Коновалова И.Г. 15 страница

Из названных ал-Идриси прибрежных городов Северо-3ападного Причерноморья локализация лишь одного не вызывает сомнений: под остановкой в устье Днестра подразумевается поселение на месте современного Белгорода-Днестровского ¹⁷³. Местонахождение же прочих пунктов твердо не установлено.

В.Томашек, проанализировавший дорожник из 4-й секции VI климата, обратил внимание на то, что описание пути вдоль побережья, которое ал-Идриси намеревался довести до г. Мириса в устье Дуная, вместо Мириса заканчивается на г. Армукастру, расположенном, согласно ал-Идриси, в трех милях от Дуная. Поэтому исследователь предположил, что Мирис и Армукастру являются двумя разными названиями одного и того же места, а именно хорошо известного по античным источникам (Плиний Старший, Прокопий и др.) Алмириса (********) на северо-западном берегу оз. Разельм, который В.Томашек отождествил с современным с. Енисала ¹⁷⁴. Таким образом, по мнению В.Томашека, ал-Идриси привел античную и современную ему формы топонима ¹⁷⁵. Предположение В.Томашека было без существенных оговорок принято Б.Недковым ¹⁷⁶. Основные возражения, выдвинутые против точки зрения В.Томашека, сводились к тому, что Енисала непомерно далеко от Варны, расстояние между которой и Армукастру, согласно ал-Идриси, составляет всего 25 миль. Румынский географ К.Брэтеску поэтому локализовал Армукастру в Констанце ¹⁷⁷, а болгарский ученый А.Кузев предложил отождествить его с Карбоной, отстоящей от Варны на 20 миль ¹⁷⁸. К.Чиходару выразил сомнение в том, что оба топонима относятся к одному и тому же городу, и название Армукастру, считая его такой же древней формой, как и Мирис, возводил к городу Аргамо (*********), упоминаемому Прокопием и расположенному в районе оз. Разельм ¹⁷⁹.

Как видно, основной прием, применяемый при локализации географических названий, сводится к нахождению точки на карте, наиболее точно отвечающей если не всем, то тем или иным данным источника. При этом не учитывается, что неизбежная фрагментарность географических представлений ал-Идриси о Северо-Западном Причерноморье накладывается на неполноту наших знаний об исторической географии этого региона, вследствие чего вероятность точной локализации города становится более или менее случайной. Поэтому, на наш взгляд, прежде чем связывать сообщение источника с какой-то определенной точкой на карте, следует попытаться очертить регион, к которому может в принципе относиться данное известие о населенном пункте.

Что касается Мириса и Армукастру, то наиболее вероятным районом их местонахождения является Нижний Дунай. Во-первых, ал-

Идриси говорит, что Мирис расположен в устье Дуная, а Армукастру - трех милях от него. Во-вторых, в дорожнике расстояния до Армукастру даны в милях, что обычно для сухопутного маршрута, а после него - в днях морского плавания. Логично предположить, что маршрут, идущий по суше, заканчивался там, где начиналась дунайская дельта, так как дальше гораздо удобнее было плыть по морю. Отсюда следует, что у ал-Идриси под рекой, протекающей в трех милях от Армукастру, подразумевался Георгиевский рукав дельты Дуная ¹⁸⁰ и оба города надо искать в районе оз.Разельм, которое во времена ал-Идриси представляло собой залив, еще не отделенный от моря косой, как сейчас ¹⁸¹.

В свете изложенного нам кажется, что предположение В.Томашека непротиворечиво объясняет данные ал-Идриси, а все прочие мнения не столь убедительны. У В.Томашека учтены особенности города, перечисленные в описании: близость к Дунаю и к морю, наличие возвышенности неподалеку от города ¹⁸², древность города. В описании Армукастру присутствуют признаки непосредственного знакомства с ним со стороны информатора, осведомленность которого касалась не только архитектурных достоинств города, но и конъюнктуры его рынков. Несоответствие указанного в источнике и реального расстояния между Варной и Армукастру можно объяснить лишь пропуском части дорожника, в целом отличающегося точностью для всего западного побережья Черного моря. Расстояние в 25 миль, скорее всего, было указано механически, так как это обычное расстояние между большинством предыдущих стоянок, упоминаемых в рассматриваемом дорожнике. Локализация Мириса - Армукастру в Енисала соответствует другим данным дорожника, которые относятся к стоянкам, расположенным к северу от дельты: от оз. Разельм до устья Днестра как раз два дня плавания, о которых говорится в источнике ¹⁸³.

Следующая остановка - Аклиба, расположенная на расстоянии одного дня морского плавания как от Армукастру, так и от устья Днестра, обычно отождествляется со Старой Килией ¹⁸⁴. Б.А.Рыбаков вследствие ошибки в переводе П.А.Жобера, указавшего расстояние от Аклибы до устья Днестра не в один день, а в 1 милю, был вынужден поместить Аклибу в Днестровском лимане, откуда поневоле напрашивалось ее отождествление с Белгородом-Днестровским ¹⁸⁵.

Местонахождение Аклибы в районе дунайского устья достаточно очевидно из показаний дорожника. Равное расстояние от Аклибы, с одной стороны, до Армукастру, расположенного неподалеку от южного рукава дельты Дуная, и, с другой - до стоянки в устье Днестра указывает на то, что Аклиба находилась поблизости от Килийского рукава дельты. Упоминание Аклибы в дорожнике, перечисляющем черно-

морские порты, свидетельствует о том, что Аклиба - это порт, лежащий либо на морском побережье, либо на берегу рукава дунайской дельты.

Отождествление Аклибы с Килией, отстаиваемое большинство исследователей, хорошо согласуется с географическими данными из "Нузхат ал-муштак" об этом пункте. Однако у нас нет никаких исторических свидетельств о существовании Килии в XII в. Археологические раскопки в городе не проводились ¹⁸⁶, а в письменных источниках первое достоверное упоминание о Килие относится к началу XIV в. ¹⁸⁷ Неясна и этимология названия "Килия" ¹⁸⁸. Поэтому, на наш взгляд, для утверждения о том, что ал-Идриси в своем труде упомянул именно Килию, пока нет достаточных оснований.

Относительно происхождения топонима "Аклиба" были высказаны две точки зрения. В.Томашек полагал, что использованная ал-Идриси форма названия производна от греческого топонима ******, и в связи с этим предложил читать название как *Аклийа ¹⁸⁹. Б.А.Рыбаков, отождествляя Аклибу с Белгородом-Днестровским, видел в приведенной ал-Идриси форме топонима печенежское или половецкое название Белгорода на основании того, что, по его словам, "в записи Идриси четко читается начальный слог „Ак", имеющий в тюркских языках значение „белый"" ¹⁹⁰.

Точка зрения В.Томашека об ассимиляции греческого названия арабоязычными информаторами не лишена некоторых оснований. Она опирается прежде всего на ближайший состав дорожника, в котором содержится упоминание об Аклибе: все названия городов, расположенных вдоль западного побережья Черного моря, греческие, что говорит о византийском источнике итинерария или о влиянии птолемеевского материала, хотя бы и в арабской переработке. Действительно, район Нижнего Дуная длительное время, в том числе и в середине XII в., входил в сферу влияния Византии ¹⁹¹ и был, следовательно, хорошо знаком греческим мореплавателям.

Вместе с тем следует отметить, что анализ всего дорожника с описанием пути от Константинополя до Тмутаракани, где упомянута Аклиба, обнаруживает использование при его составлении не только греческих, но и итальянских источников. На последнее обстоятельство указывают итальянские формы топонимов для ряда городов Северного Причерноморья (например, Джалита - Ялта, Султатийа - Судак и др.) ¹⁹². Поскольку для характеристики этого маршрута ал-Идриси привлек сообщения нескольких информаторов, как греков, так и итальянцев, мы не можем только на основании состава дорожника (точнее, даже его части) считать, что топоним "Аклиба" является передачей греческого названия.

Согласиться с утверждением В.Томашека мешает и то обстоятельство, что греческий топоним ****** - если допустить, что арабская "Аклиба" действительно с ним связана, - вполне поддается адекватной передаче в арабской графике, в то время как форма "Аклиба" из данного греческого наименования вообще не может быть выведена. Во-первых, вспомогательный алиф впереди арабского слова обычно появляется при передаче таких иноязычных названий, которые начинаются с двух согласных, что невозможно в арабском языке. Поэтому при передаче слова ******* в арабской графике начальный алиф, как в топониме "Аклиба", просто не нужен. Во-вторых, не поддается объяснению наличие в названии "Аклиба" буквы ба, отсутствующей в слове *******. Последнее обстоятельство, по-видимому, и побудило В.Томашека предложить конъектуру.

Утверждение Б.А.Рыбакова о связи названия "Аклиба" с тюркской топонимией в решающей степени основывалось на ошибочном отождествлении упомянутого ал-Идриси города с поселением на месте Белгорода-Днестровского. При этом, выделив в арабском топониме начальный слог "ак-" и приняв его за тюркское слово со значением "белый", Б.А.Рыбаков оставил без объяснения вторую часть наименования города ¹⁹³. От внимания Б.А.Рыбакова ускользнуло то, что в тексте "Нузхат ал-муштак" (в 6-й секции VII климата) при описании "Внутренней Кумании" имеется упоминание еще об одном городе под названием "Аклиба" ¹⁹⁴. Он помечен и на соответствующей карте в районе среднего течения р. Атил ¹⁹⁵. Казалось бы, наличие города с таким же названием, да еще расположенного в Кумании, должно быть неопровержимым свидетельством, подтверждающим тюркское происхождение названия "Аклиба".

Однако связь рассматриваемого топонима с тюркской топонимией сомнительна. Дело в том, что в "Нузхат ал-муштак" фигурирует еще один населенный пункт с таким же наименованием - на северном побережье Африки, в Тунисе ¹⁹⁶. Причем этимология арабского названия в данном случае легко установима. Наименование относится к крепости, расположенной на берегу Тунисского пролива, недалеко от Карфагена, и известной еще с римских времен под названием Клипеи (от лат. clipeus, i т - щит; переносное значение - защита, оплот, прибежище). Арабизированной формой этого римского наименования является "Келибия" - название, которое город носит и по сей день ¹⁹⁷. Форма топонима, приведенная ал-Идриси - Аклибийа, - выводится, по всей вероятности, непосредственно из римского наименования: из-за наличия двух согласных в начале слова в арабской форме появляется вспомогательный гласный с хамзой, а звук п, которого нет в арабском языке, передается буквой ба.

Таким образом, удовлетворительная этимология для названы "Аклиба" установлена только для средиземноморского города. Для точно такого же наименования применительно к двум другим населенным пунктам в Нижнем Подунавье и в Кумании - не найдено параллелей в топонимике этих регионов. Топоним "Аклиба" в район Нижнего Дуная и в Поволжье не зафиксирован больше ни одним известным нам источником. Поэтому есть все основания для предположения о том, что "Аклиба" из рассматриваемого дорожника является наименованием, данным придунайскому пункту информатором ал-Идриси.

О придунайской Аклибе ал-Идриси ничего не сообщает, кроме сведений о ее географическом положении. Он даже не называет ее городом, хотя обычно в "Нузхат ал-муштак" бывает указан характер упоминаемого населенного пункта.

В отличие от Аклибы на Дунае об одноименных средиземноморском и куманском городах ал-Идриси располагал более подробными сведениями. В середине XII в. бывшая римская крепость Клипея находилась под властью Рожера II и была, несомненно, хорошо известна информаторам ал-Идриси, а возможно, и ему самому. Населенный пункт сохранял свой военно-стратегический характер и во времена ал-Идриси: в качестве отличительной черты города географ отмечает его укрепления и называет Аклибийю крепостью (хисн) ¹⁹⁸. "Неприступной цитаделью" называл Келибию и писавший в первой половине XIII в. знаменитый арабский энциклопедист Йакут ¹⁹⁹.

Сообщение ал-Идриси о куманской Аклибе будет подробно разобрано ниже в разделе "Половецкая степь". Здесь же скажем только, что географ говорит об Аклибе в Кумании как городе, сложенном из камня ²⁰⁰, т.е. о крепости. Таким образом, согласно ал-Идриси, два одноименных города в Тунисе и в Кумании являлись крепостями, причем с этим их отличительным признаком было связано, как мы установили, происхождение названия одного из них. Логично предположить, что по такому же признаку получил свое наименование от ал-Идриси (или его информатора) и населенный пункт в Нижнем Подунавье, местное название которого было неизвестно составителю "Нузхат ал-муштак".

Если наши рассуждения верны, то рассматриваемое сообщение ал-Идриси об Аклибе в низовьях Дуная может быть отнесено к крепости Ликостомо, стоящей в 25 км ниже Килии по течению реки, в районе Вилкова ²⁰¹, и построенной византийцами в IX в. или даже раньше ²⁰². Географическое положение Ликостомо полностью соответствует данным "Нузхат ал-муштак",

В районе дунайской дельты ал-Идриси называет еще один кроме Армукастру и Аклибы - Дисину. Первый раз она фигурирует в

описании городов Подунавья в 4-й секции VI климата: "От [города] Барасклафисы (Преславец) до города Дисина четыре дня [пути] на восток. Дисина - цветущий город, обширный по площади, окруженный многочисленными полями; цены на зерно там низки. От него до города Армукастру (Енисала) два дня [пути] на юг" ²⁰³. Во второй раз о городе идет речь в 5-й секции VI климата в составе другого маршрута - среди городов Болгарии: "От [города] Сармисийа ²⁰⁴ до Дисины один день [пути] на восток. Между городом Дисина и морем сорок миль, а с восточной стороны к Дисине приближается река Дану" ²⁰⁵. Информация карты соответствует данным текста сочинения: Дисина помещена на правобережье Дуная, между Дунаем, изображенным к востоку от нее, и другой впадающей в море рекой, название которой не подписано, на значительном расстоянии от берега моря. На юго-юго-востоке от Дисины помечен город Армукастру, к западу от нее - Барасклафиса и Сармисия ²⁰⁶.

В решении вопроса о локализации Дисины сложились три точки зрения. Первую, согласно которой Дисина ал-Идриси отождествляется с Вичиной на Нижнем Дунае, выдвинули - независимо друг от друга -русский ученый Ф.К.Брун, сопоставивший Дисину ал-Идриси с Дичином из летописного "Списка русских городов дальних и ближних" ²⁰⁷, и В.Томашек, связавший данные ал-Идриси с известными ему упоминаниями о Вичине в итальянских источниках XIV-XV вв. ²⁰⁸. Впоследствии к мнению этих исследователей присоединились К.Брэтеску ²⁰⁹, Н.Грэмадэ ²¹⁰, Г.Брэтиану ²¹¹, О.Талльгрен-Туулио ²¹², А.Кузев ²¹³, Е.Тодорова ²¹⁴ и др. Вторую точку зрения сформулировал русский византинист Ю.А.Кулаковский. Ознакомившись с исследованием В.Томашека, он лишь отчасти согласился с ним и высказал предположение, что к району Нижнего Дуная относится только первое из указанных нами сообщений, а данные второго касаются одноименного города в устье р. Камчия в Болгарии ²¹⁵. Вслед за ЮА.Кулаковским смешение географической номенклатуры у ал-Идриси отмечали Б.Недков ²¹⁶ и К.Чиходару ²¹⁷. Наконец, третья точка зрения принадлежит румынскому ученому П.Дьякону, который вообще не считает возможным отнести оба сообщения ал-Идриси к Нижнему Подунавью и целиком связывает их с Северо-Восточной Болгарией ²¹⁸.

Сам ал-Идриси, как нам кажется, полагал, что приводимые им данные относятся к одному городу. Об этом свидетельствуют одинаковые чтения названия в обоих сообщениях и наличие на карте одного, а не двух городов, носящих название Дисина. В том, что первое сообщение касается района Нижнего Дуная, сомнений нет, ибо, по указанию ал-Идриси, Дисину надо искать к северу от Армукастру, т.е. в бассейне дельты Дуная. Поскольку маршрут от Преславца через Дисину к Ар-

мукастру сухопутный, Дисина должна находиться либо у южного рукава дельты, либо на правобережье основного течения реки.

Информация о Дисине из второго маршрута не противоречит данным первого и даже дополняет их, как заметил В.Томашек ²¹⁹: под протекающим с восточной стороны города Дунаем можно подразумевать его дельту, а расстояние в 40 миль от моря вполне соответствует характеру изображения города на морских картах. Однако непомерно большое расстояние между Дунаем и Ахтополом ²²⁰, которое невозможно было преодолеть за два дня, указанные в источнике, а также состав дорожника, где Дисина упомянута среди болгарских городов лежащих далеко к югу от Дуная, заставляют подозревать, что во втором из рассмотренных нами сообщений ал-Идриси переплелась информация о двух разных географических объектах. По-видимому, ал-Идриси располагал сведениями, с одной стороны, о городе Дисина на Нижнем Дунае и, с другой - о каком-то населенном пункте в бассейне реки Камчия, известной по греческим источникам как Дичина (******* ²²¹) или Вичина (****** ²²²). О том, какой именно город на р. Камчия фигурировал в описании ал-Идриси, сказать ничего определенного нельзя, кроме того, что он носил иное название, чем дунайский Дичин. По заключению болгарского исследователя Б.Бешевлиева, хотя р. Камчия и называлась по-гречески Дичиной (Вичиной), в ее бассейне не было города с таким именем ²²³. Можно предположить, что ал-Идриси, не знавший местное наименование этого болгарского города, связал данные о нем с информацией о нижнедунайской Дисине, опираясь на сходство названий города и реки.

Благодаря ал-Идриси мы можем в какой-то мере представить себе облик Дисины. Упоминание города в составе двух дорожников говорит о том, что Дисина в середине XII в. являлась торговым центром, хорошо знакомым купцам. По словам информатора ал-Идриси, Дисину окружали многочисленные поля, благодаря чему город славился низкими ценами на зерно. Очевидно, основу городской экономики составляла торговля сельскохозяйственными товарами, в первую очередь зерном, производившимся в близлежащих областях.

СЕВЕРНОЕ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ И СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ

Описание городов Северного Причерноморья относится к числу наиболее точных и подробных сообщений "Нузхат ал-муштак" о Восточной Европе. По форме данные ал-Идриси о Северном Причерноморье представляют собой морскую лоцию с более или менее пространными характеристиками портовых городов. Арабская передача

названий, относящихся к Северному Причерноморью, как правило, настолько точна, что позволяет легко установить, о каком населенном пункте идет речь, а также определить источник информации о том или ином городе.

О Восточном Причерноморье ал-Идриси располагал менее обстояельными сведениями, нежели о Северном. Сообщения географа о городах и народах Восточного Причерноморья сложны по составу и обнаруживают использование данных как устных, так и книжных источников. В связи с описанием Восточного Причерноморья ал-Идриси приводит и некоторые данные о городах и народах Северного Кавказа.

МАРШРУТЫ ПЛАВАНИЯ ПО ЧЕРНОМУ МОРЮ

 

Ал-Идриси подробно описывает маршруты плавания от Константинополя и Трапезунда вдоль северного и восточного берегов Черного моря. Он приводит две лоции: первую - от Константинополя вдоль западного и северного побережья до Тмутаракани; вторую - от Трапезунда, вдоль восточного берега моря, до города Бутар в Крыму.

В 5-й секции VI климата помещено описание пути от Константинополя до города Матрахи (Тмутаракань). После перечисления пунктов, лежащих на западном побережье Черного моря, говорится: "От реки (Дуная. - И.К.) до [города] Аклиба один день морского плавания, а оттуда до устья реки Данаст один день плавания. От реки Данаст до [города] К(у)вла пятьдесят миль, затем до [города] Мулиса пятьдесят миль; Мулиса находится в устье реки Данабрис. От устья [этой реки] до [города] (У)лиски одна миля, затем до [города] Карсуна без малого один день плавания, что составляет восемьдесят миль. От Карсуна (Херсонес) до Джалита (Ялта) тридцать миль; это город, [принадлежащий] к стране ал-Куманийа (Половецкая степь). От Джалита до города Гурзуби (Гурзуф) двенадцать миль; это многолюдный город, [расположенный] на берегу моря. От него до города Бартанити (Партенит) десять миль; это небольшой цветущий город, где строят корабли. От него до города Лабада (Ламбат) восемь миль; это прекрасный город. От него до Шалуста (Алушта) десять миль; это красивый большой город, [расположенный] на море. От него до города Султатийа (Судак) по морю двадцать миль, а от города Султатийа до города] Бут(а)р (Феодосия) двадцать миль. От Бут(а)р до устья реки Русийа (Керченский пр.) двадцать миль. От устья реки Русийа до (города) Матраха (Тмутаракань) двадцать миль" ²²⁴.

Отождествление городов, указанных в этой лоции, за редким исключением, не представляет особых трудностей.

Под Аклибой следует понимать, скорее всего, крепость Ликостомо в Килийском гирле дунайского устья ²²⁵. Название стоянки в устье Днестра осталось географу неизвестным, но, по всей вероятности, под нею подразумевалось поселение, находившееся на месте средневекового Белгорода или близ него ²²⁶. Наименование следующей остановки дошло до ал-Идриси в искаженном виде. Имеющиеся варианты чтения названия (К.рйа, Ф.рта и др.) не позволяют найти ему соответствие в топонимике Днестровско-Днепровского междуречья. В издание арабского текста "Нузхат ал-муштак" вошла конъектура Б.Недковя (*Кувла), допускавшего связь этого наименования с названиями и залива Б.Куяльник ²²⁷. Мулиса и Улиски, как мы уже говорили, - два наименования Олешья, появившихся вследствие использования сообщений об этом городе двух разных информаторов. Далее в лоции перечислены крымские города: Карсуна - Херсонес, Джалита - Ялта, Гурзуби - Гурзуф, Бартанити - Партенит, Лабада - Ламбат, Шалуста -Алушта, Султатийа - Судак ²²⁸.

Город Бутар (другие чтения: Б.р.т.р, Б.р.б.р), исходя из расстояния в 20 миль до Судака, локализуют в Феодосии ²²⁹, хотя тем самым не снимается вопрос о происхождении самого названия Бутар. Для объяснения этого названия его пытались сопоставлять с другими пунктами Северо-Восточного Причерноморья. Ф.К.Брун и А.И.Маркевич связывали этот пункт с античным Патреем на восточном берегу Боспора Киммерийского, полагая, что его название ал-Идриси мог позаимствовать из сочинений Страбона или Аммиана Марцеллина ²³⁰. Указание на такие источники сведений о городе Бутар вызывает возражения. Во-первых, у нас нет никаких данных о том, что ал-Идриси был знаком с трудами Страбона и Аммиана. Во-вторых, лоция, в составе которой упоминается Бутар, опирается отнюдь не на книжные сведения, а на сообщения, полученные от современных географу мореплавателей. Наконец, расстояние от Судака до Патрея в несколько раз превышает указанные в источнике 20 миль.

По предположению В.М.Бейлиса, название Бутар могло являться искажением наименования "Босфор", так как рукописи допускают чтение Бусур ²³¹. Нельзя полностью исключать такую возможность, однако и в этом случае расстояние от Судака до Боспора (Корчева) примерно втрое больше указанного.

На наш взгляд, для объяснения названия Бутар небесполезным будет обращение к средневековым навигационным пособиям, которые давали куда более детальную характеристику побережья, чем это мог сделать ал-Идриси. Навигационные условия в районе Каффы (Феодосии), игравшей ведущую роль в генуэзской торговле в Северном Причерноморье в конце XIII - XV в., были по этой причине обрисованы в

очень подробно. В частности, некоторые портоланы называют мысы, ограничивавшие залив Каффы. Один из таких мысов именовался Капрера или Крабера ²³². Название города Бутар у ал-Идриси, как мы уже отмечали, имеет несколько вариантов чтения, один из которых - Б.р.б.р. Это чтение при минимальной, легко осуществляемой графически, конъектуре (замене начального ба на каф) можно сопоставить с названием мыса Крабера: Б.р.б.р > *Карабар. Поскольку город Бутар упомянут в составе лоции, нельзя забывать о том, что в нее заносили не только наименования портовых городов, но и удобные навигационные ориентиры.

Наконец, под устьем реки Русийа, как мы показали ранее (см. главу III, с. 96 и сл.), имеется в виду Керченский пролив. Последний пункт рассматриваемого дорожника - Матраха - является греческим названием Тмутаракани.

Кроме пути от Константинополя до Тмутаракани, в 6-й секции VI климата "Нузхат ал-муштак" имеется описание еще одного пути вдоль черноморского побережья - на этот раз от Трапезунда к восточному и северо-восточному побережью Черного моря до Феодосии (Бутар). В основном этот маршрут пролегает по суше, поэтому он будет рассмотрен нами ниже, в другом разделе. Здесь же приведем ту его часть, которая представляет собой фрагмент лоции. После описания города Белая Кумания сказано: "От него до города Матрика, название которого передается [так же, как] Матраха, сто миль плавания... От города Матраха до города Русийа двадцать семь миль... [Город] ар-Русийа [стоит] на большой реке, текущей к нему с горы Кукайа. От города ар-Русийа до города Бутар двадцать миль. Мы уже упоминали ар-Русийа и Бутар ранее" ²³³.

В этом фрагменте нам уже знакомы все географические названия, кроме города Русийа. Локализации этого пункта посвящена большая литература. Имеющиеся точки зрения на местонахождение города Русийа так или иначе бывают обусловлены тем, что подразумевает под рекой Русийа тот или иной исследователь: если Керченский пролив - то город помещают в Керчи ²³⁴, если Дон - то его предлагают искать где-то в районе донского устья ²³⁵. Существует и мнение о том, что город Русийа находился на Таманском полуострове и являлся столицей упоминаемого многими мусульманскими писателями X-XVI вв. "острова русов", который некоторые ученые помещают именно на Тамани ²³⁶.

Наличие различных точек зрения на локализацию города Русийа не в последнюю очередь связано с тем, что для решения этого вопроса используются далеко не все данные, которые имеются в сочинении ал-Идриси. Обычно ограничиваются анализом лишь фрагментов лоции

"Бутар (Феодосия) - устье реки Русийа - Матраха (Тмутаракань)" и в обратном направлении: "Матраха - город Русийа в устье одноименной реки - Бутар". Между тем в "Нузхат ал-муштак" можно найти и другие данные, имеющие важное значение для локализации города Русийа.

Рассматривая сообщение ал-Идриси о реке Атил, мы уже обращал внимание на одно из описаний рукава Атила, текущего в Черное море (см. главу III, с. 84 и сл.). Об этом рукаве, под которым с очевидностью подразумевается Нижний Дон, Азовское море и Керченский пролив, говорится, что он впадает в Черное море в месте, находящемся между городами Матраха и Русийа ²³⁷. Отсюда следует, что лежащий по другую от Матрахи (Тмутаракани) сторону Керченского пролива город Русийа должен быть отождествлен с Керчью. Тогда приведенная ал-Идриси лоция Северо-Восточного Причерноморья будет выглядеть следующим образом: от Феодосии (Бутар) 20 миль до входа в Керченский пролив (река Русийа) и еще 20 миль до Тмутаракани (Матраха); в обратном направлении: от Тмутаракани до Керчи (город Русийа) 27 миль, а оттуда до Феодосии 20 миль ²³⁸.

Кроме маршрутов, шедших вдоль берегов Черного моря, южный берег был связан с северным и прямыми морскими путями. В 5-й секции VI климата помещено сообщение о плаваниях от Трапезунда к различным пунктам северного побережья Черного моря. К сожалению, текст этого фрагмента недостаточно ясен. В лучшей рукописи "Нузхат ал-муштак" (Р) он выглядит так: "Также от него (Трапезунда. - И.К.) до устья реки Дану (Дунай), пересекая море ²³⁹ на лодке, девять дней морского плавания. От Атрабзунда, пересекая море, [до] Русийа пять дней морского плавания" ²⁴⁰. Б.Недков полагает, что в тексте последней фразы перед названием Русийа пропущено слово "море", и предлагает такой перевод: "От Трапезунда, пересекая море, до Русского моря 5 дней морского плавания". Под Русским морем Б.Недков понимает Керченский пролив ²⁴¹. На наш взгляд, пропущенным словом вряд ли могло быть слово "море". О Русском море в "Нузхат ал-муштак" речь не заходит ни разу. О том, что ал-Идриси мог знать под таким наименованием Азовское море, нет никаких данных. Керченский же пролив был известен географу как река Русийа Скорее, в рассматриваемой фразе было пропущено словосочетание "устье реки" - по аналогии с предыдущим предложением фрагмента, где говорится о пути от Трапезунда до устья реки Дунай. Возможно, мог иметься в виду и город Русийа, бывший важным навигационный объектом, судя по приведенным ал-Идриси лоциям Северо-Восточного Причерноморья.

Помимо прибрежных портовых городов Северного Причерноморь ал-Идриси характеризует и маршруты плавания между островам

Черного моря. Всего он знает шесть обитаемых островов. Данные о четырех из них помещены в 5-й секции VI климата вслед за описанием маршрута Константинополь - Тмутаракань и связанного с ним рассказа о Русской реке и народе ан-нибарийа: "В этом море, [в части], которую охватывает эта пятая секция, из числа обитаемых островов есть остров (А)ндисира. Это населенный остров, здесь много овец и верховых животных. Он простирается в длину с запада на восток и расположен напротив прибрежного города Ш(и)йуша; расстояние между ними - половина дня плавания по морю. И от этого острова два дня морского плавания в направлении на восток до острова С(а)р(а)нба. Из числа прибрежных городов напротив него лежит город Карсуна; между ними по морю расстояние в половину дня плавания. От острова С(а)р(а)нба до прибрежного города Матраха один с лишним день морского плавания. На этом острове изобилие плодов и виноградников, там [много] вьючного и рогатого скота. И также от острова С(а)р(а)нба в южном направлении есть остров Гардийа; между обоими островами напрямик по морю сорок миль. От острова Гардийа до прибрежного города Атрабзунда три дня плавания по морю. Этот остров велик и населен. А от него до острова (А)з(а)ла сорок миль в направлении на восток. Этот остров - средней величины, населенный и лежит между Атрабзундом и городом Матраха. Через этот остров проходит путь для всякого, кто пересекает море туда или обратно, [следуя из этих двух городов]" ²⁴².