Глава 5. Невилл Лонгботтом

1. Штрихи к портрету.

Внешность и основные черты – Нептунианский Водолей с сильной Марсианской линией.

Наличие основополагающей женской планеты в карте Невилла не вызывает сомнений с самого его первого появления в каноне. Круглолицый мальчик, регулярно создающий у окружающих ощущение, что он вот-вот расплачется – правда, к слову, плакать он при этом так ни разу и не начинает. Негромкая, не очень внятная речь, ощущение забитости, он словно старается быть тише и незаметнее, чем он есть – и при этом поневоле обращает на себя внимание. Он неуклюж, рассеян и вечно что-то забывает или теряет.

Женская планета присутствует однозначно, причем, похоже, водная, а не земная – Невилл скорее раним, чем практичен. Луна отпадает по многим признакам, несмотря на почти что Луноликую рожицу и намек на плаксивость. В первую очередь потому, что дальше намеков дело все-таки не идет, а во вторую – по причине полнейшего отсутствия в Невилле Лунной страсти к передергиваниям и нечестной игре в битье по чувствам собеседника.

Еще одна особенность мальчика – если смотреть на него непредвзято, то складывается ощущение, что, как живое существо, он куда ближе к растениям, чем к людям. Он понимает их, ему с ними комфортно, он готов копаться в них сутками, изучая и опекая, невзирая на то, что часть из них – потенциально опасны, да и вообще – не люди, чтобы относиться к ним с такой яростной нежностью. И это при том, что с людьми ему налаживать отношения и хотя бы выглядеть социально адекватным более чем непросто – он патологически зависит от доброжелательности собеседника. Похожей особенностью в каноне обладает только Хагрид – с его страстью к животным – и подобный талант находить общий язык с нечеловеческим подвидом указывает на обязательную проявленность высшей планеты. Причем – женской, в обоих случаях. То есть, Нептуна – ибо других высших женских планет попросту не имеется.

Растения можно изучать, как ученый, препарируя и исследуя их в лабораторных условиях – к Невиллу это не относится. Он действительно живет ими и с ними, таскает за собой плюющиеся непонятно чем кактусы и по степени переполненности информацией о них способен, как временами кажется, переплюнуть Гермиону, знающую все обо всем.

Еще один слабый намек на присутствие Нептуна в жизни Невилла – сумасшедшие родители. Так или иначе, но тема душевных заболеваний близка всем Нептунианцам – они просто ходят совсем рядом, почти рука об руку, с сумасшествием, когда в сознании начинает путаться мир реальный и мир вымышленный. И либо рано или поздно скатываются в клинику для душевнобольных – либо навещают там кого-то, кто для них дорог и важен. Как Плутон проехался по Поттеру, выкосив его родителей, так и Нептун с малолетства проехался по Невиллу, фактически тоже оставив его сиротой.

Невилл упорен и терпелив – невзирая на всю свою неуклюжесть, он до последнего упрямо борется с не поддающимися ему предметами. И, кстати, когда вопрос встает для него ребром, он вполне так добивается успеха в изучении боевых заклинаний на занятиях «АД». Что, кстати, наводит на мысль о том, что до пятого курса у него просто не было достаточной мотивации. И отсюда следует еще один очень важный момент.

Основной – немалой уж точно – мотивацией Невилла является его бабушка – образец суровости, строгости и требовательности. Сатурнианка, методично выколачивающая из воспитанника ростки того, что само не проклевывается и под действием слабой силы не выжимается. Лишенный родителей, оставленный на попечение бабушки и прошедший в детские годы ее «школу выживания» - а иначе методы Сатурнианца никак и не назовешь – Невилл выглядит забитым и основательно запуганным возможной реакцией собеседника ребенком. При этом в качестве реакции он никогда не ждет прямой агрессии – скорее, он готов к неизбежному возмездию за каждый проступок.

Невилл не разболтан и не отличается любовью к шалостям – он всего лишь до безобразия неуклюж, как любой оторванный от реальности Нептунианец. Но и его неуклюжести достаточно, чтобы вызвать – нет, не гнев, но суровую непреклонную расплату за содеянное уж точно – бабушки. Не то чтобы Невилл ее боялся – скорее, к одиннадцати годам он успел твердо уяснить, что такое последовательное воспитание в понятиях Сатурнианца. И именно этим обусловлены его реакции на собственные ошибки – он не столько пугается, что его накажут, сколько ЗНАЕТ, что ему воздадут по заслугам, и это будет правильно. Он ни разу за все годы учебы не высказывает никаких претензий о своей опекунше – он всего лишь знает, что его ждет, если она будет недовольна.

Линия Сатурна в мальчике проработана почти идеально. Причем не просто проработана (возвращаясь к вопросу о мотивации) – по возможности следуя указаниям бабушки и никак не желая ее разочаровывать, Невилл добивается успеха в боевых заклинаниях только тогда, когда начинает хотеть этого сам. А все предыдущее время – благополучно бабушку игнорирует. Сатурнианку со стажем, с пеленок вколотившую в него, что такое хорошо и чем чревато плохо.

Вывод напрашивается только один – в Невилле самом задатки Сатурна не просто есть, они есть более чем благодатно. Иначе – не представляю, как добиться от одиннадцатилетнего ребенка такого смирения и при этом такой спокойной и выдержанной устойчивой собственной внутренней позиции.

Невиллу на самом деле не нравится оказываться в центре внимания – достаточно увидеть, как он краснеет и теряется каждый раз, когда все смотрят в его сторону. Причем – ладно бы, когда дело касается тех случаев, где он выглядит полным идиотом, снова что-то разбившим, уронившим или потерявшим на ровном месте. Ему не нравится и внимание заслуженное – на уроке Защиты на четвертом курсе, когда Моуди хвалит его за успехи в травологии, Невилл точно так же, как и всегда, готов провалиться сквозь землю. Да, ему приятно, что его хвалят – но он, похоже, не переносит больше двух взглядов в свою сторону одновременно.

Мальчик не просто не лезет в центр – он забивается в угол. Кого не слышно никогда, так это Невилла, кто всегда тише всех – так это он. Раствориться в толпе и слиться с интерьером – вот что он пытается делать всегда, когда находится в присутствии даже дружественно настроенной толпы. Единственное исключение – это когда он хвастается своими растениями. Причем все равно – не на ноте «смотрите, что я вырастил» или «смотрите, что у меня есть», а, скорее, «восхититесь, какое ОНО!». Даже в этом случае – перенос акцента со своей персоны на нечто, на его взгляд, куда более восхитительное.

Солнечные проявления можно смело отметить, как отрицательные. Невилл не стремится быть лидером, он, в отличие от Гарри, меньше всего похож на светящийся в темноте маяк, слепящий каждого, кто на него наткнется. В нем есть стержень – но этот стержень не Солнечный. Невилл – не эгоцентрик, и он-то, как раз, как Нептунианец, прекрасно слышит и чувствует настроения окружающих. Возможно, поэтому и предпочитает сидеть в углу и возиться с куда более человечными, чем многие люди, растениями.

Суммируя выводы, Сатурн плюс Нептун минус Солнце – получаем почти Водолея. Из формулы выпадает только Марс, о котором здесь тоже нельзя не заикнуться.

Красивый Марс, иначе не сформулируешь. Никакой агрессии. Никакой вспыльчивости, ярости, выпадов и жажды активных действий на ровном месте. Никаких эксцессов на почве любовных похождений. И в то же время – спокойная и отчетливая готовность бить, если действительно понадобится. Готовность встать и выложиться на полную катушку, как только Сатурн в башке щелкнет и выдаст – пора, вот здесь уже оно того стоит.

Все это здорово напоминает экзальтированное проявление Марса в Козероге, и туда же даже укладывается Сатурн, но – Нептун, все же, проявлен в Невилле куда сильнее и играет более важную роль, чем Марс. К тому же, Козерог подразумевает отрицание Луны (что в случае Невилла маловероятно, а падающий Юпитер – так вообще ни при чем), Водолей же – отрицание Солнца. По долгому и здравому размышлению, ставлю на Водолея, хотя и урезанного, поскольку Уран не проявлен и не включен.

За все шесть книг Невилл фактически срывается в свою Марсианскую ипостась дважды (и куда только девается при этом хнычущий потерянный мальчик!) – бросаясь в драку на Малфоя, походя проехавшегося по жертвам клиники св. Мунго, и занимаясь отчаянной самодеятельностью под руководством Гарри в Министерстве на пятом курсе. Кстати, опять же – под руководством. Какое тут, нафиг, Солнце, если в первой же важной для тебя битве ты беспрекословно подчиняешься более безбашенному другу, отмахнувшись от его мнения лишь, когда решался вопрос о твоем участии в операции. Что тоже характерно. То, что Невиллу действительно важно – он получает, причем с достаточно спокойным и изящным нажимом, чтобы каждый раз хотелось поаплодировать. Другой вопрос, что не так уж во многом он и нуждается.

2. Размышления на тему

Случай Невилла чуть более нетривиален, чем той же Трелони или Луны Лавгуд (куда более хрестоматийные Нептунианки), но отрицать Нептун в нем сложно – такая связь с природой, как у Лонгботтома, просто не оставляет иных выборов для анализа.

Умение находить общий язык с природой – в любом ее проявлении – качество, для человека редкое, в основном, по причине того, что за ним должна стоять, как минимум, полноценная способность чувствовать. Нептун дает своему обладателю тонкое, но очень четкое ощущение гармонии на уровне энергий. Нептунианец – это именно тот, кто на самом деле знает, что хорошо, что плохо, а за что – по заднице, хотя бы потому, что считывает эту информацию напрямую из тонкого плана. Он смотрит на мир с другой стороны – не с той, на которой люди – и потому всегда выглядит слегка «не от мира сего». Впрочем, в той или иной мере это справедливо для жертвы (пардон, обладателя) любой высшей планеты.

Каждый Нептунианец, как следствие, безоговорочно – эмпат. Хотя и не любой эмпат – Нептунианец. Способность понимать растения (или животных) и не может быть отделена от эмпатии – и Невилл, как представитель этой планеты, не может ею не обладать. В нем всегда присутствует неформализуемое, но очень четкое ощущение, кто есть кто, он чувствует людей, их внутреннюю сущность, их настроения и состояния. Он просто не может не чувствовать их – а, следовательно, он один из немногих детей в каноне, кто понимает, что происходит. Кто понимает больше, чем положено понимать ребенку.

Да, не любой Нептунианец, способный чувствовать, способен и понимать. Если первое идет сверху прямым потоком, тупо сваливаясь в душу, то второе уже есть следствие пропускания первого через голову. Голову для этого, во-первых, надо все же иметь, а во-вторых – на той самой грани между мирами, где находятся Нептунианцы, надо стоять чуть ближе к той стороне, за которой – люди. Трелони (даже при условии наличия у нее головы) определенно от людей далека, как вспышка сверхновой. Грубо говоря, сигналы тонкого мира (хотя и не факт, что из высших его слоев) ей куда слышнее и понятнее, чем все, что происходит в человеческом социуме – отчего бедняжка и прячется в своей башне, мир ей просто некомфортен, при таком-то от него отрыве.

Невилл, с его Сатурном, выглядит существом, куда более очеловеченным. При всей его оторванности от земного и бренного, он способен поддерживать разговоры на общие темы, его интересы хоть немного пересекаются с общесоциальными (не считая маньячной страсти к растениям) и он вполне адекватно выглядит. Для Нептунианца, причем такого уровня – почти подвиг. Впрочем, что удивляться подвигам – когда ребенка воспитывает Сатурнианец, он в итоге и не на то будет способен, если ему это зачем-то понадобится.

Так что – понимание здесь более чем вероятно. Следовательно, Невилл – это тот, кто не может не знать истинных страхов Гарри, не видеть истинных мотивов Гермионы, не слышать истинных желаний Рона. Честно говоря, в этом случае не удивительно, что он предпочитает одиночество и общество растений людям.

Еще один мелкий момент по поводу эмпатии Невилла – это его, скажем так, своеобразная реакция на Снейпа. Неоспоримо проработанный мощный Марс мальчика ставит под большое сомнение, что его можно чем-либо напугать – и, тем не менее, каждый раз, сталкиваясь с профессором Алхимии, он впадает в ступор, больше похожий на истерику. Отдельный вопрос, почему Снейп не прекращает из года в год своих массированных попыток выжать из Лонгботтома «еще пачку эмоций», но – с чего бы Невиллу так реагировать?

Напрашивается только один вариант – в этом человеке действительно есть то, чего стоит бояться. И оно – то, что он в себе носит – страшно настолько, что тонкая сущность Нептунианца не в состоянии переварить иррациональную фобию и перестать стекленеть каждый раз, как только ЭТО оказывается рядом. Не зря же даже боггарт Невилла – существо, по идее вербализующее самый большой страх – выглядит, как внимательно смотрящий на мальчика Снейп. И, возможно, Северус прекрасно интуитивно чувствует, какой именно эффект оказывает на своего студента, и почему.

Данная информация уже вряд ли переводима в доступные термины и рационально познаваема Невиллом. Сильный Нептун просто дает способность чувствовать, поглощать чужие переживания, как тонкая мембрана – напрямую, и ее невозможно заткнуть или заглушить на время. Нептунианец вынужден глотать все, что на него валится, и единственное, что он может сделать – максимально отгородиться, поставить барьер между собой и другими людьми, изо всех сил цепляясь за собственный внутренний стержень, дабы не потерять себя в этом потоке лиц. В случае нормальных людей это помогает – в случае Снейпа, как видно, нет. Невилл Лонгботтом – индикатор сущности бывшего Пожирателя Смерти.

Здесь стоит вспомнить, в чем заключается слабое место каждого Водолея, даже при условии полной выключенности у него Урана – а у Невилла Уран попросту отсутствует, как класс. Активнее всего Водолей шарахается от любых инфернальных проявлений грубой силы – не бытовой, Марсианской, с которой он вполне способен справиться, а потусторонней, неподвластной человеку, сметающей все.

Другими словами, весьма болезненное восприятие любых функций и включений Плутона – в том числе и в людях.

Так что, наверное, вовсе не странно, что Невилл так реагирует на закоренелых Плутонианцев, живущих одной силой духа и варящихся в собственном аду так давно, что уже, похоже, научившихся получать от этого удовольствие. Вот только Нептунианцу смотреть на подобный кошмар – удовольствия мало. И возраст еще не тот, чтобы пытаться влиять, или сбегать, сломя голову, или хотя бы научиться хоть как-то переваривать и использовать.

Невиллу никогда не стать властителем и вершителем судеб, как Юптерианец Дамблдор. Ему никогда не выйти на реальные попытки подчинить себе мир и покрыть его мглистым покрывалом собственных темных устремлений, как Плутонианец Риддл. С его отсутствующим напрочь Ураном ему никогда не перевернуть мир революционными идеями, не сделать важных открытий, не привнести в него новых знаний.

Он далек от подобных подвигов, при всех его плюсах.

Но Невилл способен стать магом в том самом значении этого слова, какое в него вкладывали обитатели Средиземья, глядя на Гэндальфа. Нептунианец – проводник энергии тонких сфер, в идеале способный на действительно великие свершения одной лишь силой любви – той самой, что побеждает все. Не той, которой любят сидящую за соседней партой девочку – девочки тут могут всю жизнь идти где-то по боку. Той, которой чувствуют – сердцем – совершенство мира во всех его проявлениях, в каждой травинке и каждом облаке, его высшую справедливость и величие. Нептунианец может стать идеальным терапевтом для заблудших овец, просто прикасаясь к ним, глядя мудрым взглядом в самую душу. Этот путь – не единственный, но возможный, хотя длинен он просто до неприличия.

Возможно, именно поэтому Невиллу вряд ли суждено стать спасителем Магического Мира – хотя как раз его задатки выглядят как бы не более впечатляющими по сравнению с дерганым и зависящим от массы нюансов окружения и обстановки Поттером. Чтобы хоть как-то использовать возможности Невилла в борьбе против Волдеморта, его придется долго и упорно растить и растить, причем без гарантии результата – мальчику ничто не мешает выбрать вполне бытовой путь развития Нептунианца, и быть при этом довольным жизнью. А мир спасать надо скоренько. Так что выбор Дамблдора вполне предсказуем.

Но – именно Невилл, как эмпат и как Нептунианец, способен занять место правой руки Гарри. Стать для него тем самым тылом, который дает возможность прийти в чувство, расслабиться и, вздохнув, начать заново. К тому же – напомню – Невилл чуть ли не единственный из сверстников, кто на самом деле чувствует и понимает заполошного Поттера, запутавшегося в собственных иллюзиях и неадекватной самооценке по самое не могу.

Плюс – не стоит забывать о Сатурне. Невилл не просто слышит и реагирует на все, что происходит с теми, кто ему близок. Он способен при этом еще и не терять себя, способен продолжать добиваться поставленных целей, более того – он, в отличие от Гарри, способен ставить их себе – сам. Если Поттера легко сбить с толку умелыми манипуляциями, то сквозь Невилла они пройдут, как солнечный луч сквозь стекло – даже не запачкав, а, наоборот, только высветив то, что есть, и укрепив в собственных решениях.

Достаточно вспомнить, как лихо на первом курсе тихий и незаметный мальчик превратился в несгибаемую скалу, стоило ему решить, что его друзья заигрались, и пора прекратить закрывать глаза на то, как лихо они нарушают школьные правила (снова Сатурн – «ограничения придуманы не просто так, и мы никто, чтобы думать, будто нам лучше знать, для чего они»). И не сказать, что их уговоры или высокомерно-внушительные заявления типа: «Невилл, ты ни черта не понимаешь, не будь идиотом!», хоть как-то поколебали его решение. На фразу об идиоте Лонгботтом реагирует просто потрясающе – если и были сомнения насчет наличия у него комплексов по поводу своей неадекватности, то эта сцена рассеяла их окончательно.

Кстати, показательный момент – Рон в этой сцене взрывается и кричит, Гермиона напряженно думает, Гарри в растерянности агитирует свою группу поддержки «сделать хоть что-нибудь», а Невилл – стоит и ждет со сжатыми кулаками. И говорит более чем уверенно и спокойно. Все-таки невозможно проработанный для ребенка Марс – не так уж легко держать себя в руках, балансируя на грани драки с друзьями, которая, возможно, в случае, если принятое решение – ошибка, будет названа потом предательством. Не боится ведь совершенно.

И тот факт, что в прямой стычке он тогда в конечном итоге проиграл, похоже, только научил его не лезть в драку даже против своих, не разобравшись предварительно, как от них защищаться.

Совершенно неудивительно и то, что, при всей внешней безобидности, намеках на плаксивость и страсти к гербологии, Невилл оказался не в Хаффлпаффе, а в Гриффиндоре. Основная суть хаффлпаффцев – мухи не обидеть, правда, при этом и не поймать. Тихоня и темная лошадка Лонгботтом, при всей его, в общем-то, простоте и прямолинейности, способен за себя постоять, и отличается куда более впечатляющим внутренним стержнем, дающим в нужный момент и бесстрашие, и гриффиндорскую отчаянную уверенность в своих силах. Момент, когда он носится за Гарри по Отделу Тайн и пытается продолжать выкрикивать заклинания, несмотря на сломанный нос, показателен сам по себе.

Да, Невилл не силен в том смысле, какой применим в отношении Гарри, и в жизни не полезет в разборки с темной магией – разве что, окончательно потеряв связь с миром людей, сорвется в штопор и перестанет различать, голоса каких сфер диктуют ему императивные ценности («проблема Сарумана»). Что маловероятно – учитывая качество проработки Сатурна и страхующий мальчика от подобных выпадов его личный «индикатор душевных сил» – его связь с природой. Она оборвется мгновенно, как только Невилл перейдет грань. Флора или фауна – не люди, и на смену полярности идущих от того, кто рядом, энергий, реагирует махом.

Фандомный образ Лонгботтома – неуклюжего увальня, блаженно и тупо моргающего в потолок, пока ему изменяет жена, а коллеги обходят в марафоне по служебной лестнице, не выдерживает никакой критики. Со стороны бытовое поведение Нептунианца уровня Невилла может выглядеть, как нечто близкое к этому – но за ним стоит совершенно иной подтекст, с совершенно иными мотивами и последствиями.

Нептунианскому Водолею – естественно – глубоко плевать на большинство жизненных заморочек типа карьеры, финансов, амбиций и прочих общепринятых областей для странного человеческого самоутверждения. Ему и на секс по большому счету плевать – в том смысле, какой в него вкладывает цивилизованное общество. То есть, не понимает он, что можно вот так вот странно компенсироваться – коллекционируя постельные победы и изображая из себя супермачо. Для Нептунианца секс – это момент пронзительного резонанса душевных колебаний, слабо связанный с физиологией и способный напрочь сорвать крышу неподготовленному партнеру. Слишком заземленный и прагматичный человек не поймет, в чем прикол, вообще, человек же, эмоционально нестабильный и ведомый от полноценной близости с Нептунианцем в одно мгновение может оказаться в паре шагов от сумасшедшего дома.

Вообще, безумие и Нептунианцы – понятия, близкие до чрезвычайности. По крайней мере, во внешних проявлениях большинство представителей этой планеты напоминают чудаковатых «идиотиков», страдающих той или иной степенью социальной неадекватности. Впрочем, совершенно не факт, что они на самом деле неадекватны – просто в их системе ценностей понятие «быть, как все» то ли не присутствует, то ли загнано глубоко в дальний угол.

Нептунианец вполне может иметь ничем не примечательную профессию, в которой даже близко не будет пытаться реализовываться. Например, с таким Марсом и таким Сатурном Невилл (в отличие, скажем, от Рона) вполне смог бы стать аврором – в том смысле, что спокойно выдержал бы психологическую и боевую нагрузку этой профессии. Правда, маловероятно, что для этого ему хватило бы общих знаний в необходимых для нее, но слабо интересных ему областях, типа Алхимии или Трансфигурации. В отличие от большинства людей, Нептунианец не нуждается в том, чтобы любить свое дело или хотя бы получать от него удовольствие. Подавляющая часть его жизни проходит где-то глубоко внутри него, и внешняя реальность всегда остается лишь слабым отражением внутреннего мира. Ему все равно, сортирует он горох на конвейере, ловит преступников или перекладывает бумажки в офисе. Он – один из немногих, на кого совершенно не давит отсутствие самореализации, хотя бы потому, что реализуется он не во внешних телодвижениях, а вслушиваясь в одному ему ведомую музыку сфер и постигая одному ему понятные тонкие истины.

Впрочем, по нему всегда заметно, насколько этот процесс успешен. Нептунианский Водолей способен снимать боль, агрессию, истерию и прочий эмоциональный мусор, просто сидя рядом и глядя на вас внимательными добрыми глазами. И за таких, как они, хочется действительно продать душу – или хотя бы начать уже ею заниматься, для разнообразия перестав тонуть в собственных обидах, мстюльках и комплексах.

Некоторые из них все же выбирают профессию, исходя именно из своих сильных качеств, и становятся людьми либо искусства, либо религии, либо занимаются целительством – в любом проявлении. И то, и другое, и третье им просто дано от природы – как и связь с ней, что, кстати, опять же, не означает обязательного присутствия в их жизни животных, растений или еще какой части природного эгрегора. Все потому же – не придают они значения тому, что снаружи. То, что внутри, превалирует абсолютно и неопровержимо.

Сатурнианская линия в Невилле достаточно сильна, чтобы он мог успешно противостоять образу «рохли». Чем бы он ни занялся – сложно представить, что это будет навязанное кем-то решение. Такие люди выживают там, где умерли все, и продолжают функционировать в то время, когда началась сплошная пьяная панихида на десяток лет, выбив из колеи всех, кто участвовал и кого зацепило краем. С другой стороны, они с легкостью жертвуют собой и умирают, если надо – правда, не столько за идею, сколько просто следуя внутреннему ощущению, что так будет правильнее. У них нет Солнечного эгоцентризма, и это дает возможность видеть картину в целом. Если картина требует одной смерти ради достижения конечной цели – колебаний или страха принятие нужного решения у них не вызовет.

Все потому же – не ценит Нептунианский Водолей свою жизнь, совершенно. Он воспринимает ее, как часть одной огромной, потрясающе прекрасной и восхитительно всеобъемлющей мега-системы, и в принципе не считает, что без него тут все кончится. Он счастлив быть мелким винтиком, букашкой, занимающей именно то место, какое система выделила ему изначально, и нет человеку большей радости, чем сделать правильный выбор и уменьшить им количество вселенского хаоса. А жизнь – да она и так ему была не особенно интересна. Не самоцель, пока миру не станет зачем-то от него нужно обратное.

И еще – падающий Плутон ко всему прочему дает Водолею неприятие формальной власти в том виде, в котором она ложится на плечи одного и императивно влияет на остальных. В других людях он ее допускает – особенно, рассуждая категориями типа «должен же кто-то руководить», поскольку сам руководить не желает категорически. Да и плохо способен, если честно.

Ему ближе быть неформальным лидером. Быть тем, кто создает настроения, группу поддержки и направление хода мыслей ведущей фигуры, причем даже не с позиции самоутверждения (естественно – сдалось оно Нептунианцу), а с точки зрения пользы общему делу. При этом сам он – одиночка, не нуждающаяся по большому счету ни в чужом признании своих заслуг, ни в грамотно оформленных тылах. Все, что ему нужно, есть внутри него самого – и это вовсе не такой плюс, как кажется. Хотя бы потому, что, когда тебе никто не нужен, это довольно болезненно для любого, кто окажется рядом.

Жизнь с Нептунианцем сложна – как и с представителем любой высшей планеты, поэтому большинство из них, как правило, остаются в одиночестве – сразу или в конечном итоге. Впрочем, их это вряд ли печалит – у них другие задачи, слабо коррелируемые со странными общечеловеческими ценностями вроде семьи, детей, карьеры и дома с лужайкой. Хотя именно в случае Невилла – кто бы ему помешал, если ему что-то приспичит.