Печерские керамиды
Среди художественных памятников Псковского края исследователи еще в конце XIX в. отмечали так называемые керамиды - надгробные керамические плиты из обожженной глины с темно-зеленой поливой, находящиеся в пещерах Псково-Печорского монастыря. Таких надгробий в других местах Руси нигде не существует, и поэтому печорские керамиды представляют особое явление. Псково-Печорский монастырь возник в 1470-х гг. близ ливонской границы и сразу же приобрел оборонное значение. Многие годы он принимал участие в борьбе с Ливонским орденом, выдержал в 1571 г. осаду войск Стефана Батория, а затем шведскую и польскую интервенцию в начале XVII в. В его подземных галереях-пещерах, вырытых в плотном материковом песке и вытянувшихся многими разветвлениями на сотни метров в глубь гор, находятся тысячи погребений индивидуальных и групповых, производившихся от начала основания монастыря и до нашего времени (См.: Ю. М. Овсянников, Солнечные плитки. Рассказы об изразцах, М., 1966, стр. 27-31). Ленинградский исследователь И. И. Плешанова (См.: И. И. Плешанова, Керамические надгробные плиты Псково-Печер-ского монастыря. - В кн. "Нумизматика и эпиграфика", вып. VI, М., 1966, стр. 149-151, 194-200. Как убедительно отмечает автор, почти одновременно с появлением керамид (в 1558 г.) в Псково-Печорском монастыре типы пятиглавого киотца появляются на царских вратах (по три на каждой створке врат) в церкви Иоанна Богослова на реке Ишне близ Ростова Ярославского. Мастер-резчик инок Исайя вырезал их из дерева в 1562 г. В дальнейшем такие киотцы из дерева появлялись и в других храмах Ярославля в XVII в. - например, в церкви Иоанна Предтечи в Толчкове. Однако они не имеют никакого отношения к надгробным. См. также: Ю. Шамурин, Ростов Великий. Культурные сокровища России, М., 1913, стр. 57-58), опубликовавшая обстоятельную работу о печорских керамидах, считает, что изученные ею керамические надгробные плиты (числом свыше сотни) относятся ко времени между 1558 и 1671 гг., когда в монастырском посаде, видимо, работали гончарные мастерские, изготовлявшие эти своеобразные памятники мемориального искусства. Плиты отмечены оригинальностью, сложностью исполнения и несомненным художественным достоинством. По размеру они невелики: в среднем высотой 45-60 сму шириной 30-40 см (более крупные из них - ранние). Установлены они все одинаково, в вертикальном положении, поскольку закрывают собой изножие или изголовье могильной ниши (ниши были вырыты с обеих сторон от прохода, в несколько рядов одна над другой, в поперечном направлении по отношению к проходной галерее). Характер изображений на этих плитах с годами менялся в сторону упрощения изобразительного начала. В наиболее ранних образцах, выполненных по единой форме, на прямоугольнике обожженной глазурованной плиты зеленого тона (с рельефным бортиком внизу, а иногда и по краям) идет текст, сообщающий дату смерти, имя умершего или убиенного в сражении и обстоятельства его смерти ("Убиен бысть... от магистра Лигоньско-о"). Над текстом, в центре изображен высоким рельефом киотец-храм в виде трехлопастной, с повышением в центре, килевидной арочки, опирающейся на витые колонки. Он имеет завершение в центре - церковную главку с барабаном, с луковкой, с окном на барабане и узорным рисунком. По сторонам главки стоят еще по две башенки с шатровыми верхами, также с оконцем и узорами. Таким образом, киотец как бы завершается пятиглавием. Внутри киотца изображено лобное место со скалистой голгофой, головой Адама под ней и восьмиконечным крестом, справа и слева от креста помещены копье и трость, фоном кресту служат стены Иерусалима. По сторонам креста читаются буквы и сокращения обычной здесь христианской формулы: "Царь Славы, Иисус Христос, Ника, Место Лобное - рай бысть". Фон заполнен витками мелкого, тонко прорисованного растительного орнамента, в завитках которого вписаны фигурки реальных и фантастических животных и птиц, причем характер этого орнамента, его упругая ясность и композиционная четкость носят вполне ренессансный характер.
Надписи этих плит являются своеобразными страницами не только отдельных судеб, но и истории Псковской земли в целом. В пещерах - усыпальницах монастыря лежат ратники, "служилые люди" из числа тех местных псковских помещиков, которые испытывали все превратности беспокойного места и времени, призванные здесь нести пограничную службу. Из них многие полегли на поле брани, о чем и говорят надписи на плитах, опубликованные И. И. Плешановой. Формовка плит производилась, по мнению исследователя, "при помощи сборной формы, состоящей из многих частей, в том числе и отдельной доски для надписи, каждый раз вырезаемой заново" (И. И. Плешанова, Керамические надгробные плиты Псково-Печерского монастыря, стр. 195). С конца 1560-х гг. форма изображения на досках меняется: пятиглавие с верхней части киотца временами исчезает, потом вновь появляется, но узоров на фоне вокруг него становится меньше. Плиты мельчают, приобретая полукруглое завершение сверху, киотец совсем уже утрачивается, и остается только укрупненное изображение голгофского креста с орудиями страстей - копьем и тростью. Позже, во второй половине XVII в., надгробные доски для отдельных погребений производились уже из камня-известняка. Тип доски сохранился примерно тот же, поэтому и название "керамиды" продолжает удерживаться за этими плитами, но их художественное качество ниже, хотя по количеству каменные керамиды в Псково-Печорском монастыре преобладают. Единичные каменные доски этого типа автору приходилось видеть в Пскове, внутри Рождественского собора Снетогорского монастыря, в пристройке XVII в. и на наружной стене Мирожского собора, а также в других местах - например, в Успенском соборе Кирилло-Белозерского монастыря. Обычно кроме текста на них изображен только голгофский крест.
|
