое должно быть отношение к делу. Тогда оно выживет. При этом не имеет значения, сколько часов в день или неделю делом положено заниматься, важно именно отношение. Опять же приведу пример: я уже довольно давно каждый год пишу себе планы, чем хочу заниматься, какие проекты хочу вести и сколько времени хочу на них потратить. Чаще всего получается список вроде: «магазин, рисование иллюстраций, писать в ЖЖ — каждый день, писать книгу — два раза в неделю, рисовать картины на холстах — по выходным». У моих друзей тоже есть такие списки, и там тоже находятся разные интересные вещи. У кого-то спорт через день, у кого-то занятия фотографией, рисование, уборка, что угодно. И периодически мы подводим итоги. В данном вопросе подвести итоги можно за десять секунд, просто нужно честно посмотреть, какими делами удалось заниматься ровно столько, сколько было написано.

 

 

У меня был проект, про который было написано, что им нужно заниматься раз в неделю на протяжении двух лет. И за эти два года я позанималась проектом два раза. Перед этим я проект открыла, и нашлось много заинтересованных. Разные люди предлагали, совершенно бескорыстно, взять на себя разбор почты, обработку присланных работ, вообще практически все. Я отказывалась, потому что мне казалось, что сначала я должна все решить, описать, составить план для всех — и только потом подпускать чужих людей к делу. Чтобы сделать свою часть работы, я не находила времени годами. При этом проект людям нравился, ему пророчили большое будущее, и все говорили, что, доведи я его до конца, он принес бы мне много публикаций, славы и денег. В один прекрасный день я посмотрела в свой календарь, где было твердой рукой раз в неделю вписано название этого проекта. Два года. Каждую неделю. И каждую неделю в этом году, и потом каждую неделю в следующем нашлась какая-то веская причина, чтобы это дело отодвинуть. Причем всегда сразу — до следующей недели! Когда друзья меня спросили: «Ну почему?! Ведь был такой отличный проект!», я подумала и ответила: «Наверное, это было недостаточно важно».