ИГРА ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ 6 страница

– Ну, и что ты думаешь по этому поводу? Ты толком не знаешь ни меня, ни Мелиссу. Какое твое мнение? – Дин повернулся в сторону Маттео. – Ну, как стороннего наблюдателя.

Маттео посмотрел куда-то между мной и моим братом, прежде чем ответил:

– Я не знаю всей истории, что произошла между вами двумя, но исходя из того, что я знаю, она просто водит тебя за нос. Она знает о твоих чувствах к ней, правильно?

– Знает, – ответил Дин.

– Уверен? Ты говорил ей? – спросил Маттео.

Дин скорчил гримасу.

– Да. И не раз.

Снова появилась официантка и поставила перед нами три стопки текилы. Я протянул ей свою кредитку и попросил принести счет, желая, чтобы она как можно скорее оставила нас одних, и мы смогли, наконец, разобраться с тем дерьмом, в которое угодил мой брат.

– Хорошо, и что она тебе на это сказала? – спросил Маттео, возвращаясь к нашему разговору.

– Она как обычно избегает ответа на этот вопрос и пытается заткнуть мне рот поцелуем или говорит, что я тоже ей нравлюсь, но…

– Но что? – перебил я.

– Я ей тоже нравлюсь, но прямо сейчас ей не нужен парень. Или она не может быть с кем-то. Или еще какая-нибудь херня. Я не знаю. Достала. Я устал.

– Думаю, именно это ей и нужно, – Маттео уставился на моего брата, и тут меня озарило.

– Маттео прав. Ты должен дать ей понять, что устал от таких отношений.

– Я просто сказал, я не собираюсь…

Я хлопнул брата по плечу.

– Но тебе следует пройти через это. Она должна потерять тебя, чтобы раз и навсегда понять, чего же она все-таки хочет от ваших отношений.

– Для меня это не игра, Джек. Мне надоело, что она пользуется мной, и я больше не позволю ей делать это. Или она хочет быть со мной или не хочет. Так или иначе, я задолбался крутиться рядом с ней в ожидании, когда же она что-то решит. – Я наблюдал, как Дин опрокинул стопку текилы.

– Готов вернуться домой? – спросил я.

– Еще спрашиваешь.

Мы втроем встали из-за стола, после того как Маттео пододвинул свою стопку Дину, и тот в один момент опустошил её. Я расписался на нашем счете и отдал его официантке, после чего мы вышли из темного помещения на солнечную улицу Манхеттена.

 

***

 

– Мне нужно припарковать машину. Судя по всему, моя жена сейчас наверху вместе с вашими девчонками, – сказал Маттео с водительского места. – Хотите, чтобы я сначала подбросил вас к дому?

– Не будь придурком. Мы вместе пойдет наверх.

Дин вел себя тихо, пока лифт поднимал нас на двадцать третий этаж, и он был первым, кто выскочил из кабины, когда створки открылись. Я никогда не видел, чтобы он так торопился. Мы с Маттео бегом последовали за ним, так как никто из нас не желал пропускать ни минуты предстоящего шоу. Это было некрасиво с нашей стороны, но мысль о том, что я смогу увидеть, как мой весь из себя такой милый брат покажет свою суровую мужскую сторону, была слишком заманчива.

Дин влетел в квартиру прежде, чем мы успели его догнать, и схватил Мелиссу за руку.

– Нам нужно поговорить. Сейчас же.

– Ай, Господи, Дин, отпусти меня.

– Нет. Ты хочешь, чтобы мы поговорили в приватной обстановке, или, чтобы я сказал то, что хочу сказать, перед всеми этими людьми?

Он махнул рукой в нашу сторону, и я посмотрел на Кэсси, которая в этот момент смотрела на меня.

Я одними губами сказал ей, что это была не моя вина, но она, прищурившись, не сводила с меня глаз.

Мелисса посмотрела на Трину, Кэсси, Маттео и меня, прежде чем прошептала:

– В приватной обстановке, – и пошла вслед за Дином.

– Привет, Трина! – я улыбнулся жене Маттео. – Отлично выглядишь.

– Перестань подкатывать к моей жене, – пошутил Маттео.

– Ты вообще не хотел сюда подниматься, разве не так? – парировал я.

Громкий голос Дина прервал наш разговор, и мы вчетвером повернулись в сторону комнаты для гостей. Мы были поражены тем, что Дин на кого-то кричал. И еще более странным казалось то, что этим кем-то оказалась коротышка. Вся ситуации больше походила на настоящее безумие.

Несмотря на закрытую дверь, мы слышали абсолютно всё. Это было как раз на руку нашему любопытству.

– Ты ведешь себя так, будто наши отношения ничего не значат для тебя, черт возьми. Почему? Почему ты делаешь это? – кричал Дин, раздражение в его голосе просачивалось даже через закрытую дверь комнаты.

– Я не знаю, – мягко ответила Мелисса.

– Чушь! Это чушь! Всё ты знаешь. Ты хоть имеешь понятие, каким идиотом я себя чувствовал сегодня утром, когда ты вышла из комнаты? Я думал, все изменилось после прошедшей ночи, но я был неправ. Я всегда ошибаюсь, когда речь заходит о тебе.

– Почему ты так сердишься? – Ее голос дрожал, и насколько я знал девочек, до слез было недалеко.

– Ты шутишь? Ты раз за разом заставляешь меня чувствовать себя дураком, и я уже устал от этого. Я больше так не могу. – Голос Дина был ледяным, я посмотрел на Кэсси, которая, казалось, затаила дыхание.

– Что значит «устал»?

– То и значит, что устал. И больше не могу терпеть.

– Ну, и что дальше? Мы даже не останемся друзьями? – спросила Мелисса писклявым голосом.

– Я не хочу быть тебе другом! Сколько еще раз я должен сказать тебе это? – кричал Дин. Вдруг раздался такой звук, словно что-то разбилось, я не имел ни малейшего понятия, что именно. – Проклятье! Мелисса, пойми, я не хочу быть другом, черт возьми. Прекрати вести себя так, словно ты об этом не знаешь. Ты прекрасно знаешь, что я чувствую. И я не могу больше крутиться рядом, пока ты водишь меня за нос. Я хотел быть с тобой два года. Два года! – кричал он, и я даже почувствовал себя неловко от того, что подслушиваю… но совсем чуть-чуть.

– Ну, и кто тебя просил желать быть со мной? Я не просила, разве не так?

У меня расширились глаза от её слов, я приблизился к Кэсси и взял её за руку. Она сжала мою ладонь в ответ.

Дин присвистнул и ответил ей:

– Нет, конечно же, ты не просила. Тогда можешь больше не беспокоиться обо мне. Удали мой номер из своего телефона, так как я все равно не буду отвечать на звонки, если ты решишь позвонить.

Дверь в гостевую комнату резко распахнулась, и никто из нас даже не попытался притвориться, что был занят чем-то другим, а не подслушивал их разговор. Мы все уставились на моего братишку, когда он протопал на кухню и достал бутылку пива из холодильника.

Я прочистил горло, намереваясь быть хорошим хозяином.

– Дин, это Трина, жена Маттео. Трина, это мой младший брат, Дин.

Дин улыбнулся, затем приблизился к Трине и пожал ей руку.

– Приятно с тобой познакомиться. Я слышал о тебе столько восхитительного. Прошу прощения за эту сцену.

– Всё в порядке. Я понимаю, – сказала она с сочувствующей улыбкой.

– Мне нравится этот акцент. Никто не сказал мне, что ты британка, – сказал Дин, включая своё очарование.

– И никто не сказал мне, что ты такой классный, – она флиртовала с ним в ответ. Я был вынужден прикусить нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Мой брат мог извлечь выгоду из любой ситуации.

Мелисса вывернула из-за угла, и Кэсси тут же отпустила мою руку и направилась к ней. Они скрылись из виду, и я услышал, как захлопнулась дверь спальни. Я посмотрел на Маттео и Трину и извинился.

– Все в порядке. В любом случае, нам пора идти. Рада была увидеть тебя, Джек. И приятно познакомиться с тобой, Дин, – Трина поцеловала меня в щеку, пожала руку Дину и сказала ему: – Лично я думаю, что она просто дура, раз не помчалась сломя голову за тобой. Но не волнуйся, я найду тебе хорошую девушку. Ты стоящая рыбка. Не забывай об этом.

– Спасибо, Трина. Рад был с тобой познакомиться. И с тобой тоже, Маттео, – сказал Дин и кивнул в сторону Маттео. – Спасибо за послеобеденную прогулку.

– Именно это приемные братья делают друг для друга, – сказал он со смехом.

Я пожал Маттео руку и закрыл дверь, когда они вышли.

– Как ты себя чувствуешь?

Мой брат выглянул из-за колонны на кухне и посмотрел на меня.

– Я все еще немного пьян, но чувствую себя хорошо.

– Знаешь, ты был прав, – сказал я в утешение.

– В чем?

– В том, что сказал ей. Поэтому не терзай себя, если проснешься завтра и пожалеешь о своих словах.

– Этого не случится.

 

ГЛАВА 9. Медленное выздоровление

Кэсси

 

Я не могла поверить в то, что произошло между Дином и Мелиссой. Черт, я предложила им вместе приехать к нам в гости только потому, что хотела, чтобы они, в конце концов, стали парой. Но, судя по всему, результат получился прямо противоположный. И сейчас Дин страдал, а о чувствах Мелиссы я вообще ничего не знала. В какой-то степени я считала себя ответственной за всё произошедшее.

Дин отказался спать их последнюю ночь в Нью-Йорке в комнате для гостей, поэтому он устроился на диване в гостиной. Я пыталась уговорить его лечь спать вместе с Джеком в нашей комнате, а я бы легла с Мелиссой, но он наотрез отказался.

– Просто иди спать в нашу кровать. Не велика беда, Дин. Я лягу с Мелиссой, – предложила я.

– Нет, спасибо. Мне нравится спать на диванах, – ответил он и подмигнул мне, хотя его взгляд был устремлен куда-то за мое плечо.

Я обернулась и увидела за своей спиной Джека.

– Что ты там делаешь? – спросила я его.

– Я? Я? Ничего? Просто пялюсь на твою попку, – сказал Джек и рассмеялся.

– Лгун! – я хлопнула его ладонью по груди.

– Я просто сказал Дину, что если он согласится на твое предложение спать в нашей постели, то я придушу его подушкой и скину мертвое тело с балкона. Я не буду, черт возьми, делить кровать со своим братом, Котенок, когда могу спать там с тобой.

Я нервно топала ногой по плиточному полу.

– И ты сказал всё это, стоя у меня за спиной?

– Без помощи слов, но сообщение было получено. – Он зловеще провел рукой по своему горлу, как маньяк в каком-то ужастике.

– Дин, я просто хочу, чтобы ты чувствовал себя комфортно в нашем доме. Пожалуйста, дай мне знать, если я смогу что-нибудь для тебя сделать.

– Я в порядке, сестренка. Правда. Перестань волноваться.

И только после его настойчивого заверения, что ему удобно на диване, я, в конце концов, оставила Дина в покое и пошла в постель с Джеком. Мелисса заснула довольно быстро после того, как мы поговорили. И оба раза, когда я заглядывала к ней в комнату, она не шевелилась.

Она призналась, что была обескуражена взрывом эмоций Дина и в итоге расплакалась у меня на плече. Сильно расплакалась, но так ни в чем и не призналась мне. Я спросила, любит ли она Дина, и она утвердительно кивнула головой, но больше ничего не сказала. Если честно, я до сих пор не понимала, что с ней творится, как и шесть месяцев назад. Что-то мешало Мелиссе открыто любить Дина, но я не имела ни малейшего понятия, что именно. А она не спешила со мной делиться.

 

***

 

На следующее утро мы все собирались в молчаливой тишине. Я настояла, чтобы Джек поехал с нами в аэропорт, потому что не хотела в одиночку иметь дело с этой парочкой. Я не знала, как они будут себя вести, и поэтому мне требовалась вся поддержка, которую я только могла получить в сложившейся ситуации. К тому же, Джек мог прямо сказать, чтобы они и дальше продолжали трахать друг другу мозги, в то время как я хотела склеить их тела вместе супер клеем.

Навечно.

Дин полностью игнорировал Мелиссу. Он отказывался смотреть в её сторону, сидеть рядом с ней да и вообще признавать её существование. Одного взгляда на мою подругу было достаточно, чтобы понять, что такое поведение Дина буквально съедало её изнутри. Она выглядела несчастной. Когда мы вчетвером приехали в аэропорт, то сразу же направились к стойке регистрации. Пока мы стояли в очереди, Джек пару раз оставлял нас, чтобы сфотографироваться с фанатами, напоминая им при этом, что ничего не может подписать сломанной рукой.

– Дин, – прошептала Мелисса, глядя в его сторону, но я её услышала.

– Что? – ответил он, не поворачиваясь.

– Мы можем поговорить?

– Неа. – Он повернул голову и прямо встретил её взгляд, и мое сердце в этот момент покрылось трещинами от обиды за них. Мне не нравилось, что им пришлось проходить через нечто подобное, и я желала избавить их обоих от причиненной друг другу боли.

– Ты, в самом деле, не хочешь сейчас разговаривать со мной? – спросила Мелисса, её голос звучал тихо.

– Нет, я, в самом деле, не хочу сейчас разговаривать с тобой.

Дама за стойкой регистрации прокричала:

– Следующий. – И Дин направился к ней в одиночестве. Я сжала в объятиях свою крошечную лучшую подругу и притянула её голову как можно ближе к себе.

– Спасибо, что приехала. Я все время скучаю по тебе.

– Я тоже по тебе скучаю. Меня бесит, что ты так далеко, – пожаловалась Мелисса.

– Я знаю. Меня тоже. Ты должна наладить отношения с Дином, – предложила я, и она вздохнула.

После того, как Мелисса сдала свой багаж, мы встретились с братьями Картер около пункта контроля. Я крепко обняла Дина.

– Я люблю тебя и буду скучать. Спасибо большое, что приехал сюда. Приезжай к нам еще, хорошо? Мы всегда тебе рады.

Он широко улыбнулся мне.

– Приеду. Я тоже буду скучать по вас, ребята.

– Передай, пожалуйста, привет от нас бабушке и дедушке, – быстро добавила я, пока не забыла. Я все время по ним скучала. Я никогда не встречала семейных пар, которые были бы настолько мудрыми, как они. Бабушка и дедушка знали, что на самом деле имело значение в жизни, и они никогда не колебались в вопросе, стоит ли это нам говорить или нет. Я была благодарна им за многое.

Джек сжал в объятиях своего младшего брата и так сильно хлопнул его по спине, что я думала, он её сломает. Потом Дин повернулся к Мелиссе и сказал:

– Приятного полета.

– Что это значит? Разве мы летим не вместе? – она посмотрела на меня, непонимание ясно читалось на её лице.

– Теперь нет.

Она открыла рот от удивления, так же как и я.

– В самом деле? – спросила она.

– В самом деле, – ответил он без шуток.

– И на каком самолете летишь ты?

– Не на том, на котором ты, так что не волнуйся об этом, – Дин пошел на пункт контроля, а я стояла совершенно ошеломленная.

– Черт возьми, – сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Глаза Мелиссы наполнились слезами, но она смахнула их, когда я в последний раз притянула её в объятия.

– Я позвоню тебе позже.

Мелисса втянула воздух и направилась в сторону пункта контроля, где от Дина её отделяло уже множество людей.

– С тобой будет всё хорошо? – спросила я у неё, шок по-прежнему доминировал над всеми другими моими чувствами.

Мелисса выдавила из себя улыбку.

– Ну да.

Я потянулась к руке моего мужа и крепко сжала её. Джек еще раз попрощался с Мелиссой и повел меня в сторону выхода из аэропорта.

– Не могу поверить, что он сделал это, – сказала я, осторожно взглянув в шоколадно-карие глаза моего мужа.

Джек кинул на меня косой взгляд.

– Не хочу признаваться, но это было довольно жестко.

Я резко вздохнула.

– Прости, Котенок, но она это заслужила.

Ох, как бы мне хотелось не согласиться с ним. Я страстно желала заступиться за свою лучшую подругу и сказать мужу, что он не прав. Я хотела обвинить его в жестокости и бессердечии и сказать, что только полный кретин мог произнести нечто подобное в сложившейся ситуации. Но он был прав. И я знала это. И как бы мне ни хотелось встать на сторону Мелиссы, как делала она в отношении меня множество раз, я не могла это сделать.

Я крепче сжала руку Джека и позволила ему вывести меня на улицу, где нас ждал Маттео.

Жаркий и влажный воздух ударил мне в лицо, и я сделала еще один глубокий вдох, прежде чем отпустила все напряжение, накопившееся во мне за эти выходные.

 

***

 

Пару недель спустя я все еще не могла поверить в то, что произошло между Мелиссой и Дином. Наблюдать, как он вываливает все свое дерьмо на мою подругу, было очень необычно. И это возбуждало. Я никогда не призналась бы в этом Джеку, но так оно и было. Меня удивило, что в тот момент трусики Мелиссы не расплавились от жара её тела и не растеклись лужицей на полу моей квартиры. Вместо этого она стала упрямой и сдержанной, что, скорее всего, было её защитным механизмом, предположила я.

Правда заключалась в том, что я расстраивалась из-за этой парочки. Я хотела, чтобы они преодолели сложный для себя период, и не имела ни малейшего понятия, почему Мелисса так усердно сопротивлялась отношениям с Дином. Каким человеком я была, раз не знала, какого черта творилось с моей лучшей подругой?

Единственное, в чем я была уверена, что я не хотела стоять между ними, поэтому предупредила Дина и Мелиссу, что не желаю быть втянутой в эти разборки. Верные своему слову, ни один из них не спрашивал меня о другом, когда мы разговаривали по телефону, что бывало не так часто как раньше. Мы все прошли длинный путь со времен колледжа, и у каждого жизнь складывалась по-своему.

Дин занимался делами в офисе агентов Джека, Райана и Марка, пока те путешествовали по стране в поисках новых бейсбольных талантов. Работа Дина заключалась в налаживании контактов с местными перспективными игроками. Он отвечал на телефонные звонки, просматривал почту и другие средства связи, а также оформлял отчеты. Еще он регулярно делал заметки по новым, текущим и бывшим игрокам всех времен. Дин как-то сказал мне, что на работе он только что не спит, но и это было поправимо, если его боссы купят диван в офис. Я рассмеялась, но мое сердце переполняла гордость за его трудолюбие и преданность работе.

Мелисса в свою очередь убедила свою маму расширить бизнес и открыть небольшую компанию по связям с общественностью в Оранж Каунти[16]. Она сказала своей маме, что больше половины клиентов живут в ОК, и не было никакого смысла заставлять их ездить в Лос-Анджелес для персональных встреч. Клиенты их фирмы были в восторге и быстро распространили информацию о новом офисе друг по другу. Маму Мелиссы переполняла гордость за её единственную дочь. Я всегда знала, что Мелисса рано или поздно переедет в этот район, поэтому ничего в её действиях меня не удивило.

Наши с Джеком отношения заметно улучшились после того, как у нас погостили Дин и Мелисса. Он сосредоточил всю свою энергию на силовых упражнениях и разработку здоровой руки. Когда команда была на выезде, он большую часть времени проводил на поле с тренерами. А когда команда играла дома, он повадился устраивать всякие розыгрыши своим товарищам. В конце концов, они стали умолять меня держать его дома, чтобы он прекратил издеваться над ними.

Как-то за ужином я спросила у Джека, как именно он подшучивает над членами команды. В ответ он рассмеялся так, что потом долго не мог остановиться.

– Я переложил вещи новичка в шкафчик Ньюмена.

Я знала, что Ньюмен был ветераном в Метс. А в команде существовало непреклонное правило: новички должны уважать ветеранов. Они не имели права разговаривать с ними и уж тем более касаться личных вещей.

Джек откинулся назад и усмехнулся.

– Ньюмен разозлился, а бедный парень не имел понятия, как его вещи оказались не в том шкафчике, но не мог ничего сказать. Ты же знаешь, он не имеет права разговаривать с ветеранами, и поэтому не мог никак оправдаться. Ньюмен вытряхнул его вещи из своего шкафчика, швырнул их через всю раздевалку и пригрозил новичку. А я продолжал так делать всю неделю. Бедный парень чуть с ума не сошел, пока ему кто-то не сказал: «Добро пожаловать в Высшую лигу».

– Кто-нибудь сказал ему, что всё это устроил ты? – улыбнулась я, счастливая оттого, что слышала смех Джека.

– Черт, конечно же, нет! Никто ничего не сказал ему. Это правило. Мы можем подшучивать друг над другом, но никогда не выдаем, кто и что натворил.

– Рада, что тебе так весело с командой, – улыбнулась я, протянула руку через стол и провела пальцем по щетине на щеке Джека. Мне пришелся по душе такой его неряшливый вид.

Должна признаться, мне очень нравилось регулярно ужинать с Джеком дома. Прежде мы делали это редко, и хотя он продолжал переживать из-за травмы, его поведение заметно улучшилось. Теперь я осознала, как на самом деле он мало времени проводил дома, и как редко нам удавалось вместе посидеть за ужином несколько вечеров подряд. Точнее, такого никогда прежде не случалось.

Даже во время межсезонья Джек всегда был сосредоточен на бейсболе. Он думал только о работе, о своей физической форме, правильном питании и делал все необходимое, чтобы оставаться востребованным в предстоящем сезоне. Честно говоря, я не считала, сколько времени занимал у него бейсбол, но такие моменты, как сейчас, когда он сидел рядом, были действительно бесценными.

Глядя на своего сексуального мужа, я подавила желание перелезть через стол и съесть его самого на ужин. Я знала, что он не будет возражать, но я не хотела пока прерывать наш разговор. Видеть, как Джек улыбается и смеется, было самым чудесным моментом за весь день.

– Расскажи мне о том новичке, которого взяли на твое место в команду, – спросила я, его брови поползли вверх.

– Я говорил тебе, что он не останется в команде? – Джек ухмыльнулся, и на его щеках появились ямочки. Я хотела утонуть в этих ямочках.

Я взяла свой бокал с вином и сделала глоток.

– Где же он будет потом играть?

– В нашей команде он временно, – сказал он с усмешкой.

– Кто тебе это сказал?

– Он сам. Однажды парень подошел ко мне во время игры и сказал: «Знаешь, они сразу сказали, чтобы я не привыкал к команде». О чем я, конечно же, не знал. – Джек продолжал возить вилкой по тарелке. – Черт. Я никогда не привыкну есть правой рукой.

Я засмеялась.

– И что ты ответил ему?

– Черт, ничего. Я ничего ему не ответил, а просто посмотрел в глаза. Я ничего не должен этому пареньку. Он без зазрения совести занял бы мое место в команде, если бы ему позволили боссы. И я знаю это.

– Значит, он вернется в младшую лигу, когда ты оправишься от травмы? – спросила я, прежде чем запихала в рот ложку салата Цезарь.

– Скорее всего. Хотя он хорош. И мне не нравится, что я злюсь оттого, что он хороший игрок. Я чувствую себя козлом из-за этого.

– Ты не козел. Ты надрывал задницу, чтобы занять свое место в команде, и ты просто-напросто не хочешь лишиться его. – Я понимала это чувство. Я знала, что значит бейсбол для Джека, и сколько ему всего пришлось преодолеть и в личном, и в профессиональном плане, чтобы добиться своих целей. Никто не хочет, чтобы один глупый инцидент стал причиной, по которой вся спортивная карьера пойдет под откос, а то и вовсе завершится.

– Точно. Но я хочу, чтобы команда выигрывала, а он помогает им выигрывать. И тогда я злюсь и порой не хочу, чтобы он был настолько хорош. – Он провел здоровой рукой по волосам, и его настроение внезапно поменялось.

– Это имеет смысл, – ободряюще сказала я Джеку, стараясь успокоить его, когда он поднял глаза и встретился с моим взглядом. Цель команды заключалась в том, чтобы любой ценой выигрывать. Джек боялся, что потеряет свое место из-за более молодого парнишки с более быстрым броском, чем у него самого. Каждый игрок опасался, что если он получит травму, его могут заменить. Бейсбол не позволял забыть, как много молодых ребят ждут возможности занять твое место в тот момент, когда ты облажаешься. И понимание этого факта сильно давило на игроков.

Мой голос сорвался на писк, когда адреналин хлынул мне в кровь, и я затараторила:

– Ты любишь свою команду и никогда не станешь желать им поражения. Но ты не хочешь, чтобы этот парнишка был лучше тебя, потому что место в команде принадлежит тебе. Ты хочешь быть нужным. Ты хочешь, чтобы гребаный Метс ощутил твое отсутствие!

Глаза Джека расширились, и широкая улыбка озарила его лицо.

– В точку! Черт возьми, в самую точку. Боже, я люблю тебя.

Громкий скрежет стула по выложенному плиткой полу нарушил спокойную атмосферу в столовой в тот момент, когда Джек отчеканил:

– Ты. Голая. Сейчас же.

Мое сердце забилось быстрее, а между ног болезненно запульсировало возбуждение. Я не переставала удивляться, как же быстро Джек мог превратить меня в горячий ком желания. В одну секунду мы смеялись, а в другую – все, о чем я могла думать, это как ощутить его внутри себя.

Я повернулась к нему, и в ту же секунду его рот накрыл мои губы. Джек напористо целовал меня, и когда я, наконец, разомкнула губы, его язык проник мне в рот, настойчиво изучая его. В тот момент, когда наши языки соприкоснулись, мое тело выгнулось дугой и вздрогнуло в унисон с его.

– Ты такой горячий. – Я сумела освободить свой рот, когда Джек поднял меня на руки и понес в спальню. Я начала сопротивляться, вспомнив о его сломанной руке, но он снова заставил меня замолчать крепким поцелуем.

– Замолчи, – потребовал он, и я подчинилась. Прямо сейчас я была готова сделать все, о чем бы мой муж меня не попросил. Я была слишком возбуждена. – Боже, Кэсси, я хочу тебя. Ты такая соблазнительная.

Джек поцеловал меня в шею, и от прикосновения его губ у меня закружилась голова.

– И красивая. – Он прокладывал поцелуями дорожку по моей шее к плечу, которое нежно укусил. Я застонала и почувствовала, как он содрогнулся около меня.

– И талантливая, – продолжал Джек, пока стаскивал с меня топ, после чего швырнул его на пол, и тут же начал ласкать мой обнаженный живот, целуя кожу вокруг пупка, которая была настолько чувствительной, что я задрожала от его прикосновения.

– И создана для меня. – Он запрокинул голову, и его карие глаза встретились с моими. – Ты же знаешь это, разве не так?

Джек прищурился, когда его правая рука переместилась к застежке моего бюстгальтера.

– В буквальном смысле слова ты создана для меня, черт возьми. Это тело моё, – сказал он, отбрасывая мой кружевной бюстгальтер туда, где уже валялся топ. – Это тело создано для меня. И только для меня. Скажи, что ты знаешь это.

Джек протянул руку к моей щеке, и я закрыла глаза, позволяя его словам просочиться в меня. Пространство между нами наполнилось таким количеством любви, страсти, вожделения и желания, что я чувствовала, будто могла отрезать кусочек воздуха и съесть его. Разнообразные чувства переполняли меня… делали цельной… удовлетворенной. Я могла бы жить вечно благодаря тем эмоциям, которые испытывала в этот момент.

– Скажи, Кэсси. Скажи, что ты знаешь, это тело создано только для того, чтобы дополнить мое. И только мое. Никакой новичок не может занять мое место. Никто больше не может занять эту позицию. Ты моя, черт возьми, жена и больше ничья. И так будет всегда. Я боготворю тебя. И всегда буду боготворить тебя.

Я не знала почему, но от его слов эмоции переполнили меня, и я чуть не заплакала. Возможно, это было оттого, как он их произнес, или оттого, что он сказал, но тяжесть в моей груди возрастала с каждым вдохом. Ошеломленная своими чувствами, я посмотрела на моего мужа. Моего сексуального как черт, слишком самоуверенного, невероятно красивого мужа. Глядя на него сейчас, я поняла, насколько мы были счастливы оттого, что принадлежали друг другу. Я не нуждалась ни в ком другом в моей жизни. Джек, мать его, Картер был создан для меня, и больше никто.

– Скажи это, Котенок. Скажи, что ты моя, – требовал он, чуть ли не мурлыча.

Я сделала глубокий вдох и посмотрела, как мои набухшие груди вздымались и опускались в такт дыханию. Запустив пальцы в темные волосы Джека, я слегка потянула его на себя, вынуждая смотреть мне прямо в глаза.

– Я твоя. И никогда не наступит той минуты, когда я не буду принадлежать тебе. Я твоя или ничья. Ты слышишь меня? Только ты. Только твоя. Навсегда.

Наши чувства вырвались на свободу, заменяя кислород в комнате чем-то совсем другим. Слова Джека были подобны моему персональному афродизиаку, с каждым его словом у меня между ног становилось все горячее и горячее. Я превратилась в комок желания, так как мгновенно завелась от его признания. Я была удивлена, что до сих пор не сгорела.

– Навсегда, – уточнил Джек, прежде чем атаковал губами мою грудь. Его язык был неумолим, когда он добрался до моего соска, прежде чем втянул его в рот и зажал между зубами. Я всхлипнула, а он вздрогнул. Джек ласкал мой сосок, после чего переключился на другой, подвергая его таким же сладостным пыткам.

Я извивалась под ним и приподнимала бедра, чтобы прижаться к его телу, без слов говоря, что готова ощутить его внутри себя.

– Не сейчас, – сказал Джек на мой молчаливый призыв. Он опустил свою здоровую руку на мои джинсы и нащупал пуговицу.

– Ты должна снять их сама, Котенок. Я чертовски беспомощен с одной рукой.

Я расстегнула пуговицу и молнию. Стащив с себя джинсы, я, прежде чем бросить их на пол, посмотрела на Джека, который делал то же самое со своей одеждой. Он замер всего на какое-то мгновенье, но этого было достаточно для меня, чтобы увидеть его во всем обнаженном великолепии. Я хотела запечатлеть эту картинку в своей голове и запомнить на всю оставшуюся жизнь. Обнаженный Джек Картер был действительно стоящим зрелищем, начиная с его великолепно очерченных плеч и груди и заканчивая мужским достоинством, которое торчало между его мускулистых бедер. Этот экземпляр мужского тела принадлежал только мне.