народов и рас и для низших форм общества. 2 страница

куда они хотят, выбрасывая при этом за борт все посредственные, мещанс-

кие, точно высчитанные нормы "пользы". История показывает нам это везде:

загоревшись воодушевлением одного человека, одного символа, одной идеи

миллионы, людей разбивали рамки рассудочной нормальности и жертвовали

собой, и сжигали себя, и уничтожали себя.

Демократия знает об этом. И поэтому она постепенно предусмотрительно

старается уничтожить во всей Европе вождей, людей способных вдохновить и

очаровать массы, и стремится к полному нивелированию, к ограничению вся-

кой автономии, к превращению людей в прос тых членов предоставленного

самому себе хозяйственного механизма. И в последнее время эта игра уда-

ется им в устрашающих пропорциях. Большевистская Россия и демократизиро-

ванная и механизированная Америка представляют собой два символа, два

полюса одной и той же опасности.

Этой воле к упадку, этим сумеркам, в которых расстворяется западная

"цивилизация", противостоим мы. Мы, еще раз вслед за Ницше призывающие

одуматься и объединиться. Наши нации могут сказать большевистско-амери-

канским силам - "Только досюда и ни шагу дальше!" Без слов, угроз и

бессмысленных объяснений, молчаливо, мы должны создать аристократию,

элиту, основывающуюся, в живой реальности высшего существа, на ценностях

нашей традиции.

И все остальное будет лишь естественным следствием этого.

 

ОТ КЛАНА К ИМПЕРИИ - НАШЕ РАСОВОЕ УЧЕНИЕ

 

При разборе идей герцога ди Чезаро мы упоминали о "социальной форме",

соответствующей примитивным обществам. По ходу дела мы также коснулись

соотношения тотемизма и национализма, соотношения, которое многим может

показаться странным. Этот пункт необходим о разъяснить, и при этом мы

также рассмотрим проблему различия между идеей клана и Империи, между

идеей расы и культуры.

Некоторые абстрактные, рационалистические формы универсализма призна-

ют право крови и желают возвращения к истинам и ценностям как к вибриру-

ющему выражению нашей жизни и, вследствие этого, к ценностям, связанным

с кровью и расой, вместо бесцветного и "общ едоступного" объединения.

Конечно, это - справедливое требование. Однако в этих воззрениях расовая

теория является лишь начальной предпосылкой, требующей дальнейшей инди-

видуализации.

Не следует забывать, что говорить о крови по отношению к людям - это

не то же самое, что по отношению к животным. Если под кровью понимать

биологическое наследие расы, то для животных раса - это все, тогда как

для людей она является лишь частью. Заблужде ние некоторых расовых фана-

тиков, считающих, что восстановление расы в ее этническом единстве озна-

чает ipso facto<$F"Уже в силу самого этого факта"- лат. возрождение на-

рода, состоит в том, что они рассматривают людей так, как можно было бы

рассматривать " чистопородных" лошадей, кошек или собак. Сохранение или

восстановление расового единства в строгом смысле слова будет являться

всем для животного, но не для человека, для человека высшего типа. Для

него оно также служит условием со многих точек зрения не обходимым, но

отнюдь не достаточным, потому что раса - это не единственный фактор, ко-

торым определяется человек.

Но для того, чтобы подняться на более высокий уровень, и чтобы покон-

чить с предрассудками биологического материализма, еще не достаточно

приписывать каждой расе некую мистическую душу, некий свойственный лишь

ей "дух". При этом мы в действительности пора зительным образом снова

возвращаемся к примитивной форме общества тотемистского типа. Как из-

вестно, в таких обществах тотем является мистической душой группы, клана

или расы. Отдельные члены этих обществ ощущают себя в своей крови и в

своей жизни лишь во площением коллективной духовной силы, при отсутствии

каких бы то ни было следов личности.

Если тотемическая сила остается в этом же состоянии, так сказать, в

растворенном и безличном, если вследствие этого полностью отсутствуют

начальники и подчиненные, и отдельные члены группы являются не более чем

членами, - это означает, что мы находимся н а низшей ступени человечес-

кого общества, на ступени, граничащей с недочеловеческим, т.е. животным

миром. Об этом свидетельствует и то, что тотемы - мистические души кла-

нов - часто представляются в виде "духов" определенной породы зверей.

Интересно также, что тотемы в виде мужчины характеризуют общества теллу-

рическо-матриархального типа неарийских и в особенности южных рас. Ком-

мунистический принцип играет в этом решающую роль. Этот тип на духовном

уровне соответствует "пути предков" - pitri-yana индийско й традиции,

называемому также путем Земли или Матери, последователи которого после

смерти полностью растворяются в праплемени, в силе крови и расы, считаю-

щихся единственными, обладающими истинным бытием. Однако этому пути про-

тивостоит солнечный путь или путь богов - deva-yana - называемый также

нордическим, северным (тогда как первый - путь тотема - называют путем

Юга). Этот путь мы также можем назвать олимпийским, и вступившие на него

становятся бессмертными, становятся богами, и они "уходят, чтобы больше

не вернуться назад".

Эти два противоположных типа служат ключом к нашей проблеме. Культура

в истинном и высшем смысле - как в отношении отдельных личностей, так и

в отношении народов - возникает только там, где преодолен уровень тоте-

мизма, только там, где расовый элемент, даже понимаемый мистически, не

является последней инстанцией; только там, где помимо крови проявляется

сила высшего, метабиологического, духовного и "солнечного" ти па, не ис-

ходящая из жизни, а, напротив, предопределяющая жизнь, и при этом изме-

няющая и преображающая ее, придающая ей форму, которой она ранее не име-

ла, освобождающая ее от всяких примесей животности и прокладывающая раз-

личные пути для реализации различ ных типов личности. В этом случае эт-

ническая традиция не разрушается: она остается основанием, неотделимым

от духовной традиции. В соотношении биологического и духовного фактора,

именно второй является поддержкой первого, и никак не наоборот.

Это справедливо как в отношении народов, так и в отношении индивидуу-

мов. Даже социология примитивных форм общества часто демонстрирует нам

примеры самовыделения из племени особой группы, характеризующейся иници-

ацией, и те, которые прошли ее, впредь подчи няются иному закону и

пользуются высшим авторитетом. Главной отличительной чертой таких об-

ществ является чисто мужской характер, принцип исключения женщин. Но

именно таким образом дело обстояло и во всех великих традиционных циви-

лизациях: от Китая до Гре ции, от Рима до нордических праплемен и далее

до ацтеков и инков. Везде аристократ характеризовался не тем простым

обстоятельством, что у него были предки, а тем, что предки аристократа -

в отличие от плебея, который также мог иметь предков и оставаться верным

чистоте своей крови (и при кастовом режиме принцип наследственности

распространялся не только на высшие касты, но и на низшие) - были бо-

жественными предками. Аристократы вели свой род от "полубогов", т.е. от

существ, реально причастных к трансцендентным формам жизни и основавших

то, что в высшем смысле этого слова можно назвать традицией; от существ,

передавших своим потомкам обожествленную кровь и вместе с ней ритуалы,

т.е. опре деленные операции, тайну которых хранили все аристократические

семьи, и которые служили для открытия перед потомками пути к духовному

завоеванию, впервые совершенному этими предками, и для постепенной акту-

ализации скрытых потенций.

Традиционное отличие плебея от патриция состояло не столько в неиме-

нии предков, сколько в неимении ритуалов. В арийской иерархии отличие

высших каст от низших состояло в основном во Втором Рождении. Арья в от-

личие от шудры (слуги) был двиджа - "дважды рожденный". И показательно,

что в Манавадхармашастре (11, 172) утверждается, что брахман, не прошед-

ший инициацию, ничем не отличается от шудры. Точно так же в древнем Ира-

не три высших класса характеризовались тем, что каждый из них соот-

ветствовал одному определенному небесному "огню". Нордические аристокра-

ты были аристократами потому, что в их жилах текла кровь Асов, "небес-

ной" силы, находящейся в постоянной борьбе с существами стихий. И арис-

тократизм великих средневековых институтов рыцарства, среди которых наи-

более значимой была организация тамплиеров, был связан с инициацией. Од-

ним из наиболее уязвимых пунктов уче ния Ницше является именно его био-

логический натурализм, который в большинстве случаев принижает и извра-

щает его аристократическую идею, перенося ее на уровень "белокурой бес-

тии".

Это существенно. Переходя от классов к расам, следует сказать, соот-

ветственно, что различие между расами обусловлено отнюдь не натуралисти-

ческими и биологическими факторами, а лежит гораздо глубже - это разли-

чие есть различие между расами, имеющими в сво ей крови гены господству-

ющей "солнечной" элиты, и расами, не имеющими в крови ничего подобного,

в которых доминирует смешение и связь с силами Земли, животного мира и

коллективного, биологического наследия. В организации последних гос-

подствует тотемизм и полностью отсутствует как истинное различие, так и

истинная личность. Культ растворяется в них в экстатически-пантеистичес-

кой тоске или в лучшем случае в "религиозности" лунного, коммунистичес-

кого типа.

Для нас различие между благородными расами Севера и расами Юга состо-

ит только в том, что оно является не столько различием между расам,

сколько различием между расой и сверхрасой. Каким бы скандальным это ни

показалось современной профанической плебейско й ментальности, но мы ре-

шительно утверждаем, что некоторые расы могут обладать божественным ха-

рактером - в буквальном смысле этого слова - в противоположность другим,

не имеющим в своей крови никаких сверхбиологических, и можно сказать,

сверхчеловеческих факторов.

И с нашей точки зрения, учение графа Гобино имеет только видимость

истины и не больше. Ухудшение качеств и факторов, составляющих величие

расы, не является - вопреки его мнению - - следствием ее смешения с дру-

гими расами, следствием ее этнического, биологического и демографическо-

го упадка. В действительности раса только тогда приходит в упадок, когда

приходит в упадок ее дух, когда ослабевает то внутреннее напряжение,

благодаря которому сохранялась ее изначальная форма и духовный тип. И

только тогда раса, оторванная от своих тайных корней, изменяется и дег-

радирует, тогда она теряет ту невидимую, непобедимую, преображающую доб-

родетель, в силу которой другие расы, приходящие с ней в соприкоснове-

ние, не только не заражали ее, а, напротив, постепенно принимали форму

ее культуры и увлекались ею, как мощным широким потоком.

Вот почему возвращение к расе для нас не может означать возвращение к

крови - особенно в наши мрачные времена, когда восстановление должной

расовой чистоты уже почти невозможно. Оно должно означать возвращение к

духу расы, не в тотемистском, а в аристократическом смысле, т.е. к заро-

дышу нашей "формы", нашей культуры.

Когда мы утверждаем возвращение к расе и к традиции, в центре этого

утверждения стоит идея вождя. В своей солнечной индивидуальности вожди

являются для нас конкретными реальными выражениями духа как расы и расы

как духа. Они суть новое оживление самой праидеи, спящей в глубинах на-

шей крови, как принцип установления победоносной Формы над хаосо м и жи-

вотным миром, спящей в глубинах крови тех, кто сознательно или бессозна-

тельно, актуально или потенциально избежал тлетворной деградации. Вожди

снова создадут внутреннее напряжение, пробудят к жизни "божественные"

компоненты нашей крови. И это являе тся магией власти, но не на-

сильственной или тиранической, а королевской, магией действия "при-

сутствия", непобедимого "деяния недеяния" - согласно выражению Дальне-

восточной традиции. Отсюда начинается путь к Новому Рождению. Разнооб-

разные силы рода, с необходимостью склоняющиеся к фальсификации и разло-

жению, лишенные внутреннего притока и сде рживаемые совокупностью мате-

риальных, этнических и политических условий, снова найдут тогда сак-

ральное и живое единство и примут участие в высшей реальности: как тело

животного, в которое вливается могущество души.

Любая апелляция к расе, не удовлетворяющая этим высшим требованиям,

любая присяга в символах "расы", "народа" или "группы" лишь простому за-

кону крови и наследственности означает не более не менее, как возврат к

тотемизму, склонность к деградации до уровня социальной формы, присущей

лишь низшему типу человечества. Именно к установлению такого порядка

стремится социалистическая, демократическая и коммунистическая идеология

- и Советы показывают нам пример осуществления этой идеологии, которая

была разработана евреем (Марксом), и которая в рационализированной форме

оживила древний, варварский, сла вянский коллективизм, став угрозой от-

равления для всех последних остатков традиционной Европы.

Но это отнюдь не является стремлением в будущее, - с идеальной точки

зрения, - а стремлением в прошлое, стремлением к тому, что было преодо-

лено созданием истинной традиционной культуры и Империи. Как бы ни окру-

жали "социалистический" и демократический, националистический идеал

блеском святости - он все равно остается, mutatis mut andis(2), отраже-

нием низших общественных форм анти-арийского и анти-нордического типа. И

когда стремящиеся к этому идеалу течения требуют подчинения отдельных

людей и даже высших духовных потенций праву наследства крови, они тем

самым проповедуют "морал ь", ничем не отличающуюся от "морали", которую

установило бы получившая сознание раса животных.

В противоположность нашей истине - повторим еще раз - подобные тече-

ния только усугубляют процесс инволюции и полностью отказываются от ис-

тинного утверждения. Они являются тем, что пробуждается в моменты уста-

лости и бессилия, в моменты, используемые заклю ченным в Космосе элемен-

том Хаоса. Они - это явления, возникающие тогда, когда эпоха более не

может создать существ, в которых индивидуализируется, собирается и осво-

бождается в трансцендентной, солнечной форме все напряжение, вся тради-

ция высшей расы.

Отнюдь не демократическая или "националистическая" идея, основывающа-

яся на простой общности страны, крови или рождения, - а аристократичес-

кая идея традиции вождей должна быть основой и осью любого правильно по-

нимаемого расового учения, основой и осью наш его Восстановления.

 

Сноски

 

(1) Мы говорим "нео-гегельянские" потому, что в первую очередь мы хо-

тим возразить некоторым новейшим политическим направлениям, чьи апелля-

ции к учению Гегеля могут быть оправданы лишь частично. Так как Гегель

написал (в "Энциклопедии философских наук" па раграф 539): "Государство

является живым духом только тогда, когда единая мысль организует в осо-

бом действии различные отдельности"- и добавил (параграф 542): "...В со-

вершенной форме государства, в которой все моменты мысли получают сво-

бодное существова ние, эта субъектность является не моральной личностью

или личностью, выбираемой решением большинства - т.е. формой, в которой

единство решающей воли не имеет действительного бытия, - а истинной ин-

дивидуальностью единой решающей воли - т.е. Монархией", - наша критика

не может быть направл ена непосредственно против него. Мы имеем в виду,

в первую очередь, некоторые новые итальянские толкования мыслей Гегеля,

в которых идея "государства" объединяется с тенденцией к безличной цент-

рализации, к абсолютной "социализации" всякой деятельности, и которые

отмечены крайней нетерпимостью ко всем традиционным представлениям о

кастовой системе и аристократии: даже в такой мере, что они считают воз-

можным в рамках фашизма примирение не только с марксизмом, но и с Сове-

тизмом.

(2)"Внося соответствующие изменения" - лат.

 

ЧАСТЬ IV

 

КОРНИ EВРОПЕЙСКОГО НЕДУГА

КАСТОВАЯ ДЕГРАДАЦИЯ - ДЕНЬГИ И ТРУД

НАУКА ПРОТИВ МУДРОСТИ

ТЕ, КОТОРЫЕ ЗНАЮТ, И ТЕ, КОТОРЫЕ ВЕРЯТ

МЕХАНИЧЕСКАЯ СИЛА И ИНДИВИДУАЛЬНОЕ МОГУЩЕСТВО

АКТИВИЗМ И ГУМАНИЗИРОВАННЫЙ МИР

Мы уже говорили о том, что в современном мире сложилась такая ситуа-

ция, в которой бесполезно предаваться иллюзиям о возможности реального

противодействия, не коренящегося в глубочайшем духовном перевороте. Из-

лечиться от изнуряющего нас недуга можно тольк о путем тотального отри-

цания, путем духовного взлета, который превратит нас в новое существо и

даст нам возможность узнать новый мир, вдохнуть воздух новой свободы и

который при этом должен разрушить все то, чем гордятся сегодня ничтожные

люди Запада.

Сознавая, что наш мир - это мир развалин, мы должны снова обратиться

к тем принципам, которые позволят нам выяснить причины такого положения

вещей.

Первым корнем европейского упадка является "социализм", анти-иерар-

хия.

Из этого развились следующие основные направления:

 

Кастовая деградация.

Засилье позитивистской науки и философии.

Техника и иллюзия механического могущества.

Новый романтический и активистский миф.

 

Рассмотрим последовательно эти основные причины европейского упадка и

противопоставим им наши иерархические ценности.

При этом мы представим в общих чертах иное мировоззрение и иную сис-

тему ценностей, которые должны быть тайной силой и душой нашей борьбы.

 

КАСТОВАЯ ДЕГРАДАЦИЯ - ДЕНЬГИ И ТРУД

 

Мы уже указывали на то, что, если нужно вывести закон, обобщающий

"смысл истории" последних веков, то мы должны говорить не о прогрессе,

а, напротив, об инволюции.

С этой точки зрения можно выделить один наиболее объективный и наибо-

лее показательный процесс: процесс кастовой деградации. Начиная с доис-

торических времен "смысл истории" состоял именно в последовательном нис-

хождении четырех главных каст - 1) "солнечно й" "королевско-сакральной"

касты; 2) воинственной знати; 3) мещанства, "орговцев" и 4) рабов, - в

которых в традиционных культурах и, в особенности, в арийской Индии, на-

ходила свое выражение качественная дифференциация человеческих возмож-

ностей.

Вначале произошел закат эпохи королевской божественности. Вожди, яв-

лявшиеся божественными существами, вожди, объединявшие в себе оба вида

могущества, - королевскую и жреческую, понтификальную власть,- отошли в

далекое, почти мифическое прошлое. Эта перва я катастрофа произошла

вследствие фальсификации культурной, творческой, нордическо-арийской си-

лы. В германском идеале Священной Римской Империи мы видим последний от-

голосок этой традиции, этого "солнечного" уровня.

После исчезновения этой верховной касты власть перешла к нижестоящей

касте воинов. К этой касте принадлежали властители, являющиеся только

военными вождями, господами временного правосудия, политически абсолют-

ными правителями. Иногда кое-где еще сохранял ась форма "божественного

права", но лишь в качестве бессодержательной и пустой реминисценции. За

государственным устройством, лишь формально сохраняющим аристократичес-

ки-сакральные черты, часто уже в древности мы сталкиваемся с правителями

именно такого типа. А после падения вселенского единства Средневековья

это стало уже повсеместным явлением.

Второй катастрофой было падение аристократии, исчезновение рыцарства,

"национализация" и деградация великих европейских монархий, которые

вследствие революций и введения "конституций" - там, где они не были за-

менены другими формами правления (республикой, федерацией) - преврати-

лись в пустой, бессмысленный пережиток, подчиненный так называемой "воле

нации". Сопровождающееся парламентаристскими, республиканскими или наци-

оналистическими формами демократии установление капиталистической оли-

гархии знаменует собой переход власти и авторитета от второй касты к

современному эквиваленту третьей касты, от воинов к торговцам. Вместо

могущественного принципа верности и чести появляется новое учение об

"общественном договоре". Социальный союз является только утилит арным и

экономическим союзом: он является соглашением, выработанным в соот-

ветствии с интересами и выгодой отдельных лиц. Таким образом, этот союз

с необходимостью от личного переходит к безличному. Деньги становятся

при этом главным посредником, и тот, к то сможет завладеть ими и макси-

мально увеличить их количество (капитализм, индустриализм), тот, уже в

силу самого этого факта, потенциально получит в свои руки бразды правле-

ния. Место аристократии занимает при таком порядке плутократия, а место

воинов - банкиры, евреи и промышленники. Торговля со своими процентами,

сконцентрированная ранее в гетто, становится славой и высшей точкой пос-

ледней эпохи. Тайная сила социализма, анти-иерархии начинает открыто за-

являть о своем могуществе.

Кризис мещанского общества, пролетарское восстание против капитализ-

ма, манифест "Третьего Интернационала" и последующая постепенная органи-

зация масс и групп в чисто коллективное и механизированное существо - в

форме новой "культуры труда" - возвещают нам близость третьей катастро-

фы, вследствие которой вся власть грозит перейти к последней традицион-

ной касте, к касте рабов и людей толпы: вместе с соответствующим ограни-

чением всех горизонтов и ценностей уровнем количества и материи.

Если сверхчеловеческая духовность и "Слава" характеризовали "солнеч-

ный" период, героизм, верность и честь - период проявления воинов, а

деньги - период власти евреев и торговцев, то рабы с приходом к власти

должны установить свой рабский закон: труд, воз веденный в степень рели-

гии. И ненависть рабов садистически провозглашает: "Кто не работает, тот

не ест"; и их тупость, прославляя саму себя, готовит священный фимиам из

чада человеческого пота: "Труд облагораживает человека", "Труд - это ве-

личие", "Труд - это этическая обязанность". Итак, каста рабов и эпоха

труда окончательно заставляет человечество сойти в могилу, и цикл дегра-

дации завершается окончательно.

Именно такой идеал готовит будущее жрецам "прогресса". А сегодня еще

продолжается борьба между евреями, всемогущими обладателями денег, и

восставшими рабами-пролетариями. Та "культура", которой так гордятся

современники, еще более способствует функционир ованию чудовищного меха-

низма, приводимого в движение грубыми, безличными силами: силами денег,

капитала, машин.

И цепи зависимости отнюдь не ослабли, напротив, они стали более креп-

кими. Но власть теперь более не соответствует авторитету, подчинение

признанию, а ранг превосходству. Господин носит это имя более не потому,

что он - господин, а потому, что он имеет бо льше денег, даже если в

действительности он видит лишь узкие горизонты повседневной жизни, кото-

рые полностью детерминированы материальными условиями. И при этом он еще

имеет возможность подчинить себе и обезвредить тех, кто обладает несрав-

ненно более мог ущественным духом, нежели он сам: возможность подлого

обмана и гнусного порабощения. Могущество и узы зависимости, обезличив-

шись и механизировавшись, превратились в капитал и машины. И это не па-

радокс: об истинном рабстве стало возможным говорить только сейчас, - и

говорить о нем значит говорить о современной хозяйственно-механической

иерархии Запада, идущей по пути огрубления, прекрасным примером которого

является "свободная" Америка.

И возможно, что уже через несколько поколений, воспитанных на научных

правилах "социальных служб", смысл индивидуальности будет уничтожен пол-

ностью, а вместе с ним и последние остатки сознания, необходимого для

того, чтобы хотя бы смутно понимать, что та кое рабство. И, быть может,

тогда наступит состояние обновленной невинности, отличающееся от невин-

ности мифического Эдема тем, что только труд станет той единственной и

всеобщей жизненной целью, о которой в "Бесах" Достоевского говорил Шига-

лев, - и это и деал Советов.

Полная социальная зависимость при отсутствии истинных вождей, органи-

зация, лишенная всякого качественного начала - такой "социальный" идеал

реализуется сегодня с помощью грубой, безличной, чисто количественной

силы денег.

Мы сказали "при отсутствии вождей". Мы не оговорились. Повторим, что,

если род вождей и не исчез полностью, то это, во всяком случае, произой-

дет очень скоро. И все устремится в торопливом крещендо к нивелированию

материальной и безличной жизни. Так назыв аемые "высшие" или "правящие"

классы - это сегодня звучит как ирония: заправилы интернациональных фи-

нансовых организаций, а также промышленники и чиновники, являются в

действительности не более, чем вольноотпущенниками, которых господа отп-

равили присматр ивать за своими слугами и управлять своим хозяйством. И

это ярмо надето на гигантскую, слепую, автоматизированную массу рабочих

и служащих. Но даже над этим уровнем не веет свободный воздух ни для ра-

бов, ни для вольноотпущенников, надсмотрщиков над рабам и -все это не

принадлежит никому, и в этом ужасная истина "цивилизации"!

И как суетливый и лихорадочный, насыщенный обязанностями день госпо-

дина денег и машин внутренне бесконечно более стеснен, зависим и убог,

нежели день простого ремесленника - так же дело обстоит и у "высших"

классов, которым деньги служат только для того, чтобы их жажда "развле-

чений", комфорта, удовольствий или дальнейшего накопления денег перерос-

ла в патологию и болезнь.

И во всем этом никаких следов господства. А при его отсутствии и ни-

какого смысла во всей этой псевдо-организации. Спросите у миллионов за-

пертых в бюро и прикованных к машинам людей: "Зачем?"; спросите у них:

"Чем все это оправдывается?". И кроме эфемерно го стремления подражать

"респектабельности" высших классов вы не получите никакого ответа. И ес-

ли подняться выше и спросить о том же у "заправил экономики", у избира-

телей, у господ стали, нефти, угля, народов (разве мы не видим, что по-

литические проблемы сегодня ограничиваются одной экономикой?!), золота -

снова никакого ответа. Средства к жизни стали сейчас важнее, чем сама

жизнь. Да, они превратили жизнь в свое средство. И вот великие сумерки

поглотили свет чудесной иллюзии "западной" гордости; сумерк и новейшего

и чудовищнейшего мифа: мифа о работе во имя самой работы, мифа о работе