Компонентный анализ эмоционального содержания интересов, мечтаний и воспоминаний человека

То или иное теоретическое объяснение, выявляющее скрытые до этого аспекты ка­ких-либо психологических явлений, побужда­ет и делает возможным нахождение новых методов их исследования. Методологические “выходы” теории — один из важных крите­риев ее содержательности. Поэтому, хотяданная работа и не предназначена для из­ложения узкоспециальных вопросов изуче­ния человеческих склонностей, представля­ется необходимым хотя бы в самой обобщен­ной и выборочно-иллюстративной форме все-таки этих вопросов коснуться.

Как мы имели возможность убедиться, интересы, мечты и воспоминания представ­ляют собой далеко не одноплановые психоло­гические феномены. Они проявляются как определенным образом ориентированные и эмоционально окрашенные процессы воспри­ятия, мышления, воображения, памяти и предметной деятельности, но за этими про­цессами стоят специальные образования лич­ности, ее склонности — активные “механиз­мы” ее направленности. Структура их слож­на, а функции многозначны и отнюдь не тождественны у разных их видов. Однако имеется один общий момент для всех кате­горий склонностей человека. Все они связа­ны с образованием постоянной процессуаль­ной мотивац ии определенной деятельности, обеспечивающей субъекта “ценными эмоци­ями”.

Без этого момента может быть деятель­ность по необходимости, по долгу, по сове­сти, даже по привычке, но истинной склон­ности без процессуальной мотивации не т, Склонность начинается там, где представления о деятельности накрепко вспаиваются” с представлениями о сопутствующих ей вол­нующих переживаниях, без которых чело­век уже не может быть удовлетворен своей жизнью.

Выявить эти более или менее постоянные переживания, испытываемые человеком в процессе функционирования его интереса, мечты или воспоминания, значит “увидеть” наиболее интимную сторону данных феноме­нов, глубже познать их значение для лично­сти. В связи с этим нами был предложен специальный метод исследования склонно­стей, названный компонентным анализом их эмоционального состава.

Идея его проста. Это, по существу, рас­спрос людей о тех переживаниях, которые они систематически испытывают в процессе той или иной деятельности. Ответы исследу­емых на такой расспрос выражаются в отбо­ре ими карточек, на которые занесен систе­матизированный “инвентарий” эмоций, опи­санный нами ранее. Разумеется, этот “инвентарий” не может охватить всего богатства переживаний человека в процессе деятельно­сти, но их общий характер он репрезентиру­ет более или менее удовлетворительно. Он составлен так, чтобы получаемые ответы ха­рактеризовали переживания субъекта не только качественно, но и количественно. Ос­новные операции математического анализа данных, применявшиеся нами, суть следую­щие: 1) определение особенностей эмоцио­нального состава того или иного интереса как такового (сравнение данных по одному и тому же интересу у большой группы ис­следуемых); 2) определение общего состава эмоционального насыщения личности отдель­но по интересам, мечтам и воспоминаниям; 3) расчет коэффициентов ранговой корреляции между ними; 4) вычисление совокупно­го эмоционального насыщения личности че­рез все виды ее склонностей.

Первая из названных операций выявляет существенные эмоциональные характеристи­ки интересов; все остальные — самой лично­сти.

Подробно названный метод анализа склонностей человека изложен нами в спе­циальной статье¹, здесь же мы только бегло рассмотрим некоторые теоретически и прак­тически важные данные, полученные с его помощью.

Прежде всего было подтверждено, что чувство интереса не есть нечто единообраз­ное. Переживание интереса к физике суще­ственно отличается от переживания интереса к педагогической деятельности, спорту или фотографии. Существуют также различия в эмоциональном содержании одного и того же интереса у разных людей. Это связано со сле­дующим, как нам представляется, теоретиче­ски важным фактом.

Оказалось, что в эмоциональном содер­жании интереса можно выделить три состава эмоций. Во-первых, это эмоции, переживае­мые при функционировании данного интере­са всеми лицами, у которых он сформировал­ся; во-вторых, это эмоции, которые оказыва­ются разными у разных, достаточно больших групп людей; в-третьих, — эмоции, отмечае­мые лишь в виде исключения отдельными

¹ См. Б. И. Додоное. Компонентный анализ эмоционального содержания интересов, мечтаний и воспоминаний личности.— “Вопросы психологии”, 1977,.№ 2.

субъектами. Эти три единицы интереса мы назвали соответственно его константным, ва­риативно-групповым и индивидуально-специ­фичным составами.

Так, например, по данным исследования студентов СГУ, в эмоциональном содержании интереса к физике константный со­став представлен гностическими и праксическими переживаниями, а также одной специ­фической глорической эмоцией, названной нами “эмоцией внутреннего самоутвержде­ния”. В ответах студентов эта эмоция опи­сывалась как “чувство удовлетворения тем, что как бы растешь в собственных глазах, повышаешь ценность своей личности”.

Вариативно-групповой состав этого инте­реса включает в себя романтические и эсте­тические переживания.

В качестве индивидуально-специфическо­го состава могут выступать самые разные ка­тегории эмоций. Это своеобразные, неожидан­ные “эмоциональные идиомы”. У одной из опрошенных нами студенток, например, та­кой “идиомой” в общем эмоциональном со­держании интереса к физике явились альт­руистические переживания, систематически возникавшие у нее в процессе занятий ука­занным предметом. По словам девушки, она как бы занималась “вместе с мамой”, кото­рой из-за войны не удалось закончить физи­ческий факультет.

Интерес к педагогической дея­тельности, который рассмотрим в качестве другого примера, включает в себя следующие эмоции: 1) альтруистические, коммуникативные и праксические пережива­ния — его константный состав; 2) гностиче­ские и глорические переживания — вариа­тивно-групповой состав; 3) все остальные категории переживаний — индивидуально-специфический состав.

Наличие в интересе константного эмоцио­нального состава несомненно определяется коренными особенностями деятельности, ставшей предметом интереса. Это эмоции, без которых данная деятельность просто не может протекать достаточно эффективно. Ес­ли эти переживания не представляют для личности ценностей и почему-либо не способ­ны стать таковыми в будущем, человек ни­когда к соответствующей деятельности по-настоящему не привяжется.

Можно поэтому предположить, что чем больше индивид любит испытывать эмоции, входящие в константный состав какого-либо интереса, тем легче этот интерес у человека сформировать.

Мы проверили эту гипотезу на материа­ле формирования и закрепления интереса к педагогической деятельности у студентов Симферопольского университета. В одном из исследований, в частности, были сопоставле­ны данные о том, как студенты-математики ранжировали на первом курсе ценность раз­ных категорий эмоций в нашей тест-анкете с желанием или нежеланием этих же моло­дых людей по окончании университета идти работать в школу.

В этих целях все исследуемые были раз­делены на две условные группы. В первую

вошли те, кто при ранжировании не поста­вил ни одну из эмоций, входящих в констант­ный состав интереса к работе с детьми, на место ниже четвертого (четыре — среднее арифметическое числа переживаний, квали­фицируемых как наиболее приятные).

Мы охарактеризовали исследуемых пер­вой группы как лиц, у которых структура их общей эмоциональной направленности очень близка к эмоциональной структуре пе­дагогического интереса. Всех остальных мы отнесли ко второй группе с меньшим совпа­дением этих структур. Вследствие большого временного интервала между тестированием ОЭН исследуемых и их опросом относитель­но желания быть учителем, сопоставление тех и других данных, по существу, приобрело характер проверки возможности заранее про­гнозировать предрасположенность молодых людей к развитию и закреплению у них пе­дагогического интереса. Результаты органи­зованного таким образом сопоставления представлены в таблице 1; в нижней ее строке помещен показатель статистической достоверности связи, вычисленный ввиду не­большого состава исследуемых по “точному тесту Фишера”¹.

Аналогичные результаты получены и в отношении студентов ряда других факульте­тов, с той только разницей, что здесь боль­шого временного интервала между тестиро-

нием и опросом не было.

¹ См. С. Дайменд. Мир вероятностей. М., 1970, стр. 48.

Близость структуры ОЭН к структуре педагогиче­ского интереса (1971 г.)	Желание быть учителем
Есть	Нет
Очень близка
Менее близка
р<0,05

В отличие от константного эмоционально­го состава интересов, их вариативно-группо­вые и индивидуально-специфические соста­вы не столько характеризуют деятельность, сколько личность деятеля.

Надо отметить также, что уже констант­ные эмоциональные составы разных интересов частично “перекрещиваются”. Так, инте­рес к физике и интерес к педагогической дея­тельности одинаково включают в свой конс­тантный состав категорию праксических эмоций. Не столь редки случаи, когда констант­ные составы предметно разных интересов и вовсе совпадают. Возможность вариативных и индивидуально-специфических дополнений к основному эмоциональному составу еще более увеличивают элементы “перекрестов” и поч­ти полных совпадений эмоциональных содержаний разных интересов. Следствием этого является наличие гораздо более сложных со­отношений между предметом интереса субъекта и его внутренними устремлениями, чем это может показаться поверхностному взгля­ду. Неверно было бы, например, думать, что

индивид, посвятивший себя науке, непремен­но должен характеризоваться доминировани­ем влечения к гностическим эмоциям, а чело­век искусства — к эстетическим. В действи­тельности по своей преобладающей эмоцио­нальной направленности первый может быть, скажем, “романтиком”, а второй “альтруи­стом” и т. д. В атом смысле наш подход к вы­делению типов ОЭН существенным образом отличается от подходов других авторов, в осо­бенности от классификации личности по ее основным ориентациям, предложенной не­мецким философом-идеалистом Э. Шпрангером (“экономический человек” хозяйства, “теоретический человек” науки, “эстетиче­ский человек” искусства, “социальный чело­век” любви и самоотдачи, “политический че­ловек” власти и “религиозный человек”).

Возможность полных или значительных совпадений эмоциональных компонентов предметно различных интересов означает, что жесткой предназначенности человека только для какой-либо одной профессии или сферы жизни не существует.

Отметим и другое. Вследствие того, что предметно одинаковые интересы у разных людей могут приобретать разное эмоциональ­ное содержание, изучение той личностной “психологической почвы”, на которой воспи­татель-педагог собирается сформировать оп­ределенный интерес у своего воспитанника, очевидно, способно не только вскрыть меру сложности этой задачи, но и подсказать ему специальные пути для ее решения в каждом конкретном случае. Можно, например, предполагать, что, формируя интерес к педагоги­ческой деятельности у “гностиков”, следует с самого начала широко знакомить их с про­блемными вопросами педагогики, вынося на первый план ее парадоксы. Для людей же “пугнического” типа ту же деятельность луч­ше всего раскрыть как своеобразную, не ли­шенную азарта борьбу с трудностями, и т. д.

Наконец, в силу тех же обстоятельств может быть выдвинута идея об одном из средств преодоления асоциальных склонно­стей трудновоспитуемых подростков. Она состоит в том, что интерес к социально не­приемлемой деятельности легче всего можно вытеснить другим, положительным интере­сом при том условии, что этот последний бу­дет иметь формально сходную с первым эмо­циональную структуру.

Эти дедуктивно выдвигаемые положения, пока проверенные автором лишь в неболь­ших “пристрелочных” экспериментах, разу­меется, должны быть еще конкретизированы и уточнены в специальных исследованиях.

Следующий вопрос, который мы пыта­лись решить путем специальной обработки данных компонентного анализа, касался со­ответствия типа ОЭН личности и ее сово­купного эмоционального насыщения через все ее интересы, мечты и воспоминания. Выяснилось, что, хотя жесткой связи между эмоциональным насыщением и типом ОЭН нет, тип личности несомненно сказывается на эмоциональном содержании склонностей. Это дает основание предполагать, что эмо­циональная направленность человека, сама первоначально сформировавшись в опреде­ленной его деятельности, затем начинает о казывать влияние на выбор им новых д еятельностей. Склонность как бы пускает кор­ни в личность, а затем эти корни в каждой благоприятной ситуации прорастают новыми побегами.

Отмеченный факт мы и наблюдали, соб­ственно говоря, в приводимом выше приме­ре зависимости формирования интереса к педагогической деятельности от структу­ры эмоциональной направленности личности (см. таблицу 1).

Таковы основные итоги исследования, проведенного с помощью метода компонент­ного анализа. В целом он облек “в плоть и кровь” ранее высказанные нами теоретиче­ские взгляды на склонности человека, а так­же наметил некоторые пути реализации за­ложенных в этих взглядах возможностей лучшего овладения явлениями.

Вместе с тем компонентный анализ и по­следующее сопоставление и обобщение его данных предоставили в наше распоряжение ряд дополнительных интересных фактов и сведений, частично уже выходящих за рам­ки развиваемых нами здесь положений.

Прежде всего выяснилось, что хотя ин­тересы, мечты и воспоминания по своему эмоциональному составу имеют тенденцию положительно коррелировать друг с другом, однако наряду с нею существует и тенден­ция к некоторым специфическим различиям в их преобладающей эмоциональной окрас­ке. Эти различия состоят в том, что мечты и воспоминания, при меньшем разнообразии их эмоционального содержания, чаще, чем интересы, бывают пронизаны альтруистиче­скими, коммуникативными и лирическими переживаниями. Высокий “удельный вес” данных эмоциональных компонентов в сово­купном эмоциональном содержании мечта­ний и воспоминаний был найден у большин­ства наших исследуемых, в том числе и у тех, у кого в составе интересов эти же эмо­ции были представлены чрезвычайно скупо. Это создает, в частности, впечатление нали­чия у юношей и девушек гораздо больших “альтруистических потенций”, чем им уда­ется реализовать через интересы, особенно связанные с практической деятельностью. Далее в качестве любопытного факта можно отметить, что на фоне обычной поло­жительной эмоциональной корреляции ин­тересов, мечтаний и воспоминаний у неко­торых лиц первая форма активного эмоцио­нального насыщения коррелирует с двумя другими явно отрицательно. Это означает, что данные личности живут в своих мечтах и воспоминаниях совсем иной эмоциональ­ной жизнью, чем в своих интересах, что вы­двигает на будущее задачу выяснить причи­ну такой “разорванности” и ее влияние на поведение и характер соответствующих лиц. Наконец, можно упомянуть и о том, что, как показало специальное изыскание, сте­пень сходства эмоционального насыще ния людей может служить одним из критериев их психологической совместимост и; коэффи­циент корреляции по совокупному эмоциональному насыщению у лиц, “душевно” лег­ко понимающих друг друга, имел тенденцию быть выше, чем у тех, между кем взаимопо­нимание было затруднено.

Помимо изложения этих фактических сведений позволим себе также указать на одну задачу, которую с помощью компо­нентного анализа предстоит решить в буду­щем. Она состоит в классификации интере­сов с учетом сходства их константного эмо­ционального состава. Такая классификация, на наш взгляд, может в свою очередь облег­чить разработку целого ряда вопросов, свя­занных с проблемой профконсультации и профориентации выпускников школ, испы­тывающих трудности в выборе профессии “по душе”. В частности, она важна для оп­ределения комплексов психологически близ­ких профессий¹.

¹ Предметно близкие профессии психологиче­ски могут быть далеки друг от друга и, наоборот, предметно далекие — близки. Показателен в этом отношении следующий факт. Американец Стронг обнаружил, что у людей каждой профессии есть свой типичный “паттерн” (набор) непрофессиональных интересов, вкусов и предпочтений.

Исследовательскую работу Стронга по выявле­нию типичных для разных профессий “паттернов” подхватили и другие психологи. При этом вскры­лось много любопытного. В частности, оказалось, что “паттерн” врача-хирурга ближе к “паттерну” летчика-испытателя, чем к “паттерну” врачей дру­гих специальностей. Американские исследователи зафиксировали этот и другие подобные парадоксы, не дав им объяснения. В то же время с позиций развиваемой здесь концепции их понять совсем не трудно, равно как осмыслить достижения и неу­дачи системы профконсультирования “по Стронгу”.