Порядок и власть в Третьем рейхе

Гитлеровскую Германию называли Третьим рейхом (третьей империей), имея в виду, что первой была сред­невековая империя, а второй — империя кайзеров, пав­шая в 1918 г. Что происходило в Германии в 1933— 1936 гг., до того как началась предвоенная мобилиза­ция хозяйства, а затем Вторая мировая война?

Официальная программа нацистской партии, с кото­рой она набирала в Веймарской республике все больше голосов, включала уничтожение «процентного рабства» (подчинения страны банкирам), устранение «спекулян­тов и ростовщиков», национализацию трестов и круп­ной земельной собственности. Гитлер уже в своих речах 1932 г. ясно давал понять, что эти лозунги были нужны только для пропаганды, и вел переговоры с магнатами. Призвав к руководству хозяйством Яльмара Шахта и Вальтера Функа, имевших тесные связи с финансо­во-промышленными верхами, он показал, в какую сто­рону пойдет реальная политика. Без союза с этими вер­хами было невозможно вооружение Германии, которое сразу же было поставлено в повестку дня. Вообще в длинном названии гитлеровской партии слова «социа­листическая» и «рабочая» были камуфляжем, а реаль­ностью был воинствующий национализм.

Нацисты обещали навести в Германии порядок. В экономике и финансах это означало суровый кон­серватизм. Несмотря на большие и нараставшие во­енные расходы, государственный бюджет до конца де­сятилетия не был инфляционным. Налоги и долго­срочные займы (отчасти у населения, а большей частью у банков и сберегательных учреждений) по­крывали более 90% расходов. Правительство всеми способами, как экономическими, так и пропагандист­скими, поощряло сбережения. Прирост денежной мас­сы был умеренным.

По подсчетам иностранных экспертов, уровень цен с 1932-го по 1937г. вырос менее чем на 10% [73, р. 204]. Правда, все ценовые показатели искажались всеобъемлющим контролем над ценами, часть сбере­жений была вынужденной (в силу недостатка ценных товаров повышенного спроса).

Снабжение населения продовольствием оставалось удовлетворительным. По данным официальной стати­стики, с 1932-го по 1938 г. снизилось только (в расче­те на душу населения) потребление фруктов, особенно импортных, растительного масла, яиц. Но потребление других продуктов возросло, в некоторых случаях весь­ма значительно. До войны, да и в первый период вой­ны, немцы не знали лишений, даже отдаленно сравни­мых с тем, что выпало на долю наших соотечествен­ников в те же годы.

Вместе с тем это была полувоенная, а затем и во­енная экономика с абсолютной государственной влас­тью, с применением всех средств контроля, принужде­ния и насилия.

В первые годы власти нацистов принимались раз­ные меры для преодоления безработицы, что даже объявлялось главной целью 4-летнего плана, дейст­вовавшего в 1933-1936 гг. Среди таких мер было поощрение домашнего труда женщин, которым в промышленности и других отраслях искусственно создавали неблагоприятные условия работы. Развер­тывание военного производства рассматривалось не только с точки зрения вооружения Германии, но и как средство увеличения занятости квалифицирован­ных рабочих. Широко применялись принудительные и полупринудительные меры: призыв в армию, рабо­чие лагеря для молодежи, строительные батальоны, «очистка» больших городов от безработных и бездом­ных. К концу 1930-х годов безработица уступила ме­сто нехватке рабочей силы.

Контроль над ценами проводился с применением жестоких мер к нарушителям. Как рассказывает немец­кий автор послевоенной книги о розничной торговле в Третьем рейхе, в 1934 г. полиция арестовала в Мюнхе­не более двухсот лавочников, а на дверях их магазинов вывесила объявления: «Лавка закрыта полицией за чрезмерно высокие цены; владелец помещен в Дахау» [73, р. 96]. Как известно, в Дахау под Мюнхеном нахо­дился один из первых концентрационных лагерей.

Вся сфера внешнеэкономических и финансовых от­ношений была подчинена государству и использова­лась в интересах усиления военного потенциала. Вве­денные еще в 1931 г. правительством Брюнинга ва­лютные ограничения, применявшиеся сравнительно либерально, теперь стали подобны колючей проволо­ке. Купить иностранную валюту можно было только по особому разрешению. Импорт любого товара в Гер­манию требовал тоже специальных разрешений, для выдачи (или невыдачи) которых были учреждены государственные органы, проверявшие не только не­обходимость товара для рейха, но и обоснованность контрактных цен и выбора поставщика. Для мелких провинциальных фирм это часто становилось непрео­долимой преградой.

Германия полностью или частично отказалась от уплаты всех своих внешних долгов, и кредиторы вы­нуждены были проглотить это. С откровенным циниз­мом правительство за разные уступки и льготы вре­мя от времени соглашалось что-то платить той или иной стране. Германские облигации и банковские дол­ги продавались на внешних рынках с большими скид­ками с номинала, и правительство иной раз разреша­ло банкам и фирмам выкупать эти долги, давая в об­мен лицензии на импорт.

Золотой паритет марки формально был сохранен на прежнем уровне, хотя почти никакого золотовалютного запаса Германия не имела. Нацистская пропа­ганда утверждала, что в новых условиях он рейху не нужен. Поскольку фунт стерлингов, доллар, а позже и французский франк были девальвированы по отноше­нию к золоту, марка значительно «подорожала», что считалось доказательством высокого престижа гер­манской валюты. Но это была лишь фикция. За пре­делами Германии свободный курс марки не имел ни­чего общего с официальным курсом Рейхсбанка. При этом марки продавались по разным курсам в зави­симости от того, были это банкноты либо разные кате­гории полностью или частично блокированных ино­странных счетов в германских банках.