История идей -- это всего лишь вереница слов, преобразованных всоответствующее количество абсолютов, и, чтобы в этом убедиться, достаточнопроанализировать наиболее значительные события в философии за последние столет. Нам известен триумф "точных наук" в эпоху позитивизма. Тот, ктоссылался на их данные, мог спокойно нести любую чушь: стоило упомянуть вработе про "логическую последовательность" или про "эксперимент", как всестановилось дозволенным. Чуть позже на сцене появились Материя и Энергия, нообаяние их прописных букв продержалось недолго. Вскоре бестактная ивкрадчивая Эволюция серьезно потеснила их. Ученый синоним "прогресса",оптимистическая имитация судьбы, она надеялась упразднить 231 все тайны и стать единоличной повелительницей умов. Возник настоящий еекульт, сравнимый с культом "народа". Хотя ей и удалось пережить моду насебя, в наше время она уже не порождает никаких лирических настроений, итот, кто начинает превозносить ее, компрометирует себя, выглядит безнадежностаромодным. В начале нашего [XX] столетия доверие к понятиям пошатнулось. Этимвоспользовалась Интуиция, поцарствовавшая некоторое время вместе со свитойсвоих категорий вроде "длительности", "порыва", "жизни". Затем потребовалосьнечто новое, и наступила очередь Экзистенции. Это магическое слововоодушевило и специалистов, и дилетантов. Наконец-то был найден ключ. Ичеловек из индивида превратился в Существующего. Кто составит нам словарь распределенных по эпохам слов, кто проведетинвентаризацию философских мод? В результате мы бы увидели, что всякаясистема начинается с терминологии и что изнашивается в первую очередь формасистемы. Есть такие мыслители, которые могли бы заинтересовать нас и сейчас,но мы отказываемся перечитывать их из-за того, что не можем вынестисловесных одеяний, в которые они облекали свои идеи. Заимствования уфилософии вредят литературе. (Вспомним хотя бы кое-какие фрагменты прозыНовалиса1, испорченные фихтеанскими оборотами.) В философскихучениях умирает прежде всего то, благодаря чему они добиваются успеха, тоесть стиль. Для того чтобы оживить их, нам нужно переосмыслить их, пользуясьнашим жаргоном, или же представить их в сыром виде, в их первозданной иаморфной реальности. Среди важных единиц словаря есть и такая, чья необычайно долгая жизньнавевает грустные мысли. Например, слово Душа. Когда смотришь на егонынешнее состояние, на его жалкий конец, испытываешь что-то вроде оторопи. Аведь какое хорошее было начало. Вспомним, какое место отводил душенеоплатонизм2: космический первопринцип, соотнесенный сумопостигаемым миром. На нее опирались все древние учения, отмеченныепечатью мистицизма. Христианство, озабоченное не столько выяснением ееприроды, сколько определением того, как верующим следует ею пользоваться,сделало ее соразмерной человеку. С какой же тоской она должна былавспоминать о тех временах, когда ей удавалось, охватывая всю природу,пользоваться привилегией быть одновременно и необъятной действительностью, иее объясняющим принципом! В современном мире ей мало-помалу удалосьотвоевать потерянное и укрепить свои позиции. И верующим, и неверующимприходилось ссылаться на нее, обхаживать ее и даже кичиться ею. Даже в эпохуторжества материализма ее постоянно призывали в свидетели -- пусть хотя быдля того, чтобы дискредитировать ее; и философы, как ни сдержанны он были всвоем отношении к ней, находили для нее местечко в своих системах. А сегодня, кому она нужна сегодня? Ее имя упоминают разве что понедосмотру; теперь ей место только в песнях, только в сочетании с мелодиейее еще можно терпеть, забывая, как безнадежно она обветшала. Нормальная речьсейчас чурается ее: оттого, что ей приписывали слишком много смыслов изаставляли выполнять слишком много функций, она помялась, истрепалась иобесценилась. Ее распорядитель, психолог, так долго ее мусолил, что в концеконцов доконал. Поэтому теперь она пробуждает в нашем 232 сознании лишь ностальгию по ее давно канувшим в Лету удачам и успехам.Представить только, что были такие времена, когда ей поклонялись весьмамудрые люди, ставя ее выше богов и предлагая ей вселенную, дабы онараспоряжалась ею по своему усмотрению.
