Инструмент для обработки поверхности 10 страницаЧтобы столик был разборным, к основанию ножки крепят толстую фанеру и через нее приворачивают крышку, как показано на рис. 8.2. Затем широкой доской с наждачной шкуркой шлифуют поверхность. Завершают работу лакированием и полировкой. Если вам удастся сделать такой столик из срезов можжевельника, то долго будете чувствовать приятный аромат его древесины.
Рис. 8.2. Журнальный столик из срезов пород с красивой текстурой Вазы Круглая и продолговатая форма бревна, красота древесины нередко располагают к созданию всевозможных ваз, кувшинов и другой посуды. Для лучшего выявления текстурного рисунка требуется достаточная площадь поверхности, значительная разница выпуклых и вогнутых форм в изделии, мягкие, без резких углов, переходы между деталями и тщательное полирование поверхности. При соблюдении этих правил годичные кольца соединяются в общий хоровод по всей форме, создавая неповторимый, уникальный орнамент. Его дополняют кое-где встречающиеся глазки сучков, богатая палитра сердцевинных и заболонных оттенков материала. Попытка поработать с текстурой привела к созданию вазы «Реченька» (фото 175). После обработки показалось, что красиво изгибающиеся линии слоев текут, словно ручейки, как бы создавая вечное движение. С материалом для этой вазы просто повезло. Отдыхая в Сочи, в одном из санаториев увидел засохшую красавицу криптомерию – японский кедр. Когда посмотрел на срез ствола в торце, оценил его достоинства. Мне подарили абсолютно ровное с мелкими сучками бревно длиной 2 м и 25 см в диаметре. В тот год я собрал и отправил домой контейнер с 500 кг разнообразного дерева: стволы, корни, наплывы южных пород, среди которых были граб, самшит, орех, саксаул, скумпия, их удачно дополнила прекрасная криптомерия. Древесина криптомерии окрашена в сердцевине в коричнево-розовый, а в заболони в желто-лимонный цвет. Когда снимаешь верхний слой коры, под ней открывается тонкая светло-коричневая пленка с золотистым отливом, играющая всеми цветами радуги.
Фото 175. «Реченька». Криптомерия, 40 см Вазу «Реченька» сделал на токарной основе. Сучки оказались настолько крепкими, что сломал полукруглую стамеску в шейке. Внутреннее углубление вазы лишь наметил, вырезав на половину длины сосуда. Впадины между ручками и сами ручки выбрал стамесками, ножом. Всю поверхность проработал циклей по направлению слоя. Годичные кольца темного тона тверже, чем светлые, что заставляет резец, циклю как бы скакать по ступенькам. Для сглаживания этих ступенек необходима обработка поверхности шкурками. Общая плотность древесины криптомерии небольшая: если проведешь ногтем, останется, как на липе, полоса. Только аккуратность и старание гарантируют положительный результат. Тщательно обработал шкурками до исчезновения рисок, следов резца, до зеркального блеска, покрыл воском, протер суконкой по слою. Те, кто не обзавелся токарным станком, подобную вазу, при некоторой сноровке, вырезают из бруска квадратного сечения. Стремясь показать внутреннюю красоту древесины, ищу для вырезаемых объемов такую форму, которая полнее бы ее раскрыла. Эта задача была поставлена и в композиции «Хоровод» (фото 176). Чашу вырезал из светло-коричневой сердцевины, обрамленной заболонью. Окружают вазу шесть декоративных ручек в виде девиц, взявшихся за руки в плавном движении танца. Вырезаны они на месте расположения заболони: фигуры окрашены в желто-лимонный цвет, который на фоне коричневой сердцевины смотрится контрастно. В нижней части композиции оставлена более темная полоска коры, подчеркивающая остальные цвета. Такая работа в мягком материале с разной твердостью слоев представляет определенную сложность. Нелегко было подобраться к внутренней части подставки вазы. Не одна мозоль появилась за время обработки поверхности шкурками. Восковое покрытие завершило работу.
Фото 176. Ваза «Хоровод». Криптомерия, 37 см
Фото 177. «Летящий». Сосна, 40 x 30 x 3 см Хотел бы предложить использование цветовых качеств материала и в рельефном решении образа (фото 177). Пригодилась сосновая доска толщиной 1,5 см и длиной 40 см. Повезло: материал оказался симметричным по рисунку, с широкими расстояниями между годовыми розовыми кольцами и желтой заболонью. Для начала определил сторону, более интересную по текстуре. Для этого лицевую часть резьбы сделал с внешней стороны доски, что легко установить, посмотрев на кольца с торца. Образ навеян чувством движения, скоростью летящего человека. Нарисованный без особых подробностей эскиз перевел на доску. Срезал по профилю фон на половину толщины материала. Осторожно, чтобы не сколоть лишнего (сосна очень капризна), вырезал крупные детали лица (глаз, крыло носа, рот, скулу, пряди волос) на глубину, достаточную для низкого рельефа. Следил за анатомией, чтобы не создавалось впечатления мятой поверхности, стремился к плавным переходам в объемах. Определив с 3–4 м общее впечатление от работы, приступил к завершению. Циклевка по слою и шлифование шкуркой соединили стремительные линии рельефа в единый рисунок. Покрытие воском усилило контрастность окраски и естественный блеск. Представляют интерес работы из текстурных пород и в жанре скульптуры. Текстура плюс скульптура В статуэтке «Девушка с блюдом» (фото 178) использовал ствол древовидного можжевельника. Благодаря кремовому цвету сердцевины и желтоватому тону заболони торс и детали скульптуры имеют естественную окраску. Нет необходимости тонировать. Здесь вновь я стремился достичь положительного результата, избегая лишних подробностей, максимально обобщая и тщательно обрабатывая поверхность. Обратите внимание на игру годичных колец традиционного ясеня в композиции «Отчаяние» (фото 179). Если и найдутся анатомические упущения в данных этюдах, то они будут незаметны благодаря красоте текучего рисунка с нежной теплой гаммой тонов. В первую очередь обращаешь внимание на цвет и декор поверхности, а затем фиксируешь форму. Материал для композиции «Отчаяние» нашел в одном из московских дворов: бревно ясеня, спиленного при строительстве жилого дома. Когда начал над ним работать, обнаружил обломок ножа. Видимо, кто-то давно в молодое деревце втыкал ножик и обломил. Со временем рана заросла, и осколок оказался внутри ствола. Это хорошо заметно по темному пятну окислившейся древесины, расположенному в центре груди. Тогда подумалось: как же безжалостно мы относимся к дереву, природе, а может, и к себе?
Фото 178. «Девушка с блюдом». Можжевельник, 36 см
Фото 179. «Отчаяние». Ясень, 45 см Для достижения максимальной эффектности годичных колец в круглой скульптуре необходимо располагать ее в пространстве бревна так, чтобы сердцевина оказалась в центре изделия. Хотел бы предложить два варианта изготовления текстурной заготовки при наличии шпона. В одном варианте шпон двух – четырех тонов склейте поочередно до бруска нужного размера. В другом – на круглый деревянный стержень диаметром 3–5 см наклеивайте поочередно, в задуманном порядке до необходимой толщины шпон разного цвета. Получится цилиндрическая заготовка, в торцевом срезе напоминающая строение древесины. Полученный массив – хороший материал для создания различных декоративных изделий с красивыми поверхностными рисунками. Во многих случаях он способен заменять дорогую и редкую текстурную породу.
Фото 180. Молодость. Ясень, 48 см
Фото 181. Торс. Скумпия, 20 см
Фото 182. Пластика. Криптомерия, 45 см
Фото 183. Из пены морской. Дуб мореный, 22 см
Фото 184. «Дельфин и Русалка». Бакаут, 40 см Обратите внимание на возможность обыкновенной сосны (фото 185). Если сердцевина находится в центре заготовки, результат будет художественно интересен – годичные кольца украсят поверхность. Бывает, что в наличии не оказывается текстурной породы, предлагаю заменить ее другой однотонной (липой, осиной). Будет возможность имитировать рисунок волокон древесины на объемной форме (фото 186).
Фото 185. Просто сосна, 25, 28 см
Фото 186. Имитация текстуры. Липа, 50 см Создайте пластический образ с заметной разницей высоты меж деталями и в финале тщательно зашкурьте поверхность. Нарисуйте текстуру, фантазируя. Прорежьте царазиком или узкой овальной стамеской линии рисунка. Заморите всю поверхность, протрите влажной материей или зашкурьте, высветляя рисунок, имитирующий текстуру. Завершите покрытием воском или лаком. Форма и образ с рисунком контрастных волокон заметно украсят поверхность вашего изделия. Анималистика в природном материале Одно из увлекательнейших направлений творчества – изображение животных на основе природного материала. Появляется возможность показать их с небольшими фрагментами естественного окружения, оставляя часть материала в первозданном виде или слегка дорабатывая его как дополнение к образу и фон. Таким приемом художник стремится достичь большей декоративности и художественной убедительности конечного результата. Подобного и я стремился достичь в своих скульптурах этого жанра. По разным причинам задуманное удается не всегда, но работаю с надеждой на соучастие и помощь природы. Ибо ее присутствие бывает настолько убедительно, что веришь в общий успех. Панголин Долго хранился у меня березовый сувель, срезанный с частью ствола, длиной около 40 см. Напоминал он мне всегда какого-то лежащего зверя. Когда встретил в музее чучело панголина, сразу понял, что это за зверь. Панголин (фото 187) – реально существующий степной ящер, для наших широт животное экзотическое. Когда-то, 40–50 миллионов лет назад, водился в Европе, теперь его встречают в Африке, Южной Азии или изредка в зоопарках. Примечательно, что свой внешний вид он сохранил со времен динозавров. Интересные исторические сведения, а также необычная структура чешуйчатого панциря, очень похожего на еловую шишку, вдохновили меня на создание этой работы.
Фото 187. Панголин. Береза, 25 x 40 x 20 см
Фото 188. Спокойствие. Береза-сувель, 55 см Вырезал обращенную к зрителю часть тела, задняя осталась в необработанной массе наплыва. Сувель настолько удачно вырос на стволе, что мне удалось сформировать лапы и хвост, а кору под ними оставить нетронутой, создав таким образом естественный природный фон. После выявления обобщенных объемов разметил на поверхности и тщательно вырезал каждую чешуйку, все обработал шкуркой, покрыл воском и натер тряпкой. Заиграл сувель перламутровым отливом, заблестел панцирь десятками чешуек, объединяя форму в симпатичный цельный образ – из глубины тысячелетий явилось к нам и расположилось на обыкновенном бревне необычное существо. Змея Я уже упоминал о том, что к змеям отношусь с особым уважением. На фото 188 одна из них спокойно отдыхает, возможно, греется на солнышке после очередной охоты.
Фото 189. Мертвая хватка. Береза-сувель, 80 x 70 x 50 см Отпиленная от огромного сувеля часть наплыва длиной 65 см давно ждала своей очереди. Она сама по себе настолько красива, что жаль было что-то на ней вырезать: боялся испортить творчество природы. Кора сплошь покрывала бугристую поверхность, создавая вид кочки со мхом. Наконец однажды в замысловатых изгибах поверхности я разглядел змею. Когда образ был найден, дело пошло быстро. Разыскал в книгах фотографии, посетил зоопарк, сделал зарисовки головы и чешуи, повнимательнее рассмотрел особенности строения и пластику тела. Работая над образом, старался, чтобы изгибы длинного змеиного тела выглядели правдоподобно. Тщательно сформировал головку, покрыл ее орнаментом, скрупулезно проработал чешую, выполнив ее рельеф в технике геометрической резьбы приемом «сколышки». Декоративная поверхность объединила в целое форму пресмыкающегося. Легко обработал нулевой шкуркой и покрыл воском. Естественный цвет дерева контрастно выделил змею на фоне темной коры. Обезьяна Не менее интересными для скульптурного изображения животных считаю обезьян, мартышек, горилл. Благодаря богатой мимике их «лица» прекрасно выражают самые разнообразные эмоции. К этим умным существам я обращался не раз. Как-то было желание сделать из кругового сувеля березы человеческое лицо с кудрявой шапкой волос. Форма во многом подходила, а кора напоминала прическу, но, приглядевшись, понял, что для лица анатомически не хватает массы материала. Полностью помещалась морда обезьяны, которую я и сделал (фото 190). Вся работа выполнена бормашиной.
Фото 190. Задумалась. Береза-сувель, 40 см
Фото 191. «Вот это да-а-а!» Береза-сувель, 40 см Очень хотелось, чтобы обезьянка была внутренне живой, чтобы ее мордочка выражала какое-то чувств, а возможно, и мысль. Поэтому ее взгляд я направил чуть в сторону, как это делаем мы, когда о чем-то думаем. Поверхность морды затонировал порошковой морилкой. Белки глаз слегка протер шкуркой, сделав их более светлыми, добавив тем самым к объемному решению и цветовой эффект. Такой прием использовал и в других подобных работах. Когда через неделю мордашка обезьянки ожила, показалось, что в мою домашнюю мастерскую вошло еще одно доброе, умное существо. Не забывайте на своих изделиях ставить инициалы или авторский знак, а на серьезной удачной работе фамилию и год исполнения. Станете известным мастером, любители вашего творчества будут по этим надписям искать и узнавать ваши работы. А главное, подписывая работы, вы как бы показываете, что отвечаете за свою работу, гарантируете качество. Сегодня это очень важно. Изображение лица в природном материале Скульптурное изображение человеческого лица может быть выполнено в романтическом, гротесковом или в реалистическом стиле. Перед автором стоит задача – воплотить образ в дереве так, чтобы природная фактура материала стала естественным дополнением или составной частью произведения. Художник порой создает настолько выразительный образ, что кажется, будто его сотворила сама природа. Успех скульптора по дереву во многом зависит от понимания им декоративных возможностей данной породы, знания анатомии человека, собственной фантазии, умения видеть образ в материале, чувства пластики и уровня мастерства при обработке древесины. Методы работы Степана Эрьзи И вновь хотелось бы обратиться за примером к произведениям замечательного скульптора Эрьзи. Именно его творчество стало началом нового подхода в романтическом изображении человека с использованием внешней декоративности и внутренней красоты дерева как естественной части произведения. Огромные кряжи аргентинских экзотических пород (кебрачо, альгарробо, урундая) дали художнику возможность для неожиданного пластического воплощения реалистических и символических образов, исполнения их с виртуозным мастерством. Он талантливо использует неповторимые извивы стволов и сучьев, свилеватые наросты, редкостную красоту фактуры, великолепный цвет плотной и очень твердой древесины.
Фото 192. С. Эрьзя. Пламенный. Кебрачо, 80 см Словно выветренная, испещренная поверхность дерева превращается то в развевающиеся пряди женских волос, то в извивающиеся змеи-волосы на голове мифологической горгоны Медузы. Скрученный сувель под поющей фрезой оживает, становясь головой «Мыслителя». Иногда Эрьзя применял способ соединения отдельных кусков материала в целый массив, создавая задуманный образ. Места стыковок склеивал так умело, что подчас их невозможно обнаружить. Секреты свои раскрывать не любил, многие хитрости мастера так и остались неразгаданными. Некоторыми вопросами технологии поделились со мной его ученицы Ю.А. Кун и Е.И. Мроз, несколько лет помогавшие мастеру. Одно время мне посчастливилось поработать в их мастерских, где я заканчивал и реставрировал их скульптуры из дерева. Многое узнал и от первого советского посла в Аргентине Михаила Григорьевича Сергеева, который помог вернуть творчество мастера в нашу страну, и от художника Владимира Григорьевича Сутеева, много лет общавшегося с Эрьзей, а также от писателя Юрия Константиновича Ефремова, который принимал активное участие в судьбе мастера, особенно в последние годы его жизни. С большим интересом слушал и записывал все, что рассказывали они об Эрьзе, его творчестве. Вернемся к некоторым приемам мастера в работе. Скульптор создает нередко только лицо или часть его, оставляя большую поверхность материала нетронутой, но и этого вполне достаточно, чтобы произведение стало выразительным. По-новому решенная пластика, тщательно обработанная, отшлифованная поверхность подчеркивается контрастом необработанной поверхности дерева. Творчество человека и природы соединилось в одно целое, многократно усилилось, превращаясь в гармонию высокого искусства. Образ создается собирательный, без натуралистического копирования. Автора в таких работах интересует не конкретное лицо и схожесть, а внутренняя правда, эмоциональность, состояние души и ее красота. Эрьзя стремится минимальными пластическими средствами достичь максимальной художественной правды, отражая свое переживание и небезразличие к теме или к образу.
Фото 193. С. Эрьзя. Обнаженная. Кебрачо, 200 см Интересны и технические особенности выполнения таких работ. Прекрасно зарекомендовала себя в обработке твердых, свилеватых пород бормашина С. Эрьзи. Мощность ее 500 Вт, вращение вала 5 тыс. об/мин, ременная передача рассчитана на три дополнительные скорости. Гибкий вал рукава толщиной 8 мм, наконечник с цанговым зажимом для фрез до 50 мм в диаметре с шестимиллиметровым хвостовиком. Двигатель с ременной передачей, закрытый металлической сеткой, крепится на вращающейся оси к мощной станине. Работать такой установкой очень удобно. Шарообразные формы фрез предопределяют текучую, мягкую пластику поверхности. И когда смотришь на произведения Эрьзи, создается впечатление, что другой способ обработки в данном жанре просто неуместен. Скульптор часто отказывается формировать подробности объема глаз или делает контробъем, создавая пластический образ, который работает еле заметным рельефом и бликами. Зрачка (в привычном понятии) нет, но мы чувствуем и даже видим взгляд человека благодаря высокому мастерству автора. Лицо предельно обобщено, усилены и подчеркнуты основные, характерные детали, ничего лишнего и отвлекающего. Трещины и пустоты зашпаклеваны мелкими опилками древесины данной породы, смешанными с клеем. Ю.А. Кун, которая была с Эрьзей в Аргентине, рассказывала, что в 1930-х годах он использовал авиационный клей.
Фото 194. С. Эрьзя. Портрет девушки. Кебрачо, 50 см Окончательную обработку поверхности Эрьзя завершал в одних случаях фрезой с крупной насечкой или рифлевкой, в других – циклевал осколком стекла лампы большой мощности. Наждачной шкуркой шлифовал редко. Иногда там, где текстура ярко выступала, мешая пластической форме, он заглушал ее плотным покрытием тушью. Если в материале не хватало объема для создания какой-либо детали лица, добавлял незастывшую массу клея с пыльцой породы, которая склеивалась намертво. После затвердения восстанавливал то, чего недоставало, фрезой бормашины. Иногда заполнял трещины плотно расположенными пробками данной породы. Такая технология применена в произведении, хранящемся в Саранске, – в мужественном лице «Пламенного». К сожалению, время и новая для данной породы климатическая обстановка со сменой температуры, влажности, давления сделали свое дело: тщательно заделанные швы стали заметны. Когда реставраторы шпаклевали работы Эрьзи из кебрачо опилками бука, подкрашенными в шоколадный цвет акварелью, они, на мой взгляд, делали это некачественно. Вставки следует делать только из древесины равнозначной породы. Иначе различие внутренних структур, текстурных данных со временем выявляется, давая отрицательный эффект. Это подтверждает и мой опыт.
Фото 195. С. Эрьзя. Моисей. Альгарробо, 197 см Одна из удивительных скульптур – двухметровой высоты голова библейского пророка Моисея (фото 195). Гневный взгляд из-под нахмуренных бровей, напряженный лоб, прямой нос, разлохмаченные в нервном порыве усы и борода – все говорит о сверхчеловеческой мощи монументальной личности. Музеи Америки предлагали за него огромные суммы денег, но художник не расстался с любимой работой и подарил ее своей родине. Теперь выдающееся произведение находится в Мордовском музее изобразительных искусств имени С. Эрьзи среди сотни других замечательных его творений. Из множества отдельных, умело соединенных кусков альгарробо собран гениальной человеческой рукой монолитный образ мифологического героя. Думается, одной этой скульптуры достаточно, чтобы заслужить всеобщее признание. Об удивительном скульпторе и своеобразных его произведениях можно говорить много. Эрьзя – явление в изобразительном искусстве, его уникальное творчество не всегда поддается описанию, оно познается на уровне чувств, эмоционального восприятия. Очень хотелось бы, чтобы резчик, увлекшийся работами в дереве, внимательно изучал творчество скульптора, старался понять его подход к работе, разгадать технологию и способы обработки материала. Знакомясь с его биографией, анализируя пластические приемы, технические тонкости, думается, вы найдете ответы на многие, ранее не решенные вопросы. Альбомы с репродукциями его работ могут послужить пособием для изучения пластики. Бесспорно, она сложна. Для освоения технических приемов рекомендовал бы скопировать несколько образов. И, почувствовав уверенность, попытаться найти свой подход. Возможно, он будет удачен: кто ищет, тот быстрее найдет. Имея собственный небольшой опыт в данном направлении, постараюсь вкратце изложить технологию на нескольких примерах. Мое изучение в начальной стадии также основывалось на творчестве скульптора Эрьзи. Других, более убедительных художников в этом направлении встретить не пришлось. Позже увидел скульптуры, выполненные в 1930-х годах его ученицей Ю.А. Кун, которая использовала кебрачо, бормашину, работала в манере Эрьзи, но пластические возможности и уровень ее исполнения значительно отличались. Прежде чем подступиться к сложному жанру, я попытался на кусках древесины потренироваться в вырезании женского и мужского лица с пластикой, предложенной Эрьзей, без природного дополнения. Когда же в руках оказался великолепный свилеватый нарост дуба 50 см высотой, появилось желание попробовать свои силы: уж больно удачный материал. Причудливый сувель спиралью обнимал ствол, напоминая вспененную волну или скорее бороду мудреца. Оставалось вырезать само лицо так, чтобы декор природы стал естественной составной частью произведения. Создавая скульптуру, старался понять, как творил великий мастер, какими приемами пользовался. Это было скорее изучение его творчества, чем вырезание своего образа (фото 196), подражание, повторение приемов. Глаза сделал контррельефом, усилил выпуклости лба, нахмурил брови – как умел, соединил обобщенную пластику лица с природной основой. Работу выполнял стамесками и ножом. Старательно проработал шкуркой до естественного блеска древесины. Цвет дуба приятного коричневого оттенка соответствует образу, тонировка не потребовалась. В завершение покрыл горячим воском и растер суконкой.
Фото 196. Вспоминая Эрьзю. Дуб, 50 см. Находится в музее его имени в Саранске Считаю, первая попытка не очень удалась, позже пришло решение более, думается, правильное. Из такого уникального сувеля мог бы получиться неплохой портрет Льва Толстого. И все же это начало вселило уверенность и дало возможность попробовать себя в новом направлении, преодолеть психологический барьер. Появилось радостное чувство прикосновения к великому, удивительному творчеству мастера. «Тишина» Приобретя первый опыт, решил следующую композицию усложнить. Тему подсказал один из плакатов с изображением матери и ребенка. Нашел подходящий сувель березы, частично окаймленный корой, и приступил к работе. Форма и размеры наплыва не позволяли уместить голову женщины с прической, пришлось заменить образом мужчины. В пластике Эрьзи вырезал лицо отца и доверчиво прижавшееся к нему личико спокойно спящего ребенка. Назвал работу «Тишина» (фото 197), имея в виду мир после отгремевшей страшной войны. Убирал лишнее с заготовки стамеской и ножом. Сложность, по неопытности, была немалая. Сувель из-за закрученных слоев с повышенной плотностью трудно поддавался резцам, задирался и скалывался, но было удовольствие в преодолении малознакомых качеств материала. Очень хотелось подчинить свилеватость древесины. С практикой все лучше понимал возможности породы, ощущал необходимость применения бормашины, которую еще не приобрел.
Фото 197. «Тишина». Береза-сувель, 42 см После обработки шкуркой поверхность заиграла легким перламутровым блеском, что усилило настроение внутреннего спокойствия. Лица словно засветились. Для достижения цельности композиции, как бы единого мира для двоих, поверхность сувеля вокруг лиц оставил нетронутой. Покрытие горячим воском усилило блики, выявив плотность материала. «Лес дремучий» Другой срез части огромного березового сувеля, в 80 см высотой, не потребовал долгих размышлений для разгадывания. При первом же взгляде увидел лицо самого леса с лохматой головой и густой бородой. Образ уже был готовый, даже формы носа, бровей, лба полностью сформированы природой до меня. Требовалось только слегка выявить и усилить впадины глаз и форму губ в уже существующей легкой улыбке. В первый раз воспользовался бормашиной для формирования лица. Старался пластически угадать предложенный природой образ. Волнистость свилеватых слоев наплыва соответствовала дряблости лица старца. Фреза смягчила переходы в объемах, обработка шкуркой усилила рисунок текстуры, легкая тонировка морилкой помогла окрасить нетронутые места поверхности сувеля – и образ леса ожил (фото 198).
Фото 198. Образ леса. Береза-сувель, 55 см Хотелось бы вновь обратить внимание на затронутую ранее немаловажную тему. Еще до моего прикосновения к дереву резцом на нижней части «лица» были следы резаных ран от чего-то острого, заметны эти зарубки на носу. Видимо, в лесу кто-то тренировался в меткости, втыкая нож или туристский топорик в растущее дерево, и не задумывался, возможно, что оно живое и чувствует боль. Вспомнил и такой пример. Как-то встретил в Подмосковье изуродованную, засохшую яблоньку, из ствола которой торчали куски вросшей колючей проволоки. Возможно, во время войны или после затянули на ней этот «символ насилия», а искореженные два сучка, вскинутые вверх, будто руки, взывали о помощи, страдая. Защемило у меня в душе, захотелось показать людям. Привез в мастерскую, смастерил подставку-постамент, вырезал к подножию два тюльпана из розового дерева, составив композицию «Память». Стояла она не раз на выставках. Все это примеры недоброго отношения человека к природе. Аргентинка В произведениях Эрьзи встречаются великолепные портреты женщин разных национальностей, созданные из дерева на природной основе. Он собирался изваять целую галерею представительниц прекрасного пола наших республик, но кончина не позволила осуществить эту мечту. Восхищаясь красотой, сотворенной большим художником, я решил попробовать свои силы в разработке и этой интересной темы. В запасах материала нашел небольшой, сплошь покрытый корой срез сувеля березы 40 см длиной, в форме которого угадывалась женская головка с длинной красивой шеей. Материал был плоский, толщиной 12 см, позволял вырезать барельеф профиля. Поставил задачу решить образ на основе пластики Эрьзи, применяя только резцы и шкурку без бормашины, а березовый нарост захотелось приблизить по цвету к кебрачо. Очистил места для лица и шеи, максимально оставляя декоративную кору для прически. Вырезая детали, для большей выразительности немного развернул глаз на зрителя, как это было принято в искусстве Древнего Египта. Нос оставил в одну линию со лбом без переносицы – казалось, так будет экзотичнее. Фоном ему послужила прядь волос из оставшейся коры. Губы старательно проработал в легкую улыбку (фото 199).
|
