Б. Броди

Бернард Броди — известный современный американский военный историк и военный стратег. Во время Второй мировой войны служил на флоте, затем был консультантом Авиационного, Армейского и Морского колледжей (учебных заведений, готовящих генералитет вооруженных сил США и уделяющих большое внимание вопросам военной стратегии и геополитики). В 1950-х гг. Броди работал про­фессором Йельского университета, одного из самых престижных в США. После этого он долгое время сотрудничает с «Рэнд Корпо­рейшн» (Rend — Research and Development — исследования и разра­ботки) — научно-исследовательским центром, который был создан специально для изучения военно-стратегических и геостратегических проблем. Рэнд Корпорейшн выполняет заказы министерства оборо­ны и совета национальной безопасности США по разработке воен­ных стратегий и так называемых «больших», или национальных (гео­стратегических) концепций.

Б. Броди — автор многих статей, докладов, книг по вопросам во­енной истории, военной и национальной стратегии. Наиболее извест­на его работа «Стратегия в век ракетного оружия» (1960). В первой ее части, которая называется «У истоков воздушной стратегии», Бро­ди проанализировал военно-стратегические взгляды и концепции Клаузевица, Жомини, Наполеона, Мэхэна, Фоша, Черчилля и резуль­таты их практического применения. Особенно подробно рассмотрена теория воздушной мощи Дж. Дуэ, которая, по его мнению, оказала большое влияние на развитие авиации и особенно военно-воздуш­ных сил.

Во второй части вышеуказанной работы, которая получила назва­ние «Новые проблемы и новые взгляды», Броди сосредоточился на анализе последствий появления нового ракетно-ядерного оружия и его влияния на теорию войны и национальную безопасность. Он тщательно исследовал возможности нового сверхмощного оружия и те изменения, которые им вызваны в геостратегии США. Если ранее, в доядерную эпоху, основные концепции национальной безопасно­сти были построены на наступательной, активной военной страте­гии, требующей захвата инициативы и перенесения боевых действий на территорию противника (превентивная война, упреждающий удар, массированный ответный удар), то в ракетно-ядерную эпоху, насту­пившую после Второй мировой войны, необходимо задуматься о стра­тегии предотвращения всеобщей войны, принципе ограничения, ло­кализации любых военных конфликтов, концепции сдерживания.

Несмотря на то что в политике вообще и политике США в частно­сти «гражданские должностные лица стоят выше военных», военные стратеги благодаря своему авторитету специалистов, а также знанию общих принципов стратегии в век ракет и атомных бомб получили преимущество в принятии важнейших государственных решений. При этом сама политика сдерживания не является чем-то новым и неизвестным. Новым элементом в ней является атомное оружие и ра­кеты как средства его доставки. Поэтому «сдерживание как вид стра­тегии... имеет смысл лишь в том случае, если мы достаточно твердо уверены, что средство возмездия, на которое оно опирается, никогда не будет приведено в действие»¹. Следовательно, имея ракетно-ядер­ное оружие, далее небольшое государство может использовать его как средство устрашения против крупных государств. Что касается боль­ших, мощных и сверхмощных держав, то они во взаимоотношениях между собой, так же как и со сравнительно небольшими ядерными державами, будут вести себя более сдержанно, чем в доядерную эпо­ху. Но, чтобы этого гарантированно достичь, следует решить пробле­му обеспечения мощного ответного удара в случае ракетно-ядерного нападения. Главный путь ее решения — сохранение мощных сил воз­мездия, которые функционируют по принципу «скользящей шкалы защиты», заключающемуся «в постоянном патрулировании в возду­хе», а также в дежурстве ударных бомбардировщиков на земле, гото­вых по первой команде подняться в воздух. Этот принцип может быть распространен и на ВМФ (боевое патрулирование в море и боевое дежурство у пирса), и на ракетные части, которые могут держать определенное количество единиц на боевом дежурстве.

¹ Броди Б. Стратегия в bi;k ракетного оружия. М., 1961. С. 293.

Главный вывод, который можно сделать из данной работы Броди, заключается в том, что не только стратегия диктует тот или иной спо­соб применения политических и военных средств, но и само развитие боевой техники (и в первую очередь такой революционной, как ра­кетно-ядерное оружие) делает необходимым изменение и военной стратегии и порой геостратегии в целом.

М. Каплан

Мортон Каплан — современный американский специалист по теории международных отношений и мировых политических систем, поли­толог и геополитик, преподаватель ряда американских вузов. Окон­чил социологический факультет Колумбийского университета (Нью-Йорк), ученик одного из основателей школы функционального ана­лиза Р. Мертона, который, в свою очередь, был учеником «системщи­ка» Т. Парсонса и П. А. Сорокина.

М. Каплан получил мировое признание после выхода в свет книги «Система и процесс в международной политике» (System and Process in International Politics’, Y., 1957), в которой предложил шесть иде­альных моделей международных систем (система «баланса сил», гиб­кая биполярная система, жесткая биполярная система, универсальная система, иерархическая система, система «вето»), активно обсуждав­шихся в научном сообществе Америки и Европы, включая Советский Союз и не потерявших теоретического и прикладного значения по сей день. Каплан настаивал на чисто теоретическом характере предло­женных им моделей, кроме двух — системы «баланса сил» и гибкой биполярной системы, которые, по его мнению, имели место в реаль­ном историческом процессе (тем не менее в жесткой биполярной системе можно узнать мир периодов Первой и Второй мировых войн).

Действительно, система «баланса сил» адекватно описывает «ев­ропейский концерт» XVIII-XIX вв., когда отношения ведущих дер­жав Великобритании, Франции, России, Пруссии, Австро-Венгрии, Османской империи имели главной целью поддержание достигнуто­го равновесия, а коалиции и войны носили временный, краткосрочный характер и вели, как правило, к восстановлению утраченного эквилибриума (баланса, равновесия).

Гибкая биполярная система, очевидно, складывалась по мере фор­мирования противостоящих блоков — держав Тройственного союза и Антанты, Антикоминтерновкого пакта и стран Атлантической хар­тии и действовала вплоть до начала военных действий, когда в силу вступала жесткая биполярная система.

Закономерностями гибкой би­полярной системы может быть также описан мир, сформировавший­ся после Второй мировой войны, мир, разделенный на блоки стран Варшавского договора и НАТО.

Четвертая идеальная конструкция Каштана — универсальная сис­тема — может реально иметь место в том случае, если универсальная международная организация (в наше время — ООН) сможет стать чем-то вроде мирового правительства и управлять мировым граж­данским обществом (которое тоже еще надо сформировать), а быв­шие национальные государства, системы государств или целые кон­тиненты при этом будут играть роль регионов.

Пятая концепция — иерархическая система — вполне может сло­житься в начале XXI в. и представлять собой пирамиду; на вершине которой будут находиться США, вторую ступень могут занять вели-- кие державы — постоянные члены Совета Безопасности ООН, офици­ально владеющие ядерным оружием: Россия, Великобритания, Фран­ция, Китай, На третью ступень этой иерархии могут претендовать наиболее развитые в экономическом отношении страны, например члены ОЭСР, за исключением указанных выше. На четвертой сту­пени вполне могут оказаться те развивающиеся страны, которые до­бились наивысших успехов в последнее время (азиатские «тигры», страны Центральной и Восточной Европы, некоторые латиноамери­канские государства). Наконец, пятую ступень займут наименее раз­витые страны, не решившие проблем удовлетворения первичных нужд, человека в еде, питье, одежде, жилище.

Шестая система Каштана — система единичного вето, по его мыс­ли, может сложиться в случае широкого распространения ракетно-ядерного оружия, когда любая развитая страна сможет наладить его производство и при необходимости угрожать другой стране или меж­дународному сообществу, требуя выгодных для себя или блокирова­ния невыгодных решений. Это наименее эффективная для управле­ния система, ибо ее функционирование может блокироваться факти­чески каждым членом международного сообщества.