ЗА ПОКРОВОМ 1 страница

ФИЛЬМ-ЛАУРЕАТ Ричарда Вильямса

Сценарий Идриса Шаха

 

по мотивам истории Дж. Д. Руми из

Коньи, основан на первоначаль­ном

рассказе X. М. Санаи из Газны

 

НАБЛЮДЕНИЯ ЗА ПОКРОВОМ

Члены Комиссии ученых всего мира пристально сле­дят за изумительным зрелищем: идет прямая трансля­ция по телевидению с помощью камер, снабженных чрезвычайно мощными увеличительными объективами.

На экране перед нами простирается панорама се­роватой, бороздчатой поверхности, и взгляд через пространство упирается в твердое тело, то здесь, то там, испещренное трещинами, прихотливо изогну­тыми, порою затененными густою тенью. Ничто не движется, ничто не растет в этом свободном про­странстве. Грубая шероховатость этого зрелища буд­то склоняет нас к мысли о пустотелой безмолвной массе, эпидермисе, как у личинки или толстокожего животного, чья бугристость, как бы существует с незапамятных времен.

Мы слышим голос комментатора из Америки, описывающий ситуацию, в которой осуществляется этот документальный отчет:

"С сотворения мира человек последовательно и неустанно исследовал свою среду, стремился шагнуть за порог познания, посылая свои исследовательские аппараты все дальше и дальше в открытый космос..."

Теперь слышен голос Председателя Комиссии из Великобритании. По мере того, как чередуются изоб­ражения объекта, меняются углы обзора, чтобы дать нам, по возможности, предельно-полный вид устра­шающей, безмолвной массы:

"Здесь мы рассматриваем... э-э-э... топографию внешнего покрытия, как бы эпидермиса... э-э-э... боль­шей части некоей массы, характерными особеннос­тями которой являются..."

А вот мы слышим фактический отчет по лабора­торным исследованиям астрофизика, приводящего фрагменты результатов своих исследований:

"...Микроскопические срезы этого материала, не­сомненно, органического происхождения свидетель­ствуют о наличии клеточной структуры, имеющей удивительное сходство с кожной тканью".

Слышны звуки, соответствующие работе лабора­тории. Астрофизик продолжает:

"Нанося на этот срез жидкость фон Глауберна..."

Его прерывают, поскольку это демократическая дискуссия.

Теперь явно слышны возражения немецкого уче­ного:

"Жидкость Фон Глауберна? Позвольте заметить, что этот метод сочли абсолютно случайным еще в начале тысяча девятьсот шестьдесят третьего года, после чего его заменил дерматологический анализ Кауффера и Блакманна. Так что он безнадежно устарел".

Председатель, как и все хорошие председатели, направляет дискуссию в другое русло, чтобы подклю­чить еще одного конструктивного ученого:

"Э-э-э... да нет, безусловно. Однако для подтвер­ждения дополнительными фактами... э-э-э..-чтобы прийти к окончательным выводам, с нашей стороны будет осмотрительно и, в самом деле, уместно по­просить профессора Маркарджи привести нам неко­торые данные на основании опыта работы с этим материалом в Индии".

Доктор Маркарджи говорит оживленно и по делу:

"Могу безусловно констатировать, что этот мате­риал никак не может быть убедительно классифици­рован путем привычного отнесения к какой-либо категории. Все сотрудники, занятые в объединенном проекте в Калькутте и Бенаресе, весьма объективны в своей субъективности, поскольку обучались для этого по интенсивной программе индуцированной нирва­ны. Следует также сказать.."

Но время бежит быстро, и режиссер программы включает бесстрастный голос американского Эксперта по космическому пространству, чтобы привести еще одно мнение:

"Недавно мы обнаружили, что датировка этого материала с помощью радиоуглеродного анализа дает результат определения его возраста в один-два-три года в относительном масштабе времени с расчетной ошибкой плюс-минус шесть целых ноль десятых. Предел прочности при растяжении прямо пропор­ционален основной массе, а температура разруше­ния демонстрирует низкий уровень термостойкости. Поскольку этот материал не перемалывается и не раскатывается, национальное управление по аэронав­тике и исследованию космического пространства счи­тает, что покрывать им головные части ракет нецеле­сообразно. И потому он рассекречен".

Теперь слышны результаты работ радиоастронома:

"Мы определенно установили, что источник рас­пространения радиоволн не квази-звездный, но, ис­пользуя наш двухкамерный трансмиттер, нам удалось зафиксировать явно различимое рассеяние, стало быть, этот материал можно было бы использовать в каче­стве селективного отражателя в случае, если веще­ство с такими свойствами понадобилось бы для, в высшей степени, специализированной работы на сле­дующем этапе".

Немецкий ученый, мнением которого вновь поинтересовались, замечает:

"Но Кауффер и Блакманн последовательно пока­зали, что клеточные дифференциации могут быть бо­лее точно продемонстрированы путем дифференци­ального распределения высоких излучений электромагнитного поля и спектроскопического мик­роанализа".

Председатель чувствует, что пришло время элеган­тно закончить программу:

"Ну, хорошо, э-э-э...я думаю, что теперь можно с полным основанием прийти к заключению, что, не­смотря на то, что мы ничего не знаем о картине в целом, все данные подводят нас к мысли: специфи­ческий материал, о котором идет речь, не будучи ста­тичным и, по-видимому, обладая необыкновенной сопротивляемостью процессу изучения, а также некоторой волокнистостью, несомненно раскроет свои тайны в соответствующее время и, конечно же, зай­мет надлежащее место в имеющемся порядке вещей...".

Камера начинает удаляться от объекта, американ­ский комментатор произносит свою последнюю, ог­лушительную фразу:

"...И, в конце концов, отступит перед извечным поиском человека".

Пока в кадре проплывают имена участников пере­дачи, камера, очевидно, удалилась настолько, что впер­вые стал обозрим весь объект целиком, а не только по­крытие его поверхности. Это большой африканский слон.

Но девиз Института сравнительной дерматологии, становясь все шире и шире, теперь почти закрывает изображение, и мы читаем:

ЧАСТИ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЦЕЛОЕ

--------------------------------------------------------

 

НИЗКИЙ ПОКЛОН ВОРУ

Джунайд из Багдада однажды проходил мимо эша­фота, где собирались принародно повесить вора.

Джунайд поклонился преступнику.

Кто-то спросил его:

- Зачем вы это сделали?

Джунайд сказал:

- Я поклонился его целеустремленности. За свою цель он отдал жизнь.

* * *

Покажи человеку слишком много верблюжьих ко­стей или показывай ему эти кости слишком часто, и он не узнает живого верблюда, когда встретится с ним.

(Мирза Ахсан из Тебрпза)

центр управления, земля

Не открывай никому своих тайн в этом центре управления на Земле.

Мы тщательно исследовали его. Никого не нашли мы, кому можно доверить тайну.

(Анвар-и-Сухайли)

КРИТИК

Некоторые ученики одного суфия неустанно воз­носили ему хвалу.

Однажды все вместе они обступили жилище дер­виша, который раскритиковал этого суфия.

Они сказали ему:

"Ты напал на нашего учителя и оклеветал его! Мы требуем, чтобы ты отказался от своих слов!".

Тот отвечал им:

"Как пусты и избиты суждения незрелых! Воз­вращайтесь к своему мастеру и пусть он объяснит вам, почему Ариф Яхья выступает против него, ибо вам следовало сделать это прежде, чем вы пришли сюда, распалив друг друга, подобно волкам в стае, чья цель - разрушение".

Ученики ушли. Дождавшись подходящего случая, они обратились к Си Мандубу, своему наставнику, и тот ответил им:

"Ариф Яхья противостоит мне, чтобы отвадитьотменя поверхностных людей. Таким образом, мы ра­ботаем с ним вместе, что и позволяет мне спокойно заниматься своим делом".

 

* * *

Всегда шахта больше, чем алмаз.

Поговорка

 

 

МЕСТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

Ибн Асвад посетил Теккию шейха Халима Унвани в Сирии и был изрядно впечатлен масштабом и воз­вышенной атмосферой этого места, количеством слуг и множеством учеников.

Но самого шейха Халима он не застал и направил­ся в Северную Африку, где шейх проживал уже не­сколько лет, распространяя там Учение.

Прибыв в Марокко, Ибн Асвад обнаружил, что шейх живет в небольшом домике, а рядом сооружен простой навес для упражнений. Очень скромно оде­тый, шейх обучал всего нескольких учеников.

Асвад был сбит с толку. Он отвел в сторону Мустафу Махджуба, ближайшего соратника шейха, и за­шептал ему:

"Почему шейх не привез с собой людей и богат­ства из Алеппо и Дамаска, чтобы дать понять этим африканцам, что он значительный человек? Почему он не переправит сюда группы учеников с Востока, ковры и мастеров, и не построит подобающий зал для аудиенций?".

Махджуб рассмеялся и сказал:

"Наше золото отличается от их золота, да и наш язык звучит иначе, чем их язык. Разве ты не видишь, что наш шейх разговаривает и одевается как местные жители? То, что растет здесь на полях, то из чего здесь строят дома, исходит из материалов этой местности".

* * *

Лучше ссориться с другом, чем поддерживать врагов.

Поговорка

 

НЕОБЫЧНОЕ СТАНОВИТСЯ ЗАУРЯДНЫМ

Ученый спросил великого мудреца Афзала из Алек­сандрии:

- Что вы можете рассказать об Алиме Азими, вашем учителе, которому вы приписываете сформи­ровавшие вас качества?

Афзал ответил:

- Его поэзия опьяняла меня, его любовь к челове­честву вдохновляла меня, его жертвенное служение возвышало меня.

Ученый сказал;

- Да, такой человек мог бы усовершенствовать даже ангела.

Афзал продолжал:

- Эти качества Алима - хорошая рекомендация для вас. Что же касается свойств, которые проявлял Алим, чтобы помочь человеку выйти за пределы обыч­ного, то они следующие:

"Хазрат Алим Азими раздражал меня, что заста­вило меня изучать свое раздражение и установить его источник. Алим Азими сердил меня, чтобы я почув­ствовал свой гнев и преобразовал его. Алим Азими делал себя объектом для нападок, чтобы люди могли увидеть низость его недоброжелателей и не присое­динялись к ним. Он показывал нам необычные вещи, чтобы необычное стало для нас заурядным, и можно было осознать, чем все это является на самом деле".

* * *

Не вырывши колодца, не кради минарет

Поговорка

 

НЕВИДИМОЕ СЛУЖЕНИЕ

Аджнаби имел обыкновение раздавать книги, го­воря каждый раз:

- Я уже прочел ее. Может, вам она понравится? Он также предлагал людям еду, со словами:

- Я не голоден, не хотите ли отведать?

Его спутник Хуссейни однажды сказал ему:

- Вы совсем не даете людям возможности по­стичь, что вы для них делаете. Им кажется, они полу­чают от вас то, что самому вам уже не нужно, и потому они не ценят этого.

Аджнаби сказал:

- Но я и не жду от них благодарности. Больше того, я не хочу, чтобы они ценили это. Я хочу, чтобы они получали пользу, а не поклонялись.

Хуссейни сообщает:

"Таким же образом Аджнаби передавал и свое учение. Никто из его учеников никогда не знал, чему они учатся. Аджнаби вовлекал их в учебу способом, который не позволял им ценить ее. Обычно они ду­мали, что участвуют в какой-то совершенно пустяко­вой деятельности".

"Аджнаби любил повторять: "Часть учебы, кото­рую люди ценят, - это именно та часть, которая не приносит им никакой пользы, подобно сладостям - масса удовольствия, но не заменит еды".

* * *

Не будет вреда тому, кто знает, на что способен.

Поговорка

ИЗГНАННЫЙ

Анвар из Бадахшана был сбит с толку, когда при посещении Алеппо обнаружил, что представителем Мауляны Бахауддина является человек, которого Мауляна изгнал из своего присутствия несколько лет тому назад.

Возвратясь в Бухару, Анвар спросил Мауляну, как может человек, навлекший на себя гнев учителя, под­няться до такого высокого положения?

Мауляна сказал:

"Ветер переносит свободные семена туда, где они прорастут, если для этого есть возможность. Посто­роннему наблюдателю действие ветра может казать­ся враждебным по отношению к семенам. Но в чем же тогда функция ветра, если не в том, чтобы обес­печивать семена движущей силой, в которой они нуждаются?".

* * *

Если ты завистлив, ты - пленник.

Если жаден, тебя не наполнить.

Поговорка

 

ЧЕТЫРЕ ОБЩИНЫ

Странствующий суфийский мастер подошел к группе людей, они, изо всех сил ухватившись за ве­ревку, тянули из реки крокодила. Увидев, что реп­тилия еще жива и может кого-нибудь убить, если они втащат ее на берег, суфий перерезал натянутую веревку.

Люди схватили суфия и избили его, выкрикивая:

"Подумать только, а еще разоделся суфием. Вре­дитель, да еще и лицемер! Настоящие суфии делают только добро".

Прошло время, и суфий' повстречался с группой дервишей, полагавших, что с помощью действия они достигнут "сущности". Он же сказал им, что их "сущ­ность" могла бы проявиться, но с помощью недея­ния. И они прогнали его.

Затем он попал в школу искателей, которые зани­мались созерцанием. Осознав, что им необходима деятельность, он сказал:

"Сущность" проявляется через действие".

Они последовали его указанию, пока один из дер­вишей не навестил своего друга, после чего, возвратясь, объявил всем:

"Этот человек - обманщик и отступник. Прежде он учил, что "сущность проявляется через недеяние", за что и был изгнан. Теперь он проповедует противо­положный довод".

Таким образом, и эти искатели выгнали суфийского мастера.

Он нашел еще одну группу людей и сказал им:

"Сущность" иногда проявляется в результате дей­ствия, а иногда в результате недеяния".

Ему ответили:

'Если бы вы просто призывали нас к действию, когда действие необходимо, мы бы так и делали. И если бы вы удерживали нас от действия, когда необ­ходимо недеяние, мы бы так и поступали, В действи­тельности же вы только запутываете нас и мешаете сосредоточиться на чем-то одном. Давайте нам по одному правилу на каждый случай".

Пришлось ему расстаться и с ними.

Таковы были первые четыре общины, с которыми он работал. Ходят слухи, что сейчас он живет в пятой общине.

* * *

Никакой хирург не исправит изъяны языка.

Поговорка

доброта

Настало время, когда из-за чрезмерного зла

Ни жизнь твоя, ни имущество более

не в безопасности.

О ком можно хорошо подумать, когда считается,

Что если тебе не сделали ничего плохого -

это и есть доброта?

(Анвар-и-Сухайли)

 

 

НАКОПЛЕННЫЕ МОЛЬБЫ

В одном месте находилась гробница, и люди по обычаю приходили к ней и молились об удаче.

Посетители всегда оставляли дервишу, заботивше­муся об этом месте, небольшие подношения для поддержания гробницы и помощи нуждающимся.

Так продолжалось много лет, и люди уже забыли, откуда повелась эта традиция. И вот однажды туда пришел действительно нуждающийся человек.

Но он ни о чем не просил.

Сразу же по его прибытии, к нему приблизился некий милосердный незнакомец и сказал:

"Я дал обет передать все свои деньги первому, кого встречу на этом месте".

Сказав так, он вручил свое состояние, все до ко­пейки, этому истинно нуждающемуся.

Один из учеников дервиша попросил учителя объяс­нить внутренний смысл произошедшего.

Дервиш, будучи мудрецом, сказал:

- Накопленные мольбы ждали нуждавшегося че­ловека, который ни о чем не просит. Как только та­кой человек явился, включилось правильное намере­ние, и молитвы смогли дать подлинный результат.

- Но ведь люди верят, что именно гробница при­носит счастье, - возразил посторонний человек, ус­лышавший разговор дервиша с учеником.

- Она приносит счастье тем, кто его заслуживает, - ответил дервиш. - Недостойные приписывают свою удачу факту посещения гробницы. Но значение, ко­торое люди приписывают событию, порой отличает­ся от его изначального смысла.

 

 

МНЕНИЕ И ФАКТ

Великого учителя, знавшего путь к мудрости, по­сетила группа искателей.

Они застали его во дворе в окружении учеников, в самом разгаре веселого пиршества.

Кто-то из посетителей сказал:

"Как отвратительно! Так не ведут себя, каков бы ни был повод".

Другие сказали:

"А нам это кажется превосходным! Такое учение нам нравится и мы не прочь присоединиться к нему".

Другие говорили;

"Тут что-то не так. Нужно хорошенько разобраться в этом странном явлении".

Остальные говорили между собой:

"Возможно, все это и не лишено мудрости, но нужно ли выяснять это - вот в чем вопрос!"

Всех этих людей учитель отослал прочь.

И эти люди в беседах, а также в писаниях распро­страняли свои мнения об увиденном. Даже те, кто прямо не упоминал об этом, переживали увиденное столь остро, что их чувства выплескивались в их раз­говорах и даже в поступках.

Прошло время, и некоторые члены этой группы вновь проделали тот же путь. Они навестили учителя.

Еще от ворот было заметно, как он и его ученики благопристойно сидят во дворе, глубоко погружен­ные в созерцание.

"Вот это другое дело, - сказали некоторые из по­сетителей, - видно он внял нашим речам".

"Потрясающе! - сказали другие, - в прошлый раз он, конечно же, только испытывал нас".

"Слишком все это уныло, - сказали третьи, - по­стные-то лица мы могли бы найти и в другом месте".

Подобным образом выражалось еще много раз­личных мнений, и вслух, и молча.

Мудрец, когда миновало время, отведенное для размышлений, удалил всех посетителей.

Прошло много времени, и вот лишь некоторые из тех людей снова пришли к мудрецу, чтобы он рас­толковал им обе пережитые ими ситуации.

Они остановились у ворот и заглянули во двор. Учитель сидел один, не пируя и не медитируя. Его прежних учеников нигде не было видно.

"Я уже распустил своих учеников, так как задача выполнена, и сейчас вы можете услышать всю исто­рию целиком, - сказал он.

- Когда вы пришли сюда в первый раз, у меня была группа слишком серьезных учеников. Я приме­нял исправительные меры. Когда вы пришли во вто­рой раз, они слишком развеселились, и я опять зани­мался исправлением.

Если человек работает, он не всегда объясняет свои действия случайным посетителям, какими бы заин­тересованными они себя ни мнили. Если действие находится в стадии развития, значение имеет только правильное выполнение самого действия. При этом внешняя оценка не так уж и важна. То, что люди могут вообразить о чем-то, больше характеризует их самих, чем саму ситуацию".

* * *

ржавчина

Водой ржавчину не смоешь.

(Анвар-и-Сухайли)

 

ПОЛНЫЙ ЦИКЛ

Вот как Оди Одам сподобился сидеть у стоп муд­реца, дервиша Рахима.

Однажды он стряхнул с себя сон, первые лучи сол­нца отразились в его глазах, и он подумал: "Теперь самое время и мне чего-нибудь добиться ".

Он огляделся вокруг, будто ища подсказки в окру­жавших его предметах, и тут взгляд его упал на книгу в углу комнаты. Эта книга лежала здесь уже много лет, с тех пор как его покойный отец положил ее туда, но прежде Оди не обращал на нее особого внимания.

"Ну что ж, можно начать и с книги, - подумал он, - ведь недаром же ученые люди говорят: "Лучше сделать что-нибудь, чем вообще ничего не делать".

Он взял книгу и понёс ее в близлежащий город. На базаре к нему подошел какой-то человек и ска­зал: "Что особенного в этой книге, и во что ты ее оцениваешь?"

"Во что оцениваю? - воскликнул Оди Одам. - Это книга моего отца и, конечно же, она обладает величайшей ценностью. Ты сам разве не дорожишь суждениями собственного отца?"

"Разумеется", - сказал человек, и отдал Оди за книгу все деньги, которые у него с собой были.

Следующий, кого Оди встретил, был человек, си­девший на улице возле горки птичьих перьев. Неза­долго до этого он ощипал и продал курицу, остав­шись с перьями. "Что особенного в этих перьях, и во что ты их оцениваешь?" - спросил Оди.

Человек же этот, не будучи перегружен честностью, сказал: "Ты можешь купить их за все деньги, которые у тебя есть. Что же касается особенностей этих перьев, то об этом я не могу распространяться". Сказал он так потому, что по закону тех мест купец не имел права хвалить свой товар, прибегая к заведомой лжи.

Оди отдал ему все, что имел, и забрал перья, поду­мав: "Если они обладают какой-то таинственной ценно­стью, то наверняка есть и способ раскрыть эту тайну. Важнее всего обладание вещью, а не сведения о ней".

Он также вспомнил известную заповедь: "Инфор­мация может не привести к обладанию, но облада­ние может привести к информации".

А затем Оди повстречал одного симпатичного ду­рака. Дурак сказал:

"Ах, если бы только у меня были перья, вроде этих! Быть может тогда я смог бы стать птицей. Но я беден".

"Ты что-нибудь знаешь о таинственных свойствах перьев?" - спросил Оди.

"Не знаю", - сказал дурак, и это была правда.

"В таком случае, - сказал Оди, - если они станут твоими, у тебя не будет передо мной никакого преиму­щества. Что ты можешь мне дать за них, приятель?"

"Как насчет этой книги? - спросил дурень. - Один человек запустил в меня ею за то, что я дони­мал его".

Тут Оди увидел, что это книга его отца.

Он взял ее в обмен на перья, но так как сам не умел читать, понес ее к дервишу Рахиму.

Дервиш Рахим сказал:

"Эта книга называется: "Никогда не увлекайся обменом одного на другое. Если же увлечешься, у тебя остается один шанс из миллиона получить еще раз возможность сделать свой первый реальный шаг".

* * *

Обреченный стать мудрым, пренебрегает собой.

Только невежды доверяют своим суждениям.

Поговорка

 

БЕЗУМЦЫ

"Люди этого мира - безумны", - сказал Аджнаби. Он пообещал своим ученикам доказать это утвер­ждение.

В тот же вечер Аджнаби пригласил к себе в гости одного богатого человека, чтобы вместе с ним разго­веться. Человек этот пришел, и они съели немного сухого хлеба и по одному финику: другой еды в доме Аджнаби не было.

Вернувшись домой, богач послал суфию в подарок кошелек с десятью тысячами динаров. Аджнаби ото­слал его назад, сопроводив запиской: "Хлеб можно съесть, а от золота какая польза? Люди только вооб­ражают, будто оно для чего-то годится".

Затем он позвал нуждавшегося человека, наказав ему отправиться к дому богача и попросить у него десять тысяч динаров. Когда человек вернулся, Адж­наби спросил: "Что он тебе сказал?" Нуждающийся ответил:

"Он сказал, что ничего мне не даст".

Тогда Аджнаби обратился к своим ученикам:

"Люди этого мира, несомненно, безумны. Они пола­гают, что золото столь же ценно, как хлеб, и даже обме­нивают одно на другое. Когда же им встречается чест­ный и нуждающийся человек, они воображают, что в их собственных интересах отказать ему в помощи. Если они считают себя нормальными, то поспешим же все стать теми, кого они называют безумцами".

* * *

Кто научил меня хоть одной букве, сделал меня своим рабом.

Поговорка

 

ГРУППА СУФИЕВ

Группа суфиев, посланная своим наставником в местность, где им надлежало жить и работать, посе­лилась в одном доме.

Чтобы не привлекать нежелательного внимания, только Главный Представитель, кто был у них за стар­шего, учил публично. Остальные члены общины, для посторонних глаз, приняли на себя обязанности слуг в доме.

Когда Представитель умер, члены этой общины, согласно указаниям от их первоначального наставни­ка, перераспределили свои роли, явив себя продвину­тыми мистиками.

Но жители той местности не только отвергли их, как подражателей, но к тому же и говорили: "Какой стыд! Вы только посмотрите, как они захватили и поделили между собой наследие Великого Учителя. Ведь эти жалкие холопы теперь даже стали вести себя, будто они и впрямь суфии".

* * *

Язык - наилучшее средство разгладить нахмурен­ный лоб.

(Анвар-и-Сухайли)

 

САЛИК НА ДОРОГЕ В КАНДАХАР

Салик по дороге на Кандахар повстречал группу людей. Одет Салик был в одежду дубильщика кожи, а среди встретившихся ему людей находился человек, одетый в суфийскую мантию, и остальные относи­лись к нему с большим почтением.

Салик спросил его: "Ты кто?"

"Я - суфий", - ответил человек.

Салик тут же выхватил громадный нож и двинул­ся к человеку, а тот отпрянул, явно испуганный. "Ты что трясешься?" - спросил Салик.

"Боюсь, ты убьешь меня", - пролепетал человек.

"Если я сохраню тебе жизнь, отдашь мне свои деньги?" - спросил Салик.

"Конечно, отдам", - ответил тот.

Тогда Салик, обратясь к остальным, сказал:

"Этот человек никакой не суфий. Он боится смерти и готов отдать деньги, лишь бы сохранить себе жизнь. Суфий - тот, кем не управляют страх или желание".

* * *

Местом своего обитания сделай человечество.

(Харири)

 

 

ОТСУТСТВУЮЩИЙ

Суфийскому мастеру Халкави бросили вызов: вой­дет ли он в присутствие некоего царя, чтобы прямо с порога заявить что-нибудь предосудительное, что-то такое неуважительное к королевской особе, что мог­ло бы стоить Халкави жизни.

Халкави без колебаний принял вызов. Как только его ввели в тронный зал, царь, отли­чавшийся вздорным характером, сказал:

"Поскольку тебя считают самым умным, повеле­ваю тебе, для моего увеселения, сказать что-нибудь, такое, чего никто из присутствующих не посмел бы". Без малейшей запинки суфий тут же произнес:

"Я не нахожусь в Вашем присутствии".

* * *

От начала начал...

Так уж повелось от начала начал, со времен Адама до эпохи царей:

От могущественных - прощение, от бедных - грехи.

(Анвар-и-Сухайли)

 

ТРИ СУФИЙСКИХ МАСТЕРА

Суфийский мудрец сидел однажды в окружении своих последователей, когда некий посетитель, при­выкший к придворному этикету, вошел и стал вос­хвалять учителя. Ученики внимательно слушали, пока пришелец расточал комплименты.

Тем временем, в собрание вошел второй мудрец, послушал некоторое время, и затем обрушился с ос­корблениями на первого мастера.

Посетитель в полном замешательстве удалился, в то время как первый мастер продолжал невозмути­мо сидеть на своем месте, пока второй мудрец также не ушел.

Через некоторое время третий суфийский мастер вошел в собрание, и тут один из учеников знаком попросил разрешения задать вопрос.

"На вопрос ответит третий мастер", - сказал пер­вый мудрец.

Тогда ученик спросил: "Почему наш учитель под­вергся поношениям со стороны второго мастера, ведь оба они занимают одинаково высокое поло­жение, и наш учитель не заслужил таких оскорблений".

Третий мастер сказал: "Человек этого мира, на­ходясь здесь, наполнил атмосферу лживыми компли­ментами. Их эффект был настолько низменным, хотя сами комплименты таковыми и не казались, что не­обходимо было противопоставить им нечто столь же низкое, чтобы очистить от них атмосферу".

 

* * *

Смерть

Если это хороший человек, смерть будет для него избавлением.

Если он плохой, она избавит от него других.

(Анвар-и-Сухайли)

 

ТАЙНОЕ ЗНАНИЕ

Халифа (Представитель) одного суфийского учи­теля допускал к выполнению мистических упражне­ний чуть ли не каждого встречного. Многие, узнавая об этом, с неодобрением замечали: "Разве сами суфии не твердят постоянно, что упражнениями можно заниматься лишь тем, кто способен извлечь из них пользу, иначе это не суфизм?"

Халифа на это отвечал:

"Говорят также, что: "Прибыль и убытки подсчи­тывают в конце базарного дня, а не в начале". И продолжал набирать в ученики всех подряд.

Каждый день он опрашивал своих последовате­лей, насколько они серьезны и искренни. Все они клялись в серьезности и искренности своих намере­ний. Но он ловил их на том, как часто их слова расходятся с делами.

И тогда он перестал с ними разговаривать, объя­вив перед этим: "Я делаю из вас грешников, когда побуждаю утверждать что-либо, и вы утверждаете это вопреки правде". Тогда многие с отвращением поки­нули его, говоря: "Мы не какие-нибудь лицемеры!", - хотя именно лицемерами они и были.