Глава 2. Драко Малфой

1. Штрихи к портрету.

Внешность и основные черты – довольно причудливое сочетание архетипов Рака и Близнецов.

Бледность, тонкие черты лица, светлые (и, судя по всему, не густые) волосы. Худоба и подтянутость, несмотря на то, что недоедание в детстве ему определенно не грозило, и при этом – осанка, то есть, никакой Сатурнианской крючковатости и сгорбленности в фигуре. Стало быть, Меркурий.

Драко легко учится, он неглуп, хитер, склонен к манипулированию имеющейся информацией, умело обращая ее в нужный момент против кого надо, определенно не лезет за словом в карман и имеет очень характерную, запоминающуюся манеру говорить – все это признаки сильного Меркурия. Причем, скорее всего, воздушного – у Драко не глухой голос, как у водного Меркурия, не занудно-сухой, как у земного, и не отрывисто-громкий с резкими перепадами интонаций, как у огненного.

С другой стороны – склонность обзаводиться влиятельными покровителями и пользоваться их расположением, невзирая на реальные эмоциональные с ними взаимоотношения (Снейп), склонность переводить личные конфликты на уровень отстраненно-социальных («я папе пожалуюсь, он у меня член Совета Попечителей»), склонность кичиться положением и финансовым состоянием, которое досталось без усилий, по праву рождения, указывают на явное присутствие Юпитера. Но – в Драко нет представительности и авторитетности, он не идеолог и не обладает способностью воодушевлять людей на что-то своей энергетикой (голосом, интонациями, волей). Он может, опять же, лишь использовать отсылки к неким существующим как бы абстрактно высшим связям, то есть, по сути, к чужому Юпитеру («слушайтесь меня, ваши папы моего тоже слушаются» – хотя, кстати, вовсе не факт, что с папами оно там именно так и происходит). Так что Юпитер присутствует и упорно проталкивается на передний план, но сам по себе он слаб и, скорее всего, негативен. А Меркурий за минусом Юпитера – это Близнецы.

Судя по внешнему поведению, Драко упорно пытается корчить из себя властного и влиятельного Юпитерианца, коим не является совершенно. Очевидно, что он лишь копирует манеры с отца, в котором, впрочем, Юпитер отсутствует также, чего Драко, в свою очередь, совершенно не видит, подменяя в своем сознании Сатурнианскую невозмутимость Люциуса Юпитерианским высокомерием. Таким образом, он пытается вытянуть слабо стоящую, хоть и включенную, планету, просто обезьянничая ее проявления с другого человека, не понимая, что и в этом другом человеке ее тоже нет! Драко обречен – такими путями ему властности никогда не научиться.

Впрочем, сам метод наводит на мысли – Драко определенно с нечеловеческой силой завязан на свою семью, раз пытается перенимать качества родителей, даже не разобравшись в них досконально. В его сознании он и род Малфоев как будто неразделимы – в любой конфликтной ситуации Драко ныряет в спасительный сладостный звук собственной фамилии, будто улитка в раковинку, и только потом с новыми силами начинает снова потявкивать на обидчиков – уже оттуда, из безопасного логова. Он даже не пытается добиться чего-то, что характеризовало бы его самого, как личность, предпочитая развивать только те сферы, на которые укажут честь рода вообще и родитель в частности. Он инфантилен и панически нуждается в номинальном покровителе, приобретая блеск и лоск только тогда, когда свет от «старшего родственника» начинает освещать его дорогу – и махом выцветая и тускнея, как только свет меркнет (папа в Азкабане, а Лорд лютует и выказывает недоверие). Все это признаки сильной Луны, причем не просто сильной, а чудовищно акцентированной и при этом несовместимой с образом «значительного, властного человека», коим так тщится казаться всю дорогу Драко.

В конце концов, для Близнецов он просто чересчур злобен внешне – будь тип чистым, Драко получился бы эдаким легковесным Гермесом-вестником, болтающимся между всеми и не привязанным ни к чему.

Он эмоционален, его легко напугать, сбить с толку и заставить сорваться – снова Луна. В стычках он с легкостью, свойственной людям с превалирующей женской планетой, переходит на личности и тычет в больные места, при этом отчаянно пинаясь, бьет «ниже пояса», мгновенно забывая про такие понятия, как «кодекс чести» и «правила боя» – в этот момент взрыва ослепленной детской обиды (меня опять уличили в слабости!) они для него не существуют. Что и понятно – его задели за живое, больное и уязвимое (его ранимую душу), и за это он будет исподволь кусаться с еще большим рвением и жестокостью. Тем более что, судя по тщательно культивируемому образу «хозяина жизни», Драко каждый раз искренне обижает, когда ему тычут в нос тем, что душа у него все же есть. Малфою она не нужна, но, куда от нее деться и как с ней жить, он тоже не знает. Спрятать получается плохо – чтобы научиться так скрывать эмоции, как Люциус, надо иметь такой же крепкий Сатурн, а где вы видели Драко, который радостно накладывает на себя ограничения и невзгоды, считая, что они закаляют дух? Он и в руках-то себя держать даже не пытается научиться, каждый раз срываясь и теряя лицо.

Вообще, все конфронтации, происходящие между Малфоем и кем-то еще, прекрасно укладываются в одну и ту же схему. Сначала Драко, мучимый потребностью утвердить совершенно неживой, но определенно навязанный ему сверху (возможно, всего лишь его собственным странным убеждением в том, что так и должно быть) псевдоюпитерианский образ «я-круче-вас-всех», выбирает любой из пунктов, по которому, по его мнению, он действительно круче, и озвучивает его, не стесняясь. Далее, получив ответ «в тон», Драко морщится, поскольку ему прилетает по его же больной Луне, признавать которую он не желает, звереет и начинает пинаться, пытаясь наказать ту сволочь, которая опять напомнила ему о его проблеме. Сволочь (если стычка не остановлена), естественно, через пару ходов перестает играть по правилам, после чего в дело неизбежно вступают Марсианские расклады – битва слов по эмоциям заканчивается, начинается просто битва. И вот тут-то выясняется, что и силы Марса в Драко тоже нет! Он в принципе не способен ответить на агрессию прямой агрессией в лоб, разве что, предварительно сорвавшись на полноценную масштабную истерику, что с ним за шесть книг случилось один раз, в женском туалете, причем истерика там началась куда раньше самого столкновения, так что, можно сказать, что она просто и не заканчивалась.

Итак, Луна за минусом Марса и Сатурна при непустом Юпитере – получаем нечто, напоминающее Рака.

Кстати, понятия справедливости всплывают в голове Драко столь же мгновенно, как пропадали, стоит стычке развернуться на пол-оборота и пойти уже против него. Как истинный Лунарий, Драко каждый раз оказывается жестоко шокирован подлостью противника, обнаглевшего настолько, что посмевшего дать сдачи его же оружием – впрочем, передергивание и вера в то, во что хочется верить именно в данную секунду, Лунариям, вообще, очень свойственны.

И еще один момент, который невозможно пропустить, рисуя портрет Драко – его неистребимое самолюбование. С одной стороны, это и впрямь похоже на некую самовлюбленность – Драко только и делает, что рисуется и красуется, он демонстративно театрален, и все это могло бы являться Солнечным признаком. Но при этом Драко совершенно не артистичен, даже врет не вдохновеннее прочих, плюс – у него отсутствует тот самый внутренний волевой стержень, который позволяет тому же Гарри временами посылать весь мир к Мерлину и бежать претворять в жизнь собственные идеи. Следовательно, вся зацикленность Малфоя на себе, любимом, идет никак не от сильного Солнца.

С другой стороны – Драко маниакально следит за своей внешностью, он моден, одет с иголочки, идеально (на его взгляд) причесан, он аккуратен до мелочности (почему, возможно, и неплох в зельях), манерен, избалован и теряет немалую часть уверенности в себе, стоит нарушить красоту его образа. Определенно, одной Луной тут не обойдешься, и надо искать влияние еще одной женской планеты.

И, хотя мы, фактически, не видим его личной жизни (не считая невнятной сцены с Панси в поезде), я все равно ставлю на проявленную, пусть и не проработанную, Венеру. Подобный нарциссизм и почти женское преувеличение значимости внешнего облика, если оно не Солнечного характера, более ниоткуда взяться не может.

2. Размышления на тему

Самая большая проблема Рака – это, естественно, его трусость и нерешительность. Никакой внутренней базы к мало-мальски осознанной активности, а в случае Драко – еще и ни одной яркой не то что огненной, а хотя бы просто мужской планеты. Меркурий – штука бесполая и силы не прибавляет, а Луна так еще и слабости со страхами накручивает. Солнце отсутствует, как класс. Марс забит и попискивает из дальнего угла, способный решиться разве что на удар тайком из-за угла, причем желательно – нанесенный чужими руками, чтобы сдачи в лоб не прилетело. Юпитер… с ним, как мы выяснили, отдельно все плохо, а про Плутон можно и не заикаться – его там изначально рядом не лежало. Личность получается достаточно теневая, способная найти себя только там, где от нее не будет требоваться ни сила, ни энергия, ни какая иная активность, в том числе и закулисная.

Но по сюжету и ситуации Драко – фигура совсем не дальнего фланга (как минимум, на его взгляд). Он выставлен в центр, под пристальное внимание, он сын большого человека, на него возложены ожидания, и «все наши затаенно взирают», как же покажет себя наследник влиятельного чистокровного семейства. Ответственность немалая, вот только Меркурианскому Лунарию она совершенно, абсолютно и гарантированно не нужна. Он ее просто не заказывал – ему нечем тащить ее на себе, да, если уж разобраться, и незачем.

Типичный Лунарий болезненно раним, пуглив и робок. Как правило, он чудовищно одинок, в чем, впрочем, вряд ли когда-либо признается, и, несмотря на то, что он болезненно нуждается в близких людях, сближается с кем-то крайне неохотно и со скрипом. Ему слишком непросто открыться, а жить в холодном одиночестве, закрывшись от мира, нереально вовсе. Разрыв с тем, кто ему дорог, способен вырубить Лунария в депрессию надолго – если не навсегда, это уж как фишка ляжет. Что, впрочем, не означает, что он – однолюб. Он просто не любит, когда его привязанность переживает чужую.

Поэтому Лунарий истеричен и плаксив, когда дело доходит до выяснения отношений – страх берет над ним верх каждый раз, когда разрыв еще только начинает маячить на горизонте. И, хотя он непостоянен – именно потому, что его настроения слишком часто меняются – «ту самую близкую душу», если вдруг таковая отыщется, не отпустит от себя никогда и ни за что, вцепившись в нее всеми конечностями похлеще неуравновешенного клеща.

Не ждите от Лунария искренности – «мысль изреченная есть ложь», и в нем всегда непоколебимой каменной глыбой будет сидеть уверенность, что никакие слова и действия не покажут его настоящего. Он выпадет в осадок на неделю, если попробовать намекнуть ему, что вы догадываетесь о его истинных переживаниях – он точно знает, что скрывал их просто идеальным образом! Хотя, на самом деле, чего смеяться – для наблюдательного человека (то есть такого же Лунария) он более чем прозрачен.

Его глубинное кредо – зачем ты слушаешь, что я тут несу, ты мне в глаза посмотри! Лунарий уверен, что, демонстрируя временами чувства и переживания, совершенно противоположные истинным, он, как раз, на истинные и намекает, и это должно быть понятно. А вы как хотели – прямо сказать он вообще не способен, он, во-первых, как заявлено выше, труслив, а, во-вторых, это уже слишком близко подходит к той самой активности в лоб, от которой у него мгновенно начинается истерика. Страстно желая чего-либо, для него душевно важного, Лунарий будет выворачиваться до последнего, как угорь, создавая у потенциальной жертвы (пардон, партнера) ощущение полнейшего сюрреализма и близящейся шизофрении – только что, вроде, сам на что-то там намекал, а, как дошло до прямых выяснений – опять в кусты! А после еще и волком смотрит, а вчера вообще за косички дергал и обзывался, причем обидно обзывался, сволочь. Это – Лунарий, и другим он быть просто не может. Шаг вперед, три назад – Рачья политика, по типу «сделайте это за меня, вы что, не видите – я робок».

Другое немаловажное жизненное убеждение Лунария – если в любой плохой ситуации очень долго и качественно плакать, то рано или поздно обязательно придет кто-то большой и сильный, кто все поправит и наведет справедливость. Даже при том, что плакать громко и вслух Драко не позволяет ни воспитание, ни неоспоримо существующий для него «кодекс чести Малфоев», ни культивируемый им Юпитерианский образ, он, как и все Лунарии, все равно умудряется всем своим видом демонстрировать мощный душевный надлом, при этом (естественно) отталкивая двумя руками предлагаемую помощь (того же Снейпа). Снейп сглупил тем, что предлагать Лунарию что-либо просто глупо – туда надо приходить и молча делать все, что считаешь нужным, проникновенно глядя ему в глаза. Собственно, именно этого он и ждет – только такой подход и снимет с него ответственность за происходящее, и решит его проблемы.

Вообще, насколько легче жилось бы Драко, не отрицай и не прячь он так яростно свою разнесчастную Луну? Может, и легче. Только кто бы ему дал такую возможность – судя по всему (в частности, по степени осознанности задавливания им Луны) Люциус вряд ли одобрил в растущем сыне ее «странные» качества. По крайней мере, раз уж Драко пытается порадовать папу, чем можно – при этом, правда, слегка забывая, что многие последствия его переживаний папу уж точно не радуют – он не может не понимать, что папа желал бы видеть в нем что-то иное. Не стану утверждать, что Пожирателя Смерти. Но не нытика и не эмоционально нестабильного истерика уж точно – а, похоже, что вечно невозмутимый и держащий маску Люциус может воспринимать Луну сына только таким образом. Пример проблемы неправильного воспитания в полный рост – пытающийся ожесточиться в угоду отцу и отчаянно нуждающийся именно в его поддержке Драко никогда, ни при каких обстоятельствах, не сможет пойти к нему со своими реальными проблемами – именно потому, что реальные проблемы всегда будут слишком близки к тому, что Люциус рад бы не видеть в нем никогда. И Драко об этом знает.

А больше Лунарию пойти и не к кому. Такие признают только родовую, семейную близость, до последнего полагая ее присутствующей «по определению», именно потому, что в собственном сознании слабо способны отделить себя от своих предков. Род – это то, что придает Лунарию силу. Единственное, что может ее придавать. В общем, не надейтесь, что ради вас Лунарий когда-нибудь бросит своих маму-папу – это святое, на которое покушаться себе дороже.

Засада начнется, если ему поставить прямой выбор в лоб между мамой-папой и «той самой близкой душой». Результатом будет малоприятное зрелище – просто потому, что выбрать Лунарий просто не сможет. Будет рыдать, привлекая внимание и яростно топчась то по себе, то по «душе», то по маме-папе. Потопчет в итоге всех и утопит в слезах, дождавшись, пока одна из сторон не выберет за него, после чего будет остаток жизни страдать от потери другой. Любой из оставшихся.

Кармическая задача архетипа Рака – сохранение и передача родовых традиций. Так что единственная для Драко возможность сменить сторону и перейти в лагерь противников Темного Лорда – это обнаружить, что его родители такой переход уже осуществили. Второй вариант, слабее первого на порядок – обнаружить, что они уже умерли, и слабость здесь именно в том, что, вдруг ощутив себя «последним из рода», Лунарий вполне способен вывернуться наизнанку, чтобы «не посрамить», несмотря на весь здравый смысл – буде тому вздумается противоречить такому решению. И уж совсем кранты, если, упаси Мерлин, его родители перед смертью об этом сдуру еще и попросили. Ну, или он так понял, что одно и то же.

Сложность в том, что Драко не только и не столько Лунарий, сколько еще и Меркурианский Близнец. Стало быть, у него не одна, а две глубинных проблемы, причем совершенно разные.

Кармическая задача Близнецов, как архетипа – это сбор информации. Они легки (на подъем), контактны (в своем социальном круге – у Драко больной Юпитер), вписываются в окружение (пространственное, когда надо что-то подсмотреть или подслушать), и при этом к полученным сведениям, в целом, непредвзяты. Близнецы – это такой специальный проводник, способный взять что угодно, пропустить через себя и передать куда угодно практически нетронутым. Почему?

Потому что они не способны вычленять из информации глубинный, скрытый смысл и подтекст – для этого они слишком поверхностны. Запоминая и проглатывая массу различных учений, теорий и взглядов, они в принципе, по сути своей не понимают, что такое этика, мораль, нравственность и прочие философские критерии. Из чего следует, что они не понимают ПРИНЦИП, по которому люди выбирают для себя различные точки зрения и потом их придерживаются.

Близнец способен повторить за кем-то набор убеждений, выучить его и потом рьяно придерживаться сделанного выбора, если так будет удобнее. Он может принимать ту систему ценностей, которая сейчас важна для тех, от кого ему что-то нужно. Но своей системы ценностей – выстраданной, осознанной, прочувствованной – у него не будет никогда. Во-первых, она ему не нужна и вообще мешает, а, во-вторых – он и не способен ее создать.

Не стоит думать, что Близнецам это дается легко. Они тратят годы, прилагая массу усилий, чтобы выглядеть, как «нормальные» люди. Для них отсутствие собственных взглядов на жизнь – такая же ахиллесова пята, как для Рака – его трусость перед лицом прямой агрессии. Рак делает все, чтобы доказать, что он «может и в рыло дать», при этом все же не решаясь в это самое рыло задвинуть хоть однажды. Близнец кичится и кипятится, доказывая, почему его белое – это белое, а не красное с полосами, при этом минуту спустя с легкостью перекрашивая белое в черное и с болезненной пылкостью утверждая, что так всегда и было.

Не пытайтесь поймать Близнеца на несоответствии его теорий с его же теориями. Теория у него одна, «общая», причем сразу – «всего», и лучше не применяйте к ней философские понятия вроде морали. Для него это – набор слов, специально призванный на то, чтобы указывать ему на его идеологическую «инвалидность». Близнец чувствует себя убогим, когда видит, как другие с легкостью принимают решения, исходя из собственных убеждений, потому что сам способен делать это, только следуя понятиям «интерес», «любопытство», «новизна», «простота», «легкость» и им подобных. То есть, куда ветер подует.

Ситуация, сложившаяся по сюжету с Драко, проста и глупа до слез. Как хороший сын своего отца, он всю дорогу тупо следует наложенным на него сверху принципам, честно не понимая, по какой еще причине, кроме социальной, они могут отличаться у других людей. Если папа сказал, что грязнокровки – дрянь и позор Магического Мира, значит, уважать и защищать грязнокровок могут только те, кто приближен к ним социально – такие же грязнокровки, отступники от идеологии чистокровный семей (Уизли), популисты (Дамблдор и Компания) и те, кому нужна любовь черни (проканает и Поттер). Но, например, на вопрос «почему именно и для чего Поттеру нужна любовь черни?» Драко сам ответить уже не может. Как и на вопрос – что именно плохого в грязнокровках, иначе он бы хоть раз аргументировал свои наезды на Гермиону. Он просто повторяет то, что ему – и вовсе не внушили, кстати, а представили, как допустимую к заучиванию версию – не задумываясь, чем эта версия лучше других.

Неважно ему потому что, чем она лучше. Ему не лучшая нужна, а работающая и ведущая его к определенной родом Малфоев цели.

Не забудем теперь, что Драко – еще и Рак, и семья для него важна просто до идиотизма. То есть, когда дело касается семьи, просто так взять и отбросить что-то, что говорил папа и поддерживала мама, он органически не может. А дать этическую оценку сложившейся к финалу ситуации самостоятельно – да ему и нечем ее давать.

Его идеально загнали в угол – и Лорд, давший задачку, и Люциус, воспитавший то, что воспитавший, и Дамблдор, выжидающий максимального срыва, причем не важно, насколько осознанно. Драко, как Рак, не может отказаться от шанса «отмыть доброе имя» посаженного в Азкабан отца. Как Лунарий же, он не может согласиться принять чью-то помощь, тем более – о ней попросить. Как Близнец, он не способен подумать головой и решить, чего именно он желает добиться, к чему хотел бы стремиться – к финальному переходу на сторону Ордена Феникса или к вступлению в ряды Пожирателей Смерти. Это уже из области ценностной этики, то есть – вопрос не к нему. И, наконец, как представитель Рачьего Марса, убить Дамблдора он тоже не может.

И не сможет. И не думайте, что он этого не понимает – шесть лет толком Поттеру в глаз дать не мог, а тут такое надо из себя выжать.

Кстати, попытки Драко добраться до директора опять же выдают именно Рачий Марс – все обходными путями, чужими руками, ибо иначе он просто ничего сделать не сможет. И то – истерика, как мы видим, нарастает, и не слабо. Еще б ей не нарастать – Драко уж как только не демонстрирует весь год, в какой он, пардон, заднице, и хоть бы одна зараза пришла и вмешалась! Поневоле заистеришь.

Добавьте к этому, что Драко все же не уверен, желает ли он получить помощь именно от Дамблдора, или от Снейпа, или от спустившейся с небес тени Мерлина. Он просто хочет, чтобы все закончилось. Достали ребенка – ему и так любая Марсианская активность хуже кости поперек горла, а тут сразу на убийство решись. Так что вполне понятно, почему он на него не решается. Изначально было понятно, в общем-то – совершенно согласна с мнением, что Лорд и ставил перед Драко невыполнимую для него задачу. По своим причинам.

И поэтому результат закономерен. То, что еще только грозит случиться с Гарри, с Драко уже произошло, причем банально и прозаически.

От хваленой Юпитерианской маски ничего не осталось – ошметки полетели в стороны, когда Снейп за шиворот вытаскивал его, провалившего миссию, с поля боя, да еще и прикрыл спинку. Дальше, скорее всего, тоже прикрывать будет – куда его теперь, такого. Но Юпитер у Драко – не настолько акцентированная планета, как Солнце у Гарри, так что тут остается малюсенькая надежда на то, что Малфой хоть теперь догадается отодвинуть его в сторону, как не имеющий отношения к реальной личности. Не нужны Драко властность и представительность, как бы он ни лез вон из кожи, убеждая себя в обратном.

И комплекс Рака (трусость), и комплекс Близнецов (отсутствие личной этики) встали перед ним в полный рост. Для него это то же самое, что разочарование для Гарри, и, как и куда жить дальше, ему решать – не перерешать. При этом не стоит думать, что, убедившись в собственной трусости, Драко получит возможность осмелеть. Ему придется продолжать жить со своим Рачьим Марсом, зная, что он – такой. Равно как и со своим Близнецовским Меркурием. Привет его Малфоевской гордости, то есть, пардон, Луне, на семейных традициях зацикленной.

Возможностей научиться чему-либо у Драко сейчас ни на грош не больше, чем всегда. Разве что стоит все же учесть доведенную до полного коллапса Луну – вот здесь, кстати, возможны сдвиги. Сомневаюсь, что после года прессинга, сцены на башне и бега с препятствиями через бой на ночной территории Хогвартса Драко продолжит отрицать свои Лунные качества. Впрочем, их признание ему сейчас мало чем поможет – поведение он вряд ли изменит, тут уже внешняя ситуация не позволит.

Что касается его пресловутой системы ценностей – Драко мог бы сменить сторону, да, но к тому нужна масса условий. Первое и немаловажное – у него, вообще, должен быть выбор. В том смысле, что перечень взглядов другой стороны (с обоснованием) он откуда-то должен узнать. Сейчас они ему неизвестны – он совершенно не врубается все шесть лет, ПОЧЕМУ Дамблдор, Поттер и прочие фениксовцы ратуют за то, за что они ратуют. Вот если ему кто-нибудь разжует – тогда пожалуйста. Выбрать одно из двух Близнецы уже способны, надо только дать им путь разрешения этого ценностного конфликта.

Второе условие – еще более немаловажное – Лунный контакт. Тот самый, глаза в глаза, «я тоже знаю, что такое страх» проникновенным голосом, или еще какая аналогичная тема. Тут не в словах дело, естественно, а в резонансе душевных переживаний, причем тянуть надо именно силой Луны, а не ее акцентуацией. У Драко, к примеру, акцентированность планеты есть, а силы нет. Вот и ждет всю дорогу сильного Лунария, который придет, возьмет за руку и уведет в рассвет, распутав между делом весь клубок проблем, в котором Драко уже и сам благополучно запутался. В общем, надо помочь ему принять эту самую шестнадцать лет отрицаемую Луну.

Третье условие – непротиворечивость с семьей. Семья должна либо погибнуть смертью храбрых, либо сама перебежать к иным горизонтам, либо так или иначе одобрить его выбор. Иначе никуда Малфоя не увести, от семьи-то. Никакая трусость не перевесит.

Ну, и под завязку – ему неплохо бы объяснить, что он не виноват. Что он повел себя оправданно, что его можно понять, что, вообще, блин, мальчик, это не твоя война, иди в тенек и посиди, мы все решим, все будут довольны. Кроме тех, на кого тебе и так плевать. По Луне погладить, короче – и заодно вывести из этического конфликта.

Что характерно, в самой сцене несостоявшегося убийства монолог Дамблдора именно с этих точек зрения разыгран, как по нотам. Подозреваю, что умный старик прекрасно понимал всю дорогу и проблемы Малфоя, и его метания, и его потаенные пожелания. Уж слишком аккуратно и вкрадчиво, не обрывая того самого Лунного контакта, он разжевал ему, что маму Орден спасет, это не проблема, самого Драко тоже прикроют, мы тут все не настолько сволочи, я в тебя верю, я ВИЖУ, черт возьми, в тебе то, что ты боишься увидеть сам, я вижу в тебе лучшее, чем ты о себе знаешь, иди сюда – и я помогу тебе это принять, ты станешь собой, ты будешь жить, ты не останешься должен никому, а с Лордом мы и без тебя разберемся.

И Драко на это – покупается! Что характерно, опять же. Кто бы сомневался.

Остается за кадром вопрос, было бы в планах Дамблдора переманить Драко прямо тут же, или он планировал всего лишь дать нужный толчок, оставив подготовленное поле для действий Снейпу и дальнейшей жизни. В любом случае, пинок имеет шансы вырасти во что-то значительное, если кто-то линию Дамблдора продолжит. Кто-то, у кого хватит и силы Луны (душевности), и силы Меркурия (грамотного ментального окучивания).