Мы лежали вместе в постели, ноги переплетены, а наши тела горячие и влажные. Ее голова покоилась на моей груди, пока я чертил ленивые фигуры вдоль ее бедра и талии. Цифра восемь заставляла ее дрожать и двигаться ближе, так что это была моя любимая.
Когда мы вышли из ванной, вода была повсюду, и, как только Серена согнулась, что бы вытащить полотенца из бельевого шкафа в попытке убрать наш беспорядок, я получил восхитительный вид на фигуристую, идеальную попку. Я набросился на неё.
Я развернул ее и одним быстрым толчком поднял и прижал её тело между стеной и моим. Когда мой рот накрыл ее, я резко вошел в нее до самого упора. Ее тело поддалось, так что мне захотелось остаться внутри нее, но это не было медленным соблазнением с помощью мягких прикосновений. Ее ноги обхватили талию, и я уже не мог остановиться. Наше слияние было быстрым и ритмичным, и она двигалась ко мне навстречу с каждым толчком. Ее влажность довела меня до пропасти, и, когда она содрогнулась в конвульсиях вокруг меня, я кончил вслед за ней в течение нескольких секунд.
Я понес её на кровать, поскольку почувствовал, что мои ноги не удержат меня.
Я собирался уже отпустить ее на тот раз, но увидел ее на этих проклятых
золотых простынях, ее волосы ореолом света цеплялись за ее обнаженные плечи и грудь, и ненасытный голод вырос.
Не потребность в еде.
Я хотел её снова.
И я видел голод в ее глазах, так что я взял ее снова, на коленях. Эта милая попка прижалась к моим бедрам, мои руки вокруг её тонкой талии. Это не было нежно, но и Серена не была такой. Она выгнулась, ее ногти вонзились в мои бедра, призывая меня. Было слышно только звуки наших тел, наших стонов и запыхавшегося дыхания. Это был чертовски прекрасный ансамбль. Я желал её так сильно, как только мужчина может желать женщину.
Мужчина - но не Аэрум.
Это вынесло мне мозг ко всем чертям, но это была правда. В этот раз, признаки темной потребности не были важнее желания быть внутри нее, рядом с ней.
Нарастание темпа было почти болезненным. Внутри меня горел огонь, посылая мурашки по моей спине, концентрируясь у меня в паху. Я положил руки ей под грудь, поднимая ее вверх, когда мои толчки потеряли ритм и мои бедра терлись об её попку. Мы сразу же кончили, словно чертов взрыв яркого света поглотил нас.
Потом мы упали на кровать, обессиленные и удовлетворенные. Я обхватил ее раскрасневшуюся щеку одной рукой, поднес эти пухлые губы к моим и поцеловал ее, медленно, неспешно.
И мы не шевелились с тех пор.
- Я ничего тебе не сломал? - Спросил я наполовину серьезно, потому что отымел ее реально жестко.
Ее рука обернулась вокруг моего живота, когда ее плечи сотряслись в бесшумном смехе.
- Нет. А ты думал, что сломал?
Я убрал волосы с ее щеки.
- Я был...груб.
Она приподнялась, ее сонные глаза смотрели на меня сверху вниз.
- И мне это понравилось.
- Ох, это я знаю.
- Ты такой самоуверенный.
-О, не говори таких слов.
- А то что? - Хихикнула она. - Я разбужу спящего зверя?
- Спящий зверь всегда бодрствует рядом с тобой. - И черт меня возьми, если "зверь" сейчас не возбудился. Вместо того, чтобы подчиниться ему, я опустил ее обратно вниз рядом со мной, и мне нравилось это ощущение. Я взял локон её волос и накрутил вокруг своего пальца.
- Думаешь, Люк придет завтра? - Спросила она тихим голосом.
- Да. - Я распутал шелковистую прядь ее волос. - Он - мужчина слова.
- Мужчина?
Я усмехнулся.
- Он - ребенок слова.
- Я не понимаю Люка,- призналась она, прижавшись ближе. Прижалась? Прижимания стали частью моего словаря. Черт. - Он не похож на Аэрума, Лаксена или МО, но Пэрис- Лаксен и Люк помогают тебе. Почему? И кто он, черт возьми? Один из этих гибридов, которых ты упоминал?
- Ох, Люк...другой. На самом деле нет объяснения, кто он, или как работает его логика. Я думаю, что он наполовину безумный, если честно. - Правда заключалась в том, что Люк утверждал, будто он гибрид - результат, когда Лаксен успешно исцелил человека и мутировал их ДНК, но у меня были подозрения. Он не был похож ни на одного гибрида, которого я когда-либо встречал.
Серена молчала так долго, что я бы подумал, что она уснула, если бы не нервная энергия, гудящая вокруг неё.
- Потом тебе надо будет поесть, после того как он достанет тебе кусок опала?
Не было причин говорить ерунду вместо ответа на вопрос, даже если я хотел.
- Да.
Еще одна долгая пауза.
- Что потом?
Вопрос на миллион долларов.
- Мой брат, которого я упоминал, живет за пределами Атланты. У него довольно милое местечко там. Это будет безопасно...для нас.
Нас. Вот. Я сказал это. Не такое уж большое дело, черт возьми.
Серена замерла и, провались я в ад, если мое сердце не сделало самую человеческую вещь и выпрыгнуло из груди.
- Я не могу поехать в Атланту, - она сказала наконец.
Не то, что я ожидал услышать. Мои брови нахмурились, когда я опустил голову вниз.
- И куда ты думаешь поехать?
Она глубоко вздохнула, заставляя ее грудь прижаться ко мне и мой член
дернулся. Сейчас было не время для этого дерьма.
- Мне нужно ехать в Колорадо, - сказала она. - Мне нужно добраться до почты и найти то, что Мел написала.
Что за хрень? Клянусь, я услышал ее правильно, но ее слова скакали в моей голове. Она хотела вернуться в Колорадо?
- Ты что, сдурела?
Она издала короткий смешок.
- Честно? Иногда все это заставляет меня чувствовать себя сумасшедшей.
Это был недостаточно хороший ответ.
- Ты хочешь вернуться назад в штат, где живет очень могущественный Лаксен - Лаксен,который хочет твоей смерти?
Она нахмурилась.
- Я помню, что сенатор хочет, чтобы я умерла.
- Ты уверена? Потому что я не могу придумать другой логической причины, почему ты хочешь вернуться назад туда.
Серена вздохнула.
- Мне нужно назад, Хантер. Я должна знать, чего стоила жизнь Мел - моя жизнь. Возможно, то, что было в том письме, поможет каким-то образом привлечь сенатора к правосудию.
Я издал короткий смешок.
- Он никогда не будет обвинен или привлечен к ответственности за то, что он сделал с твоей подругой или с тобой, Серена. Так что тебе лучше отпустить это.
- Я знаю, что он не будет, но, может быть, что бы он не планировал, этого будет достаточно, чтобы начать с чего-то - доставить ему хоть какие-то неприятности. По крайней мере, тогда он получит своего рода наказание. Это лучше, чем ничего, верно? Потому что я не могу жить с тем, что убийца Мел - особа, ответственная за ее смерть - живет своей жизнью, как будто он ничего не сделал.
Я ничего не ответил на это. Я тоже нуждался в мести, но если она вернется в Колорадо, её убьют.
- Я не могу это допустить, - я сказал и, черт, я почувствовал правильность своего решения. Я не мог позволить ей сделать это, потому что она умрет, и меня это не устраивало. И если я был честен, я был в ужасе от этой идеи. Каким-то образом, за сравнительно короткое время я узнал Серену, она пробралась в мое холодное тело. Она была моим светом, моим теплом, и я не был готов отпустить её.
Серена села, застенчиво придерживая простынь у груди, но глаза ее были стальные, когда она встретила мой взгляд.
- Ты не можешь остановить меня, Хантер.
Я почти засмеялся, потому что я мог остановить её.
- Я могу.
Её рука сжалась в кулак вокруг края простыни.
- Ты больше не обеспечиваешь мне безопасность от МО. Ты больше не должен выполнять эту работу.
- Работу? - Я быстро сел, напугав ее на столько, что она двинулась назад. - Ты действительно думаешь, что это моя работа?
- Это твоя работа.
- Это было моей работой, Серена. Больше нет.
Казалось, она обдумывает это, но затем она покачала головой.
- Я не могу это оставить.
Все, что я мог видеть ее красивые глаза, безжизненные и неподвижные. Моя грудь сжалась.
- Конечно, ты не можешь черт побери.
- И ты не можешь остановить меня, - повторила она, глубоко вздохнув. Ее голос был сильным и даже когда она снова заговорила. - Я ценю все, что ты сделал, чтобы держать меня в безопасности. Я никогда...я не забуду, но я должна получить это письмо. - Она снова остановилась и сделала еще один глубокий вдох, держа простынь выше. - Пожалуйста, Хантер, не пытайся остановить меня. Я знаю, что ты можешь, но пожалуйста, не делай этого со мной.
Я смотрел на неё, не замечая ничего вокруг. Часть меня, не знаю, выражала благодарность или что-то похожее. Было не то чувство, когда мы были голые в душе или какое-то дерьмо вроде этого, но ее слова, черт, они причиняли боль. Я заботился о ней. Не мог отрицать этого больше, но она даже не думала, что любое из моих действий были чем-то большим, чем просто работа. Очевидно, что я вляпался в это дерьмо больше, чем она, но я был здесь, заботился о ней, беспокоился о ней, и она думала, что я просто работал?
Чееерт.
Странное чувство охватило заднюю часть моей шеи, больше, чем простое раздражение. Мне не нравилось это чувство - просто сидеть и смотреть, как кто-то ищет свою смерть. Это было чувство беспомощности и единственный раз когда я чувствовал подобное было тогда, когда моя сестра лежала мертвая передо мной. Необузданный спектр эмоций пронесся сквозь меня, потому что вместо моей сестры, я видел Серену.
Гнев захлестнул меня, словно прорвалась плотина. Я опустил ноги на пол и встал.
- Я не собираюсь быть частью этой самоубийственной миссии, Серена.
Её глаза распахнулись.
- Хантер...
- Нет. - Температура в комнате упала и мурашки помчались по ее коже. Окна в комнате покрылись льдом. - Это является не только самоубийством, это ужасно глупо. Как ты доберешься туда? Самолетом? У тебя есть деньги или удостоверение личности, который МО не обнаружит? Нет. Не думаю, что так.
Она вздрогнула, отстранившись.
- Я не могу позволить этому произойти. Я не могу...
-Я понял. Узнать, что Мел подслушала важнее, чем твоя собственная жизнь и - Я поправил себя до того, как сказал что-то глупое. -Ты хочешь вернуться в Колорадо, ладно. После того, как мы навестим Люка завтра, я посажу твою задницу на самолёт.
Серена поднялась с кровати, держа простыню. Она открыла рот, но я поднял свою руку, заставляя её замолчать. -Так будет лучше, потому что ты права. Это было работой и эта работа завершена. Ты хочешь получить больше, оказавшись в этом дерьме. Цена этому, в конечном итоге, смерть. Есть дерьмо получше, которое я мог бы делать, помимо того, чтобы нянчиться с тобой.
Её лицо побледнело. Вина скрутила мне кишки, потому что я ударил туда куда рассчитывал. Я ранил её своими словами. Это то, что я сделал, стал холодным и равнодушным. Беспокоиться о ней, опасаться за неё не было в моей натуре. Заботиться о ней? К чёрту это. Этот холод внутри был тем, к чему я привык, тем, что было мне нужно. Это было тем, что позволило мне выйти из комнаты, не оглядываясь.
Я не был человеческим мужчиной.
Я был Аэрумом.
И сейчас было самое время, что бы вспомнить об этом.
