Старчество

Из житий святых известно, что многие из них проходили большой и трудный путь в духовных подвигах прежде, чем благословлял Господь их служение людям. Преподобный Серафим Саровский 31 год подвизался в уединении, когда Пресвятая Богородица повелела выйти ему из затвора для врачевания немощных человеческих душ. Блаженная же Варвара с первых лет ухода в затвор принимала людей, требующих помощи и совета. В таком ее служении - тайна воли Божией. Не забудем, блаженная совершала подвиг в тяжкое время гонений на Церковь, и самим фактом своей жизни во Христе, своими чудесными духовными дарованиями она противостояла неверию и безбожию. Наверное, поэтому Господь и возложил на нее крест служения людям с первых лет ухода в затвор.

Принимала блаженная не каждый день: сначала только по будням, но потом наоборот, только по воскресеньям и по праздникам, объясняя: "В будни некогда, у меня дела", работой называла она свой великий подвиг молитвы, крест Христов, который несла. Тех, кто приходил впервые, она не всегда принимала, а гостинцы не брала ни в первый, ни во второй раз. Говорят, что только на третий раз уже все брала, открывала же будущее с первого раза. Принимала только тех людей, кто искренне шел к ней за советом. Любопытствующих попусту - прогоняла. Если человек направлялся в другое место, а к ней решал зайти "заодно" - не принимала. Видимо, человек должен был совершить некий духовный труд, чтобы Господь благоволил открыть Свою волю о нем через подвижницу.

К людям была ласкова. Говорила с любовью: "Манечка, милая Манечка!", "Клавденька!" К большинству обращалась на "Вы", не любила, когда тыкали. Правда, и сама сетовала, что за долгие годы жизни в Скворчихе привыкла к деревенскому обращению и сама уже называла на "ты" тех, кого знала с самого детства. Но все же с малознакомыми людьми говорила только на "Вы". Разговаривала она нежно, ангельским голосом. Однако, иногда могла и строго сказать что-то, твердо так, с нажимом - вот как педагоги говорят, вразумляя нерадивых учеников.

Старалась не говорить ничего лишнего, каждое слово у нее было взвешено. Иногда очень уставала от пустых разговоров, с которыми к ней шли, говорила: "Не надо меня тревожить, несут мне разную шорабору. Зачем мне все это? Одни сплетни, весь мусор. А мне ведь тоже некогда, я работаю".

Говорила она кратко, вразумляя приходивших отдельными словами или притчами, иносказаниями. Она утешала, подсказывала, как быть, давала наставления в духовной жизни, призывала "Покайтесь, "Молитесь!", "Повенчайтесь!", постоянно напоминала о необходимости ходить в церковь. Любила повторять: "Детей учить должны мы Слову Божию", - прося при этом "привязать цветы к свету", т.е. призывала воспитывать детей в Боге, несмотря на гонения. Не всегда понимали значение ее слов, но проходило время - и смысл сказанного открывался в каких-то событиях жизни. Иногда же она давала прямые советы, отвечая на вопросы людей, многим и многим помогла в скорбных обстоятельствах жизни. Когда же люди обращались к ней за духовным советом, то она посылала их в церковь, себя не превозносила: "В церковь ходите, надо вам в церковь ходить. У вас есть церковь. Ходите туда и молитесь. Там все есть, а что я?"