П. Галлуа

Пьер Галлуа (род. в 1911 г.) — французский военный теоретик и во­енный стратег. Во Вторую мировую войну служил в военно-воздуш­ных силах. После войны занимался вопросами доставки и боевого использования ядерного оружия; получил звание генерала. Долгое время находился на преподавательской работе, написал ряд моногра­фий, в которых среди военно-технических и военно-стратегических затронут ряд геополитических проблем.

В 1960 г. в Париже вышла наиболее известная его работа «Стра­тегия в ядерный век». В своих военно-стратегических и геополити­ческих положениях и выводах Галлуа исходил из провозглашенной президентом США Дж. Даллесом в январе 1954 г. доктрины «сдер­живания коммунизма», суть которой заключалась в недопущении роста геополитического влияния коммунистических идей и СССР путем окружения территории социалистического лагеря военными и военно-морскими базами, создания антикоммунистических военно-политических блоков, борьбы с коммунистическими партиями в не­коммунистических странах.

Галлуа отметил, что появление ядерного оружия и решение во­проса его доставки с помощью авиации и ракет (сухопутного и мор­ского базирования) коренным образом изменят отношение полити­ков к войне. «Государство, бросившее вызов другому государству, рискует потерять за несколько часов все, что создано им до этого, и оказаться отброшенным на несколько десятилетий назад, даже ес­ли оно обладает превосходящей военной мощью»¹. Это делает отно­шения между разными державами, владеющими ядерным оружием, равноправными, дает возможность сдерживать агрессивные устрем­ления крупных геополитических держав.

¹ Галлуа П. Стратегия в ядерный век. М., 1962. С. 29.

Характерной чертой новой политики сдерживания, по мнению Галлуа, является «произведение двух величин»: количество боевых средств ответного удара и реши­мость нации их применить, т. е. произведение технического и субъек­тивно-волевого факторов. Эти величины — ударную ракетно-ядер­ную мощь и твердую национальную волю — Галлуа называет закона­ми сдерживания.

Если первый закон, первый фактор сдерживания — ракетно-ядер­ный потенциал — вполне конкретен и сегодня состоит из так называе­мой «триады»: межконтинентальных баллистических ракет наземно­го (стационарного и мобильного) и морского базирования, а также стратегических бомбардировщиков, то второй фактор, а именно воля нации и решимость политиков по применению этой «триады», менее определен. Однако формула дает положительный результат только в том случае, если оба фактора будут положительными, действенными.

В другой работе Geopolitique. Les voies de la puissance (Paris, 1990, на русский язык не переведена) Галлуа выделяет новые проблемы, не исследованные классической геополитикой. Среди них — те явления в политике, которые оказывают влияние на принятие значимых геопо­литических решений и повышение роли средств массовой информа­ции. Такой проблемой, например, является защита оружия массового уничтожения от террористов. Что касается такой важной для класси­ческой геополитики темы, как противостояние Суши и Моря, то она постепенно сдает свои позиции, а па первое место выдвигается про­блема освоения космического околоземного пространства и контроля из космоса. Также постепенно снижается роль наций и национальных государств и повышается значение блоков, союзов, регионов, конти­нентов, цивилизаций в процессе глобальных изменений, вызванных стремлением человечества к универсальности.

В историческом плане Галлуа разделил эволюцию геонодитической мысли на три этапа: 1-й этап — протогеополитики — длился от начала человеческих обществ до первой промышленной революции (XVIII в.); основным содержанием 2-го этапа стало преобразование природы, переходившее порой в ее хищническую эксплуатацию. Дан­ный этап продолжался от первой промышленной революции вплоть до XX в.; 3-й этап — современный, характерной чертой отношений человека и природы стало «возвращение бумеранга», т. е. своеобраз­ная «месть» природы человеческому обществу за безудержное унич­тожение ее богатств и разнообразия. На этом этапе появилась насущная необходимость в выработке общемировой геополитики, направ­ленной на сохранение природы и цивилизации, еще его можно на­звать этапом пеконфронтационной геополитики

Б. Лиддел-Гарт (1895-1970)

Базиль Лиддел-Гарт — английский военный историк, теоретик и гео­стратег. Окончил Кембриджский университет, участвовал в Первой мировой войне в качестве офицера, после увольнения в запас (1924) начал профессионально заниматься военной историей. В 1937 г. за­нимал пост советника при военном министре. Работал военным кор­респондентом умеренно консервативных газет «Тайме» (1935-1939) и «Дейли Мейл» (1941-1945). После Второй мировой войны занимался исключительно теоретической деятельностью. Создал так на­зываемую «стратегию непрямых действий», с точки зрения которой главной задачей армии является маневр, а не решающее сражение, противопоставив ее стратегии победы любой ценой. «Цель войны — добиться лучшего состояния мира... Поэтому при ведении войны важно постоянно помнить о тех целях, которые вы желаете достиг­нуть после войны», для этого, по мнению Лиддел-Гарта, страна долж­на завершить войну не истощенной, а мощной в промышленном и во­енном плане.

Будучи в первую очередь крупным военным теоретиком, Лиддел-Гарт не замыкался только в вопросах военной стратегии. Важнейшим выводом его стратегии непрямых действий является положение о том, что «практически необходимо приспособление общей теории стратегии к характеру общей политики государства». Одним из важ­нейших показателей этого «приспособления» является способность политиков не поддаваться воздействию эмоций и чувств, а контроли­ровать ведение войны, направлять его на достижение цели, постав­ленной государством.

Лиддел-Гарт считал, что «война противоречит разуму», но если она развязана, то «победа... подразумевает, что послевоенное устрой­ство мира и материальное положение народа должны быть лучше, чем до войны».

С геостратегической точки зрения Лиддел-Гарт рассматривал СССР как противника Британии и НАТО. Он считал ошибкой союз­нические отношения США и Великобритании с СССР, которые при­вели к разгрому Германии, усилению влияния коммунизма в Европе и мире. Он выступал за возвращение системы баланса сил в Европе, где геополитические преимущества СССР уравнивались бы Герма­нией и другими странами.

Он был противником применения ядерного оружия, которое вело бы к реализации «прямых военных стратегий», направленных на унич­тожение как военно-промышленного потенциала, так и населения противостоящих стран.

Лиддел-Гарт — автор более 30 книг. Основные работы: «Новые пути современных армий» (М; Л., 1930), «Война 1914-1918 гг., ка­кой она была в действительности» (в русском переводе «Правда о войне 1914-1918 гг.», М., 1935), «Революция в войне» (М., 1947), «Стратегия непрямых действий» (в русском переводе «Стратегия», М., 1957), «Вторая мировая война» (М., 1976).

Э. Кингстон-Макклори (1896-1959гг.)

Эдгар Джеймс Кингстон-Макклори — известный английский воен­ный стратег, публицист, геостратег. Во время Первой мировой войны он начал свою службу в британских ВВС. В 1929 г. окончил Авиаци­онный штабной колледж, затем — Армейский штабной колледж (1935). Командовал различными авиационными частями и соедине­ниями. Три года (1948-1950) занимал должность начальника штаба истребительно-авиационного командования. В 1952 г. в звании вице-маршала авиации ушел в отставку. Целый ряд книг по военно-страте­гическим проблемам: «Крылатая война», «Война в трех измерениях» (1949), «Руководство войной» (1955, переведена на русский язык в 1957 г.) свидетельствует о геостратегическом таланте Кингстона-Макклори. Но наибольшую известность получила его работа «Гло­бальная стратегия», вышедшая в Лондоне в 1957 г. и переведенная на русский язык в 1959 г. В ней Кингстон-Макклори оперирует такими категориями, как союзная объединенная (или коалиционная) страте­гия, национальная совместная стратегия (т. е. включающая стратегии всех видов вооруженных сил: ВВС, ВМС, армии), стратегия театра военных действий, стратегии специальных военных объединений, например бомбардировочной авиации, и, наконец, — стратегия от­дельного соединения. Все виды стратегии в интегральном плане об­разуют глобальную стратегию, которая тесно связана с националь­ной политикой и проводится национальным руководством.

Общий характер совместной стратегии стран Запада, и в первую очередь Великобритании и США, по Кингстону-Макклори, должен быть оборонительным. Оборонительная политика обусловлена политической, экономической и моральной силой государства и опре­деляется его географическим положением.

Им сформулированы четыре требования стратегии, влияющие на геополитику западных держав:

1) создание сил, сдерживающих тотальную войну (имеются в виду ядерные силы сдерживания. — Б. Я.);

2) готовность к политической и, возможно, военной борьбе в условиях холодной войны;

3) готовность к локальной и ограниченной мировой войне обычных (неядерных. — Б. И.) сухопутных сил, возможно, с применением тактического атомного оружия;

4) готовность к тотальной войне с применением всех запасов ядерного оружия, с использованием всей стратегической бомбардиро­вочной авиации и баллистических ракет (ядерные ракеты и стратегические подводные крейсеры тогда еще не появились. — Б. И).

Стратегия холодной войны, а также локальных неограниченных войн требует иных вооруженных сил и вооружений, чем стратегия тотальной ракетно-ядерной войны. Тем более что проигрывать их нельзя, так как они могут оказаться решающими для геополитиче­ской судьбы государства. Это ставит сложные задачи перед полити­ками: как сбалансировать вооруженные силы, какую их часть ис­пользовать в том или ином виде войны. Однако стратегия холодной и локальной войны тесно связана со стратегией войны тотальной.

В главе «Стратегия и географические зоны» Кингстон-Макклори рисует геополитическую картину мира 50-х гг. XX в. с точки зре­ния западных политиков. Большую часть территории центрального континента — Евразии — занимает СССР, Китай и их сторонники. Страны Запада контролируют большую часть территорий и морей, которые окружают «коммунистический территориальный массив». Таким образом, общий геополитический образ Кингстона-Макклори совпадает с картиной мира Маккиндера, с той разницей, что изме­нились границы хартленда и появился «железный занавес». Отсюда вытекает главная геополитическая цель Запада — не допустить, что­бы за «железный занавес» отошли новые территории, так как это по­влекло бы за собой потерю ресурсов и союзников Запада и усиление советского влияния.

На основе геополитической, почти маккиндеровской картины ми­ра Кингстон-Макклори создал геостратегический проект, обозначив два «великих стратегических бастиона» — Западную зону и Восточный бастион, включающий некоммунистические страны Юго-Вос­точной Азии и Дальнего Востока.

В Западную зону входят Западная Европа вместе с Великобританией, весь Американский континент и Атлантический океан. Восточная зона (бастион) состоит из аквато­рии Тихого океана со всеми островами и прозападными странами, расположенными на его берегах, и восточной части Индийского океа­на. Между Западной и Восточной зонами располагается Средняя зона, которая включает страны, расположенные в районе Персидского залива, Африку и западную часть Индийского океана. В этих геостратегических зонах Кингстон-Макклори выделяет «критические рубежи», где противостояние западного и коммунистического мира чувствуется наиболее остро, тем не менее «за критическими рубежа­ми в Европе, в Средней зоне и на Дальнем Востоке имеются большие окаймляющие зоны, где может быть больше возможностей для ком­промиссов». Рассмотрев затем каждую из геополитических зон, Кинг­стон-Макклори ставит и решает конкретные военные задачи стратегической обороны Запада (далеко не всегда оборонительные).

К. Ясперс (1883-1969)

Карл Ясперс, известный немецкий философ, психолог, врач-психиатр, геололитик, родился в г. Ольденбурге (современная Нижняя Сак­сония) в семье юриста, ставшего затем директором банка. Дед и отец Карла не только интересовались политикой, но и избирались депута­тами ландтага, а отец еще несколько лет подряд был. председателем Ольденбургского магистрата. Поэтому с детства К. Ясперс проявлял интерес к политике, а в бытность профессором охотно писал на поли­тические и геополитические темы.

По окончании классической гимназии К. Ясперс поступил на юри­дический факультет Гейдельбергского университета (1901), но, про­учившись полтора года, перевелся на медицинский факультет, который закончил в 1908 г. Затем шесть лет он отработал, научным ассистен­том в психиатрической клинике г. Гейдельберга, здесь он защитил диссертацию по психопатологии (1913), получил степень доктора пси­хологии и медицины и начал читать лекции по психологии в Гейдельбергском университете.

В 1919 г. Ясперс опубликовал «Психологию мировоззрений» — ра­боту более философскую, нежели психологическую, принесшую ав­тору известность и возможность читать курс философии. Через два года Ясперс становится профессором философии, и в 1931-1932 гг. были опубликованы три тома «Философии» Ясперса, которые под­вели итог его становления как философа.

С приходом нацистов к власти у либерально настроенного Яспер­са появляются проблемы. В 1937 г. его отстраняют от преподавания, лишают возможности публиковаться. Только после разгрома фашиз­ма ученый получил возможность вернуться к преподавательской дея­тельности сначала в Гейдельбергском (1945), затем в Базельском уни­верситете (1947). Ясперс издает целый ряд работ философского, философско-исторического и философско-политического характера: «Об истине» (1947), «Вопрос о вине» (1946), «Ницше и христианст­во» (1946), «О европейском духе» (1946), «Философская вера» (1948); «Истоки истории и ее цель» (1949), «Разум и антиразум в нашу эпо­ху» (1950), «Об условиях и возможностях нового гуманизма» (1962). Ясперс выдвигается в число ведущих философов Германии и Ев-ролы. Ведущей политической темой его книг, лекций, выступлений по радио становится борьба с тоталитаризмом, противостояние вой­не и революции. В одной из своих последних работ «Куда движется ФРГ» (1967) Ясперс подверг резкой критике антидемократизм вла­стей, тенденцию к сокращению прав и свобод граждан в государстве. Геополитическое наследие известного философа достаточно ве­лико. Основной темой своей геополитической концепции он сделал всемирный исторический процесс, при этом история и существова­ние человека опираются на определенные географические сущности: реки, моря, горы, равнины, климат, растительность, почву. В отличие от получившего известность благодаря Данилевскому, Шпенглеру и Тойнби циклического понимания истории у Ясперса исторический процесс развивается линейно и носит всечеловеческий, глобальный характер. Следовательно, единая история человечества имеет свое начало, конец и направление движения — ось. Что следует считать осью мировой истории?

Ясперс убежден, что общей для всей земной цивилизации верой стала философская вера, которая проявилась параллельно в Китае (учение Конфуция, Лао-Цзы, Мо-цзы и др.), Индии (Упанишады, буддизм), Иране (Заратустра), Палестине (пророки Илия, Исайя, Иеремия) и Греции (Гомер, Гераклит, Парменид, Платон, Архимед, Фукидид, трагики). Духовное движение философов, историков, пи­сателей, пророков и сформировало тот тип человека, который осу­ществляет современный исторический процесс. Осевое время — это эпоха смены язычества монотеизмом, а мифологического сознания — философским, это эпоха создания религий спасения (дающих истории начало и конец) и философского мировоззрения, приведение че­ловечества к рационализму, определившему путь развития цивили­зации.

Кроме осевого времени Ясперс выделял в историческом про­цессе доисторию, время «великих культур древности» (Древний мир), век науки и техники.

Ученый отрицал европоцентристский характер мировой истории: «...Азия выступает по сравнению с крошечной Европой во всем ве­личии своего огромного пространства, поэтому нельзя игнорировать огромный неевропейский мир, более того... западный мир вышел из глубины Азии», западная культура, как и все существующие сегодня культуры, рождалась из общих истоков, а противостояние Запада и Востока, по Кингстону-Макклори, происходило в едином потоке все­мирной истории.

Современное человечество благодаря успехам техники, коммуни­каций, развитию транспорта и связи, все совершенствующимся технологиям освоения окружающей среды делает самые отдаленные уголки Земного шара более доступными и обжитыми, а мир — более единым. Политическое единство планеты, которое Ясперс видел как движе­ние от национальных государств через крупные континентальные формы к мировой империи или мировому порядку, «является только вопросом времени». При этом под мировой историей он понимал централизованное всемирное государство, объединенное «железом и кровью», а под мировым порядком — добровольно, путем перегово­ров созданную федерацию, решающую только самые общие, заранее оговоренные проблемы, способную к самокоррекции и переменам.

А. Тойнби (1889-1975)

Арнольд Джозеф Тойнби — выдающийся английский историк, социо­лог и геополитик, родился в Лондоне в семье со средним достатком. Тойнби окончил частную школу, Оксфордский университет (1911) и Британскую археологическую школу в Афинах (1912). Получив блестящее классическое образование, он занялся педагогической дея­тельностью сначала в качестве преподавателя истории колледжа, затем Лондонского университета (1919-1924), где получил звание профессора.

В 1925-1955 гг. Тойнби читал лекции в Лондонской школе эконо­мических наук — одном из самых престижных вузов Британии. В тот же период совместно с В. М. Баултером руководил Королевским ин­ститутом международных отношений (в просторечии — «Чатем-Ха­ус»), одной из главных задач которого было составление ежегодных обзоров политических событий в мире (знаменитых A survey of inter­national affairs), выходивших вплоть до 1965 г.

¹ Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994. С. 91.

Ученый также читал циклы лекций в Америке (Гарвардский, Принстонский университе­ты) и Канаде (Торонтский университет, Канадский институт меж­дународных отношений), публиковал статьи в таких известных американских журналах, как «Форин афферз», «Интернэшнл афферз», «Атлантик мансли», «Харсперз мэгэзин». Он был участником двух парижских конференций (1919 и 1945), подведших итоги Первой и Второй мировых войн.

Тойнби никогда не порывал с научно-исследовательской деятельностью. Мировую известность принесла ему двеладцатитомная работа «Постижение истории» (вышедшая на русском языке в 1990 г. кни­га представляет собой сборник, составленный по материалам первых семи томов), которой он посвятил почти тридцать лет (1934-1961). Постижение истории (A study of history иногда переводят как «Из­учение истории»), по Тойнби, — это переосмысление процесса разви­тия человечества в духе цивилизационпого подхода. Здесь очевидно влияние О. Шпенглера, книга которого «Закат Европы» вышла за полтора десятилетия до этого и еще продолжала оказывать воздейст­вие на многие умы. Поэтому одной из главных задач, поставленных Тойнби в начале исследования, было доказательство ложности кон­цепции «единства цивилизации» и создание теории множества одно­временно существующих цивилизаций. На этом пути он сразу столк­нулся с той трудностью, что западное общество должно представлять собой не доминирующую цивилизацию, а одну из многих, отличаю­щуюся теми или иными признаками от других цивилизаций. Тойнби отказался от позиции евроцептризма, признав одновременное су­ществование сразу многих развитых и отличающихся друг от друга культур, а также наличие такого культурно-цивилизационного раз­нообразия и в прошлой истории человечества. Таким образом, иссле­дование истории велось с позиций полицентризма и цивилизационной автономии.

Тойнби классифицировал реально существующие и исчезнувшие сообщества людей и подвергал их сравнительному анализу и культур­ной идентификации. В результате им было выделено девятнадцать типологических структур или обществ, генезис (зарождение), рост, надлом и распад которых и составляют историю человечества. Первоначально в число этих обществ он включил западную, православ­ную, иранскую и арабскую (в настоящее время они входят в исламскую), сирийскую, индуистскую, дальневосточную, эллинскую, индийскую, китайскую, мшюйскую, шумерскую, хеттскую, вавилонскую, андскую (империя инков), юкатанскую, мексиканскую (империя ацте­ков), майянскую (империя майя), египетскую цивилизации.

В даль­нейшем Тойнби увеличил количество цивилизаций до двадцати од­ной, сведя их, впрочем, к двенадцати типологиям: египетская (и род­ственная андская), китайская (минойская, шумерская; майянская), сирийская, индская (хеттская, эллинская), западная, православная хри­стианская в России (дальневосточная — Корея, Япония), православ­ная христианская основная, с центром в Греции и Византии, иранская, арабская (индуистская), мексиканская, юкатанская, вавилонская.

История, по Тойнби, утрачивает свою однолинейность и гомоген­ность, приобретая при этом цикличность, многомерность, многонаправленность развития и неоднородную гетерогенность. Появление цивилизаций он связывал либо с мутациями примитивных, доцивилизационных обществ в цивилизованные, либо с появлением родст­венно связанных цивилизаций, которые рождаются не из лона своей прародительницы, а рядом с ней. Среди факторов, способствующих появлению новых цивилизаций, Тойнби выделил, во-первых, взаи­модействие рас и цивилизаций и, во-вторых, воздействие географи­ческой и исторической среды. Негативным, тормозящим цивилизационный процесс фактором он считает силу инерции, традиции.

Движущими силами истории, а следовательно и геополитики, у Тойнби выступают вызовы и ответы. В концепции «вызова — отве­та» он исходит из изначальной дуальности всего духовного. Столкно­вения Яхве и змия, Господа и сатаны, добра и зла, Инь и Ян китайской философии дают начальные примеры вызовов и ответов. «Вызов по­буждает к росту. Ответом на вызов общество решает вставшую перед ним задачу, чем переводит себя в более высокое и более совершенное с точки зрения усложнения структуры состояние... Отсутствие вызо­вов означает отсутствие стимулов к росту и развитию»¹. При этом благоприятные географические и климатические условия не всегда способствуют развитию общества. Более того, слишком комфортные условия среды тормозят прогресс и поощряют возврат к природе, здесь действует правило: «Чем сильнее вызов, тем сильнее стимул». Осо­бенно сильным развивающим стимулом служит заморская миграция.

¹ Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 2002. С. 126.

Это ясно просматривается на примере истории Средиземноморья и особенно па примере истории колонизации Нового времени.

Не менее действенным является и фактор окружающей историче­ской, человеческой среды. Эта среда воздействует на развитие циви­лизации посредством либо «стимула-удара», либо «стимула-давле­ния». Классическим примером стимулирующего воздействия «удара» человеческой среды является реакция Афин на персидскую агрессию (480-479 гг. до н. э.). Примером ответа на «стимул-давление» служит возвышение Московского государства, преодолевшего монгольское иго. В цивилизации, испытывающей непрерывное давление историче­ской среды, образуются определенные социальные структуры: фор­посты и тылы. Типичным форпостом Московского государства слу­жило казачество, «пограничники русского православия», одержавшие победу в борьбе с кочевниками. Вторым «вызовом-давлением» на Россию, на этот раз с Запада, Тойнби считает польскую интервенцию (1610-1612). Ответом на него стала победа петровской России в Се­верной войне и основание Петербурга.

Подобным образом, т. е. с помощью форпостов, отвечал и Запад на «вызовы-давления» окружающей исторической среды. Во-первых, западный мир в лице Римской империи и Империи Карла Великого выстоял против «континентальных европейских варваров», во-вто­рых — против Московии, в-третьих, против Оттоманской империи, в-четвертых, против дальнезападного христианства (пиктов и скот­тов), в-пятых, против Скандинавии викингов, в-шестых, против араб­ского (мавританского) давления.

Исторические стимулы, кроме форм «удара» и «давления», дейст­вующие «снаружи» общества, могут выступать как формы «социаль­ного ущемления», проявляя себя изнутри социальной среды как ми­грация, рабство, кастовая и религиозная дискриминация. «Социаль­ные ущемления» тоже стимулируют ответы общества.

В постоянно действующей дихотомии «вызов — ответ» проявляет себя «закон компенсаций». Его действие связано с чрезвычайно су­ровыми вызовами и проявляется как смягчение воздействия особен­но суровых испытаний. Например, вызов морской стихии, брошен­ный Венеции и Голландии, был компенсирован защитной морской преградой, возведенной самой природой. Тойнби сделал вывод, что «повышение силы вызова сверх некоторого предела влечет за собой не повышение, а понижение успешного ответа»¹. Следовательно, мак симально стимулирующий вызов — это не самый сильный, а опти­мальный для данного общества вызов, на который оно готово и смо­жет дать достойный ответ.

¹ Тойнби А. Дж. Постижение истории. С. 187.

Исследуя внутреннюю структуру обществ, Тойнби обнаружил, что некоторые цивилизации имеют более прочные внутренние связи, чем прочие. Такие прочные связи, или «сыновне-отеческие отноше­ния», создают совсем иной тип государства — универсальное. Приме­ром универсального государства в истории может служить Визан­тийская империя, историческую эстафету которой приняла Россий­ская империя.

Общество в процессе своего развития, по Тойнби, выделяет из себя такие социальные структуры, как доминирующее меньшинство (эли­ту), внутренний и внешний пролетариат. Предназначение элиты — дать обществу философию, общую программу развития, вдохновить строителей универсального государства. Внутренний пролетариат (например, первохристиане) порождает высшую религию, которая стремится структурироваться во вселенскую церковь, а внешний про­летариат, стремясь выплеснуть накопленную энергию за пределы го­сударства (в первую очередь в форме военных походов и завоева­ний), проявляет себя как творец героических веков.

Работы «Цивилизация перед судом истории» и «Мир и Запад» носили ярко выраженный геополитический характер. В первой Тойн­би, анализируя «изменение карты мира», отмечал нарастающий про­цесс унификации, т. е. объединения мира в единое мировое сообще­ство, которое стало реальностью уже с 1500 г. Процесс унификации, по мнению ученого, приведет к политическому объединению мира, т. е, созданию в скором будущем всемирного государства. К этому же ведет и сокращение числа великих держав с восьми до двух (США и СССР). Третьей великой державой может стать Европейский союз. Объединение мира возможно двумя способами: принудительным (во­енными средствами) и путем сотрудничества. Принудительный метод невозможен в эпоху ядерного оружия. Поэтому у великих держав и остальных стран нет альтернативы налаживанию отношений и сбли­жению. Механизм этого сближения и управления мировыми процес­сами уже создан в лице ООН.

В главе «Столкновение цивилизаций» (Хантингтон потом заим­ствует его для своей знаменитой статьи и книги) Тойнби сделал на­бросок теории столкновений: главным содержанием истории за по­следние 450 лет было мощное воздействие западной цивилизации на все остальные и столкновение западного и остального мира. Зоны и границы этих столкновений были им намечены во второй из упо­мянутых выше книг: «Мир и Запад», главы которой носят соответст­вующие названия: «Россия и Запад», «Ислам и Запад», «Индия и За­пад», «Дальний Восток и Запад». (Под Дальним Востоком Тойнби понимал Китай, Японию и Корею.)

Таким образом, получается следу­ющая геополитическая картина столкновения цивилизаций: запад­ной цивилизации противостоят российская, исламская, индийская, китайская, японская, корейская цивилизации. Казалось бы, истори­ческая и геополитическая картины мира у Тойнби не совсем совпада­ют — разница заключается в отсутствии мексиканской цивилизации в геополитической картине. Ученый не пояснил причину этого отсут­ствия. Возможно, он не счел нужным в небольшой работе анализиро­вать столкновение Запада и Латинской Америки или посчитал, что мексиканская цивилизация не противостоит западной. Не исключен также вариант, что современная Латинская Америка является частью западной цивилизации — ведь при идентификации мексиканской цивилизации в «Постижении истории» Тойнби ийел в виду средне­вековые мексиканское, юкатанское и майянское общества.

Ф. Бродель (1902-1985)

Фернан Бродель — влиятельный французский историк, социолог и геополитик. На становление его как ученого и преподавателя боль­шой влияние оказал Люсьен Февр, известный историк, основатель (в 1929 г. совместно с Марком Блоком) научно-исторического жур­нала «Анналы экономической и социальной истории» и научного на­правления, получившего название «школа анналов».

Данное направление отличалось «неприятием традиционной уз­конациональной» истории, базировавшейся на хронологии событий, и призывало видеть в качестве движущих сил исторического процес­са политические, экономические и социальные отношения, а также географические, демографические и культурные факторы, рассмат­риваемые в самом широком смысле вплоть до глобального уровня. Ф. Бродель вполне разделял такой подход.

В 1946 г. он начал работать в редакции «Анналов», а позднее стал одним из руководителей журнала и научной школы. Через десять лет Бродель — президент «Дома наук о человеке», входящего в состав ве­дущей научно-исследовательской организации Франции — Практи­ческой школы высших исследований. В 1985 г. ученый был избран членом Французской академии.

Бродель не считал себя геополитиком, но его подход, его анализ исторических и экономических процессов, очевидно, носят геополи­тический характер. Наиболее характерен в этом отношении двухтом­ный труд «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Фи­липпа II» (защищенный в качестве докторской диссертации в 1947 г.). Эпоха Филиппа II занимает в истории Франции 2-ю половину XVI в. Но учитывая недостаток источников, а также опираясь на методоло­гию «школы анналов», предполагающую «широту захода», Бродель обращается «для освещения короткого промежутка средиземномор­ской жизни между 1550 и 1600 гг. к образам, ландшафтам, реалиям других эпох, ему предшествовавших или следовавших за ним, и даже к нашему времени»¹. География для исследования фактов истории играет у него очень важную роль, обеспечивая постоянными величи­нами (ведь история Земли протекает гораздо медленнее, чем челове­ческая) исторический процесс. Вот почему часть I называется «Роль среды» и почти полностью посвящена описанию влияния различных географических объектов (гор, плоскогорий, равнин, рек, различ­ных морских акваторий и даже Атлантического океана, побережий, островов, континентальных масс Европы, Азии и Африки, климата и т. д.) на образ жизни (оседлый, полуоседлый, кочевой), состояние дорог и развитие транспорта, мореплавание и торговлю, промышлен­ное производство, становление городов и империй в районе Среди­земноморья.

История у Броделя, как у самого настоящего геополитика, начи­нается с географии и заканчивается политикой. Более того, терри­ториальный фактор рассматривается им предельно широко. Напри­мер, чтобы понять ландшафт и климат Средиземноморья, Бродель исследует его связи с Атлантическим океаном, Сахарой, Индийским океаном и Европой. Такой глобальный, всеохватывающий подход для изучения региональных проблем требует длительного и тщательного анализа, но зато дает предельно объективную картину. Детали этой картины, а вернее, первые мазки — это географическое описание, но «география в этой игре перестает быть самоцелью и становится сред­ством»².

¹ Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II. М., 2002. С. 29.

² Там же. С. 29.

Действительно, Бродель не географ и не ставит себе целью географическое исследование бассейна Средиземного моря. Вслед за описанием гор следует описание человеческих социумов, обитающих там, их верований и обычаев — ведь «жители гор в большинстве слу­чаев остаются на обочине великих цивилизационных движений»¹. Так же тщательно и географически детерминировано описаны все виды ландшафтов: плоскогорья, предгорья, холмистая местность, рав­нина.

Переходя к исследованию образа жизни обитателей Срединно­го моря, Бродель не может не сопоставить отгонное животноводство (фактический оседлый образ жизни) и кочевую жизнь селян Южной Франции и Испании (геополитическая проблема), противопоставить земледельцев и скотоводов-кочевников Северной Африки. И здесь же помещена ретроспекция об османских и арабских завоеваниях.

Собирая по фрагментам жизнь водной среды (каботажное плава­ние, пиратство, кораблекрушения), описывая побережье и развитие прибрежных районов, островов и полуостровов, Бродель подходит к постановке главной (опять геополитической) проблемы — переносу центра тяжести торговли, а по большей части и всей хозяйственной жизни из Средиземноморского бассейна в Атлантику.

Проблема пространств и границ также роднит Броделя с геопо­литиками. Он утверждает, что «Средиземноморье, рассматриваемое согласно запросам истории, должно быть обширной зоной, которую следует равномерно продолжать во всех направлениях на большое расстояние от морских побережий»². Он и «раздвигает» его границы в Европу, Азию и Африку — туда, куда следуют люди, имеющие эко­номические, политические, этнические, военные и религиозные связи со Средиземным морем. Важное значение для развития бассейна Сре­диземного моря играла и играет Северная Африка, страны Магриба. Не менее существенно соседство Европы, значение которой среди континентальных масс, окружающих Средиземное море, постоянно возрастает.

Завершается географо-экономо-социологический экскурс в исто­рию Срединного моря описанием Атлантического океана и его роли в судьбе стран Средиземноморья в XVI в.

Кроме отмеченной работы о Средиземном море Бродель написал получивший широкую известность труд «Материальная цивилиза­ция и капитализм» (1973), а также работы «Что такое Франция?», «Игры обмена, и ряд других.

¹ Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II. М., 2002. С. 41.

² Там же. С. 237.