Генезис состояния одиночества

Теоретическим основанием нашей модели внутри-личностного генезиса состояния одиночества являются представления 3. Фрейда о роли базовых психодинамических тенденций в становлении и существовании личности. Несмотря на редкое употребление Фрейдом самого термина «одиночество», понимание им динамики личности как последовательной смены действия механизмов идентификации и обособления (отчуждения) дает ключ к пониманию внутриличностного генезиса одиночества.

Фрейдовскую модель социализации личности условно можно назвать линейной - от идентификации к обособлению - отчуждению, затем к новой идентификации и т. д. Эти две тенденции действуют в личности всегда, на всех этапах жизни. Человек с чем-то или с кем-то идентифицируется, от чего-то или от кого-то отчуждается, то есть что-то становится для него своим, близким, понятным, а что-то - чужим, далеким, неясным.

Социализацию личности можно рассмотреть как усвоение и выполнение норм общественной жизни, присвоение ценностей, нахождение референтной группы и т. д. В то же время социализация предполагает осознанное отчуждение от того, что общество считает безнравственным, неэтичным, антиправовым и т. д.

Процессы идентификации и отчуждения действуют постоянно, они органически вплетены в жизнь человека. Можно сказать, что механизм «идентификация - отчуждение» является если не основным, то ведущим в ходе социализации человека, становления и существования личности. Коль мы говорим о механизме (в данном случае психическом), естественно было бы предположить, что он может дать сбой. Что будет происходить, если динамическое равновесие процессов идентификации и отчуждения нарушится и одна из тенденций окажется доминирующей в личности?

Чтобы хорошо разобраться в этом вопросе, представим вышеописанную модель наглядно, в виде схемы. Такая схема должна отражать динамику идентификации и отчуждения в личности, их последовательную смену и степень выраженности. Все это хорошо иллюстрируется на схеме качания маятника, на полюсах которого помещены интересующие нас тенденции. Безусловно, существует какой-то оптимальный диапазон качания нашего импровизированного маятника, то есть существуют какие-то нормы действия, проявления в личности идентификации и отчуждения. Поэтому условно обозначенный конус мы будем считать нормальным. Если же одна из тенденций получает преимущественное действие, то человек начинает стремиться либо к отождествлению себя (своих установок, принципов, интересов и т. д.) с кем-то или с чем-то, либо к обособлению, а впоследствии •- к отчуждению от людей, ценностей, норм. В результате его поведение меняется в соответствии с той тенденцией, которая доминирует в его психике.

И длительная идентификация, и продолжительное отчуждение не могут не сказаться на психическом состоянии человека. И в том и в другом случае человек утрачивает чувство собственного «Я».

При доминировании идентификации рождается потребность психического слияния с кем-то другим. Это может быть отдельный человек или группа. Интересующий нас субъект нуждается в объектах идентификации, причем если первые объекты хоть как-то избираются, то последующие становятся лишь средством, «смазывающим колеса идентификации».

В случае длительного отчуждения, человек как бы обосабливается от других, защищая границы собственного «Я». Казалось бы, потеря «Я» в данном случае не должна происходить. Но познание «Я» не происходит напрямую, это становится возможным только в процессе взаимоотношений с миром и, главное, - в динамике этих взаимоотношений. Нельзя обозначить свойства своего «Я» вне каких-то социальных категорий, номинаций и ситуаций, их определяющих. Например, такие понятия, как «открытость», «ранимость», «скупость», «отзывчивость», «черствость», «доброта» и тому подобные, по сути являются социальными категориями, так как невозможно обнаружить эти качества вне человеческих взаимоотношений. Длительно обосабливаясь, человек лишает себя ситуаций активного взаимодействия с миром, потому и свойства своего «Я» остаются для него неизведанными, закрытыми. Таким образом и происходит постепенная утрата чувства собственного «Я».

Ранее мы определились, как будем понимать одиночество. Это внутреннее психическое, то есть душевное состояние, а не внешне наблюдаемый объективный фактор. Поэтому истинные причины одиночества составляют не внешние факторы (развод, потеря близких и др.), а внутренние психические механизмы. Мы не исключаем роль объективных факторов в возникновении одиночества; они, безусловно, могут спровоцировать это состояние, но механизм его генезиса является внутриличностным при любых внешних ситуациях и условиях.

Здесь следует понять, что одно не исключает, но и не ведет за собой другого, то есть разбалансировка механизма «идентификация - отчуждение» происходит не только и не столько по внешним причинам, а тяжелые жизненные обстоятельства далеко не всегда вызывают чувство одиночества. А вот состояние одиночества наступает всегда при длительном нарушении в личности баланса (динамического равновесия) процессов идентификации и обособления.

Итак, состоянию, переживанию одиночества предшествует разбалансировка в действии механизмов идентификации и отчуждения. Доминирование одного из психодинамических процессов, естественно, приводит к резкому ограничению действия другого, что в целом не может не отразиться на психическом благополучии человека. В частности, это проявляется в потере чувства собственного «Я» и, следовательно, в невозможности адекватно оценивать себя в той или иной социальной роли, осознанно делать выбор, занимать определенную позицию в различных жизненных ситуациях и многом другом. Другими словами, проявление одиночества в жизни человека как негативно окрашенного эмоционального переживания, переходящего в более устойчивую и длительную по времени форму - состояние, обусловлено нарушением равновесия базовых психодинамических тенденций: идентификации и обособления.

Существует еще один вариант внутриличностного генезиса одиночества, когда имеется в виду позитивный по проявлениям и конструктивный с точки зрения личностного роста вид этого состояния - уединенность. Одним из условий позитивного проявления одиночества в жизни человека является выработанная им самим (или приобретенная с помощью психотерапии) психологическая устойчивость, которая обеспечивает сохранность основных отношений индивида с действительностью, предполагая вместе с тем существование моментов пластичности, гибкости и вариативности.

Мы предлагаем следующую трактовку этого понятия. Психологическая устойчивость - это осознанное поддержание динамического равновесия идентификации и отчуждения, что, безусловно, связано с воспитанием человека, в особенности - с нравственным, развитой рефлексией и способностью к саморегуляции. Сказанное не означает, что тот человек, который не знает о балансе в личности названных тенденций, не может быть психологически устойчив. Главное - наличие чувства сохранности собственного «Я» и способность почувствовать угрозу его потери. Если человек понимает, что он излишне чем-то или кем-то поглощен, так, что это наносит ущерб другим сферам его жизнедеятельности, или что его обособленность выходит за рамки требуемой в данных условиях автономности, он потенциально способен изменить положение.

Современный отечественный психолог Б. А. Со-сновский сравнивает психологическую устойчивость человека с остойчивостью корабля: крен случиться может, но в большинстве случаев корабль принимает прежнее положение - так его проектировали. Человеческая психика также «настроена» на здоровье, поэтому более или менее психически благополучный человек всегда стремится к сохранению своего «Я», то есть удерживает идентификацию и обособление в рамках нормальной выраженности и динамического равновесия.

Решение проблемы психологической устойчивости личности возможно и полезно на всех уровнях психической жизни и деятельности человека, в том числе и применительно к феномену одиночества. Психологическая устойчивость определяет способность индивида к самоизменению, диалектически сочетая зависимость от ситуации с преодолением ее непосредственного воздействия. В контексте внутриличностного генезиса уединенности как субъективно желаемой, конструктивной формы одиночества категория психологической устойчивости имеет основополагающее значение. Она является одним из условий не только позитивного проявления одиночества в жизни человека, но и психического здоровья в целом.

Предлагаемая схема внутриличностного генезиса состояния одиночества отражает действие механизмов идентификации и обособления в индивидуальном психическом пространстве, а также определяет диапазон проявления психологической устойчивости личности. В качестве модели мы взяли выше упомянутый маятник, который позволяет иллюстрировать степень выраженности интересующих нас тенденций, а также диапазон их действия, отвечающий психологической устойчивости.

Следует полагать, что одиночество не травмирует человека в том случае, если маятник работает по известным физическим законам, плавно, последовательно и равномерно отклоняясь от вертикальной оси. В определенном смысле работа маятника символизирует психическую жизнь. Нормальный ход таких «часов» показывает последовательность смены процессов идентификации и обособления через прохождение короткой фазы статического равновесия. Застревание маятника на любой из позиций означает сбой в действии символического механизма социализации.

Человеческая психика достаточно остро реагирует на любые отклонения от оптимального течения жизненных процессов. Нас интересует состояние одиночества, которое обусловливается «выключенностью» человека из нормального хода жизни, что, собственно, и будет отображаться как «застревание» маятника в любой из позиций, означающее прекращение или существенное ограничение действия одной из психодинамических тенденций или их обеих в случае остановки маятника в точке статического равновесия.

Здесь уместна аналогия с теорией Р. Клаузиса о равновесных системах. Согласно его взглядам, любые неравновесные процессы в изолированной системе стремятся к повышению энтропии, так как тем самым они создают условия для приближения системы к состоянию равновесия и, следовательно, повышают ее устойчивость. В нашем случае действие двух базовых психодинамических тенденций в структуре личности будет иметь большую энтропию, нежели преимущественное действие одной из них или резкое ограничение действия обеих. Это же будет являться и условием динамического равновесия, то есть повышения устойчивости системы в целом, в данном случае - психологической устойчивости.

И идентификация, и отчуждение в случае доминирования приводят к повышенной тревожности человека, часто суетливости, неудовлетворенности собой и другими людьми, то есть к нарастанию энтропии, образно говоря, к попыткам «раскачать» маятник с целью установления динамического равновесия как приобретения психологической устойчивости. Очень важно в таких ситуациях оказать человеку квалифицированную психологическую помощь и поддержку, так как если собственными усилиями ему не удастся выйти из создавшейся ситуации, то может наступить «срыв» или «падение маятника», после которого обычно не остается резервов для восстановления нормального его хода. Тогда действительно наблюдается «уход в болезнь», депрессия.

Нами замечено, что люди, переживающие субъективно негативные виды одиночества, в большинстве страдают хроническими заболеваниями, часто жалуются на плохое самочувствие, упадок сил. После длительного и иногда малорезультативного общения с врачами разных специальностей они попадают к психотерапевту или психологу, так как истинная и первичная причина их состояния - психогенная. В таком состоянии человеку жизненно важно знать, что есть возможность оказаться в той психологической среде, получить ту помощь, в которой он сейчас особенно остро нуждается.

Кроме представленных на схеме позиций, необходимо иметь в виду и временные характеристики указанных процессов и состояний. Для разных людей требуется разное время как для проявления, осознания своего одиночества, так и для осознания возможности конструктивного его использования. Здесь действует тот самый субъективный фактор, который и определяет «субъективное время субъективных часов», ход которых мы постарались образно представить.