Естественная теология. Религиозная и научная картины мира

Исследование мирового бытия в русле органического мировоззрения неизбежно приводит к мысли о Сверхмировом Начале, об Абсолютном или Боге. В философских системах Платона, Аристотеля, св. Августина, Н. Кузанского, Р. Декарта и многих других признается, что единая система мирового бытия могла возникнуть не сама собой, а благодаря более высокому, чем мир, сверхмировому началу. Исследование этого начала составляет особый раздел онтологии, точнее, метафизики - естественную теологию.

Как было показано выше, более тонкую и обоснованную онтологическую систему дает учение теизма, настаивающее на несоизмеримости Бога с миром и онтологической пропасти между ними [см. параграф, посвященный эпохе Возрождения]. Одна из существенных сторон Бога или Абсолютного начала просто и ясно установлена в труде русского философа С. Франка "Предмет знания". Все то, пишет Франк, что имеет характер определенности, например "белизна" или буква А, подчинено трем законам, которые называют логическими законами мышления, именно закону тождества ("всякое А есть А"), закону противоречия, (то есть, точнее, невозможности противоречия: "ни одно А, не есть не А") и закону исключительного третьего ("всякий определенный элемент мира есть или А, или не А"), Эти законы не только логические, то есть такие, которым подчиняется наше мышление об определенностях, но и онтологические, то есть законы о свойствах самого бытия определенностей.

Всякая определенность, рассуждает Франк, например А, обладает своеобразным характером, поскольку она отличается от всех других определенностей, находящихся в мире, от Б, С и т. д., от желтизны, от точки, от справедливости и проч.; все другие определенности суть не - А в сравнении с А. Итак, чтобы быть определенностью, нужно быть членом целого, состоящего из "А+ не А", причем "не - А" есть все царство определенностей за вычетом А. Следовательно, быть определенностью можно не иначе, как находясь в системе всех мировых определенностей, взаимно отличных друг от друга. Отсюда следует, что бытие не сводится только к сумме определенностей. В самом деле, определенность А мыслима только как не самостоятельный, до конца не обособленный член комплекса "А + не - А". Для взаимной соотнесенности всех элементов этого целого должен существовать выше этого целого источник так соотнесенных друг с другом элементов. Сам он уже не может быть подчинен закону определенности: если бы он был подчинен ему, он был бы одним из элементов системы мира, соотнесенным со всеми определенными элементами его, и, следовательно, в отношении к нему возник бы вопрос: кто сотворил его так, что соотнес его со всеми элементами мира.

Таким образом, основа мира есть существо, стоящее выше логических законов, то есть существо металогическое (сверхлогическое). Мир есть система множества существ, а основа мира есть сверхсистемное начало. Отсюда следует, что у Бога нет свойств, которые могут быть выражены понятиями, заимствованными из области мирового бытия. Он несравним и несоизмерим с миром. На всякий вопрос о свойствах Бога, подобно тому, что есть в мире, приходится отвечать отрицанием. Есть ли Бог дух? Нет. Есть ли Бог разум? Нет. Есть ли Бог бытие? Нет, и т. д. Эти отрицания приводят к мысли, что Бог есть Ничто, правда, Божественное Ничто. Такое учение о Боге называют отрицательным богословием. В греческой философии обстоятельно разработано подобное учение о высшем начале Плотином (204-269 гг.). В Индии оно содержится в учении о Нирване; в Китае - в учении о Дао, выработанном Лао-Цзы. В христианской науке отрицательное богословие выражено в творениях философа VI века Дионосия Ареопагита под влиянием новоплатонизма Плотина и особенно его последователя Прокла (411-485 гг.), последнего великого представителя древнегреческой философии.

Чтобы точно понять смысл слов "Божественное Ничто", нужно различать два вида отрицания. Положим, на вопрос, есть ли в этой комнате рояль, мы получим ответ "нет". Есть ли в ней диван? - "нет". Такие отрицания ведут вниз, к пустоте. Совсем иной характер имеют отрицания, ведущие к Божественному Ничто: они указывают на то, что Бог стоит выше всякого мирового бытия, которое всегда неполно, всегда ограничено, и будучи ограниченным, всегда полно отрицаний. Поэтому всякое "что" в мире всегда мало для Бога: он всегда Сверхчто. Отрицания, ведущие вверх к Сверхчто, указывают на то, что в Боге нет ничего, содержащего в себе отрицание; следовательно, в действительности они суть отрицания отрицаний. Поэтому их можно выразить в следующей положительной форме: Бог есть начало, сверхличное, сверхразумное, сверхдуховное и т. д. Он даже есть начало сверхбытийственное: если наше ограниченное существование есть бытие, то Он, конечно, стоит выше бытия. С. Франк прекрасно выразил это в своей книге "Непостижимое", говоря, что Бог не существует, а "божествует".

Если мы приходим к Богу как Божественному Ничто только путем умозаключений, религиозное отношение к нему не может возникнуть. Последнее опирается на религиозный опыт, в котором участвует все существо человека - его ум, воля, чувство. При виде звездного неба, восхода солнца, грандиозного пространства с высоты горы, в величественном храме, в местах великих исторических событий, под влиянием прекрасного музыкального произведения, находясь в смертельной опасности, человек иногда внезапно начинает сознавать присутствие чего-то "Совершенно Иного", не сравнимого ни с чем земным. Величие, абсолютная мощь и превосходство этого начала производит впечатление полноты бытия. Его-то и называют религиозным опытом "встречи" с Богом, свидетельствующим, что Бог есть. Лицо, имеющее этот опыт, говорит Владимир Соловьев, в такой же мере не нуждается в других доказательствах бытия Бога, как человек, видящий поля и луга, залитые солнечным светом, не нуждается в доказательствах того, что солнечный свет существует.

Религиозный опыт служит источником положительного богословия, согласно которому Бог есть личность абсолютно совершенная. Сочетание отрицательного богословия с положительным приводит к мысли, что Бог есть существо Сверхлично-личное. В основе христианства, в отличие от других религий, лежит догмат о троичности: Бог един по существу и троичен в Лицах. Это учение получено человеческим умом из Откровения и не может быть доказано нашим разумом. В истории богословия и философии, особенно отечественной, есть остроумные и глубокомысленные учения об этом догмате, но они не доказательства Троичности, а только попытки понять значение трех аспектов бытия Бога. Особенно важно в этом догмате учение о том, что Лица Св. Троицы не изолированы друг от друга, а единосущны. Это понятие имеет существенное значение для нашей теоретической деятельности познания мира: сотворенные Богом личности тоже не изолированы друг от друга, а единосущны друг с другом, правда, лишь частично. Не менее важное значение имеет учение о том, что Бог есть Любовь не только в отношении к миру, но и в Своей внутритроичной жизни, осуществляющей идеал любви, как приобщения к своей личности другой любимой личности во всей полноте ее бытия. Любовь друг к другу Лиц Св. Троицы есть осуществленный идеал единодушной жизни любящих друг друга личностей, поэтому она имеет огромное значение для нашей практической деятельности, как абсолютное добро, служащее для нас указанием цели, к которой мы должны стремиться в своих отношениях друг к другу.

Таким образом, учение о Боге как Св. Троице есть фундамент и купол христианского миропонимания. В христианской философии данное положение используется как постулат, то есть требуемое умом и совестью допущение. Но она имеет полное право опираться на него, ибо в других, даже атеистических философских системах есть свои постулаты, столь же недоказуемые как догмат Троичности.

Осмысление проблемы естественной теологии позволяет углубить понимание вопроса о соотношении религиозной и научной картин мира. Религиозная картина мира опирается только на религиозный опыт и на Священное писание, хотя и претендует на целостность, поскольку пытается охватить все аспекты бытия, но по сути целостного мировоззрения не создает, поскольку исключает научное знание. В основе ее лежит не разум, а вера. Естественно-научная картина мира, поскольку не рассматривает проблем метафизических, тоже не обладает целостностью. Она принципиально отличается от религиозной, так как не использует религиозные догмы в качестве исходных знаний и допущений, а пытается строить систему знания в опоре на опытное изучение природы и разум (математику).

Однако, глубокая философская продуманность проблемы бытия в определенных системах мировоззрения, прежде всего в органических, приводит мыслителей, как показано выше, к необходимости полагания Бога в системе бытия, но уже не как предмета веры, а как логически обоснованной истины. На основании этого возможны философские построения, органически совмещающие научное и религиозное знание, веру и разум, эмпирический опыт и опыт религиозный, традиционализм религиозной жизни народа со свободой творчества в области научного исследования и проч. Именно так понимали задачу обновления философии представители одного из направлений в русской философской мысли, связанного с разработкой мировоззренческих идей ранних славянофилов, - В. Соловьев, Н. Лосский, С. Булгаков, С. Франк и др. [33, с. 196-222; 22, с. 309-312].