Студопедия — Психология бессознательного 4 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Психология бессознательного 4 страница






Ценность н достоинства всякой научной гипотезы измеряются ее практической выгодностью» тем, насколько она помогает про­двигаться вперед, служа рабочим объяснительным принципом, И в этом смысле лучшим свидетельством научной полноценности этой ги­потезы о первоначальности Todestrieb является позднейшее раз­витие тех же мыслей в книге Фрейда «Das Ich und das Es> («# н Оно*), где психологическое учение о сложной структуре лич-

2 3. ФрсАд 38

ности, об амбивалентности, -об инстинкте разрушения и проч. поставлено в прямую связь с мыслями, развитыми в предлагаемой книге.

Но еще большие возможности сулит смелая гипотеза Фрейда для общебиологических выводов. Она расстается нацело и оконча­тельно со всякой телеологией в области психики и биологии. Вся­кое влечение причинно обусловлено предшествующим состоянием, ко­торое оно стремится восстановить. Всякое влечение имеет консер­вативный характер, оно влечет назад, а не вперед. Таким образом перебрасывается мост (гипотетический) от учения о происхождении и развитии органической жизни к наукам о неорганической материи» Органическое впервые в этой гипотезе вводится так тесно в общий контекст мира,

Фрейд готов допустить, что «в каждом кусочке живой субстан­ции», в каждой клетке действуют оба рода влечений, смешанные в неравной дозе. И только соединение простейших одноклеточных орга­низмов в многоклеточные живые существа дает возможность «ней­трализовать влечение к смерти отдельной клеточки н*„ отвлечь раз* рушительные побуждения на внешний мир». Из этой мысли раскрыва­ются огромные возможности для учения о социальной субстанции этих влечений к смерти. «Многоклеточный» социальный организм создает грандиозные» неисчислимые возможности для нейтрализова-ни я влечений к смерти и сублимации их, т. е, превращения в твор­ческие импульсы социального человека.

По всем этим высказанным здесь соображениям мы полагаем, что новая книга Фрейда будет встречена и в научных кругах, и ши­роким читателем с тем вниманием и интересом, на какие ей дают право ее необычайная смелость н оригинальность мысли. Интерес этот не стоит ни в какой зависимости от того» насколько положения» высказанные в книге, получат оправдание и фактическое подтвер­ждение в ходе дальнейших исследований и критической провер­ки* Уже самое открытие новой Америки — страны по ту сторону принципа удовольствия — составляет Колумбову заслугу Фрейда» хотя бы ему и не удалось составить точную географическую карту новой земли и колонизовать ее. Искание истины» в конце концов, увлекательнее, поучительнее» плодотворнее и нужнее, чем найден­ная и готовая истина.

II

Еще до выхода русского перевода этой книги в русских науч­ных кругах началась оживленная дискуссия по задетым в ней вопросам.

Высказывали мнение, что Фрейд отступил в ней от своих исход­ных положений, что он вступил здесь на путь, далеко не совпадаю* щий с путем современного материализма.

Нам кажется — более глубокий подход к этой книге не оправдает этих подозрений. В «Jenseits des Lustprinzips* Фрейд развивает глубже и шире мысли, уже давно положенные им в основу психо-

анализа, он только вводит нас в лабораторию своей мысли. Ведь в этой книге, в сущности, все логически вытекает из мыслей, изложен­ных Фрейдом уже раньше, и однако — как ново, как подчас странно и оригинально звучат для нас страницы этой книги.

Автор не настаивает в ней на абсолютной правильности своих построений: он еще сам не уверен в них и, давая волю своим построениям, он хочет лишь сделать широкие биологические выводы из изученных им прежде фактов психической жизни. К чему же они ведут нас? Какие общеметодологические тенденции скрыты под этими подчас непонятными нам построениями?

В основе всех построений этой книги лежит одна тенденция: построить общую биологию психической жизни. Те психические прин­ципы» которые» по мнению психоанализа, регулируют все поведение человека — например, «принцип удовольствия»,— не удовлетворяют Фрейда всецело; он ищет более глубокую, более общезначимую биологическую закономерность и находит ее в общем принципе сохранения равновесия — общем тяготении к сохранению равно разлитого напряжения энергии, которое мы замечаем в неоргани­ческом мире. Стабильность и возврат к неорганическому — вот основные тенденции чистой биологии, отзвуки которой мы находим в глубинах человеческой психики («навязчивое воспроизведение прежних состояний»). Эти странные процессы в психической жизни не являются, однако, особыми качествами «духа» — они говорят нам лишь о существовании более широких законов, охватывающих как деятельность психики, так и более фундаментальные биологи­ческие процессы. Психика вводится здесь в круг общебиологи­ческих явлений; в ней отражается та же тенденция, которая играет свою роль и в мире неорганическом. Так чуждо звучащее для нас понятие «влечение к смерти» (Todestrieb) мы должны понимать лишь как констатирование отзвука более глубоких закономерностей биологического порядка, как попытку отойти от чисто психологичес­кого понятия «влечение», вскрыть в нем его глубоко биологическую сторону.

От чисто психологического подхода к принципам психической жизни и влечениям — к биологическому подходу к ним — вот путь этой книги, углубляющей прежние построения Фрейда.

Однако, если в глубоких слоях психической жизни скрыта био­логическая консервативность тенденции сохранения неорганическо­го равновесия,— чем же объяснить развитие человечества от низ­ших форм к высшим? Где искать корень бурно развивающегося исто­рического процесса? Фрейд дает нам на это в высокой степени ин­тересный и глубоко материалистический ответ: если в человеке в глубинах его психики еще остались консервативные тенденции древ­ней биологии — если в конечном счете к ним сводим даже эрос, то единственными силами, выводящими нас из состояния биологической консервативности, понуждающими к прогрессу, к деятельности, яв­ляются внешние силы — мы скажем — внешние условия мате­риальной среды, в которой существует инднвнд. Именно они являются

2» 35

настоящей основой прогресса, именно они и формируют реальную личность, заставляя ее приспособляться к себе, вырабатывать новые формы психической жизни, наконец, именно они оттесняют вглубь и переделывают остатки старой консервативной биологии, В этом отно­шении психология Фрейда по своим тенденциям насквозь социо­логична, и лишь задачей других психологов-материалистов, находя­щихся в лучших условиях* чем Фрейд, остается раскрыть и до конца аргументировать материалистические основы этого учения.

Итак, история человеческой психики складывается, по Фрейду, из даух тенденций: консервативной — биологической и прогрессив­ной — социологической. Именно из этнх моментов складывается вся диалектика организма, и именно они ведут к своеобраз­ному «спиральному» развитию человека. Эта книга — шаг вперед, а не назад по пути к построению цельной монистической системы, и диалектик, прочитавший эту книгу, поймет, какие огромные воз* можности монистического понимания мира вытекают из нее.

Вовсе не надо быть согласным с каждым из многочисленных ут­верждений Фрейда, вовсе не нужно разделять все его гипотезы, важ­но лишь суметь за частными (быть может, и различными по цен­ности) построениями вскрыть одну общую тенденцию и суметь ис­пользовать ее для целей материалистического объяснения мира.

Одно здесь сделано безусловно: психика окончательно потеряла здесь сюю мистическую специфичность, в ней вскрыты те общебиоло­гические законы, которые господствуют во всем мире, она оконча­тельно развенчана как носительница некоей «высшей» сущности: «мы можем исправить много наших ошибок, когда мы заместим наши пси­хологические термины — физиологическими и химическими*.

Буржуазная наука рождает материализм; роды эти часто бывают тяжелыми и затяжными; но — надо только найти, где зреет в ее нед­рах материализм»— найти, чтобы охранить и использовать эти ростки,

. С Выготский, Ал. Лурия

психошюиз

ДЕТСКИХ НЕВРОЗОВ

АНАЛИЗ ФОБИИ ПЯТИЛЕТНЕГО МАЛЬЧИКА

ВВЕДЕНИЕ

Болезнь и излечение весьма юного пациента, о которых я буду говорить ниже, строго говоря, наблюдались не мной. Хотя в общем я и руководил лечением и даже раз лично принимал участие в разговоре с мальчиком, но само лечение проводилось отцом ребен­ка, которому я и приношу свою благодарность за заметки, пере-данные им мне для опубликования. Заслуга отца идет еще даль­ше; я думаю, что другому лицу вообще не удалось бы побудить ребенка к таким признаниям; без знаний, благодаря которым отец мог истолковывать показания своего пятилетнего сына, нельзя бы* ло бы никак обойтись, и технические трудности психоанализа в столь юном возрасте остались бы непреодолимыми. Только совме­щение в одном лице родительского и врачебного авторитета, совпа­дение нежных чувств с научным интересом сделало здесь возмож­ным использовать метод* который в подобных случаях вообще вряд ли мог бы быть применим* Но особенное значение этого наблюдения заключается в следующем. Врач, занимающийся психоанализом взрослого невротика, раскрывающий слой за слоем психические образования, приходит, наконец» к известным предположениям о детской сексуальности, в компонентах которой он виднт движущую силу для всех невротических симптомов последующей жизни* Я изложил эти предположения в опубликованных мною в 1905 году «Трех очерках по теории сексуальности*. И я знаю, что для незнако­мого с психоанализом они покажутся настолько же чуждыми, на­сколько для психоаналитика неопровержимыми. Но и психоанали­тик должен сознаться в своем желании получить более прямым и коротким путем доказательства этих основных положений. Разве невозможно изучить у ребенка» во всей свежести, те его сексуаль­ные побуждения и желания, которые мы у взрослого с таким тру­дом должны извлекать из-под многочисленных наслоений? Тем более

что» по нашему убеждению, они составляют конституциональное достояние всех людей и только у невротика оказываются усилен-» ными или искаженными.

С этой целью я уже давно побуждаю своих друзей и учеников собирать наблюдения над половой жизнью детей, которая обыкно­венно по тем или другим причинам остается незамеченной или скры­той. Среди материала, который, благодаря моему предложению» попадал в мои руки, сведения о маленьком Гансе заняли выдающее­ся место. Его родители, оба мои ближайшие приверженцы, решили воспитать своего первенца с минимальным принуждением, какое безусловно требуется для сохранения добрых нравов. И так как дитя развилось в веселого, славного и бойкого мальчишку, попыт­ки воспитать его без строгостей> дать ему возможность свободно расти и проявлять себя привели к хорошим результатам. Я здесь воспроизвожу записки отца о маленьком Гансе» и, конечно, я вся­чески воздержусь от искажения наивности и искренности, столь обычных для детской, не соблюдая ненужные условности.

Первые сведения о Гансе относятся ко времени, когда ему еще не было полных трех лет. Уже тогда его различные разговоры и вопросы обнаруживали особенно живой интерес к той части свое­го тела, которую он на своем языке обычно называл Wiwimacher Так, однажды он задал своей матери вопрос:

Ганс: «Мама, у тебя есть Wiwimacher?»

Мать: «Само собой разумеется. ПочеМу ты спрашиваешь?»

Ганс: «Я только подумала.

В этом же возрасте он входит в коровник и видит, как доят коро­ву. «Смотри,— говорит он,— из Wiwimacher'a течет молоко».

Уже эти первые наблюдения позволяют ожидать, что многое, если не большая часть из того, что проявляет маленький Ганс, ока­жется типичным для сексуального развития ребенка, Я уже однаж­ды указывал*, что не нужно приходить в ужас, когда находишь у женщины представление о сосанин полового члена. Это непристой­ное побуждение довольно безобидно по своему происхождению, так как представление о сосании связано в нем с материнской грудью, причем вымя коровы выступает здесь опосредствующим звеном, ибо по природе это — грудная железа, а по виду и положению свое­му — пенис. Открытие маленького Ганса подтверждает последнюю часть моего предположения,

В то же время его интерес к Wiwimacher'y не исключительно теоретический, Как можно предполагать, у него также имеется стремление прикасаться к своему половому органу, В возрасте З1/? года мать застала его держащим руку на пеннее. Мать гро­зит ему: «Если ты это будешь делать, я позову д-ра А., и он отрежет тебе твой Wiwimacher, Чем же ты тогда будешь делать wiwi?»

Ганс: «Моим роро».

Тут он отвечает еще без сознания вины, но приобретает при этом

* BruchstQck einer Hysteric*Analyse» 1905.

«кастрационный комплекс», который так часто можно найти при анализе невротиков* в то время как они все протестуют против это­го, О значении этого элемента в истории развития ребенка можно было бы сказать много весьма существенного* Кассационный комп­лекс оставил заметные следы в мифологии (и не только в греческой), Я уже говорил о роли его в «Толковании сновидений» и в других работах.

Почти в том же возрасте (З1/* года) он возбужденно и с радо­стью кричит: «Я видел у льва Wiwimacher*,

Большую часть значения, которое имеют животные в мифах и сказках, нужно, вероятно, приписать той откровенности, с которой они показывают любознательному младенцу свои половые органы и их сексуальные функции. Сексуальное любопытство нашего Ганса не знает сомнений, но оно делает его исследователем и дает ему возможность правильного познания!]

В 33Д года он видит на вокзале, как из локомотива выпускает* ся вода, с Локомотив делает wiwL А где его Wiwimacher?*

Через минутку он глубокомысленно прибавляет: «У собаки, у лошади есть Wiwimacher, а у стола и стула — нет>> Таким обра­зом, он установил существенный признак для различия одушевлен­ного и неодушевленного*

Любознательность и сексуальное любопытство, по-видимому, тес­но связаны между собой. Любопытство Ганса направлено преиму­щественно на родителей.

Ганс, 33/4 года: «Папа, и у тебя есть Wiwimacher?»

Отец; «Да, конечно»,

Ганс: «Но я его никогда не видел, когда ты раздевался».

В другой раз он напряженно смотрят на мать, когда та разде­вается на ночь. Она спрашивает: «Чего ты так смотришь?»

Ганс: «Я смотрю только, есть ли у тебя Wiwimacher?»

Мать: «Конечно, Разве ты этого не знал?»

Ганс: «Нет, я думал, что так как ты большая, то и Wiwimacher у тебя как у лошади».

Заметим себе это ожидание маленького Ганса. Позже оно по­лучит свое значение.

Большое событие в жизни Ганса — рождение его маленькой сестры Анны — имело место, когда Гансу было как раз 31/г года (апрель 1903 — октябрь 1906 г.). Его поведение при этом непо­средственно отмечено отцом: «В 5 ч утра, при начале родовых болей, постель Ганса переносят в соседнюю комнату. Здесь он в 7 ч просы­пается, слышит стоны жены и спрашивает: «Чего это мама кашля­ет?» — И после паузы; «Сегодня, наверно, придет аист*.

Конечно же, ему в последние дни часто говорили, что аист при­несет мальчика или девочку, и он совершенно правильно ассоции­рует необычные стоны с приходом аиста.

Позже его приводят на кухню. В передней он видит сумку вра­ча и спрашивает: «Что это такое?* Ему отвечают: «Сумка». Тогда «н убежденно заявляет: «Сегодня придет аист*. После родов аку-

4*

шерка входит на кухню и заказывает чай. Ганс обращает на это внимание и говорит: «Ага, когда мамочка кашляет» она получает чай», Затем его зовут в комнату, но он смотрит не на мать, а на сосуды с окрашенной кровью водой и с некоторым смущением гово­рит: «А у меня из Wiwimacher'a никогда кровь не течет».

Все его замечания показывают, что он приводит в связь необычное в окружающей обстановке с приходом аиста. На все он смотрит с усиленным вниманием и с гримасой недоверия. Без сомне­ния, в нем прочно засело первое недоверие по отношению к аисту.

Ганс относится весьма ревниво к новому пришельцу, и, когда последнего хвалят, находят красивым и т, д., он тут же презритель­но замечает: «А у нее зато нет зубов**. Дело в том, что, когда он ее в первый раз увидел, он был поражен, что она не говорит, н объяснил это тем, что у нее нет зубов. Само собой разумеется, что а первые дни на него меньше обращали внимания, и он заболел ангиной. В лихорадочном бреду он говорил: «А я не хочу никакой сестрички!»

Приблизительно через полгода ревность его прошла и он стал нежным, но уверенным в своем превосходстве братом**.

«Несколько позже (через неделю) Ганс смотрит, как купают его сестрицу, н замечает: «A Wiwimacher у нее еще мал»,— и как бы утешительно прибавляет: «Ну, когда она вырастет — он станет больше»***.

* Опять типичное поведение. Другой брат, старше всего на 2 года, при анало­гичных обстоятельствах выкрикивал со слезами: «Слишком нала, слишком мала»*

** Другой мальчик, постарше, при появлении на свет братца говорит: «Пусть его

аист назад заберет». Сравняй это с тем, что я говорил в * Толковании сновидения» о являющейся в сновидениях смерти дорогих родных.

*** К подобному же умозаключены» в тех же выражениях пришли другие два мальчика, когда с любопытством в первый раз разглядывали живот своей маленькой сестрички. Можно было бы прийти & ужас л* поводу этой ранней испорченности детского интеллекта. Почему эти юные исследователи не констатируют того, что ви­дя т, а именно: никакого Wiwimacher'a нет? Для нашего маленького Ганса это понят* но. Мы знаем, как при помощи тщательной индукция ос установил для себя общее положение, что живое отличается от неживого наличностью Wiwimacher'a; мать под­держала его в этом убеждения, давая ему утвердительные ответы относительно лиц, уклонившихся от его наблюдения. И теперь он совершенно неспособен отказать­ся от своего приобретения после наблюдения над маленькой сестрой. Он приходит к заключении*, что Wiwimacher имеется и здесь и он слишком мал, н* он будет расти, пока не станет столь же большим, как у л«шадн.

Для реабилитации нашего маленького Ганса мы сделаем еще больше. Собствен­но говоря, он поступает не хуже философа Бундтовской школы, который считает сознание никогда не отсутствующим признаком психической жизни, как Ганс счи­тает Wiwimacher неотъемлемым признаком всего живого Когда философ наталки­вается на психические явления, в которых сознание совершенно не участвует, он называет их не бессознательными, а смутно сознаваемыми. Wiwimacher еще очень мал! И при этом сравнении преимущество все-таки на стороне нашего малень­кого Ганса» потому что, как это часто бывает при сексуальных исследованиях детей, за их заблуждениями всегда кроется частица правды. Ведь у маленькой девочки все-таки есть маленький Wtwlmadier, который мы называем клнторэд но который не растет, а остается недоразвитым. Ср. мою небольшую работу: Uber infantile Se-xualtheorien // Sexualprobleme, 1903.

В этом же возрасте (З3/* года) Ганс в первый раз рассказы­вает свой сон; «Сегодня, когда я спал, я думал, что я в Гмундене с Мариной».

Марина — это 13-летняя дочь домохозяина, которая часто игра­ла с ним».

Когда отец в его присутствии рассказывает про этот сон мате­ри* Ганс поправляет его: «Не с Марнкой, а совсем один с Мариной».

Здесь нужно отметить следующее: «Летом 1906 г, Ганс находил­ся в Гмундене» где он целые дни возился с детьми домохозяина. Когда мы уехали из Гмундена, мы думали, что для Ганса прощанье и переезд в город окажутся тяжелыми. К удивлению, ничего подобного не было. Он, по-видимому, радовался перемене и несколько недель о Гмундене говорил очень мало. Только через несколько недель у него начали появляться довольно живые воспоминания о времени, проведенном в Гмундене, Уже 4 недели как он эти воспоминания перерабатывает в фантазии. В своих фантазиях он играет с детьми Олей, Бертой и Фрицем, разговаривает с ними, как будто они тут же находятся, и способен развлекаться таким образом целые часы. Теперь, когда у него появилась сестра, его, по-видимому, занимает проблема появления на свет детей; он называет Берту и Ольгу «свои­ми детьми» и один раз заявляет; «И моих детей Берту и Олю принес аист». Теперешний сон его после 6-месячного отсутствия из Гмунде-на нужно, по-видимому, понимать как выражение желания поехать в Гмунден».

Так пишет отец; я тут же отмечу, что Ганс своим последним заявлением о «своих детях», которых ему как будто бы принес аист, громко противоречит скрытому в нем сомнению.

К счастью» отец отметил здесь кое-что, оказавшееся в будущем необыкновенно значимым.

*Я рисую Гансу, который в последнее время часто бывал в Шён-брунне, жирафа. Он говорит мне: «Нарисуй же и Wiwimacher». Я: «Пририсуй его сам». Тогда он пририсовывает посредине живота маленькую палочку, которую сейчас же удлиняет, замечая: «Wiwi-macher длиннее».

Я прохожу с Гансом мимо лошади, которая уринирует. Он за­мечает: «У лошади Wiwimacher внизу, как и у меня*.

Он смотрит, как купается его 3-месячная сестра, и сожалеюще говорит: «У нее совсем, совсем маленький Wiwimacher».

Он раздевает куклу, которую ему подарили, внимательно осмат­ривает ее и говорит: «А у этой совсем маленький Wiwimacher».

Мы уже знаем» что благодаря этой формуле ему удается под­держать правильность своего открытия.

Всякий исследователь рискует иной раз впасть в ошибку. Уте­шением ему послужит то обстоятельство, что в ее основе может лежать смешение понятий, имеющееся в разговорном языке. Такого же оправдания заслуживает и Ганс. Так, он видит в своей

книжке обезьяну, показывает на ее закрученный кверху хвост и говорит: «Смотри, папа, Wiwimacher*».

Из-за своего интереса к Wiwimacher'y он выдумал себе совершен­но своеобразную игру- В передней помещается клозет и кладовая. С некоторого времени Ганс ходит в эту кладовую и говорит: «Я иду в мой клозет». Однажды я заглядываю туда, чтобы посмотреть, что он там делает. Оказывается, он обнажает свой пенис и гово­рит: «Я делаю wiwi»,— это означает, что он играет в клозет. Харак­тер игры виден не только в том, что он на самом деле не уриннру-ет, но и в том, что вместо того, чтобы идти в клозет, он предпочи­тает кладовую, которую он называет «своим клозетом».

Мы будем несправедливы к Гансу, если проследим только ауто-эротические черты его сексуальной жизни. Его отец может нам со­общить свои подробные наблюдения над его любовными отношения­ми с другими детьми, в которых можно констатировать «выбор объекта», как у взрослого. И здесь мы имеем дело с весьма замеча­тельной подвижностью и полигамическими склонностями.

«Зимой (33Д года) я беру с собой Ганса на каток и знаком­лю его там с двумя дочурками моего коллеги в возрасте приблизи­тельно около 10 лет. Ганс присаживается к ним. Они, в сознании своего зрелого возраста, смотрят с презрением на малыша. А он глядит на них с обожанием во взгляде, и, хотя это не производит на них никакого впечатления, он называет их уже «своими девочка­ми»: «Где же мои девочки? Когда же придут мои девочки?» А дома несколько недель он пристает ко мне с вопросом: «А когда я опять пойду на каток к моим девочкам?»

5-летний куэен находится в гостях у Ганса (которому теперь 4 года). Ганс много раз обнимает его и однажды при таком нежном объятии говорит: «Как я тебя люблк».

Это первая, но не последняя черта гомосексуальности, с кото­рой мы встретимся у Ганса. Наш маленький Ганс начинает казать­ся образцом испорченности.

^Мы переехали на новую квартиру (Гансу 4 года)* Из кухни дверь ведет на балкончик, с которого видна находящаяся напротив во дворе квартира. Здесь Ганс открыл девочку 7—8 лет* Теперь он, чтобы глядеть на нее, садится на ступеньку, ведущую к балкончику, и остается там часами. Особенно в 4 часа пополудни, когда девоч­ка приходит из школы, его нельзя удержать в комнатах или увести с его наблюдательного поста. Однажды, когда девочка в обычное время не показывается у окна, Ганс начинает волноваться и приста­вать ко всем с вопросами: «Когда придет девочка? Где девочка?» и т, д,т а затем, когда она появляется* Ганс счастлив и уже не отводит глаз от ее квартиры. Сила, с которой проявляется эта «любовь на расстоянии», объясняется тем, что у Ганса нет товарищей и подруг. Для нормального развития ребенка, по-видимому, необходимо посто­янное общение с другими детьми*

* На немецком (нелитературном) языке хвост и пенис носят одно название.— Примеч. перев.

Такое общение выпало на долю Ганса, когда мы на лето (41/г года) переехали в Гмунден. В нашем доме с ним играют дети домо­хозяина: Франц (12 лет), Фриц (8 лет), Ольга (7 лет) и Берта (5 лет) и, кроме того, дети соседей: Анна (10 лет) и еще две девочки 9 и 7 лет, имен которых я не знаю, Его любимец — Фриц, которого он часто обнимает и уверяет в своей любви. Однажды на вопрос» какая из девочек ему больше всего нравится, он отвечает: «Фриц». В тоже время он по отношению к девочкам очень агрессивен, держится муж­чиной, завоевателем, обнимает и целует их, что Берте, например, очень нравится. Вечером, когда Берта выходит из комнаты, Ганс обнимает ее н самым нежным тоном говорит; «Берта, и милая же ты!» Но это ему не мешает целовать и других девочек и уверять в своей любви* Ему нравится и Марика—14-летняя дочь домохозяина* которая с ним играет. Вечером» когда его укладывают в постель, он говорит; «Пусть Марика спит со мной»* Когда ему указывают, что это невозможно, он говорит; <Тогда пусть она спит с папой или с мамой». Когда ему возражают, что и это невозможно, так как она должна спать у своих родителей, завязывается следующий диалог;

Ганс: «Тогда я пойду вниз спать к Марике».

Мама: «Ты действительно хочешь уйти от мамы и спать внизу?»

Ганс: «Но я ведь утром к кофе опять приду наверх».

Мама: «Если ты действительно хочешь уйти от папы и мамы, забери свою куртку, штанишки и — с богом!»

Ганс забирает свои вещи и идет спать к Марнке, но его, конечно, возвращают обратно»,

(За желанием «пусть Марика спит у нас» скрыто иное: пусть Марика» в обществе которой он так охотно бывает, войдет в наш дом. Но несомненно и другое. Так как отец и мать Ганса, хотя и не часто, брали его к себе в кровать н при лежании с ними у не­го пробуждались эротические ощущения* то* вероятно, и желание спать с Марикой имеет свой эротический смысл. Для Ганса, как и для всех детей, лежать в постели с отцом или матерью есть источ­ник эротических возбуждений.)

Наш Ганс, несмотря на его гомосексуальные склонности, при расспросах матери ведет себя как настоящий мужчина.

И в нижеследующем случае Ганс говорит матери; «Слушай» я ужасно хотел бы один раз поспать с этой девочкой». Этот случай весьма забавляет нас, так как Ганс держится как взрослый влюб­ленный. В ресторан, где мы обедаем уже несколько дней, приходит хорошенькая 8-летняя девочка, в которую Ганс, конечно, сейчас же влюбляется. Он все время вертится на своем стуле, чтобы одним глазком поглядеть на нее; после обеда он становится около нее, чтобы пококетничать с ней, но жестоко краснеет, если замечает, что за ним наблюдают. Когда взгляд его встречается со взглядом девочки, он стыдливо отворачивается в противоположную сторо­ну. Его поведение, конечно, развлекает всех посетителей рестора­на. Каждый день, когда его ведут в ресторан, он спрашивает: «Как ты думаешь, девочка будет там сегодня?» Когда она, нако-

нец, приходит, он краснеет» как взрослый в той же ситуации. Однажды он приходит ко мне сияющий и шепчет мне на ухо: «Слу­шай, я уже знаю, где живет девочка. Я видел, где она подымалась по лестнице». В то время как у себя он агрессивен по отношению к девочкам, здесь он держится как платонически вздыхающий поклон­ник. Быть может, это связано и с тем, что девочки в доме — дере­венские дети, а это — культурная дама. Выше уже было упомяну* то, что он высказывал желание спать с этой девочкой.

Так как я не хочу оставить Ганса в том состоянии душевного напряжения, в котором он находится из-за любви к девочке, я зна­комлю его с ней и приглашаю ее прийти к нам в сад к тому време­ни, когда он выспится после обеда. Ганс так возбуждается ожи­данием прихода девочки» что он в первый раз не может после обе­да заснуть и беспокойно вертится в постели. Мать его спрашива­ет: * Почему ты не спишь? Быть может, ты думаешь о девочке?» На что Ганс, счастливый, отвечает: «Да». Кроме этого* когда он пришел домой, он всем рассказал: «Сегодня ко мне придет девоч­ка»*— и все время приставал к Марике: «Послушай, как ты думаешь, будет она со мной мила» поцелует она меня, когда я ее поцелую», и т. п.

После обеда шел дождь* и посещение не состоялось, а Ганс утешился с Бертой и Ольгой»,

Дальнейшие наблюдения все еще из периода пребывания в дерев­не заставляют думать, что у мальчика появляется и кое-что новое*

«Ганс (41Д года). Сегодня утром мать, как каждый день, купает Ганса и после купанья вытирает его и припудривает. Когда мать очень осторожно припудривает пенис, чтобы его не коснуться,

Ганс говорит; «Почему ты здесь не трогаешь пальцем?»

Мать: «Потому что это свинство»,

Ганс: «Что это значит — свинство? Почему?»

Маты «Потому что это неприлично»,

Ганс (смеясь): «Но приятн*»*.

Почти s то же время сновидение Ганса по содержанию своему резко отличается от той смелости, которую он проявил по отноше­нию к матери. Это первый искаженный до неузнаваемости сон мальчика. Только благодаря проницаемости отца удается истолко­вать его.

«Гансу 41/+ года. Сон. Сегодня утром Ганс просыпается и

рассказывает: «Слушай, сегодня ночью я думал: «Один г о в о* рит: кто хочет ко мне прийти? Тогда кто-то го­ворит: «Я*. Тогда он должен его заставить сде­лать w i w i».

* Про подобную же попытку совращения рассказывала иве одна страдающая неврозом мать, которая не хотела верить в возможность детсхой мастурбации. Ей пришлось сшить ее маленькой девочке З'/а гола панталоны; когда «ва примеряла их, то, чтобы узнать, не будут ли они ее беспокоить при ходьбе, она провела рукой по внутренней поверхности бедер. Тут девочка вдруг сразу прижала ногами руку и попросила: «Мама, оставь там руку — это так хорошо».







Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 318. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

ОЧАГОВЫЕ ТЕНИ В ЛЕГКОМ Очаговыми легочными инфильтратами проявляют себя различные по этиологии заболевания, в основе которых лежит бронхо-нодулярный процесс, который при рентгенологическом исследовании дает очагового характера тень, размерами не более 1 см в диаметре...

Примеры решения типовых задач. Пример 1.Степень диссоциации уксусной кислоты в 0,1 М растворе равна 1,32∙10-2   Пример 1.Степень диссоциации уксусной кислоты в 0,1 М растворе равна 1,32∙10-2. Найдите константу диссоциации кислоты и значение рК. Решение. Подставим данные задачи в уравнение закона разбавления К = a2См/(1 –a) =...

Экспертная оценка как метод психологического исследования Экспертная оценка – диагностический метод измерения, с помощью которого качественные особенности психических явлений получают свое числовое выражение в форме количественных оценок...

Индекс гингивита (PMA) (Schour, Massler, 1948) Для оценки тяжести гингивита (а в последующем и ре­гистрации динамики процесса) используют папиллярно-маргинально-альвеолярный индекс (РМА)...

Методика исследования периферических лимфатических узлов. Исследование периферических лимфатических узлов производится с помощью осмотра и пальпации...

Роль органов чувств в ориентировке слепых Процесс ориентации протекает на основе совместной, интегративной деятельности сохранных анализаторов, каждый из которых при определенных объективных условиях может выступать как ведущий...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.012 сек.) русская версия | украинская версия