Смертельный соблазн. Манхэттен 11 страница

Когда на Варумбе остались только трусики и бюстгальтер, он сделал ей это предложение. Она приблизилась к Джоэлу, и теперь ее груди раскачивались прямо перед его лицом.

— Извините, — сказала она, и один из ее больших коричневых сосков чиркнул ему по носу, — я покидаю этот бизнес.

— Тебе незачем это делать, — ответил Джоэл. — Ты должна давать индивидуальные представления. Заработаешь огромные деньги. — Он выпрямился на стуле. — Если завтра в обед придешь ко мне в офис, плачу пять сотен наличными.

— Хм-м-м… — протянула Варумба, заинтересованная столь щедрым предложением. — Позвони мне. Ах, ты мой сладкий, ты не пожалеешь об этом.

 

Несмотря на огромную усталость, Мэдисон никак не удавалось уснуть. Звонок Ким растревожил ее. Детектив сказала, что ей не понравится то, что она завтра услышит. Что же это может быть?

Она лежала в постели, беспокойно ворочаясь с боку на бок, пока наконец не включила свет, решив попробовать читать. Однако из этого тоже ничего не вышло. Она никак не могла сосредоточиться на книге. Тогда Мэдисон включила телевизор в надежде на то, что он подействует на нее как снотворное. И тут неудача. Черт! Что же делать? Нет, снотворное, оставшееся от Дэвида, они принимать не станет, слишком плохо действуют на нее все эти пилюли.

Ее мысли беспорядочно метались, перескакивая с одного на другое. Неделя выдалась настолько насыщенной разнообразными событиями, что она никак не могла успокоиться. Да еще Дэвид объявился! Что он вообразил? Что она кинется в его объятия с криком «Прощаю все!»? Черта с два! Она никогда не простит его.

А еще — Джейк. Что случилось, почему он не звонит? И, что еще более важно, почему она переживает по этому поводу? В конце концов, это был обычный секс без каких бы то ни было взаимных обязательств и обещаний. Однако Мэдисон переживала и ничего не могла с собой поделать.

Она ворочалась в постели до пяти утра, а затем поняла, что уснуть уже не сможет, и решила вставать. Ей до смерти хотелось позвонить Ким, но она понимала, что в такой ранний час об этом нечего и думать. Поэтому Мэдисон натянула толстый свитер, джинсы, зашнуровала ботинки и отправилась гулять со Сламмером, заглянув на обратном пути в круглосуточный магазин, чтобы купить хлеб, сыр и несколько пакетиков кофе «Старбакс».

Подняв свежий номер «Нью-Йорк таймс», лежавший на полу у двери ее квартиры, Мэдисон вошла внутрь, плюхнулась на диван и развернула газету, однако через несколько минут снова поняла, что не в состоянии сосредоточиться… Ее мысли витали вокруг вчерашних похорон, разговора с Уорнер и всего того, что она от нее услышала. Уорнер упомянула, что Стелла боялась Майкла, и это почему-то очень встревожило Мэдисон. Ясное дело, что Майкл был вне себя из-за того, что Стелла убежала с мальчишкой, который годился ему в сыновья, но пугать кого-либо и уж тем более угрожать? Это было на него совсем не похоже.

В сознании Мэдисон все еще крутились слова Ким: «Их убийство выглядело как казнь». Что, черт побери, она хотела этим сказать?

Поднявшись с дивана, Мэдисон подрумянила в тостере два кусочка хлеба, намазала их мягким сыром и съела один за другим. Тот еще завтрак! Хорошо еще, что перед ней никогда не стояла проблема избыточного веса.

У нее не было ни малейшего желания снова приниматься за сбор информации о Пантере Антонио Лопесе, тем более что она и так уже успела узнать о нем довольно много. Вряд ли интервьюировать боксера — такой уж большой труд. Не станет же он ее колотить, как привык это делать с другими! Мэдисон подумала, что, если бы не страстное желание уехать подальше от Нью-Йорка, которое владело ею на протяжении последних дней, она наверняка попросила бы Виктора послать в Лас-Вегас какого-нибудь другого журналиста.

Ким приехала в половине девятого. На этой высокой, сильной, крепко сбитой женщине было надето нечто, напоминающее матросскую робу, а на ногах — кроссовки «Найк». На ее широком лице, как и в прошлый раз, совершенно не было косметики, а длинные черные волосы заплетены в косу.

— Я специально для вас купила кофе «Старбакс». Это гораздо лучше, чем та бурда, которой обычно пробавляюсь я сама, — сказала Мэдисон, впуская ее в квартиру.

— Я не пью кофе, — ответила Ким, дружелюбно потрепав Сламмера по холке. Псу женщина, судя по всему, сразу же пришлась по нраву, поскольку он самозабвенно вылизывал ей руку. «Может, он чувствует что-то такое, что недоступно мне?» — подумала Мэдисон.

— А вот я без кофе не могу, — сказала она. — Как же вы справляетесь?

— Утром — вода, днем — сок, вечером — травяной чай.

— В вашем расписании не осталось места для алкогольных напитков, — полушутя заметила Мэдисон.

Непроницаемое лицо Ким на мгновение осветилось легкой улыбкой.

— Алкоголь замедляет мою реакцию, — пояснила она. — Точно так же, как курение и сахар. В здоровом теле — здоровый дух.

— Хотела бы я обладать такой железной волей, — с завистью вздохнула Мэдисон. — Это, видимо, нелегко.

— Ничто в этой жизни не дается легко, — заметила Ким.

«Да она не только детектив, а еще и философ!» — подумала Мэдисон, пытаясь определить, нравится ей Ким или нет. Пока она могла определенно сказать лишь одно: душевное тепло эта женщина не излучала.

— В таком случае позвольте мне принести вам бутылочку «Эвиан», — сказала Мэдисон и быстрым шагом вышла на кухню.

— Только, пожалуйста, не холодной! — крикнула ей вслед Ким.

Мэдисон отпустила, ручку холодильника, который уже собралась открыть, подошла к стоявшему в углу шкафу и достала оттуда пластиковую бутылочку минеральной воды. Вернувшись в гостиную, она протянула ее Ким и сказала:

— Я думала, вы объявитесь раньше.

— Ваша подружка провела тест с презервативом? — вопросом на вопрос ответила гостья.

— Знаете, в последнее время столько всего происходило, что я просто не удосужилась спросить.

— Спросите, — сказала Ким. — Пусть она непременно это сделает.

— Зачем? — Мэдисон вздернула брови. — Вам нужны новые клиенты?

Ким ответила снисходительной улыбкой. У нее были большие белые зубы, между которыми не прошла бы даже нитка.

— Я никогда не вербую себе клиентов. Они приходят ко мне по рекомендации. Вы ведь, кажется, тоже так меня нашли?

— Да, — сказала Мэдисон, испытывая отвратительную вялость. Когда она не высыпалась, то всегда чувствовала себя развалиной и не могла четко соображать. — А теперь… м-м-м… может, мы перейдем к делу? — спросила она. — Я очень нервничаю после ваших вчерашних слов. Почему вы сказали, что мне не понравится то, что я услышу?

— Потому что я хотела вас подготовить, иначе вы испытали бы слишком сильный шок.

— Подготовить к чему? — встревоженно спросила Мэдисон.

Ким не сводила с нее хмурого, сосредоточенного взгляда.

— Я совсем вас не знаю, но, по моим наблюдениям, вы — очень сильная личность. А наблюдать — это моя профессия.

— Спасибо, — проговорила Мэдисон, вовсе не чувствуя себя сильной.

— Итак, желаете ли вы, чтобы я облекла свое сообщение в некую сладкую оболочку или проглотите пилюлю горькой, как есть?

— Как есть, — выдохнула Мэдисон, а про себя подумала: «И поскорее, пока я не сошла с ума».

— Я так и думала, — сказала Ким, встав с дивана и принявшись мерить комнату шагами. — Я прочитала некоторые из ваших интервью. Не удивляйтесь, я считаю полезным предварительно изучить человека, на которого собираешься работать.

«Ну, давай же! — мысленно умоляла ее Мэдисон. — Давай поскорее!»

— Вы очень проницательны, когда дело касается других людей, — продолжала тем временем Ким. — Но вот в своей жизни вы так ни разу и не удосужились покопаться.

— Я не видела в этом необходимости, — слабым голосом возразила Мэдисон, чувствуя, что в желудке у нее начались какие-то непонятные спазмы.

— Что вам известно о вашем отце? — спросила Ким, устремив на Мэдисон тяжелый пронизывающий взгляд.

— Странный вопрос.

— Может, и странный, но весьма важный.

— Майкл — замечательный человек, — медленно заговорила Мэдисон. — Великолепный отец.

— Кто он по профессии?

— По профессии? — растерянно переспросила Мэдисон. — Ну-у… сейчас он на пенсии. Он удалился от дел несколько лет назад, когда переехал в Коннектикут. Вы, наверное, думаете, что он — не в таком возрасте, чтобы выходить на пенсию, но в этом-то все и дело. Он решил насладиться жизнью, пока еще не слишком стар. Они со Стеллой любили путешествовать. Сколько я помню себя, они постоянно куда-то ездили, и все им было мало. Выходя на пенсию, отец хотел, чтобы они с женой посмотрели свет: съездили в Европу, в какие-нибудь экзотические страны… Теперь Стелла уже никуда не поедет.

— Вы так и не сказали мне, какая профессия у вашего отца.

— Он занимался инвестициями.

— Это звучит очень расплывчато.

— Он зарабатывал много денег.

— В этом я не сомневаюсь.

— Он прекрасно жил. И до сих пор ни в чем не испытывает нужды.

— Охотно верю.

— К чему вы клоните? — спросила Мэдисон, выбившись из сил. — Давайте, Ким, выкладывайте то, с чем ко мне пришли. Я начинаю нервничать.

Некоторое время Ким молчала. А потом произнесла:

— Ваш отец был наемным убийцей и работал на мафию.

— Чт-то-о-о?! — Это восклицание сорвалось с губ Мэдисон с болью, как отчаянный крик о помощи. — Это невозможно!

— Это не невозможно. Это факт.

Лицо Ким было непроницаемо, как старинная индейская маска.

Мэдисон казалось, что она стала главным действующим лицом ночного кошмара. «Проснись! Проснись!» — кричал ей внутренний голос. Но нет, это происходило наяву.

— Как вы можете такое говорить! — наконец выдавила она из себя. — Это… Это чушь, это бред, это вранье!

— К сожалению, нет, — ответила Ким. Ее спокойствие и уверенность выводили Мэдисон из себя. — Настоящее имя вашего отца Винченцио Микеле Кастеллино. Он сменил его на Майкла Кастелли после судебного процесса.

— Какого процесса?

— Процесса, на котором он выступал в качестве подсудимого по обвинению в убийстве вашей матери. — Последовала долгая зловещая пауза. — Ах да, кстати, тут он вам тоже солгал. Ее звали не Глория, а Бет. — Детектив немного помолчала и закончила: — Мне очень неприятно сознавать, что я принесла вам такие ужасные вести. Но, к сожалению, все, о чем я вам рассказала, это правда, и… у меня есть доказательства.

 

— Сегодня я для каждого из вас приготовил сюрприз, — объявил Чес.

«Только не это! — думала Розарита. — Опять Чес со своими сюрпризами! Что на этот раз?» Она пребывала в хорошем настроении, поскольку главным поводом этого ужина являлся скорый отъезд Кокрейнджеров. «Прощай, Мэтт! Прощай, Марта! А после того, как они скроются с глаз, прощай, Декс!»

Прощальный ужин Чес решил устроить у себя дома, и Варумба, недавно переселившаяся сюда окончательно, выполняла роль гостеприимной хозяйки.

«Что за бред! — негодовала про себя Розарита. — Как он мог пойти на то, чтобы поселить эту телку у себя! Нет более жалкого зрелища, чем старый хрыч рядом с молоденькой вертихвосткой. Особенно — с таким чучелом, как эта».

Чес также пригласил Венис, Эдди и двух их отпрысков. Розарита наблюдала за всем происходящим с еле сдерживаемым раздражением. Чего-чего, а родственных чувств по отношению к своей семейке она не испытывала.

В те моменты, когда Марта не стреляла глазами в Чеса, она сюсюкала над детьми Венис. Мэтт, как и прежде, пускал тягучую слюну каждый раз, когда в поле его зрения попадали вулканические груди Элис, а Декс, казалось, был в полной отключке. Он постоянно находился в этом состоянии — с тех пор, как получил официальное уведомление о том, что съемки телесериала, в котором он был занят, прекращаются.

Однако это известие, как отметила про себя Розарита, не повлияло на его сексуальную энергию. Учитывая то, что она минимум дважды в неделю занималась любовью с Джоэлом и каждый день — с Дексом, Розарита даже начала задумываться, не слишком ли она злоупотребляет светлыми сторонами жизни.

— Что у тебя за сюрприз, папа? — спросила Венис.

«Ишь, как глаза выпучила от любопытства! Сладенькая, как сахарная вата!» — думала тем временем ее сестра.

— Для вас, — торжественно заговорил Чес, — это поездка с детишками на Гавайские острова.

У Розариты вытянулась физиономия. Как он смеет таким бессовестным образом транжирить ее наследство! Чем заслужили Венис этот подарок — сказочное турне по островам?!

— А для тебя, — Чес повернулся к Розарите, — поездка в Вегас. Я знаю, тебе там нравится.

— В Вегас? — ошарашенно переспросила она.

— Да, в Вегас. Я купил для нас всех билеты на потрясающий бой. Что ты об этом думаешь?

Что она об этом думает? Да ничего!

— Я купил билеты и для Марты с Мэттом, — добавил Чес. — Марта как-то обмолвилась о том, что ни разу не бывала в Лас-Вегасе, а если ты не видел Вегаса, значит, ты не жил.

Марта молитвенно сложила ладошки и закатила глаза.

— Святые небеса! — воскликнула она. — Это просто потрясающе!

Розарите казалось, что ей снится дурной сон. Что, черт побери, происходит! Она просит отца отправить ее мужа на тот свет, а он вместо этого приглашает всю банду в Вегас — включая Декса и его идиотов-родителей.

Мэтт прочистил горло и торжественно проговорил:

— Даже не знаю, как вас благодарить, Чес. Вот уж подарок так подарок!

— Ни о чем не беспокойтесь, — вальяжно заговорил Чес. — Я знаю, что вы завтра уезжаете. Но бой состоится только через несколько недель. Я пришлю вам билеты на самолет, и мы встретимся прямо в Вегасе.

У Розариты отнялся язык. Она покосилась на Декса, чтобы выяснить, как воспринял это сообщение он. Декстер, черт бы его побрал, сиял, как начищенный медный таз.

Варумба таращилась по сторонам, ни во что не вмешиваясь. Она уже успела усвоить: когда Чес принимает гостей, лучше вести себя потише. Особенно в том случае, если гости — его дочери. Венис вроде баба ничего, а вот вторая — еще та штучка, и с ней лучше не связываться.

— Ну, что скажете? — спросил Чес, победоносно окидывая взглядом разношерстную компанию. Было видно, что роль всеобщего благодетеля ему ужасно нравится. Он так и лучился от сознания собственной значимости.

— Гавайи… Это просто сказка! — выдохнула Венис. — Я всегда мечтала там побывать!

— Спасибо, Чес, — как всегда, подхалимски вылез вперед Эдди. — Сами мы никогда не смогли бы позволить себе такой отдых.

«А как же я?» — хотелось спросить Варумбе, но она благоразумно решила промолчать и не выводить Чеса из себя. Если он решил взять в Вегас и ее, то лучше не напоминать ему о том, что она там когда-то работала. Там, кстати, до сих пор жила ее бабушка, которая когда-то даже считалась в этом городе королевой стриптиза.

Розарита мечтала о том моменте, когда ей удастся поговорить с отцом один на один. Уж тогда она вправит ему мозги на место! На обратном пути она съежилась на переднем сиденье машины и за все время, пока они ехали домой, с трудом подавляла в себе желание задушить свекровь. Марта не закрывала рта, болтая о том, какой чудесный был вечер и как изумительно они проведут время в Лас-Вегасе.

— Ты не сможешь поехать в Вегас, — сказала Розарита, метнув тяжелый взгляд на мужа.

— Почему? — спросил тот.

— У тебя ведь съемки.

— Уже нет. Я работаю последнюю неделю. Съемки заканчиваются, и после пятницы я свободен как ветер.

— Ах вот оно что! — язвительно проговорила Розарита. — Тогда другое дело, и увеселительная поездка в Вегас — как раз то, что тебе нужно. Действительно, зачем работать, если можно торчать целый день за рулеткой или карточным столом!

— Заткнись, черт побери! — вспылил Декстер. — Что на тебя нашло?

— А какого дьявола ты оскорбляешь меня в присутствии собственных родителей! — в свою очередь разъярилась Розарита.

— Да, сынок, — вмешалась Марта, — нехорошо так говорить. Я всегда учила тебя следить за своим языком.

— Да, Декс, нехорошо, — передразнила ее Розарита.

— Представляете, — снова заговорила Марта, не обращая внимания на отвратительное настроение сына, — когда Дики было девять лет, он однажды пришел из школы, распевая на все лады одно очень нехорошее слово. Пришлось вымыть ему рот с мылом.

— Кто бы мог подумать! — издевательски воскликнула Розарита, откровенно наслаждаясь смущением Декстера.

— Мы все устали, — сказал Мэтт, протяжно зевнув. — Непростые выдались две недели.

— Вы, наверное, хотели сказать «три недели», — поправила свекра Розарита. Она считала каждую минуту пребывания родственников, так что кому было знать, как не ей!

* * *

На следующее утро, едва успев встать с постели, Розарита бросилась к телефону и набрала номер Чеса.

— Что ты творишь! — заорала она, как только отец снял трубку.

— А? — сонно промычал Чес. — В чем дело?

— Сейчас я приеду, — сказала Розарита и раньше, чем отец сумел возразить, бросила трубку.

Через двадцать минут она уже была у Чеса. Не обращая внимания на Варумбу, которая вертелась в холле и выглядела весьма соблазнительно в розовой ночной рубашке, Розарита прошла прямо в библиотеку. Еще через несколько минут появился Чес — заспанный и недовольный. Он знал, что его ожидает очередная истерика дочери, но как отвертеться от объяснений, так и не придумал.

— Что с тобой творится! — с ходу начала Розарита, с грохотом захлопнув дверь библиотеки. — Я же говорила тебе, как я отношусь к Дексу. Какого черта ты пригласил его и его идиотов-родителей в Лас-Вегас? Уму непостижимо! Помнишь, о чем я тебя просила? Так вот, коли ты отказываешься мне помочь, я найду людей, с которыми смогу договориться.

— Заткнись и прекрати пороть ахинею! — поморщившись, отозвался Чес. — Сделай то, что делают все остальные, когда хотят развестись. Чтобы все — по закону.

— Я не собираюсь отдавать ему половину того, что имею! — взвизгнула Розарита. — «Мерседес» ты подарил мне! И свадебные подарки — мои! И квартира тоже моя! Он не получит ничего!

— Это всего лишь деньги, — сказал Чес.

— Только деньги… — передразнила отца Розарита. — Что с тобой случилось? Ты же всегда умел справиться с любой проблемой! А теперь? Ты превратился в старую развалину.

— Заткнись! — повторил Чес, покраснев. На сей раз он не на шутку разозлился. — Родители Декса — хорошие люди. И сам он хоть и хреновый актер, но вполне нормальный парень. И самое главное, спаси господи беднягу, он тебя любит! Где ты еще найдешь такого? Большинство мужиков — засранцы, и тебе это известно.

Розарита прищурила глаза.

— Значит, по-твоему, я должна принести в жертву свое счастье и по-прежнему оставаться с Дексом…

— Бывает и хуже.

— А у меня будет лучше! И уже есть, — торжествующе проговорила она.

— Правда? — хмыкнул Чес.

— Не хотела тебе об этом рассказывать, папочка, но придется. Я кое с кем встречаюсь.

— А Декстер об этом знает?

— Конечно, нет! — воскликнула Розарита, закатывая глаза и всем своим видом демонстрируя, что глупее вопроса не придумаешь. — Вот почему мне нужно от него избавиться. Я не хочу, чтобы он встал на моем пути.

— И с кем же ты встречаешься?

— Ты наверняка слышал про Леона Блейна.

Губы Чеса искривила презрительная усмешка.

— Ты трахаешься с этим старым говнюком?

— Нет, — едко ответила Розарита, — не с ним, а с его сыном Джоэлом. Он от меня без ума.

— Джоэл Блейн от тебя без ума? — насмешливо переспросил Чес, подумав про себя, что его драгоценная доченька окончательно сбрендила.

— Что тебя удивляет, папа? — спросила Розарита в некотором замешательстве оттого, что отец ей не верит. — Мужчины вообще вьются вокруг меня, и уж коли мне выпал шанс заарканить сына Леона Блейна, я его не упущу.

— Да-а, ну ты и штучка! — с изумленным видом покачал головой Чес.

— Я не могу упустить Джоэла Блейна, — упрямо повторила Розарита. — И поэтому должна действовать быстро.

— Ты несешь какую-то дичь, — промолвил Чес озадаченно, скребя подбородок. — По-моему, ты сходишь с ума, тебе лечиться надо!

— Хватит! — в ярости крикнула Розарита. — Обойдусь без твоих советов!

Прежде чем Чес успел ответить, Розарита выскочила из библиотеки, и ее путь через весь дом был отмечен грохотом дверей.

* * *

Джоэл ждал звонка Варумбы, чтобы договориться о свидании, а она все не звонила, и это приводило Джоэла в бешенство. Ведь он уже все спланировал. Сначала она станцует для него на столе — пусть те, кто глазеет из небоскреба напротив, получат шоу, какого еще никогда не видели. Джоэлу уже надоела Розарита. Он нуждался в чем-то новеньком, и именно поэтому ему не терпелось встретиться с Варумбой.

Прождав несколько дней, он позвонил управляющему клуба «Бум-Бум», но тот сказал, что понятия не имеет, где найти Варумбу.

На письменном столе Джоэла зажужжал зуммер. Его по интеркому вызывала Джуэл, секретарша.

— Снова звонит та женщина, с мексиканским именем, — сообщила она. — Что мне ей сказать?

— Скажи, что меня нет, — бросил Джоэл. — Для нее — навсегда.

— Ясно, — откликнулась Джуэл. Она привыкла к тому, как шеф ведет себя с женщинами. Они появлялись неожиданно и так же неожиданно исчезали. Каждое увлечение длилось несколько недель, а потом — до свидания, и — новая.

Джуэл прекрасно знала, что творится в кабинете шефа, но ее это не волновало. Главное — чтобы Джоэл не приставал к ней, а он этого не делал никогда. Ее вполне устраивал тот факт, что, находясь в офисе, Джоэл целыми днями бил баклуши. Любая секретарша о таком шефе может только мечтать! Никаких тебе факсов, никаких сообщений по электронной почте, никакой возни с бумажками. Кроме того, все знали, что всем заправляет отец Джоэла, и поэтому не приставали к сыну. Бедняга Джоэл, ему удавалось поговорить с отцом по телефону не чаще раза в неделю.

* * *

Главная проблема для Декстера заключалась в том, чтобы увильнуть от общения с Сильвер Андерсон, а сделать это было нелегко, поскольку они пока еще работали вместе и снимались в одних сценах.

На следующий день после того, как было официально объявлено о прекращении съемок, Сильвер все же удалось подловить его.

— Гадкий мальчик! — с упреком сказала она, грозя Декстеру сухим пальцем. — Ты от меня бегаешь.

— Ничего подобного, — промямлил он.

— Правда, правда. И я знаю, почему. Ты не хочешь меня скомпрометировать. — Короткая пауза. Улыбка. — Впрочем, это очень по-мужски.

Декстер не совсем понял, что имеет в виду старая актриса, но решил подыграть ей.

— Вы правы, Сильвер. Я не хотел бы стать причиной ваших проблем. Кроме того, я, как вы знаете, женат.

— Я знаю, мой мальчик, но для меня это не имеет никакого значения, поскольку я не собираюсь похищать тебя у супруги. — Она издала неприятный смешок. — Не стоит раскисать из-за того, что было между нами. Это такая ерунда! Совершенно невинное занятие!

Декстер был в замешательстве. Как может женщина в таком возрасте и столь знаменитая говорить подобные вещи! Если прекращение съемок означает, что он больше никогда ее не увидит, то Декстеру оставалось только радоваться.

В течение двух предыдущих дней Декстер пытался дозвониться до своего агента, но — безуспешно. Тот ему так и не перезвонил, и это был плохой знак. Однако Декстер не терял оптимизма. Он был уверен, что-нибудь да подвернется. Ведь не может такого быть, чтобы самым главным достижением его жизни осталась строчка с его именем в титрах третьесортной мыльной оперы! Ему уготовано гораздо большее, и он не должен упустить свой шанс.

 

Неделя, прошедшая с того момента, как женщина-детектив принесла Мэдисон страшные новости, напоминала кошмарный сон. Мэдисон затаилась в своей квартире, словно улитка в раковине, никому не звонила, не отвечала на звонки и даже отключила свой автоответчик, чтобы не слышать страстные призывы перезвонить при первой же возможности.

Мэдисон была до глубины души потрясена тем, что услышала от Ким Флориан. В ее жизни бывали моменты, когда она чувствовала себя несчастной, но это было ничто по сравнению с тем, что она испытывала сейчас.

Ким оставила ей целый портфель с документами: вырезками из старых газет, журнальные статьи и кассеты с видеозаписью судебного процесса. В течение нескольких дней Мэдисон боялась открыть портфель, но потом все же пересилила себя и просмотрела все бумаги.

Да, Ким говорила чистую правду. За убийство ее матери Майкл был арестован, предстал перед судом, но присяжные его оправдали. Факты были налицо — черным по белому. Ксерокопии газетных статей, раскрывающие неприглядные факты из прошлого Майкла и рассказывающие о темных личностях, с которыми он был связан. На суде Майкла защищал один из лучших адвокатов. Его нанял человек, на которого он предположительно работал — Дон Карло Джованни, глава печально известного мафиозного клана Джованни.

Мэдисон очень внимательно прочитала все, что было связано с судебным процессом. Майкл и Бет жили в доме, расположенном в районе Куинс. Однажды, когда Майкла не было дома, кто-то вломился через заднюю дверь, выстрелил Бет в затылок и скрылся. Сама Мэдисон, которой было тогда всего девять месяцев, в этот страшный вечер мирно спала в своей колыбельке.

В тот день, когда жюри присяжных оправдало Майкла, его фотографии снова оказались на первых полосах газет. Вот он стоит на ступенях суда, подняв вверх правую руку и растопырив буквой V указательный и средний пальцы, — «виктория»!

Мэдисон долго рассматривала фотографии. Ее отец. Майкл. Он тогда был так молод! И выглядел совсем по-другому — с длинными, зачесанными назад волосами, в костюме по моде семидесятых и в темных очках. Он и тогда был невероятно, неправдоподобно красив.

Свою мать она впервые увидела на фотографии в «Нью-Йорк пост». От ее трогательной красоты буквально перехватывало дыхание. Позже, вечером, разглядывая себя в зеркале, Мэдисон поняла, что в ней соединились черты обоих родителей. Это было настолько очевидно, что ошибки быть не могло: она определенно дочь этих двоих людей.

Во время первой встречи Ким спросила о профессии ее отца. Инвестиции, сказала тогда Мэдисон. Именно так всегда говорил ей Майкл, а она даже не потрудилась выяснить, чем же на самом деле зарабатывает на жизнь ее отец. Как же наивна она была, веря каждому его слову!

Ким была права: могло случиться, что она, привыкшая выяснять все до мельчайших подробностей относительно героев своих статей и интервью, не ударила пальцем о палец, чтобы разобраться в прошлом собственной семьи?! А зачем, собственно, ей это было нужно?

Теперь она испытывала обиду, злость и растерянность.

Как она посмотрит Майклу в глаза — сейчас, когда ей известна вся правда?

А имеет ли это значение? Нет. Он — лживый негодяй, убийца, и она его ненавидит!

И все же… он по-прежнему ее отец.

Насколько помнила Мэдисон, Майкл рассказывал, что ни у него, ни у Стеллы не было полноценной семьи. Его родители погибли при пожаре, когда сам он был еще подростком, и он рос в нескольких семьях, поочередно приютивших его, причем в некоторых он подвергался побоям и унижениям. История Стеллы заключалась в том, что в шестнадцать лет она убежала из дома и с тех пор не имела с семьей никаких контактов.

Так Мэдисон и росла — в полной уверенности, что у нее нет ни дедушек с бабушками, ни двоюродных братьев и сестер, ни вообще каких бы то ни было родственников. Только Майкл и Стелла. Ее родители.

Она росла в нью-йоркской квартире, и единственной ее компанией была либо няня, либо служанка. Как только она достигла определенного возраста, ее сразу же отправили учиться в школу-интернат, а каникулы она проводила в летнем лагере. Но иногда она все же бывала дома, и эти нечастые посещения прочно запечатлелись в ее памяти. Иногда Майклу приходилось уезжать в командировки — на несколько дней или неделю. Тогда Стелла запиралась в своей спальне и целыми днями играла на рояле произведения классиков, предварительно предупредив Мэдисон, чтобы та ей не мешала.

Возвращаясь из командировок, Майкл неизменно привозил Мэдисон какой-нибудь подарок — плюшевых мишек или кукол. Когда она подросла, он стал дарить ей книги, дорогие украшения, золотые ручки — все, что только она могла пожелать. Она любила эти его отлучки, поскольку каждое возвращение отца было похоже на Рождество.

Это было одинокое детство, но поскольку Мэдисон было не с чем сравнивать, она считала его вполне нормальным. Взрослея таким образом, она привыкла довольствоваться лишь собственной компанией. Страстный книгочей, она писала лучшие в школе сочинения и очень любила учиться. А первые друзья у нее появились лишь тогда, когда она поступила в колледж. Именно там Мэдисон повстречалась с Джеми и Натали. Они заменили ей сестер, которых у нее никогда не было.

«Мне очень неприятно сознавать, что я принесла вам такие ужасные вести, — сказала ей Ким перед тем, как уйти. — Обдумайте все хорошенько. У вас наверняка возникнет еще множество вопросов, и когда вы будете готовы, я вернусь».

Мэдисон думала. Она, черт побери, только и делала, что думала обо всем этом!

«Ваш отец был наемным убийцей и работал на мафию».

«Вашему отцу предъявили обвинение в убийстве вашей матери».

«Вашу мать звали не Глория, а Бет».

Слова Ким преследовали Мэдисон, как рой разъяренных пчел, и она никак не могла отогнать их.

Она знала, почему Майкл солгал ей, сказав, что ее мать звали Глория. Он не хотел, чтобы Мэдисон, если вдруг она захочет докопаться до истины, узнала больше, чем он ей сообщил. Вряд ли Майкл считал, что она станет этим заниматься, но все же решил подстраховать себя. Майкл привык заметать следы.