Тонкие струны бренда

— Ну, расскажите коротко о медовухе. — Со свойственной москвичам деловитостью я приготовилась контролировать процесс.

— Наташа, выбери самое интересное, — Любовь Захаровна Косихина, замдиректора дегустационного зала, обратилась к девушке в красном сарафане. Та поставила на стол поднос с десятью чарками медовухи: — У нас официантки еще и рассказчицами работают.

— Медовуха — это слабоалкогольный тонизирующий напиток, который варится на меду по старинным русским рецептам... — Девушка начала не очень бойко. — Мед как продукт и напиток был широко известен, любим на Руси, даже иностранцы называли русское государство страной воска и меда, потому что мед здесь в изобилии... Дальше не знаю, что рассказать... — смущенно замолчала.

— Ну и ладно. Здесь у нас что?

— В первой чарке — обычная медовуха, мы ее называем классической, без трав и пряностей, — объяснила Любовь Захаровна. — Мед, как вы знаете, очень полезен, в нем много микроэлементов.

— В древности говорили, что он бодрит, исцеляет, удлиняет век, — вступила Наташа. — Медовухой поили воинов перед сражением, чтобы у них сил прибавилось и боевой дух поднялся. Также выражение "медовый месяц" пошло отсюда. Молодоженам на свадебном пиру подавали медовуху, и тридцать дней после этого пира трапеза молодых не обходилась без меда. И пили они мед, чтобы потомство у них народилось красивое и здоровое.

— Вы думаете, это правда способствует здоровью потомства?

— Ну да, — слегка удивилась вопросу Любовь Захаровна. — Ведь в меду очень много микроэлементов, больше сорока восьми.

— Хорошо. А в этой чарке какая?

— Во второй чарке медовуха с мятой. В третьей — с хмелем. Медовуху с травами можно пить знаете как? Вот сейчас модны разные биодобавки, а тут как раз все натуральное. Один экскурсовод постоянно берет у нас медовуху с хмелем, употребляет ее вечером и спит хорошо. А можжевеловая с перцем стимулирует иммунную систему.

— Интересно, а алкоголизм она не стимулирует?

— Я предполагаю, что не стимулирует. Допустим, в новогодние праздники к нам приезжают туристы — сами понимаете, в каком состоянии. Так вот, на наших глазах после употребления медовухи они трезвеют. А потом, чтобы ею напиться, сколько надо выпить? Да и опьянение быстро проходит.

— Четвертая?

— Четвертая — с пряностями: корицей, гвоздикой, имбирем. Пятая — с можжевеловыми ягодами и красным перцем. Раньше в каждом доме была медовуха, а у кого не было медовухи, тот считался бедным человеком.

— Были раньше ставленные меды и вареные, — Наташа старается подстроиться со своими историческими сюжетами. Красиво она говорит. Тут влияние старинных текстов, конечно, но и свое. Легонько спрямляет местное окание, делая его не то что незаметным, а каким-то, наоборот, завидным. А уж как она выводит вот эти слова: "ставленные", "вареные" — с ударением на первом слоге, и "меды" — с ударением на последнем, хочется сказать: "еще раз, пожалуйста". — Вы сейчас пробуете вареные.

— Чем же отличаются ставленные меды?

— Это просто мед, разведенный родниковой водой, ставили на брожение. Не варили. Как вино выдерживается, так и мед: чем дольше, тем изысканнее у него вкус, аромат и выше крепость. Вареные меды употреблялись больше на массовых сборищах, на пирах у князей. Но бывало и такое, что подавали на пирах меды ставленные, тридцатипятилетней выдержки.

— Неплохая выдержка.

— Наш завод тоже хочет попробовать делать выдержанные, или ставленные, меды. А это значит — бочки. Скажи, Наташа, как назывались бочки для ставленных медов, — просит Любовь Захаровна, — наши клиенты очень возбуждаются от этих слов.

— А бочки были беременные, на тридцать ведер, и полубеременные, на пятнадцать ведер. Их опускали в ледник или зарывали в землю просто.

— Супер! Вот эту пьешь — будто росу.

— Шестая — с липовым цветом.

— Чтобы не утомлять слушателей информацией, мы им также тосты рассказываем. Вот, например, такой старинный тост придуман: первому пить — здраву быть, — Наташа явно вошла во вкус. —...а за шестую приняться — с места не подняться.

— Закуска определенная положена к медовухе. Капуста квашеная, рябина моченая, красная и черная, тыква, репа и свекла пареная, яблоки моченые, огурцы соленые. У нас, тем более, город огуречный, вы знаете, да? — Девушка в красном сарафане подвигает мне миску с мочено-квашеной снедью.

Ой, это не Наташа...

— Это Вера, наш бухгалтер, — объясняет Любовь Захаровна, — она раньше работала официанткой и иногда помогает.

— Раньше посуда была намного больше той, из которой вы пьете. — Вот она Наташа, словно читая мысли, показывает на братину с ковшиками.

Обе девушки в кокошниках, поэтому с первого взгляда похожи. У обеих в глазах какая-то радость, говорят одинаково. Хотя Вера, конечно, другая — посмелее, потверже.

— Сами собираем, мочим, закручиваем, — весело сообщает она, видя, что я налегла на рябину.

— Не получается у нас еще с репой, — Любовь Захаровна вздыхает, но не тяжко. — Репа пошла плохая, мелкая и несочная. Я собираюсь в этом году дать заказ одной бабушке хорошую репу выварить. Хочется, чтобы люди вспомнили этот вкус. Потому что в ней тоже много микроэлементов.

— Начальство вас не ограничивает в ваших инициативах?

— Слава богу, нет. Наоборот, приветствует.

— А как это происходит? Вот пришла вам в голову идея, и что?

— Идея насчет репы пришла в голову Сергею Владимировичу (Горовому. — "Эксперт"). А реализовывать ее будем мы.

— Понятно.

— Хорошо, что здесь вообще подобрались люди, которые поняли, как это все воплотить. Сотрудничаем мы с нашим училищем художественно-реставрационным. Вся роспись тут ручная. Витражи ручной работы. Кованые люстры — тоже. Работали и художники, и кузнецы, и столяры — все преподаватели училища. Интерьер сделан под шестнадцатый век. Правда, столы не дубовые, а "под дуб", дубовые для нас дороги. И еще нам туристы говорят, что в шестнадцатом веке в росписи не было таких элементов, как птицы, что это уже семнадцатый век. Мы соглашаемся, что же делать.

— Да какая разница, птицы-то изумительные! — Мне стыдно, что я с самого начала не придала значения интерьеру. А сделан он добротно. Захотелось все потрогать: встать, что ли, аккуратно из-за стола...

— А еще нам Сергей Владимирович велит играть.

— В каком смысле?

— Играть с клиентами, чтобы они не просто слушали, а участвовали в действе. Вот мы и думаем. Кто-то подсказал загадки загадывать. Одну загадку мы уже придумали. Думаем о живой музыке. Есть у нас в Суздале гусляр, он еще звонарем в Спасо-Ефимиевском монастыре работает — вот его бы. Но это очень дорого. А пока он два диска записал, мы их ставим.

— Да, пожалуй, живой гусляр с диском не сравнится. Так, приступаем к десятой.

— Десятая — с хреном. Когда мы открывались, все сорта нам готовили на заводе, и у нас было девять сортов, а десятого не было. Я голову ломала, не знала, что делать. Ну и прочитала в книгах, что можно с хреном. Вот и сделали.

— Ох, здорово с хреном. Что-то из детства пошло, архаика какая-то...

— Кстати, чем всегда Суздаль-то славился: огурцами, хреном и медовухой.

С собой мне Любовь Захаровна дала бутылку медовухи с сосновыми почками и лепестками розы. Это из новейших разработок, вошедших в дополнительное меню.

— Что значит дополнительное?

— А вдруг кто-то из туристов к нам во второй раз приедет — чтобы ему снова было интересно.