ДЕФЕКТЫ ЗАПУСКА СЛОВЕСНОГО СТЕРЕОТИПА (ЗАИКАНИЕ)При произнесении заиками гласных статическая рентгенография не показывает никаких отклонений от нормы. На рентгеносхемах (рис. 91) представлено произнесение заикающимся а, о, э, у, и. Видно, что, в отличие от глухонемых, объем и формы глоточной трубки на каждом из звуков вполне соответствуют норме. Это значит, что дифференци-ровки как в области произвольного, так и непроизвольного управления выработаны вполне точно и нормативно. Обратная связь от периферии анализатора к центру действует исправно. Ядро речедвигательного анализатора обладает всем необходимым для 'того, чтобы дать запуск нор-цативно сложившемуся словесному двигательному стереотипу.
Рис. 91. Произнесение заикающимся гласных Однако в момент произвольного запуска словесного стереотипа наблюдается совершенно другая картина. Нами было произведено 4 пя-тисекундных кинорентгенорегистрации движений надставной трубки у двух заикающихся. Покадровый анализ полученного материала достаточен для того, ч'тобы уловить общие особенности дефекта. Испытуемый С., 17 лет, учится в IX классе средней школы, заикается с пяти лет, лечится от заикания в поликлинике по болезням уха, носа, горла и расстройств речи. Заметного улучшения не наблюдается. Испытуемый П., 15 лет, учится в VIII классе средней школы, заикаться начал с четырех лет во время войны, по мнению родителей, в связи со страхом при воздушных налетах и обстановкой в бомбоубежище. Лечится с 14 лет в той же поликлинике, что и С. Вначале лечение при- несло заметные результаты, но Б последнее время, после получения низкой отметки, заикание возобновилось с прежней силой. Результаты кинорентгеносъемки представлены на 86 таблице альбома и следующих. В серии 19 (отмечено номером у левого угла фото) зарегистрировано произнесение испытуемого С. Ему был задан вопрос: Куда ты -поедешь летом'? На таблице 86 (кадры 15—20) зарегистрировано состояние надставной трубки в момент приема вопроса. Из этих кадров видно, что глотка находится в состоянии меняющегося тонуса. Верхний сжиматель в области языкоглоточной мышцы, вначале расслабленный, к кадру 20 сжимаетсй, что можно установись по изменению внешнего контура валлекулы, являющегося очертанием корня языка» Тонические колебания глоточной трубки в области верхнего сжима-теля, — явление, соответствующее норме. Оно было неоднократно отмечено в этой работе. Перед произнесением ряда заученных слов или, как здесь, при выслушивании задания или вопроса, требующего ответа, у испытуемых нередко наблюдается активность периферии. Это неосознаваемое внутреннее проговаривание полученного задания, в результате которого, надо думать, импульсы обратной связи усиливают следы слов, составляющих задание, или слова подготавливаемого ответа. Таким способом отобранные из словаря слова удерживаются в состоянии возбудительной готовности. Следовательно, у заики не только нет никакого дефекта в обратной связи, но скорее можно говорить о повышенной чувствительности периферии речедвигательно-го анализатора в момент слухового приема. На вопрос о том, куда он поедет летом, С. ответил: На дачу поеду. При изучении ленты на просвет видно, что в кадре 21 язык принял положение для произнесения н. Соответственно объем глоточной трубки уве-, личился. Фонация н продолжалась ненормально долго — 0,32 сек. На это время глоточная трубка застыла в совершенно не изменяющемся положении. Инертно затяжной возбудительный импульс на эту артикуляцию не затормаживался. После н не последовало никакого гласного, а сразу появилось д (ннндд.ачу). Напомним, что ротовая артикуляция н и д одинакова. В обоих случаях кончик языка образует смычку с верхними губами. Различие заключается в положении нёбной занавески и в объеме глоточной трубки, т. е. в органах непроизвольного управления. Звук н не взрывается, а длится (воздух выходит через нос), звук д взрывается. Эти различия в аэродинамических условиях и определяют разные формы глоточной трубки. На 1 таблице альбома (кадр 69) показана форма трубки на н, на 3 таблице (кадр 35) форма на д. Сравнение этих двух кадров с разбираемым куском ленты, регистрирующим заикание, показывает, что глоточная трубка уже на 24 кадре принимает положееие для произнесения (3, однако магнитофонная запись регистрирует носовой звук я. Таким образом, в кадрах 24, 28 рот и небная занавеска установлены на процз-несение я, а глоточная трубка на произнесение д. И только с 29 кадра носовой оттенок пропадает — вступает произнесение д. Таким образом, произошел следующий процесс. Вместо нормального перехода от н к д через гласный в фразе На дачу, этот гласный выпал вследствие затянувшегося импульса на одинаковую для двух. звуков ротовую артикуляцию — нндд, продолжавшегося в общей сложности 0,44 секунды. Нарушилось произвольное управление, испытуемый не мог оторвать кончика языка от зубов. Вместе с тем непроизвольные движения произведены нормально, так как глоточная трубка сделала модуляцию от н к д. Иначе говоря, произвольное управление перестало быть произвольным. Возник разрыв между обеими системами. Произвольно не управляемая глотка долгое время инертно удерживала форму для н и близкую к ней для д, не давая возможности перейти к промежуточному гласному, при котором она должна была сузиться. Произ- 22* 339 вольный импульс был заперт и не мог прорвать инертную блокаду вышедшей из повиновения непроизвольно управляемой системы. Таким образом, потеря произвольного управления явилась результатом застойности процесса в произвольно не управляемой системе, что выразилось в невозможности перехода к гласному. Молниеносный прорыв инертной блокады обнаружился в следующем кадре (87 табл., кадр 32). Ударное а (в слове дачу) звучало ненормально короткое время — 0,04 сек. Оно мелькнуло мгновенно, как стрела, но и в этот момент глоточная трубка не могла сузиться так, как это обычно бывает в норме на ударном а. В следующем 33-м кадре так же промелькнуло ч, а в 34-м кадре у. В кадре 35 появилась смычка губ на n и некоторое сужение глоточной трубки. В кадре 36 мгновенно, в течение 0,04 сек. промелькнуло а. Дальше должно было появиться значительное расширение глоточной трубки и подъем языка на / в слове najady (поеду). Однако / выпало как в ротовой артикуляции, так и в глоточной модуляции. В дальнейшем произошло своеобразное явление. С 37-го по 40-й кадр глоточная трубка застыла в стабильной форме, но в ротовой полости можно проследить артикуляцию звуков э, д, у. Таким образом, при произнесении слов на дачу (ннддачу) выпала ротовая артикуляция, а глоточная модуляция в некоторой мере сохранилась на согласных; теперь наблюдается обратное — при произнесении трех последних звуков в слове поеду прекратилась глоточная "модуляция, но продолжалась ротовая артикуляция. Вместе с тем на / выпало то и другое. Общая картина кадров, приведенных на таблицах 86, 87, показывает, что глоточиая трубка модулирует с величайшим трудом. Она все время стремится тонически расшириться и нигде не может сузиться до необходимой формы, например в ударной позиции. Все эти факты, во-первых, подтверждают наличие в норме единого импульса из премоторной области при запуске словесного стереотипа и раздвоение этого импульса по двум путям — пирамидному и экстрапирамидному. Во-вторых, сильнейшее тормозное ослабление экстрапирамидного импульса, то-ническое расширение глоточной трубки и выход ее из повиновения коре. Заикающийся хорошо слышит получившийся дефектный акустический продукт и, подчиняясь слуховому контролю, производит максимальные потуги для усиления произвольного импульса на ротовую артикуляцию. Он как бы «выдавливает» артикуляцию, что обычно сопровождается так называемыми сопутствующими движениями головы, туловища, раздуванием ноздрей (симптом Фрёшельса) и т. п., но ротовая артикуляция или не осуществляется, или проскакивает как искра. Получившееся в конечном счете произнесение схематично можно изобразить так: Нннн ддачу паэду.. Между прочим, явление, зарегистрированное в кадрах 37—40, где происходило расхождение ротовой артикуляции и глоточной модуляции, имеет место и в норме. Сюда относятся специально обсужденные выше случаи «пропажи» слогов, как явление, характерное для разговорного стиля речи. Отличие патологии и нормы состоит в том, что при «пропаже» слогов глоточная трубка не находится в состоянии тонического торможения, вследствие чего ротовая артикуляция осуществляется легко и свободно. Глотка просто по инертности не успевает проделать слоговых модуляций или производит их ослабленно. Это явление нормализуется языком и санкционируется слуховым контролем. В патологии же, в результате нарушения непроизвольного управления, саморегулировка выходит из строя полностью или частично, что вызывает дефектный акустический продукт. На 88 таблице альбома показано продолжение опыта с испытуемым С. в том же сеансе. После его ответа На дачу ему был задан вопрос — Куда именно? При прослушивании допроса глоточная трубка постепенно расширялась, что видно из сравнения кадров 41 и 49. Испытуемый при сильнейшем заикании ответил На Клязьму. Из этого ответа зарегистрировано в кадрах только На кл, так как по истечении определенного времени рентгеновская трубка автоматически выключалась. Произнесение указанных четырех звуков затянулось на время в 1,68 сек. На протяжении четырех кадров (50—53) произносится я. После этого в течение 1,20 сек. (30 кадров) появляются попытки произнести ау но магнитофонная запись показывает, что вместо а звучит что-то, напоминающее ы или неопределенный гласный ъ. Язык лежит на дне рта в положении для произнесения а, рот полуоткрыт, постепенно и с трудом открываясь несколько больше на кадрах 68—73. Однако глоточная трубка находится все время в расширенном состоянии. Ее объем и вид ни в какой мере не напоминают форму, необходимую для произнесения а. За все это длительное время объем и форма трубки почти стабильны, с едва заметными покачиваниями. Форма, принятая ею при н* не может перейти в модуляцию для а. Таким образом, в этом произнесении, так же как и в первом, ранее разобранном, инертный импульс по экстрапирамидному пути на глотку не был отторможен, а импульс по пирамидному пути на ротовую артикуляцию переключался свободно, но так как нормального акустического эффекта не получалось и глотка оставалась на длительное время расширенной, то затянулся импульс и на ротовую артикуляцию. В то время как рот перешел на артикуляцию а, глотка продолжает находиться в положении для произнесения я. Схематично это можно изобразить так (время произнесения — 1,36 сек.):
Случай произнесения ннндд(ачу) с вытеснением а можно изобразить та«(время произнесения 0,44 сек.): а оытеснено
Случай с произнесением па]эду схематично можно показать так (х обозначает отсутствие глоточшюй модуляции; время произнесения 0,24 сек.): } оытеснено
Общим для всех случаев является расхождение ротовой артикуляции и глоточной модуляции, как результат отказа произвольно не управ* ляемого механизма при саморегулировке речедеижений. Расхождение 34Î может выражаться не только в том, что в ротовдй артикуляции проделывается одно, а в глоточной — другое, но также и в 'том, что затяжка застойного объема глоточной трубки затягивает и ротовую артикуляцию, даже в том случае, когда она должна быть мгновенной, как на взрывных. Так, в конце зарегистрированного произнесения испытуемого С. в кадрах 84—91 производится кл'. Глоточная трубка сохраняет неизменную форму, а язык выдерживает смычку в течение 0,2 сек., чего никогда не бывает в норме. На 90 таблице альбома и следующих представлены материалы произнесения тем же испытуемым С. во втором сеансе (серия 18). Испытуемому был задан вопрос: Сколько у жбя братьев и сестер? При прослушивании вопроса, так же как и в первом сеансе, заметны отчетливые колебания глоточной трубки в области верхнего сжимателя (таблица 90). Испытуемый ответил: У меня ммимимимин! (У меня). Процесс развертывался так. Начиная с кадра 26 до 39-го (91, 92 таблицы альбома) в течение 0,52 сек. глосгачная трубка постепенно pас-пшряется, доходя в 35—37 кадрах до необычайно большого объема. Однако произнесение у можно считать нормальным. На мягком м и мяг-щш я (кадры 30—34) трубка последовательно расширяется. Лишь отчасти это можно объяснить тем, что на я глоточная трубка и в норме является более широкой, чем на м. О действительной величине избыточности расширения можно судить, например, по кадру 49 на таблице 92, в котором в других условиях тот же 'испытуемый произносил мягкое м. Наиболее существенным в кадрах 30—43 является то, что непомерное расширение глоточной трубки оказало сильное влияние на ротовую артикуляцию. В кадре 37 язык уже вышел из смычки с верхними зубами и пытается опт артикуляции н перейти к а (у мен'а). Видно, что этот процесс опускания языка на дно рта занимает 6 кадров — 0,24 сек., тогда как в норме он совершается мгновенно. От 37 до 42 кадра нет произнесения я, но нет и фонации а ни по положению языка, ни по положению глоточной трубки, которая остается непомерно 'расширенной. И только в кадре 43 начинается а. В течение 0,24 сек. язык как бы преодолевал сильнейшее сопротивление, созданное расширением глоточной трубки. В дальнейшем произошло явление, не менее важное для понимания механизма заикания. На 93< 94 таблицах показан конец произнесения в виде нескольких редупликаций: ми-ми-ми-ми-ми-ми~мин! — семь 'повторений -слога ми. Это явление, конечно, нетрудно квалифицировать как клоническую судорогу на губы, которые, как видно из кадров, то смыкаются,, то размыкаются. Однако интерес этого случая заключается не в его внешней квалификации. Из предшествующих кадров было видно, что в начале произнесения У меня глотка постепенно расширялась в течение 0,52 секунды. К концу произнесения У меня она сузилась на а. Теперь в последующих усемеренных произнесениях ми глоточная трубка продолжает сохранять на протяжении 55 кадров (2,20 сек.) наименьший объем и форму, соответствующую произнесению а, хотя произносимые в этот момент звуки м и и требуют совершенно другой формы трубки и значительно большего ее объем-a. По смыканию губ в кадрах 49, 55, 60, 64, 70, 75, 83 видно, 'когда произноси-пся м, по размыканию губ можно установить произнесение и. Однако в форме глоточной трубки не происходив никаких перемен, она остается такой же, как и была на а за 2,20 сек. перед этим. Разбираемое явление относится к той же категории, как все описанные выше случаи, только с* обратным соотношением объемов глоточной трубки, соответственно произносимым звукам. Возбудительный импульс от премоторной зоны по экстрапирамидным путям на глотку вызвал ее сужение, необходимое для произнесения а в конце фразы У меня. Инерция этого возбудительного процесса длилась 2,20 сек. и мешала перестроить глоточную трубку для произнесения м и и. Однако губы по другим путям получали импульсы запуска на эти звуки. ; Так как слуховой контроль принимал дефектные слоги, то импульсы на ротовую артикуляцию повторялись 7 раз. Язык все время меняет свое положение, переходя из среднего подъема к более верхнему. Начиная с кадра 92 (в таблице н|е представлен), язык с трудом подходит к передним зубам. В результате в кадрах 95—96 как бы «выдавливается» звук н. О том, какого напряжения.и труда это стоило испытуемому G., видновпо сопутствующим движениям головы. На этих кадрах она стала опускаться вниз, подбородок приблизился k груди и закрыл в левом углу кадра номер серии съемки. На 95, 96, 97 таблицах' альбома представлены материалы киносъемки при произнесении другим заикающимся — П. На вопрос: Когда ты получил двойку? испытуемый дает ответ: Я на пасху. В кадрах зафиксировано только Я на п. В кадре 25 дано положение на паузе до заикания. С кадра 32 началось заикание. В течение 1,24 сек. продолжался инертный возбудительный процесс при произнесении / (ja). Глоточная трубка постепенно, начиная с кадра 32, стала расширяться, приняв в 62-м кадре максимальный объем. За это время произносится /. Застойная возбудительная инертность охватила также губы и мышцы нижней челюсти — раствор рта остается во все это время одинаковым. Начиная с кадра 63 вступает фонация а. Глоточная трубка медленно, в течение 0,16 сек., как бы с трудом, сжимается, при этом в кадре 64 рот уже раскрыт, а глот-очная трубка еще широка. В кадре 66 рот уже стал закрываться, а труб&а сще продолжала суживаться. Суженное положение она сохраняет даже при закрытом рте. В этот момент появляется вынужденная пауза в течение 0,24 сек. после произнесения /а, так как инертность глоточной трубки затормаживает артикуляцию следующего н., С кадра 73 начинается новый застойный процесс, на н продолжающийся 0,44 сек, С кадра 83 вступает а. Теперь глоточная трубка делает быструю и вполне нормальную модуляцию, но тормоз накладывается на ротовую артикуляцию. Нижняя.челюсть не опускается;-!!1 я произносится при закрытом рте (кадры 84—87). Это снова приводит к паузе при суженной глотке <в кадрах 88, 89. В дальнейшем (кадры 90—113) инертный процесс охватывает всю систему реч1евых эффекторов. Губы сжимаются, глоточная трубка в течение 0,96 сек. остается в неизменно застывшей форме. Это затяжная смычка на п. Результаты второго опыта с испытуемым П. показаны на 98 таблице альбома (серия 14). Испытуемому был задан вопрос: Где ты учишься? На протяжении четырех секунд испытуемый произносил к. Всё фото на обеих страницах альбома отличаются друг от друга тем, что глоточная трубка постепенно расширяется до размеров и формы, не: соответствующих произнесению /с. Инертный возбудительный процесс на глотку и язык не оттормаживался в Течение 4 секунд. Запускаемый словесн&й стереотип сломался в самом начале. Испытуемому не удалось пройа-нести никакого слова. Как видно, развертывающаяся в кинокадрах картам, даже при ограниченном числе случаев, достаточно красноречива и богата для того, чтобы подтвердить основные ранее выставленные положения:.ю механизме речи- Вместе с тем сами эти общие положения открывают перспективы для объяснения механизма заикания..,.;, Несмотря на то что заикание издавна привлекало внимание людей, описательная картина процесса остается бедной. Она ограничивается констатированием двух видов судорог — клонических и тонических. Остальное сводится к догадкам. Кинорен;тгеносъемка доставляет на- глядный материал для более тачного установления самих исходных фактов, подлежащих объяснению. Она дает возможность наблюдать-движения речевых органов в микроинтервалах времени. Это своего рода* микроскоп речевых движений. Переходя к некоторым общим выводам, прежде всего следует еще раз подчеркнуть различия в картине заикания и глухонемоты. При глухонемоте обнаруживается вялость или полное отсутствие дифферен-цировок объемов глоточной трубки. Это значит, что подкорковый механизм саморегулировки речевых движений, хотя и обеспеченный* всеми необходимыми нервными путями и приспособлениями, функционально бездействует/Вследствие отсутствия обратной связи он не усвоил кодового шифра, по которому могли бы саморегулироваться разные мышечные синергии в процессе речи вообще и в речи на том или другом-языке в частности. Первоначальная пустота корковой части речедвига-тельного анализатора заполнена лишь частично связями произвольного управления. У заикающегося в полной мере сформирован кодовый шифр на подачу и прием импульсов по всем принимающим участие в речи мышечным синергиям, ^но в процессе запуска происходит поломка словесного динамического стереотипа. При этом отказывает произвольно не управляемая система саморегулировки речевых движений. Посыл импульсов по коду или затягивается, или укорачивается, или даже выпадает, но не перепутывается. Порядок элементов в словесном стереотипе остается правильным. Представленный выше материал заставляет думать, что при заикании возникает блуждающий возбудительный или тормозной процесс, который то застаивается у выхода из премоторной зоны и вообще запирает из нее выход, то застойное состояние запирает выход по пирамидному пути, то по экстрапирамидному. Для установления этих явлений есть определенные индикаторы. Непомерное тоническое расширение глоточной трубки, при котором она теряет форму, необходимую для резонанса определенного звука, свидетельствует о застойном торможении на выходе к экстрапирамидным путям. Сверхдлительное сохранение определенной формы глоточной трубки обнаруживает инертность возбудительного процесса, распространившегося на произвольно не управляемую систему. Сверхдлительная застывшая ротовая артикуляция какого-либо звука указывает на застойное возбуждение произвольного«импульса. Укорочение звука, обычно гласного, до сотых долей секунды говорит о мгновенном прорыве тормозной или возбудительной блокады. Расхождение ротовой артикуляции и глоточной модуляции обнаруживает напряженную борьбу возбуждения и оттормаживания. Во всех случаях микроанализ речедвижений дает основания для того, чтобы нри понимании общих оонов механизма речи делать выводы о характере дефекта управления процессом. Из предложенного описания вытекает, что механизм заикания представляет собой случай специфической патологической формы срыва индукционных отношений между корой и подкоркой. Следует выяснить, в чем именно состоит эта специфичность. В параграфе о корковом уровне управления процессом произнесения выдвинута гипотеза о соотношении коры, подкорки и периферии при* внутренней речи. Она исходила из учета индукционных отношений и опиралась на регистрацию микродвижений языка и глоточных модуляций как индикатора этих отношений. В опыте обнаруживаются два способа усиления следов словесного стереотипа при отборе слов. Усиление через "обратную связь при микродвижениях периферии речедвигательного анализатора и усиление при образовании кольца отрицательной индукции на выходе из премоторной зоны. В последнем случае индикаторов было «екоторое расширение глоточной трубки у верхнего сжимателя. Продолжая пользоваться теми же индикаторами при анализе случаев заикания, можно установить следующее. При заикании происходит максимальное, так сказать запредельное, перевозбуждение словесного стереотипа. В нормальном стереотипе произнесение каждого звука и слога требует особых силовых и временных индексов. Перевозбуждение снимает силовые и временные соотношения, поэтому стереотип и ломается именно в части этих характеристик при сохранении порядка следования элементов. Во внутренней речи усиление словесного стереотипа происходит при отсутствии громкого произнесения. Саморегулировки речедвижений и, в особенности, аэродинамических. условий фонации не требуется. Поэтому торможение выходов на произвольно не управляемую систему только усиливает словесный стереотип и ничего не нарушает. Если же торможение или перевозбуждение непроизвольной системы речедвижений наступает в момент самих речедвижений, в процессе фонации, то, конечно, происходит разладка саморегулировки. Во внутренней речи механизм саморегулировки речевого дыхания может быть ослаблена или даже исключен. Устранение же его в громком произнесении ломает самое речь. Вопрос о том, при каких условиях возникает застойный процесс,, приводящий к выключению саморегулировки громкой речи, изучен очень мало. В общей форме все же можно допустить, что нарушение индукционных отношений начинается с потери равновесия в работе слухового и речедвигательного анализаторов, с разладки приема и выдачи. . Заикание чаще всего возникает в детстве. При повышенной эмоциональной возбудимости или при сильных аффектах, вроде страха, происходят* значительные перестройки во внутренней среде организма, что тотчас же сказывается на речи, делая ее прерывистой. Саморегулировка речедвижений, не сложившаяся еще в полной мер в опыте речи, затрудняется. Торопливая и прерывающаяся речь принимается слухом говорящего и расценивается им как дефектная. В дальнейшем страх за исход речи только усиливает эмоциональные сдвиги во внутренней среде и приводит к резкому нарушению регулировки аэродинамических условий фонации. Речедвигательный анализатор широко распространяется на территориях, обслуживающих важнейшие функции жизнедеятельности, поэтому в угрожающие моменты речевое управление устраняется с этих территорий. Чем больше возрастает опасение за исход речи и чем в большей мере произнесение оценивается слухом как дефектное, тем сильнее нарушается речевая саморегулировка. Это состояние через несколько повторений превращается в патологический условный рефлекс и возникает все чаще, теперь уже перед началом речи. Процесс становится циркулярным, так как дефект на приеме усиливает дефект на выходе, Замечено, что ослабление слухового приема в виде создания шумовых помех уменьшает заикание. Однако очевидно, что такой способ ни в какой мере не может способствовать излечению от этого дефекта. При любых внешних помехах своя речь будет слышаться через костно-мышечную проводимость. Для устранения дефекта должна быть устранена его причина, т. е. нормализованы индукционные отношения и восстановлена саморегулировка речедвижений. Вот почему речевые упражнения не могут привести к положительному результату. У заики словес* вый стереотип сложился вполне нормально, нарушен лишь момент его запуска. Не достигает цели и постановка дыхания, так как нарушение регулировки аэродинамических условий само есть следствие патологического изменения индукционных отношений. Из всего сказанного вытекает, что практическая задача устранения дефекта заикания сводится к вопросу о восстановлении саморегулировки произвольно не управляемой системы речи. Как это ни покажется первоначально странным, но это другой аспект проблемы сценической речи. В обоих случаях ставится задача овладения произвольно не управляемым компонентом речедвижений. Актер на сцене находит способы перестройки внутренней среды организма, но и дефект заикания пропадет, если будут найдены способы устранения патологических перестроек внутренней среды. Такое сближение, казалось бы, весьма различных явлений не пришло бы в голосу, если бы некоторые факты из практики лечения заикания не толкали на это. В 1953 г. в 169-й школе Свердловского района Москвы от Института художественного воспитания АПН РСФСР вела занятия с заикающимися Н. П. Филатовская. Прежде всего интересен самый путь, котог рый привел ее к этой работе. Н. П. Филатовская не врач и не логопед, а мастер художественного слова и педагог по технике сценической речи. Ведя в 1940 г. кружок художественной самодеятельности в Доме пионеров Октябрьского района Москвы, она обнаружила, что занятия по системе К. С. Станиславского привели к устранению заикания у одного из учащихся. В дальнейшем она разработала ряд приемов, которые во всех довольно многочисленных случаях приводили к положительному результату. Сущность этих приемов сводится к следующему. Во-первых, освобождение тела от всяких излишних напряжений и двигательных тормозов, главное же — перестройка внимания,,в основе которой и лежит урегулирование индукционных отношений. Ученик получает задание, например, перекладывать на столе предметы в определенном порядке или вообще производить какой-нибудь ряд физических действий. Одно-временцо с этим он должен 'Произносить какую-либо фразу, например: Сегодня хорошая погода. Задания могут быть проще и сложнее, но всегда должны быть разнообразны. Внимание ученика прежде всего привлечено k физическим действиям и отвлечено от процесса произнесения. Вследствие этого сверхсильное застойное возбуждение словесного стереотипа ослабляется и индукционные отношения нормализуются. После успеха в произнесении заданных фраз 'Переходят к вопросам и ответам и далее к разговору на простые темы, все время сохраняя физические действия, отвлекающие внимание от речи. Устранение дефекта в процессе занятий приводит к угашению патологического условного рефлекса на основе положительного подкрепления при слуховом приеме, и речь восстанавливается. В методе физических действий играет роль не только общее уцоря-дочение индукционных отношений, но и восстановление последовательности возбудительных и тормозных импульсов соответственно специальным нормам переменных слоговых стереотипов слов. Иначе говоря, усиливаются как раз именно те метрически переменные специфические словесные стереотипы, которые «пугают» заикающегося и неудача в производстве которых вызывает полное расстройство индукционных отношений, так как прием не соответствует выдаче. Как только речь переходит на скандирование, метрическое произнесение, заикание пропадает, потому что все слова выравниваются по месту ударения, по слоговой динамике. Заикание 'возобновляется при быстрой разговорной речи, потому что появляется разнометричность и разнодлительность слов. Каждая новая перемена метра должна быть упреждена. Только при этом условии речевые эффекторы сработают правильно. Известно, что и в н!орме при торопливой речи или в ситуации, когда хочется сказать много в очень ограниченный отрезок времени, упреждение запаздывает и слова перепутываются, растягиваются или выпадают из речи. Для восстановления нормального разнометгрического стереотипа слов необходимо усилить упреждение 'перехода от одного метра к другому. Впереди надо пустить силу, которая, как «на буксире», потянет за собой переменное упреждение. В дальнейшем буксир можно ослабить и в конце концов вовсе убрать. Физические действия и являются таким буксиром. В процессе восстановительной работы заикаю- щийся при произнесении фразы на каждом слове производит ударение рукой, движением головы и телом. Вся лан'томими'ка в той или другой степени и форме может быть вовлечена в усиление словесных динамических акцентов. Работники сцены давно знают, что речь следует за жестом и мимикой. Человек прежде повернется, встанет в позицию и обратит взор на собеседника, а потом уже заговорит. Взгляд и встречная улыбка предшествуют дружескому обмену приветствиями. За жестом пойдет слово. Жест вообще в норме усиливает динамические словесные модуляции речи. Пантомимика, свойственная речи, как ее неизбежный динамический аксессуар, как единый с интонацией поток экспрессии, при известных условиях может стать буксиром разнометрического потока слов.^ Таким условием является произвольное управление скелетной мускулатурой. Заикающийся в восстановительных упражнениях выделит произвольным движением то одну слоговую группу, то другую и тем самым усилит пораженное расстройством индукционных отношений упреждение произвольно не управляемого словесного слогового стереотипа. Разрушенный в части непроизвольно управляемой системы речевой стереотип будет усилен нормально действующими произвольно управляемыми движениями скелетной мускулатуры. Это внесет не только общее, но и нужное специфически для речи упорядочение индукционных отношений. В нашу задачу совсем не входит обсуждение методики лечения заикания. Кратко описанный выше опыт приведен только для того, чтобы показать, что существует много;разнообразных путей и средств воздействия на произвольно не управляемый компонент рече-движений. Важно всякий раз выяснить постоянно меняющуюся роль и место этого звена в разных видах речи, в разных видах деятельности, в которых принимает участие речь, и в разных формах нарушения речевого процесса.
|
