ПРОЦЕССА

В главе X было показано, что дифференцировки объемов глоточной трубки для определенных звуков различны в разных языках. Разные виды и и а в русском и немецком языках образуются в разных формах глоточного резонатора. Строго 'говоря, ни один звук речи какого-либо языка не тождествен звуку другого языка. При одинаковых нервных и мышечных связях на периферии анализатора и при тех же самых устройствах авторегулировки в подкорковых областях конечный акустический результат не только может, но и должен быть различен у людей,, говорящих на разных языках. Это значит, что объемы резонаторной трубки на каждом речевом звуке определяются исключительно внешними раздражителями, приемом речи на данном языке при помощи слуха. Резонаторная трубка, как эффектор, находится под контролем слухового анализатора.

Система корков'ых импульсов на речевое произнесение все время приспосабливается к тому, что должно быть, отбрасывая то, что реально получается, но чего не должно быть. В этом и состоит наивысший корковый анализ и синтез при произнесении звуков речи. Он держится на отборе, на сопоставлении и противопоставлении, выборе и отклонении. Всегда есть сопоставление как минимум двух элементов- или признаков. Один из них принимаемый, слышимый или представляемый: слухом, другой произносимый. Эталоном является слышимый, подконтрольным — произносимый элемент. В конечном же счете оба сравниваемых явления остаются слышимыми, так как свое произнесение может

быть оценено только по слуху. Различие состоит лишь в том, что вводится разделением «своего» и «чужого» слуха.

Вместе с тем очевидно, что речевого звука вообще не (возникнет, если он не появится на выходе речевых эффекторов. Прием речи в такой же мере обусловлен выдачей, как выдача приемом. Различие здесь состоит в том, что при выдаче происходит контроль, который осуществляется по конечному акустическому результату. Это значит, что и на этом высшем, корковом уровне наблюдается все тот же принцип управления по конечному продукту. Вследствие этого управление речью нуждается в расчлененных слуховых представлениях и освобождается от двигательных представлений. Можно и должно для правильного произнесения представить различия между тембрами а и о или разницу их громкости, но невозможно и не нужно представлять весь аналитико-син-тетический комплекс речедвижений для того, чтобы получались эти звуки. Дифференцировки в двигательном анализаторе создаются на основе различия слуховых образов.

Ход этого различения общеизвестен — гласные противопоставляются согласным; гласные внутри себя различаются тоновым тембром; согласные — по шумовым тембрам, глухости и звонкости, взрывности и длительности, наличию носового тембра или отсутствию его и т. п. Все эти противопоставления дают о себе знать лишь тогда, когда из звуков составляются звуковые комплексы — слова. Слова могут различаться и отбираться только потому, что всякий раз сохраняется однозначная система дифференцированных признаков отбора речевых звуков. Таким образом, для речевого звука характерно то, что это не отдельный звук,-а звук, соотнесенный с системой всех остальных звуков данного языка. В этом и состоит высшая аналитико-синтетическая деятельность отбора признаков речевого звука в процессе их дифференцировки., Это значит,, что отбор звуков производит слуховой анализатор.

В противоположность этому, речедвигательный анализатор не производит отбора звуков. Говорящий отбирает в процессе общения не отдельные звуки, а слова, как сложившиеся и значимые комплексы звуков. Отбор речедвижений для производства звуков, входящих в словесный звуковой комплекс, происходит в процессе предварительной выучки. В этот период формируется словарь. Одна из основных задач исследования механизма речи состоит в том, чтобы выяснить, как образуется-этот словарь. Прежде всего следует признать, что словарь формируется; не в слуховом анализаторе. Услышанное слово узнается только потому, что оно отождествляется с ранее выученным. Неизвестное слово не может быть узнано, так как его нет в словаре. В незнакомом слове могут быть узнаны лишь отдельные элементы, например морфемы, входящие в состав слов выученного словаря. Словарь приобретается через слуховой анализатор, но складывается он в двигательном и им же воспроизводится.

Из сказанного следует, что корковая часть pечедвигательного анализатора производит лишь один импульс для запуска слова, если оно есть в словаре. -Однако запущенное по одному импульсу слово распадается на множество речедвижений. Выучка состоит в составлении устойчивого стереотипа или подпрограммы этих движений. Так как от пре-моторной зоны начинается экстрапирамидный путь и вместе с тем идут импульсы к моторной коре, откуда берет начало пирамидный путь, то в корковом словесном отделе сходятся оба пути управления. В процессе выучки при взаимодействии прямой и обратной связи от мышечных речевых синергии составляется точная схема последовательности возбудительных и тормозных процессов на все речедвижения, необходимые для воспроизводства статики и динамики данного слова. При помощи кинорентгеносъемки надставной трубки удается проследить не только последовательное развертывание стереотипа, но и обратное яв-

319?

..ление — резкое торможение речевых эффекторов в том случае, когда предстоящее к произнесению слово попадает в зону торможения. Рассмотрим относящиеся сюда факты, помогающие понять механизм коркового управления речедвижениями при помощи словесных подпрограмм.

Интересующее нас явление возникло неожиданно, независимо от намерений экспериментатора. В момент кинорентгеносъемки испытуемый.должен был в течение 4—5 секунд произносить слова: замок, замок, мокрота, мокрота, атлас, атлас. Предварительно надо было запомнить порядок произнесения этих слов. Испытуемый начал запоминать эти слова за 15—20 минут до начала съемки. В процессе съемки все слова были произнесены правильно, но между словами мокрота и атлас появилась пауза, более длительная, чем между другими словами.

В день съемки на это обстоятельство не было обращено внимания, но при изучении полученного материала обнаружилось очень странное явление, представленное в альбоме рентгенограмм на таблице 28, кадры ^S61—65. На этих фото по положению глоточной трубки видно, что произнесение конечного а в слове мокрота закончено в кадре 60, таблица 27. Однако дальше на протяжении пяти кадров (61—65), 0,2 сек. идет не свойственное ни для а, ни для нормальной паузы расширение глоточной трубки, и только в кадре 66 (таблица 29) начинается фонация а в слове атлас. Таким образом, на паузе между словами возникло неожиданное резкое -и стабильное расширение глоточной трубки. При нормальной паузе трубка сохраняет форму, соответствующую про-изнесе-нию предшествующего звука, медленно ее теряя. Здесь же возникло расширение. Так как эта картина напоминает заикание, то испытуемый был вызван для беседы. Оказалось, что речь его совершенно нормальна. Он никогда не страдал заиканием. Из дальнейшего выяснилось, что испытуемый в процессе киносъемки забыл последние два слова, поэтому возникла пауза, во время которой происходило вспоминание, лоиск забытого слова. Этот момент и зарегистрирован на киноленте.

Весь процесс можно понять так. Хорошо известное ncnbiTyeMOMV слово атлас было забыто к концу опыта. Это значит, что двигательный стереотип этого слова вследствие каких-то.обстоятельств попал в зону торможения, и поэтому слово не могло быть воспроизведено- При поиске забытого слова в какой-то из областей корковой зоны речедвигательного анализатора возникло усиленное возбуждение, что по закону отрицательной индукции вызвало торможение в соседних участках и временно прервало связь коры с подкоркой. Сжиматели глотки, лишенные коркового импульса, расширились, вследствие присущего им тонического напряжения. Зарегистрированные явления показывают, что корковый импульс на глотку входит в состав двигательного стереотипа слова и что специфическое, стабильное расширение глоточной трубки является признаком функционального, временного и тормозного разрыва связи коры и подкорки.

Совершенно ясно, что слово вспоминается как одно целое образование. Как только был задан единый импульс всплывшему слову, тотчас же развернулся весь его двигательный стереотип с точным распределением силовых позиций, что и зарегистрировалось на киноленте (табл. 29, 30, кадры 66—86). Описанное случайное наблюдение дало v основание предположить, что рентгенологическая методика позволяет до некоторой степени проследить сложные взаимоотношения между корой и периферией речедвигательного анализатора. Понятно, что этот вопрос имеет большое значение для раскрытия механизма внутренней речи.

Уже статическая рентгенография дает некоторые результаты. На таблице 52 альбома даны рентгенограммы произнесения про себя а и и. Объектом съемки был автор этой работы, который заботился о том, чтобы при регистрации не было никакого, даже едва заметного шепотного

,320

произнесения. Задача состояла в том, чтобы лишь представлять себе один раз произнесение а, другой раз — и.

Из рентгенограмм видно, что рот в обоих случаях остается замкнутым и неподвижным. Однако в форме глоточной трубки заметны отчетливые изменения, различно и положение языка. При представлении звука а язык лежит в большей мере на дне рта, чем при «представлении и. В последнем случае он без просвета прижимается к твердому нёбу. При таком положении языка в громкой речи или при шепоте не получится ни а,,ни а. Глоточная трубка на всем протяжении более узка на а, чем на и. Особенно резко различие в контуре корня языка, т. е. внешнего края валлекулы. При и валлекула вогнута наружу, тогда как при а она образует прямую, идущую по диагонали от нижней челюсти до подъязычной кости. Таким образом, основные изменения происходят в области среднего сжимателя глотки.

Из этих рентгенограмм можно сделать вывод о том, что при внутреннем представляемом произнесении надставная резонаторная трубка, хотя и не модулирует совершенно так же, как при громком произнесении, но и не остается нейтральной и одинаковой по форме на разных представляемых звуках. Периферия анализатора так или иначе реагирует и каким-то образом помогает анализу и синтезу, происходящему в наивысшем корковом, словесном отделе. Можно думать, что корковый процесс нуждается в усилении для того, чтобы произошел отбор элементов. Из большого запаса представлений следует отобрать один раз а, другой раз и. При отборе а все остальное должно попасть в тормозную зону. Так. как аналитические компойенты речедвижений, необходимые для отбора а, осуществляются Только периферией, а центр дает синтетический запуск целому слогу а, т. е. возникает его звуковое представление, то выбор а и его удержание могут быть усилены теми обратными импульсами с периферии, через посредство которых в свое время сложился сам синтетический представляемый образ звука или слова.

Правильность такой концепции, в общей форме предложенной И. П. Павловым в его учении о речевых кинестезиях, может быть подтверждена более детальным изучением этого процесса при помощи кино-рентгеносъемки.

Опыт ставился так. Кинорентгеносъемка производится в затемненном помещении, поэтому зрительные словесные раздражители должны подаваться на специально освещенном плакате. После того как испытуемый усаживался перед рентгеновским экраном, ему давалась следующая инструкция: «Как только вы увидите перед собой освещенный плакат с надписью, вы прочтете про себя эту надпись. В ней записана задача, которую надо решись в уме, не произнося ничего вслух, кроме ответа». Предварительно производилась репетиция для того, чтобы установить наилучшее расстояние плаката от глаз испытуемого и убедиться на пробной задаче в том,.что испытуемый вполне понял инструкцию. Одновременно с включением рентгеновской трубки и киноаппарата перед испытуемым ставился освещенный плакат с надписью, сделанной крупными, удобочитаемыми буквами. Сеанс съемки продолжался 5—6 секунд.

Получились следующие результаты. Испытуемому № 1 была предложена задача: «Отец брата и брат отца — это одно и то же или нет?» Тотчас же после решения задачи требовалось ответить: «да» или «нет». Выборочные кадры киносъемки представлены на 53, 54 таблицах аль-бома. Испытуемый задачу не решил. Через мийуту во втором сеансе тому же испытуемому была предложена та же задача, которая опять осталась нерешенной (55, 56 таблицы альбома).

В третьем сеансе тому же испытуемому была предложена другая за-дача: «Какой из трех кружков возрастающей величины — красный, зе-леный, синий-—больше, чем красный, и меньше, чем синий?». Задача не была решена (рентгенограммы, 57, 58 табл.).