ГНЕВ ТЬМЫ

 

Когда Арха сказала это, человек по имени Гед протянул руку и взял талисман с ее ладони. Она взглянула на него и увидела, что лицо его полно жизни и торжества. Арха даже немного перепугалась.

— Ты подарила свободу нам обоим, — сказал Гед. — В одиночку свободы не завоюешь… Пойдем, не будем терять времени, пока оно у нас еще есть. Подержи‑ка его еще немного…

Он снова положил половинки кольца на ладонь Архе и приставил друг к другу сломанные концы.

Он прикоснулся к ним пальцами, произнес несколько слов, и внезапно лоб его покрылся крупными каплями пота. Арха почувствовала, как что‑то еле заметно шевельнулось на ее ладони, словно проснулся спавший на ней маленький пушистый зверек. Гед глубоко вздохнул, вытер пот, и морщины на его заострившемся лице постепенно разгладились. Быстрым движением, хотя и с трудом, он надел кольцо на правое запястье Архи и с удовлетворением посмотрел на результаты своего труда.

— Подходит… Должно быть, это женский браслет. Или детский.

— Он не развалится? — прошептала Арха, когда серебряное кольцо холодно и деликатно скользнуло на ее тонкую руку.

— Не развалится. Кольцо Эррет‑Акбе требует более сложного заклинания, чем то, каким пользуется деревенский колдун, чинящий кастрюлю. Пришлось применить Учение Образов, чтобы Кольцо снова стало одним целым, каким было до того, как сломалось. Тенар, нам пора идти. Я возьму мешок и флягу, ты одевай плащ. Что еще?

Когда Арха возилась с ключом, Гед позади нее еле слышно сказал:

— Эх, если бы у меня был посох…

Девушка услышала и прошептала в ответ:

— Он за дверью, я принесла его с собой.

— Зачем? — с любопытством спросил Гед.

— Я хотела… вывести тебя отсюда. Отпустить…

— Та ко го выбора у тебя не было. Ты могла сделать меня рабом и при этом сама остаться рабыней или освободить меня и обрести свободу самой. Ну, малышка, смелей, поворачивай ключ!

Наконец, Арха повернула ключ в виде дракона и открыла дверь в низкий черный коридор. Неся на руке Кольцо Эррет‑Акбе, она вышла из Сокровищницы, и Гед последовал за ней.

Внезапно по стенам пробежала какая‑то непонятная дрожь, похожая на отдаленный раскат грома или падение чего‑то большого и тяжелого.

От страха волосы на голове Архи зашевелились, и, не раздумывая ни секунды, она задула свечу. За ее спиной послышались шаги Геда, и его тихий голос произнес так близко, что согрел дыханием ее щеку:

— Оставь фонарь. Если понадобится, я сделаю свет. Какое время сейчас наверху?

— Когда я уходила, было уже далеко за полночь.

— Тогда надо торопиться.

Он продолжал стоять, и Арха догадалась, что должна вести его. Только она знает выход из Лабиринта. Нагнувшись, чтобы не чиркнуть макушкой по низкому потолку, Арха быстрее обычного пошла вперед. Из невидимых боковых туннелей вырывалось ледяное дыхание и острый, мертвящий запах необъятного подземелья под подземельем. Туннель стал выше, Арха выпрямилась, пошла медленнее и начала отсчитывать оставшиеся до Ямы шаги. Легко повторяя все ее движения, Гед шел за ней. Останавливалась Арха, и в то же мгновение останавливался Гед.

— Вот и Яма, — прошептала Арха. — Я не могу найти карниз… Ага, нашла… Подожди, камни шатаются… — она быстро сошла с предательского места. Сердце ее бешено колотилось. Гед схватил ее за руку и оттащил подальше от Ямы.

— Ступать на карниз нельзя, камни еле держаться.

— Надо посмотреть на них поближе. Может быть, удастся укрепить их правильным словом. Успокойся, малышка.

Странно, подумала Арха, он называет меня в точности как Манан…

Но вот Гед зажег на конце посоха слабый, похожий на полускрытую слоем тумана звездочку, огонек, ступил на узкую тропу над зияющим провалом, и в этот момент Арха увидела за ним, еще дальше в темноте, огромную тень. Манан, безнадежно подумала она, но крик, словно стянутый удавкой, застрял у нее в горле.

Манан уже протянул руки, чтобы столкнуть Геда с шаткого карниза, но тот быстро поднял голову, увидел противника и, издав крик удивления и ярости, замахнулся на него посохом. Свет на его конце разгорелся до ослепительной, непереносимой яркости и ударил прямо в лицо евнуха. Заслоняя глаза, Манан вскинул одну руку, другой пытался схватить Геда, промахнулся и упал.

Падая, он не издал ни звука, ни звука не донеслось из черной бездны — ни удара упавшего тела, ни предсмертных хрипов… Ничего. Ни Гед, стоя на карнизе и цепляясь за стену, ни Арха, встав на колени на краю пропасти, не услышали ничего.

Свет превратился в едва заметную искорку.

— Пойдем, — сказал Гед и, взяв Арху за руку, в три отчаянных прыжка буквально перебросил ее через Яму и погасил свет. Оцепеневшая, ничего не соображающая Арха зашла вперед, чтобы показывать дорогу, но уже через несколько шагов подумала: Куда же теперь, направо или налево?

Она остановилась.

Гед спросил:

— В чем дело?

— Я заблудилась. Зажги свет.

— Заблудилась?

— Я… потеряла счет поворотов.

— Зато я считал, — подойдя ближе, сказал Гед. — После Ямы налево, направо и еще раз направо.

— Тогда сейчас опять направо, — автоматически ответила Арха, но не сдвинулась с места. — Зажги свет.

— Тенар, свет не укажет нам путь.

— Ничто не укажет его нам. Для нас все кончено.

Мертвая тишина, как дикий зверь, набросилась на ее шепот и пожрала его.

— Пошли, Тенар. Первый поворот направо…

— Зажги свет, — молила она. — Туннели так жутко изгибаются…

— Я не могу сделать этого, нужно хранить силы для более важных дел. Тенар, они… они знают, что мы вышли из сокровищницы. Они знают, что мы миновали яму. Они ищут нас, ищут проблески нашей воли, нашего духа… чтобы погасить, пожрать их. Вот какой свет нужно поддерживать, и вся моя сила уходит сейчас на это. Необходимо сдержать их напор, а это возможно только с твоей помощью. Вперед!

— Нам не выбраться отсюда, — сказала Арха, но сделала один шаг. Потом еще один. Шла она с таким чувством, будто в следующее мгновение под ногами разверзнется черная пустота. Но теплая, уверенная рука держала ее руку, и она превозмогала оцепенение.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они добрались до Лестницы. Никогда еще не была она такой крутой, никогда еще ступеньки не были такими скользкими и узкими… Преодолев ее, они пошли быстрее — Тенар знала, что после Лестницы в слегка изгибающемся туннеле долго не встретится боковых ответвлений. Но вот пальцы ее левой руки встретили пустоту.

— Сюда, — прошептала она, но Гед остановился, как будто что‑то в поведении Тенар заставило его усомниться в правильности такого решения.

— Нет, — поправилась Тенар, — налево. Не знаю… Я ничего не могу сделать, мы не выберемся отсюда.

— Нам нужно в Раскрашенный Зал, — произнес тихий голос в темноте. — Как туда добраться?

— Второй поворот налево.

Они сделали большой обход, миновали один ложный след и вошли в правый туннель, ведущий к их цели.

— Прямо, — прошептала Арха. Дела у них пошли лучше, потому что она уже не одну сотню раз отсчитывала повороты в туннелях, ведущих к железной двери. Лежавшая на ее душе тяжесть не мешала ей сворачивать в нужную сторону, надо было только стараться не думать ни о чем другом. Все время, пока они шли, Гед и Тенар приближались к источнику давившей на них ненависти. Ноги девушки казались ей такими тяжелыми и неповоротливыми, что она даже всхлипнула, подавленная необходимостью переставлять их. А рядом с ней мужчина дышал глубоко и надолго задерживал выдох, снова и снова, как человек, могучим усилием напрягающий все до единого мускулы своего тела. Из его горла время от времени вырывался хриплый приглушенный возглас — то ли слово, то ли обрывок фразы. У самой железной двери Арха в порыве панического страха вытянула вперед руку.

Дверь была открыта.

— Быстрее! — воскликнула она и за руку вытащила Геда из Лабиринта. — Почему она открыта?

— Чтобы закрыть ее, Безымянным нужны твои руки.

— Мы подходим к… — голос ее сорвался.

— К сердцу тьмы. Знаю. Однако, мы уже вышли из Лабиринта… Сколько существует выходов из Подземелья?

— Всего один. Та дверь, через которую вошел ты, не открывается изнутри. Нужно пройти через пещеру и вверх по туннелю к люку в комнате за Троном. В Тронном Зале…

— Значит нам надо туда.

— Но ведь она там, — прошептала девушка, — в Подземелье, в пещере. Она копается в пустой могиле. Я не смогу пройти мимо нее еще раз, не смогу!

— Наверное, она уже ушла.

— Нет…

— Тенар, в этот самый момент я держу крышу над нашими головами, чтобы она не обрушилась на нас, я держу стены, чтобы они не сомкнулись, пол, чтобы он не разверзся под нашими ногами. Занимаюсь я этим с той самой минуты, как мы перебрались через Яму, где ждал нас Их слуга. Неужели ты чего‑нибудь боишься рядом с человеком, способным укротить землетрясение? Доверься мне! Пойдем!

Бесконечный туннель кончился. Тьма расширилась, они вошли в исполинскую пещеру под Монументами.

Тенар прошла всего несколько шагов вдоль правой стены и в недоумении остановилась.

— Что такое? — еле слышно прошептала она пересохшими губами.

В мертвом, черном, необъятном пузыре воздуха послышался шум — дрожь, ощущаемая только кровью и мозгом костей. Гравированные временем стены под ее пальцами гудели глухо, монотонно.

— Вперед! — подобно удару бича треснул рядом в пересохшем воздухе пересохший голос. — Быстрее, Тенар!

Спотыкаясь, она пошла вперед, беззвучно выкрикивая потрясенным и черным, как Яма сознанием: — Простите! О, Хозяева, неназванные, древние, простите, помилуйте меня!

Ответа не было. Они не отвечали никогда.

Они прошли длинный туннель, вскарабкались по ведущей к люку лестнице. Крышка люка оказалась закрытой. Арха нажала на скрытую пружину, но механизм, поднимающий крышку, не сработал.

— Сломалась. Не открывается.

— С пружиной все в порядке просто на крышке стоит что‑то тяжелое.

— Ты можешь открыть ее?

— Смогу, хотя мне кажется, что наверху нас поджидает Коссил. Кто еще может быть с ней.

— Дуби и Уато, другие стражники. Мужчинам сюда нельзя.

— Я не могу в одно и то же время произносить заклинание Открытия, обороняться от стражников и сдерживать гнев Безымянных, — сказал Гед задумчиво, но без паники. — Нужно поискать другой выход. Дверь в красной скале. Значит, Коссил уверена, что ее нельзя открыть изнутри?

— Уверена. Она дала мне однажды попробовать…

— Значит ее не охраняют! Пошли!

Арха почти скатилась с каменных ступеней, которые дрожали и вибрировали, словно в глубине кто‑то натягивал тетиву исполинского лука.

— Что это?.. Откуда дрожь?..

— Идем, — сказал он так спокойно и уверенно, что Арха сразу повиновалась и решительно зашагала к жуткой пещере.

Не успела она войти в подземелье, как такой ужасающий шторм слепой и злобной ненависти набросился на ее разум, что она съежилась и во всю мощь своих легких закричала:

— Вот они! Они здесь!

— Тогда пусть знают, что и мы здесь! — крикнул Гед, и белое сияние вырвалось из его посоха и кончиков пальцев. Как волна на залитом солнцем берегу разбилось оно о тысячи алмазов на крыше Подземелья и его стенах. Сквозь это пиршество света устремились мужчина и женщина к низкому входу в туннель, а тени бежали впереди них по сверкающим стенам, по белоснежным колоннам, по пустой разрытой могиле. Пригнувшись, пробежали они по туннелю

— Тенар впереди, Гед следом. Скалы вокруг них скрежетали и колыхались. Но с ними был ослепительный свет, и Тенар впервые увидела изнутри мертвую закрытую дверь в красной скале. Перекрывая голос разгневанной Земли, Гед произнес всего одно слово. Тенар опустилась на колени, и над ее плечом в дверь ударил сияющий посох. Скала вспыхнула и разлетелась на куски.

Бледнело предрассветное небо. В необъятной вышине еще холодно сверкало несколько звезд.

Свежий ветер омыл пылающее лицо Тенар, глаза ее увидели звезды, но она не поднялась, продолжая стоять на коленях между небом и землей.

Гед, незнакомый и мрачный на фоне розовеющего неба, повернулся и взял Тенар за руку, чтобы помочь ей встать. Лицо его было черно и искажено, словно у демона. Арха отпрянула от него и закричала чужим, пронзительным голосом, как будто во рту у нее дергался язык мертвеца:

— Нет! Нет! Не прикасайся ко мне! Оставь! Уходи!

Извиваясь, она поползла назад, в черный, безгубый рот Гробниц.

Стальные тиски пальцев Геда разжались, и он тихо произнес:

— Именем Кольца, что носишь ты на руке, приказываю тебе идти со мной!

Тенар увидела, как звездный свет отражается от серебряной поверхности Кольца. Не отрывая от него глаз, она встала, пошатнулась. Гед снова взял ее за руку и повел за собой. Сил, чтобы бежать, у них уже не осталось…

Вот из черного рта посреди скал, уже далеко от них, позади донесся долгий стон, исполненный ненависти и страдания. Вокруг начали падать камни, земля задрожала. Они шли вперед, и Тенар не отрывала взгляда от сияющего на ее запястье света далеких звезд.

Они спустились в долину, пересекли ее и начали взбираться на противоположный склон. Внезапно Гед остановился и крикнул:

— Смотри!

Тенар обернулась. И увидела… Они уже поднялись по склону на один уровень с девятью исполинскими монолитами, которые стояли или лежали над пещерой, полной алмазов и могил. Стоящие камни начали двигаться. Вздрогнув, они медленно наклонились, словно мачты корабля, в бушующем море. Один из них конвульсивно дернулся и, став на одно мгновение как будто выше, рухнул. На него с грохотом свалился еще один. Дальше за ними, черный на фоне желтовато‑розоватого неба, заколыхался купол Тронного Зала. Стены его как бы вздулись. Вся огромная масса камней и штукатурки поплыла, меняя свой облик как глина в быстром ручье, начала заваливаться набок и с оглушительным ревом рухнула во взметнувшемся фонтане обломков и пыли. Долина вздыбилась, вверх по склону холма побежала волна, и среди Монументов открылась гигантская трещина, зияя мраком и извергая клубы серой, похожей на дым, пыли. Камни, что еще стояли, повалились и были проглочены ею. Потом с грохотом, отразившемся, казалось от самого неба, черные уста сомкнулись. По земле пробежала короткая дрожь, и все стихло.

Тенар перевела взгляд с раскинувшейся перед ней ужасной картины смерти и разрушения на стоящего рядом с ней мужчину, чьего лица она еще ни разу не видела при дневном свете.

— Ты удержал его, — сказала она, и после грохота, рева и плача Земли голос ее показался шелестом ветра в тростниках. — Ты удержал землетрясение, ты выстоял против гнева самой Тьмы…

— Нам нужно идти, — сказал Гед, отворачиваясь от восходящего солнца, бросившего первые лучи на руины. — Я устал и хочу есть.

Он споткнулся, и Тенар взяла его за руку. Оба они еле передвигали ноги. Медленно, как пауки по стене, взбирались они по длинному, длинному склону холма, пока не добрались до его купающейся в рассвете и исчерченной тенями от стеблей шалфея вершины. Далеко на западе стояли горы. Подножия их были пурпурными, пики — золотыми. Глядя на них, Гед и Тенар постояли несколько минут и пошли вниз, оставив за спиной развалины Гробниц Атуана.