Наука и культура

Прояснение проблемы соотношения национальной и общечеловеческой культур, позволяет перейти к осмыслению поставленного выше вопроса о роли науки как факторе национальной культуры.

Наука, как было сказано выше, есть знание, осуществляемое путем свободного искания истины ради нее самой, логически обоснованное знание, приведенное в систему. Наука, понимаемая в данном, сущностном смысле является частью культуры. В качестве таковой, принадлежа миру производных ценностей, наука подчиняет себя познанию ценности абсолютной - истине; она суть поиск истины, служение ей. Ученый, осуществляющий научный поиск истины, свободен; он незадетерминирован пракгической потребностью, хотя может учитывать ее в своей деятельности или решать вопросы актуальные для практики; его деятельность причинно не предопределяется научной традицией: он может развивать систему знаний, выработанную в русле определенной научной школы, но может создавать новую систему знаний; он может к отдельным знаниям относиться как к абсолютно достоверным, но может еще и еще раз проверять знания, которые научный мир полагает в качестве абсолютных истин. Существующая система образования, оправдывающая себя, в частности, тем, что наука есть часть культуры и приобщение к ее достижениям суть приобщение к высшим абсолютным ценностям, создает иллюзию поступенного, закономерного развития научного знания. Ученый, якобы, сначала овладевает имеющейся системой знания, а потом приращивает к ней новые знания, обогащает существующую систему знаний. Такой способ развития науки часто имеет место, но далеко не всегда. Часто ученый, пройдя традиционный образовательный путь, отбрасывает освоенную систему знаний и начинает создавать ее заново, то есть, он учится для того, чтобы "потом все забыть"; иногда, он, едва познакомившись с содержанием научной книги, создает гениальную гипотезу или даже концепцию, объясняющую факты, в ней затронутые и проч.

Однако сказанное не опровергает одну из важнейших характеристик науки, состоящую в том, что она суть развертывающаяся система знания, хотя это развертывание (развитие), конечно, не носит строго закономерного, накопительного и поступательного характера. И все же данная характеристика науки нуждается в уточнении. Дело в том, что создание непротиворечивой системы знания есть идеальная цель науки; наука стремится к созданию непротиворечивой системы знания, но в реальном состоянии, конечно, она этим свойством не обладает. Поэтому, лишь абстрагируясь от реального состояния науки, о ней можно говорить как о непротиворечивой, развертывающейся системе знания; в реальности же она суть лишь становление системы.

Отношения науки с миром реальным складываются весьма драматично. Реальность открыта для познания, но свобода, свойственная бытию вообще, проявляет себя в мире реальном как его изменчивость. Как было показано выше, порядок событий, происходящий в пространственно-временном бытии не носит характера законосообразной связи. Порядок событий реального мира подчинен правилам, но не законам; связи, существующие в реальном мире, не подобны математико-функциональной или логической зависимости. Порядок событий, открываемый физикой или химией, а тем более социологией, имеет характер вероятностный; он подчинен статистической законосообразности. В силу этого, научный прогноз, как и научное обоснование любого практического мероприятия, тоже носит вероятностный, предположительный характер, а стремление с помощью науки и техники полностью подчинить природу человеку, избавить ее от "ошибок", которые она якобы совершает, нарушая законы, сформулированные наукой, приведет, в случае его реального, последовательного и доведенного до конца осуществления на практике, к превращению живой природы в искусственную, что, заметим, все равно не решит проблему. Но человек, как было показано выше, часть природы, более того, он - часть, обладающая, относительно других частей, наибольшей свободой, следовательно, тенденция, связанная с превращением живой природы, где есть свобода, в искусственную, где ее нет, приведет, прежде всего, к превращению естественного человека в искусственного, то есть в робота.

Но вернемся к поставленному вопросу: есть ли в науке, как в разворачивающейся системе знания, место фактору национальному или, как говорили в прошлом веке, народности? Ведь цель научного познания - абсолютная истина - носит, по определению, характер общечеловеческой ценности, а ярко выражающая национальный характер эмоциональная оценка, в научном познании присутствует лишь на втором плане, уступив ведущее положение разуму. Отвечая на поставленный вопрос, рассмотрим оригинальную и не утратившую своего значения концепцию народности науки, разработанную в трудах русского философа А. С. Хомякова.

Систему научного знания или науку он делит на две части: на положительную науку, изучающую законы видимой природы, и на догадочную, изучающую законы человеческого духа. Для догадочных наук, предмет которых связан с нравственными стремлениями человека, глубинная связь с народной жизнью видится Хомякову необходимой, поскольку изучать законы своего духа может человек только в полной своей духовной, следовательно, личной и общественной жизни, обладающей национальными чертами, ибо только в этой полноте может он видеть их проявление. Сложнее дело обстоит с науками положительными. В осмыслении их народности Хомяков использует идею многоаспектности истины. Он справедливо считает, что всякая истина многосторонняя, и ни одному народу не удается ее осмотреть со всех сторон и во всех ее отношениях с другими истинами. Иная сторона или отношение иному народу недоступны по его умственным способностям или не привлекают его внимания по его душевным склонностям. Таким образом, лишь благодаря тому, что принцип народности в качестве элемента присутствует в науке, многоаспектная истина может быть познана.

Принцип народности науки с положительной стороны проявляется не только в отношении ее к истине, но и в отношении к жизни. Наука, по мнению Хомякова, должна расширить область человеческого знания, обогащать ее данными и выводами, но она должна помнить, что ей самой приходится многому учиться у жизни. Обращаясь к российской действительности своего времени, он указывает, что ученый должен прежде всего узнать и полюбить ту жизнь, которую он хочет обогатить научными знаниями и техническими достижениями. Жизнь эта, по словам Хомякова, "полная силы предания и веры создала громаду России, прежде, чем иностранная наука пришла позолотить ее верхушки". Хомяков, исходя из основополагающей для славянофилов идеи соборности, считает, что положительные науки занимают лишь незначительное место в том, что он называл "просвещением", а мы сегодня зовем "культурой". Просвещение для него не есть только свод и собрание положительных знаний. Истинное просвещение есть "разумное просветление всего духовного состава в человеке или в народе"; оно немыслимо без облагораживающего воздействия абсолютных ценностей, а следовательно без нравственного и эстетического моментов.