ОЭ ТИСАТО

 

 

X x x

 

 

Если б не донеслась

из этой лощины укромной

соловьиная трель -

кто из нас сумел бы сегодня

о приходе весны догадаться?..

 

X x x

 

 

Не увяли цветы

на ветках того мандарина,

где нашла ты ночлег, -

отчего же тогда, кукушка,

больше песен твоих не слышно?..

 

X x x

 

 

Созерцаю луну

и вижу в безрадостном свете

весь наш суетный мир -

не меня одного сегодня

осенила печалью осень...

 

X x x

 

 

С той поры, как весной

посадил я тебя, хризантема,

долго ждать мне пришлось -

но не чаял тебя увидеть

в час осеннего увяданья...

 

X x x

 

 

Хоть и влажен рукав

от слез, что минувшею ночью

пролила я во сне, -

если спросят люди, отвечу:

"Под дождем весенним он вымок".

 

X x x

 

 

Лишь открою глаза -

и полнится сердце тоскою.

Вспоминая тебя,

я готов, как иней, растаять

поутру под лучами солнца...

 

Осенью, страдая от болезни и ни в чем не находя

утешения, Тисато послал другу эту песню

 

Наша бренная жизнь

непрочна и недолговечна,

как осенний листок,

что, цепляясь за ветку клена,

под порывом ветра трепещет...

 

Преподнесено вместе с другими песнями Государю

в годы правления Кампе

 

Одинокий журавль,

что отбился от стаи родимой,

кличет в плавнях речных -

все надеется, что услышат

зов его в заоблачных далях... {123}

 

X x x

 

 

С каждым годом, увы,

все больше и больше старею,

снег виски убелил -

только сердце осталось прежним,

лишь оно, как снег, не растает!..

 

 

МИБУ ТАДАМИНЭ

 

 

Песня начала весны

 

Пусть кругом говорят,

что весна уже наступила, -

не поверю тому

до поры, пока не услышу

соловьиной знакомой трели!..

 

Песня, сложенная на том же состязании

 

Только вечер прошел,

глядь, уже занимается утро.

Слишком ночь коротка -

оттого-то и причитает,

горько жалуется кукушка...

 

Сложил, услышав, как поет кукушка в тех

местах, где жил когда-то

 

И поныне еще,

должно быть, ей мило былое,

память минувших лет -

прилетев в родное селенье,

так печально кличет кукушка...

 

X x x

 

 

В этом горном краю

так веет тоскою осенней!

Я грушу по ночам,

до рассвета глаз не смыкаю -

зов оленя будит округу...

 

X x x

 

 

То ли это роса,

что выпала ночью осенней,

то ли травы в полях

так окрасились нынче слезами,

что роняют дикие гуси...

 

X x x

 

 

Я осенней порой

на священную гору Мимуро {124}

по тропинке бреду -

будто рвется парчовый полог,

осыпаются листья с кленов...

 

X x x

 

 

Уж давно он ушел

в горы Псино, снег приминая,

по безлюдной тропе -

и с тех пор ни единой вести

не прислал из хижины горной...

 

X x x

 

 

В этом горном краю,

где кружится снег и ложится,

укрывая леса,

люди, верно, должны отринуть

все свои мирские тревоги...

 

Повстречав некую даму на празднике Касуга {125},

Тадаминэ осведомился, где она живет, и позже,

сложив эту песню, отослал ей

 

Краткой встреча была.

Едва распознал я твой образ -

словно листик травы,

что пробился вдруг из-под снега

в Касуге, на лугу священном...

 

X x x

 

 

Как во мраке ночном

белый снег обращается в капли,

лишь коснувшись земли, -

я в любовной тоске изнываю,

таю в горькой своей печали...

 

X x x

 

 

Цитры жалобный звон,

что доносится с ветром осенним,

в сердце вновь пробудил

безнадежные упованья

и томленье любви бесплодной...

 

X x x

 

 

Словно водоросли,

что, отдавшись на волю потока,

не пускают корней

и не знают, где зацепиться, -

я в любви плыву по теченью...

 

X x x

 

 

Стоит ветру подуть,

и облачко с горной вершины

устремляется вдаль

без раздумья, без сожаленья -

как твое жестокое сердце...

 

X x x

 

 

Если б только я мог

стать лунным сияньем бесплотным!

Уж, наверно, тогда

бессердечная только мною

любовалась бы ночь за ночью...

 

X x x

 

 

С той далекой зари,

возвестившей о горькой разлуке,

тяжко мне одному

созерцать в редеющем мраке

хладный лик луны предрассветной.

 

X x x

 

 

Ах, не зря говорят,

что где-то в краю Митиноку

есть Наветов река -

горько слушать мне отовсюду

пересуды, досужие сплетни...

 

На смерть возлюбленной

 

Не одни только сны

нисходят на нас наважденьем -

разве можно назвать

непреложной, истинной явью

хрупкий облик бренного мира?!

 

На смерть старшей сестры

 

Коль поток запрудить,

останется тихая заводь,

но увы, не всегда! -

Нет такой запруды на свете,

чтоб тебе уйти помешала...

 

На кончину Ки-но Томонори

 

Разве мало в году

дней солнечных и безмятежных?

О, зачем ты избрал

этот день унылый осенний,

чтобы мир наш бренный покинуть?!

 

Памяти отца

 

Мириадами струн

нити траурного одеянья

протянулись во мгле -

и жемчужные слезы скорби

все текут, по струнам бряцая...

 

Песня, посланная другу, что отправился в

паломничество в Сумиеси {126}

 

Говорят рыбаки,

что жить хорошо в Сумиеси,

но еще говорят,

что растет там трава забвенья, -

не забудь же нас, возвращайся!..

 

Сложено при созерцании водопада Отова на горе

Хиэй

 

Пролетели года,

состарились светлые воды,

поседел водопад -

ни единой темной полоски

меж прозрачных струй не осталось...

 

X x x

 

 

Стоит только надеть

легчайшее летнее платье,

тоньше крыльев цикад,

как оно прилегает к телу -

так прильнешь ты ко мне, привыкнув.

 

 

ИСЭ

 

 

Возвращаются перелетные гуси

 

Покидая луга,

что окутаны дымкой весенней,

гуси тянутся вдаль -

словно им милее селенья,

где цветов еще нет и в помине.

 

Слива, цветущая на берегу

 

Так весну за весной

сливу в водах реки быстротечной

буду я созерцать

и тянуться к цветущим веткам,

рукава в поток окуная...

 

Слива, цветущая на берегу

 

По прошествии лет

на зеркало вод, где, как прежде,

виден сливовый цвет,

лепестки, словно прах, ложатся,

затуманивая отраженье...

 

Сложено в третью луну в год с "добавочным месяцем" {127}

 

Вишни в полном цвету.

Хоть лишний прибавился месяц,

удлинилась весна,

разве могут сердца людские

насладиться вдоволь цветеньем?..

 

X x x

 

 

Вешней вишни цветы!

В заброшенном горном селенье

от людей вдалеке

распустились вы позже прочих -

уж повсюду цветы опадают...

 

X x x

 

 

В пору пятой луны

услышав напевы кукушки,

я уже не дивлюсь -

ах, когда бы те же напевы

прозвучали раньше, весною!

 

Мыс Кара

 

Волны, словно цветы,

что у мыса Кара распустились,

тихо плещут о брег -

не сама ли весна над водою

пронеслась, обернувшись ветром?..

 

X x x

 

 

Я теперь и во сне

не смею тебе показаться -

исхудав от любви,

по утрам со стыдом и мукой

вижу в зеркале отраженье...

 

X x x

 

 

Словно волны в прибой,

одежды на смятой постели.

Чуть расправлю рукав {128} -

и заплещется над волною,

затрепещет белая пена...

 

X x x

 

 

Нет, с селеньем родным

равнять его сердце негоже -

но увы, для меня

места нет в неприютном сердце,

как в безлюдном, глухом селенье.

 

X x x

 

 

Лик вечерней луны

трепещет на влажном атласе,

и лоснится рукав -

будто слезы вместе со мною

льет луна в томленье любовном...

 

Исэ состояла в любовной связи с Накахирой, но

он давно уже не навещал ее. Эту песню она послала,

чтобы уведомить Накахиру о том, что переезжает

в дом к своему отцу, наместнику края Ямато

 

Ожидает тебя

вершина далекая Мива {129},

хоть и ведомо ей,

что, быть может, долгие годы

не придешь ты ее проведать...

 

В путешествии, объята любовной тоской, сложила

она эту песню при виде горящей травы на лугу

 

После долгой зимы

трава выгорает на поле -

но уж скоро вослед

подрастет молодая зелень,

предвещая весны явленье!..

 

X x x

 

 

Если б наша любовь

окончилась втайне от света,

любопытным в ответ

я могла бы твердить сквозь слезы,

что напрасны все их догадки...

 

Государь-в-отреченье {130} посетил усадьбу принца

Накацукасы, когда по случаю празднества была

построена ладья и пущена в дворцовый пруд. Под

вечер, когда Государь уже собрался уходить, Исэ

сложила эту песню и преподнесла ему

 

О, когда бы ты был

ладьею, что меж берегами

тихо кружит в пруду, -

я могла бы сказать, наверно:

"В этом месте побудь, останься!.."

 

Сложено у водопада во время паломничества

к храму Рюмон

 

Не наденет никто:

наряд ведь "не шит и не кроен" -

для чего же тогда

растянула Горная дева {131}

полотно над бурной рекою?.. {132}

 

Послано в ответ на письмо от Государыни Седьмого

округа {133}, когда Исэ находилась в Кацура

 

Обитаю теперь

в селении "лунного древа"

и молю об одном -

чтоб на сумрачном небосводе

вашим ликом луна сияла!..

 

Исэ сложила эту песню, продав свой дом

 

Нет здесь бурных быстрин

и заводей глубоководных,

как в Асуке-реке, -

это дом потек ко мне в руки

полновесных монет потоком!..

 

Приписано в конце свитка со стихами, преподнесенного Государю

 

Только слухи порой

долетают о жизни дворцовой,

как журчанье ручья, -

ах, увидеть бы поскорее

эти царственные чертоги!..

 

Когда-то заехала в дом человека, ушедшего

из мира, наутро же отправила его домашним

письмо

 

От того, кто ушел,

Отраженья и то не осталось -

В этом ручье

С водою смешались слезы,

Из моих упавшие глаз...

 

X x x

 

 

Рыданья собрав

Воедино, сплету я из них

Крепкие нити

И слезы свои на них

Вместо жемчуга нанижу.

 

X x x

 

 

Одни лишь печали

Множатся день ото дня.

За короткий свой век

Неужели так много слез

Человеку пролить суждено?

 

X x x

 

 

Ароматом своим

Напомнил тебя невольно

Этот цветок

Сорвала нынче утром, и платье

Промокло насквозь от росы.

 

X x x

 

 

Пусть людская молва

Оплетает. Морские травы

Рвут рыбачки у волн.

Коль сердца стремятся друг к другу,

Разве может печалить мир?

 

Женщине, имевшей весьма сурового отца, один

человек сказал: "Ответьте же наконец - да

или нет". Она же:

 

Ни "да" сказать, ни "нет"

Открыто и то не смею.

Безотраден наш мир.

Сердце, увы, не вольно

Жизнь мою направлять...

 

На ширме во дворце экс-императора Уды

 

"Не поблекли б", -

Даже об этом тревожусь, глядя

На ветки хаги

Обильно - вот-вот сломаются -

Внезапно легла роса.