Пластичность клеточной материи

 

Мы ждали от Матери ломки тысячелетних клеточных порядков, физиологически невозможного... но вызывающего симпатию, ведь в мире, скованном законами, есть клеточные Дон-Кихоты, — ничего подобного! Проблема или трудность совсем не там, где кажется. То, что представляется непреодолимым, оказывается детской забавой, а то, что таковым не представляется, действительно ужасно!

«Больше всего времени уходит на осознание того, что необходимо изменить, — говорила Она, — войти с ним в сознательное взаимодействие, влекущее за собой перемены». Взаимодействие. На каждом шагу Мать совершала открытия, хотя Ей пришлось даже не «открывать», а расчищать преграды, мешающие увидеть путь. Чтобы добраться до реальности, нужно развеять множество иллюзий. Мать — великая разрушительница иллюзий. Она дала нам вдохнуть долгожданный воздух мира возможностей в окружающей нас полной невозможности мира. Спрашивается, можно ли жить, не замечая этой духоты? Но настанет час, когда ветряные мельницы законов наконец развалятся. Нужно лишь дойти до некоего предела. Мать обнаружила за порогом невозможности физического Разума ошеломляющий, до безумия пластичный мир (что создало еще одну трудность). Подумать только, неподатливая Материя создана нашим страхом. Мать говорила это много лет назад, но нам не удавалось понять Ее слова, ока один небольшой опыт не «объяснил» (вернее было бы сказать, не «сдул») проблему, — дело в том, что мы, как и все человеческие собратья, наделены физическим Разумом. Речь шла об опухоли на шее. Мать пояснила: «Возможно, вырос волосок, который организм облек кожным, покровом, а потом по инерции продолжал наращивать кожу: один слой, другой, третий... Тупая добрая воля». В этих трех словах вся клеточная история: «Тупая добрая воля. В этом причина почти всех болезней. Фокус (он тут есть) в том, чтобы сказать клеткам, что от них ждут совсем другого, вовсе не того, что они сосредоточатся вместе. Надо убедить их, что их назначение совсем не в этом. Довольно любопытно. В этом корень любой привычки. Разве они не думают: вот это надо делать, вот это надо делать, вот это... [Мать описала пальцем круг.] И у меня то же самое, просто я сказала. Нужно осознать движение [этим все сказано, мы не осознаем движения и не видим его, поскольку все забивается разумом, и, естественно, приходится прибегать к помощи микроскопа и хирургии, — но есть лишь одно движение, один поток], а потом спокойно, но очень-очень уверенно, очень уверенно сказать им, как детям: нет, вы не должны делать это, ваше предназначение в другом... Здесь причина всех хронических болезней. Едва появится свой (любое происшествие уже "сбой"), и несознательная, послушная добрая воля заставит его повторяться: нужно повторить, нужно повторить... Остановить ее можно только взаимодействием с клетками сознания, способного внушить, что... Нет, вот этого повторять не нужно!» Мать рассмеялась. «Ох! Это интересно. Но для этой работы требуется большое смирение, ибо нельзя увлекаться эффектами, — большое смирение. И спокойствие».

Конечно, не каждый пробьется сквозь все слои и вступит во взаимодействие с клетками, позволяющее «беседовать» с ними; на самом деле, Мать и не рассчитывала найти героя-покорителя микромира, потому что здесь нужен «тихий» героизм; Она выполняла работу за всех; но этот капитальный по значению при своей простоте феномен стал фактом. Да, фактом человеческого, земного существования: по всему миру рассеяны миллиарды маленьких, как две капли воды похожих друг на друга клеток, и здесь царит пассивная добрая воля. Нет ни одного вечного и неизменного закона, или правила, или молекулы ДНК: подвижная Материя может образовать что угодно. Нужно лишь дать толчок, и движение будет продолжаться... Любой толчок подхватывается и продолжается до бесконечности. Но если вдуматься, это совершенно замечательно — почему бы не подхватить радостную солнечную вибрацию?.. Нет никаких помех. Никаких.

Полная свобода, абсолютно подвижный мир. Обратная сторона революции Менделя. Открытые перспективы для физиологии — ох! какое дыхание раскрывала в нас Мать. Она оставляла далеко позади все мифы. Разумеется, это совершается не в три дня (даже присносущному Отцу понадобилось семь), и, хоть мы и не верим в чудо, пока не уткнемся в него носом, оно ПРОИЗОШЛО. «Тело усваивает урок — и это делают все тела. Смена власти. Это трудно. Это мучительно. Это болезненно. Естественно, не обойтись без потерь, но... Но это очевидно — очевидно. В этом мире действительно что-то изменилось... Эту работу оставил мне Шри Ауробиндо. Теперь мне понятно. Теперь я вижу, как много значил Его [Шри Ауробиндо] уход в тонкое физическое, как помогла Его огромная и постоянная работа над ним! Какую помощь он оказал в подготовке, в изменении структуры физического. Правда, сейчас это не так, как раньше, уже не так. И все вокруг, все обстоятельства становятся до невозможности жестокими, кругом будто разъяренные хищные звери, но... Это уже конец. Тело знает, что это конец. Возможно, пройдут столетия, но это конец. Совершенно конкретную и абсолютную реализацию, которая была возможна только при выходе из материи, мы осуществим прямо здесь, теперь это известно точно и определенно».

Пришел конец «варварству разума», о котором говорил Шри Ауробиндо. Варварству от начала и до конца, от религиозных вершин до генетического кода.

Открытый, текучий мир, где возможно все.

Тихая светлая вибрация зарождается в телах так же неуклонно, спокойно и непреодолимо, как раньше — рак, бывший лишь опухолью нашего Разума. С того дня в 1968 году, когда тело Матери было предоставлено самому себе, без памяти, без Разума, без былых сил, клеточный разум прилепился к последнему, что осталось, чтобы не Раствориться в небытии и не разложиться окончательно (это было настоящее разложение и смерть: чтобы держать клетки вместе, необходимо нечто вроде вибрации, направленной силы повторяющегося действия, иначе развалится все), клетки подхватили Мантру, включились в Сознание, в единый большой Поток и принялись повторять Мантру 24 часа в сутки, днем и ночью, без остановки, как попугаи, с той же неизменностью и спокойствием, как раньше твердили старую песенку смерти, а все мелкие генетические образования обратились в бегство. Когда уходит все, остается это.

Вибрация высшего разума.

Вибрация чистой, истинной Материи.

Первый огонь, от которого зажглись звезды.

Это священный огонь... «Эта вибрация обладает силой высшего огня», — говорила Мать. И это похоже на любовь.

С присущим Ей чувством юмора Мать прибавила следующие слова, ключевые для понимания как старой Материи, порождающей все раковые болезни, так и новой, порождающей... нечто... творящей тайну будущего: «В некоторых случаях способность к повторению может быть исключительно полезной! Я даже думаю, что именно она придает устойчивость форме, иначе у нас менялась бы и форма и внешний вид, а то и вообще мы бы растеклись!»

Это концентрирует форму.

Материя — всего лишь устойчивая вибрация.

Это не протяженность, не плотность, не толщина, не то, что видят наши глаза, что можно потрогать руками, что отражается в наших заданных ощущениях: только от качества вибрации зависит большая или меньшая толщина, плотность, степень смерти — концентрация. Смерть есть распыление при отсутствии обычной концентрирующей вибрации. Стоит изменить вибрацию — и Материя изменится. Меняется плотность. А также смерть.

В этом секрет преображения.

В этом секрет нового тела.

Новая Материя, порожденная новой вибрацией.

Или, возможно, вечной Вибрацией.

Осталось выяснить, сможет ли старое тело перенести смену вибрации, не грозит ли она ему смертью — сможет ли оно переродиться, не потеряв шкуру.

Опасная неизвестность.

VII