Политическая борьба в годы нэпа, судьба оппозиционных партий

Смягчение внутренней политики большевиков. особенно в области свободы слова, было благожелательно встречено в кругах небольшевистской интеллигенции. В 1920-е гг. среди интеллигенции набирает силу «сменовеховское» движение, направленное на поиск компромисса с Советской властью. Многие из сменовеховцев, оказавшиеся за границей, спешили вернуться на Родину. Многие из них, вслед за своим теоретиком Н. Устряловым, выступали с идеями «национал-большевизма».

Но далеко не все представители старой интеллигенции готовы были идти на сотрудничество с большевистской властью. Многие поступали на службу в советские учреждения только в силу материальных затруднений или же из-за стремления способствовать перерождению режима изнутри. Тактика «обволакивания» власти некоторым деятелям оппозиции в условиях нэпа казалась более действенной, чем военная интервенция и организация внутренних восстаний.

В свою очередь, многие руководители и рядовые члены большевистской партии понимали ленинскую характеристику нэпа как отступления буквально, и всемерно стремились не допустить, чтобы это отступление зашло слишком далеко. По свидетельству бывшего меньшевика Н. Валентинова, некоторым большевикам было легче отрезать себе губы, чем произнести лозунги, подобные ленинскому призыву «учиться торговать». Сам Ленин признавал, что многим партийцам, которых он называл «поэтами», в затхлой атмосфере нэпа становилось неуютно. Логика этих коммунистов была проста: в годы Гражданской войны в Москве было, конечно, холодно и голодно, но чисто и красиво, а с приходом нэпа от нее стал исходить смрад...

Понимая, что уступки в политической сфере ведут в конечном счете к полному распаду созданной ими государственной машины, большевики сознательно стремились к становлению в СССР однопартийного политического режима. Организационно оппозиционные социалистические партии с самого начала 1920-х гг. находились в сложном положении. Там, где их структуры еще сохранялись, эти партии действовали в условиях глубокой конспирации. К примеру, фактически замирает деятельность меньшевиков как массовой политической партии. На протяжении целого ряда лет меньшевикам не удавалось организовать перевыборы Центрального комитета своей партии, который функционировал и основном за границей и в конечном итоге превратился в незначительную группку «профессиональных политэмигрантов». В самом СССР начинается движение за самороспуск меньшевистской партии. В 1923—1924 гг. проходили собрания и конференции меньшевистских организаций, на которых принимались решения о самороспуске. Уже в 1925 г. • Социалистический вестник» — официальной печатный орган меньшевиков, издававшийся в Берлине, писал, что в СССР меньшевистская партия имеет лишь «единицы и десятки» сторонников.

Аналогичная участь ждала и партию эсеров. В первые годы нэпа эсеровское руководство занимало по отношению к большевикам гораздо более воинствующую позицию, нежели меньшевики. Весной 1921 г. эсеры возобновили вооруженную борьбу с установившимся режимом. Этот курс был отчасти подтвержден и на X съезде ПСР, проходившем в августе 1921 г. Еще более непримиримо были настроены лидеры эсеров, находившиеся в эмиграции. Они продолжали пропагандировать нее методы борьбы с большевиками, включая военную интервенцию. Хотя в ряде губерний, таких как Симбирская, Саратовская, Алтайская, Воронежская, Витебская, Енисейская и др., эсеры встречали поддержку среди части населения вплоть до 1922 г., их тактика террора и мятежей в очередной раз нашла в тупик. Ослаблению эсеров способствовала и кампания, начатая против них Советским государством. Летом 1921 г. ВЧК принимает решение «провести массовые операции в государственном масштабе по правым и левым эсерам», чтобы «выкачать из деревни всех эсеров, засевших там в кооперативах, земотделах, наробразах, продорганах». Летом 1922 г. в Москве начался судебный процесс над верхушкой эсеровской партии. На скамье подсудимых оказалось 34 функционера из среднего и высшего звена ПСР, а также партийные активисты, обвинявшиеся в террористической деятельности. Большинство осужденных получили сроки заключения от 2 до 10 лет. Еще 12 человек оказались приговорены к смертной казни, но для 10 из них по решению ВЦИК расстрел был заменен 5 годами тюрьмы с последующей ссылкой. Остальные двое были фактически превращены в заложников — в отношении них исполнение смертного приговора приостанавливалось, но в случае продолжения вооруженной борьбы эсеров с Советской властью, приговор должен был незамедлительно приведен в исполнение. После процесса распад партии эсер! стал необратимым. Во второй половине 1922 г. на Украине, в Сибири, на Урале Европейской России и Закавказье состоялись конференции бывших членов партии эсеров, а 18 марта в Москве открылся их Всероссийский съезд. Он констатировал полный распад партии, лишил полномочий членов ЦК, как предавших дело революции и призвал к массовому вхождению в РКП(б).

Постепенно на нет сходят и другие оппозиционные социалистические партии. С советизацией Закавказья ликвидируются партии местных сепаратистов и националистов. Так, осенью 1923 г. организовалось инициативное бюро дашнаков, начавшее подготовку ликвидационного съезда партии. Прошедший в конце ноября того же года Всеармянский съезд объявил партию на территории Советской Армении ликвидированной, деятельность отдельных групп дашнаков продолжалась только в подполье и эмиграции. Прекращают свою деятельность грузинские меньшевики и азербайджанские мусаватисты. Партийные структуры распустил IV съезд Украинской Коммунистической Партии (КПУ). Аналогичным образом решилась судьба Еврейской коммунистической партии

(Поалей-Цион) и остатков Бунда — члены этих партий массово вливались в ряды большевиков.

Условия, делавшие неизбежным отмирание в СССР оппозиционных партий, не могут быть охарактеризованы однозначно. Свою роль в этом процессе, как показывают новейшие исследования, безусловно сыграла растущая репрессивность советского режима. Одновременно с этим не следует сбрасывать со счета и объективные причины отмирания так называемых «непролетарских партий». Они складывались на почве заметной стабилизации внутриполитической ситуации в СССР. Народное хозяйство, разрушенное войной, постепенно залечивало раны, у людей появилась надежда на перемены к лучшему. Большинство уставшего от нескончаемой череды войн и революционных потрясений населения в этих условиях симпатизировало тем силам, которые могли гарантировать пусть скромный, но достаток, и элементарный порядок. В призывах социалистической оппозиции люди видели угрозу тому хрупкому миру, который только-только начал устанавливаться в их доме. В свою очередь, большевистский режим продемонстрировал свою жизнеспособность и способность к внутренней эволюции, что и предопределило отношение рядовых граждан к оппозиционным партиям.