Информация превыше всего. Татьяна Миткова

 

Татьяна Ростиславовна Миткова окончила факультет журналистики МГУ.

В 1980-е годы работала в программах «Время», «120 минут», «Международ-

ная панорама». В 1990— 1991 годах — ведущая информационной программы

Телевизионная служба новостей (ТСН). Была уволена за отказ зачитывать

комментарий о январских событиях в Вильнюсе 1991 года. Сотрудничала с

западногерманской телекомпанией ARD. С 1991 по 1993 год — ведущая ин-

формационных программ «Время» и «Новости» РГТРК «Останкино». С октября 1993 года — ведущая вечерних выпусков программы новостей «Сегодня» телекомпании НТВ. В настоящее время руководит информационным вещанием НТВ.

Лауреат премии «ТЭФИ» в номинации «Лучший ведущий информационной программы».

— Татьяна Ростиславовна, как складывалась ваша телевизионная

карьера?

— Можно говорить о каком-то элементе случайности, но случайно-

сти, как правило, закономерны. В 14 лет я поступила в Школу юного жур-

налиста при журфаке МГУ. Подруга детства моего отца работала в про-

грамме «Время» с Юрием Фокиным и пригласила меня в гости. Я.пришла,

посмотрела, мне даже предложили пойти в студию, постоять у пюпитра,

заставки поменять. Так вот и пошло. Сначала я приходила туда в свобод-

ное от учебы время, работала бесплатно: тогда не было принято оплачи-

вать труд подростков. Окончив школу, поступила на вечернее отделение

журфака МГУ и одновременно решила пойти поработать. Меня взяли по-

мощником режиссера в программу «Время». Я прошла, наверное, все эта-

пы карьеры: помощник режиссера, ассистент режиссера, режиссер. Бли-

же к окончанию университета начала заниматься конкретно редактор-

ской, журналистской работой, и меня перевели на должность младшего

редактора. Потом я была редактором, старшим редактором, корреспон-

дентом, комментатором и, наконец, ведущей.

— Работа в какой программе или в каком подразделении решаю-

щим образом повлияла на вашу профессиональную судьбу?

— В начале карьеры это программа «Международная панорама», ре-

дактором которой я была, и благодаря которой я близко общалась и учи-

лась у таких мэтров, как Александр Бовин, Генрих Боровик, Всеволод Ов-

чинников… На срединном этапе — это, безусловно, Телевизионная служ-

ба новостей, там я уже была ведущей. Работа закончилась неподчинением

руководству, скандалом, уходом с канала. Третий этап, если делить твор-

ческий путь на некие отрезки, и самый, наверное, главный — это, конеч-

но, НТВ.

— Кто в наибольшей степени влиял на форму и содержание пере-

дач в разные годы вашей работы?

— В «Международной панораме» влияли, безусловно, ведущий и редактор, потому что именно они работали с корреспондентами, писали закадровые тексты, которые озвучивали в то время дикторы. У репортеров тогда еще не было голосов. НТВ усилило роль ведущего в новостях, поэтому во многом форму и содержание новостного выпуска на канале определял и определяет ведущий.

— Насколько лично вам мешала цензура?

— В советское время моя работа журналиста совпала с горбачевской Перестройкой. Недреманное око партии даже не воспринималось как цензура — воспринималось как нечто само собой разумеющееся. Потом подули новые свежие ветры, и мы немножечко вздохнули. Та же программа «Семь дней» — это 1989 год. Начались уже осложнения в стране, позиции Горбачева ослабевали, интриги усиливались, что тут же отразилось на средствах массовой информации. Гайки стали закручиваться. Программу «Семь дней» закрыли. Тогда-то мы и поняли, что свобода лучше, чем несвобода. Раз глотнув свежего воздуха, отказаться от него становится очень и очень трудно. Появилась программа «Взгляд», и тогда же, уже на исходе Перестройки, возникла Телевизионная служба новостей, которая, вопреки постоянному контролю, давала информацию, кардинально отличающуюся от программы «Время».

А что такое цензура в чистом виде, я могу рассказать. Это когда рядом с тобой сидит человек, берет у тебя из рук листы микрофонной папки, и ты видишь, как один листочек отправляется в корзину, второй и так далее... Вот так было у меня в нескольких выпусках. Готовишься к эфиру, и в папке у тебя 30 страниц, а перед эфиром остается 20 или 15. А все, что сейчас… Когда говорят, что это цензура, мне становится просто смешно.

— В чем были преимущества работы на телевидении?

— Публичность сейчас многое дает человеку, поэтому работа на те-левидении считается престижной. А в то время никаких особых благ я на

своем уровне не ощутила. Люди, которые достигали неких карьерных вы-

сот, имели и значительные зарплаты, и возможность выезда за границу, и

так далее. Но я не оцениваю человека, его жизнь с точки зрения данных ему преимуществ. А что такое вообще преимущество? В чем оно? Везде можно отыскать и плюсы, и минусы. Все зависит от взгляда человека на жизнь. Для меня главное преимущество в том, что я люблю свою работу.

— А чем приходилось жертвовать?

— Я думаю, что недостаточно внимания уделяла семье.

—Чего больше в телевизионной среде—конкуренции или взаимопомощи, раньше и теперь?

— Мне кажется, что раньше конкуренции было больше, и подсижива-

ли друг друга больше. Сейчас это проявляется в меньшей степени. Давно

очевидно, что с помощью блата стать хорошим репортером или хорошим

ведущим невозможно. И никакие звонки не помогут получить работу, на-

пример, у нас в информационной службе. Если человек ничего не может,

то он отсюда вылетит. А раньше работало телефонное право. Сейчас — по

крайней мере у нас — оно не действует. Всем становится сразу понятно,

чего ты стоишь. И никакие связи не могут ничего сделать.

— В чем главное отличие современного телевидения от телевидения 1980-х и 1990-х?

— В современном телевидении очень мало того, что принято называть телевизионным событием. Раньше этого было больше. Я не из тех, кто

винит во всем телевидение и его работников. Оно лишь зеркало, которое

отражает вкусы, потребности, желания. Мне это телевидение не близко.

— Каким словом вы бы определили сущность телевизионной работы?

— Делай то, что нужно делать, и не скули. Не слово, а целая фраза по-

лучилась! А мы очень любим поскулить: «Бедные мы, несчастные! Да что ж

опять на улице пристают с автографами!» Или: «Нелегкая журналистская

судьба забросила его в Швейцарию!» Или: «Я трое суток не спал в пяти-

звездочном отеле!» Грех жаловаться, работа очень интересная. Здесь мо-

гут работать только люди, которые свое дело любят.

— Исходя из вашего опыта, какого типа люди оказываются наиболее успешными на телевидении?

— Амбициозные. Они ставят себе цель и идут к ней, но не по головам,

а просто требуют работы для себя. Самое большое наказание в информаци-

онной службе — быть невостребованным. Добиваются чего-либо настыр-

ные, упорные люди, которые ходят и требуют, предлагают, ищут, снимают.

— Что вы считаете своим главным достижением и своей главной

неудачей?

— Главной своей неудачей я считаю выпуск Телевизионной службы

новостей, в котором я позволила себе прямой и ясный намек на поведе-

ние своего коллеги по новостному цеху. Этого делать нельзя. Да, он за-

рвался, непрофессионально повел себя в эфире, но я не имела права об

этом упоминать, даже не называя фамилии. Я считаю, что это был мой глав-

ный творческий прокол, который, кстати, окружающие даже не заметили.

С коллегой у меня отношения очень хорошие, потому что я через какое-

то время публично признала свою неправоту, хотя этого никто и не требо-

вал. Но до сих пор ощущение дискомфорта. Говорят же, что репутацию за-

работать сложно, а потерять можно в один момент. Вот это тот самый мо-

мент, который грозил потерей репутации для меня лично. Что я считаю

главным достижением? Думаю, это выход в эфир программы «Сегодня».

— Изменилась ли телеаудитория за прошедшие годы?

— Телеаудитория изменилась точно так же, как изменилась страна.

И аудитория изменилась на конкретных каналах. Раньше она была общая

у всех, а сейчас она разная, в зависимости от того, какую аудиторию тот

или иной канал вокруг себя формирует. У НТВ — это активная мужская ау-

дитория, работающие и достаточно образованные люди. У «Первого кана-

ла» и канала «Россия» аудитория практически одинаковая: больше женская

и гораздо старше. У канала РЕН ТВ тоже мужская, но зато необразованная

и неактивная.

— Какими вам видятся болезни современного телевидения?

— Мне повезло: я тружусь в такой сфере, где людям некогда заниматься всякой, мягко говоря, ерундой. Мы не очень много смотрим телевизор, потому что приходится смотреть ленты информационных агентств,

картинки телевизионного обмена, отсматривать массу видеоматериалов.

Новости — это не придумано, это то, что происходит на самом деле. Ин-терпретация может быть разная, в зависимости от того, чего хочет владелец и что понимает в этом журналист. А все остальное на телевидении

придумывается уже человеком в зависимости от потребительского спро-

са.

Люди сейчас работают на заказ рекламодателей в основном. Напри-

мер, очень бы хотелось сделать документальное кино. И мы можем его

сделать, так как есть авторы, операторы, есть представление о том, как

это делать. Но это никому не нужно, потому что под него не будет рек-

ламы — рекламодателю этот продукт неинтересен. Значит, канал потеря-

ет очень большие деньги. Что это такое? Болезнь или объективная реаль-

ность? Мы создаем продукт, который либо продается, либо не продается.

Новости будут продаваться в любом случае, потому что информация —

это сила и власть. А все остальное я называю субпродуктом. Рынок очень

сильно повлиял, и говорить о телевидении как об искусстве уже нельзя.

Внутри какого-то продукта может своим искусством блеснуть режиссер,

оператор, но в целом к искусству это отношения никакого не имеет.

— Какое телевидение представляется вам наиболее подходящим

для России: государственное, общественное, коммерческое?

— Я считаю, что было бы хорошо, если бы мы имели все типы телевидения. Это правильно, потому что у зрителя возникает возможность выбора. И финансовый выбор, и выбор идеологический, и выбор просто вкуса.

— Какова, на ваш взгляд, главная социальная функция телевидения?

— Информировать и развлекать. Больше ничего. Для меня это лишь

средство получения информации, если я хочу получить ее именно из это-

го источника. Телевизор может отвлечь, может развлечь, и это нормаль-

ный способ отключиться от повседневных проблем. Просвещаться надо

другими способами: читать книги, смотреть настоящие фильмы, которые

не показывают по телевидению. А тратить время на просвещение у теле-

визора по меньшей мере неразумно.

— Каким вы видите будущее телевидения?

— Мы можем ответить на вопрос о будущем нашей страны? Я даже

не рискну задать такой вопрос министру финансов Кудрину, потому что

он обрушит в очередной раз валютный рынок. Так же — и про будущее те-

левидения, поскольку это действительно зеркало. Все зависит от того, как

мы будем развиваться. Я думаю, что в ближайшие два года перспективы

очень печальные, потому что очень невеселые перспективы у экономики.

Мы будем видеть бесконечное дешевое мыло, третьесортные фильмы,

права на которые можно купить за копейки. Поэтому я полагаю, что народ

станет больше читать, и это большой плюс.