Глава 18. – Пожалуйста, заходите. – Доктор Корбен распахнула дверь своего кабинета, и я вошла внутрь.

– Пожалуйста, заходите. – Доктор Корбен распахнула дверь своего кабинета, и я вошла внутрь.

Она была миниатюрной седой женщиной, напоминавшей куклу. Не знаю точно, сколько ей лет, где-то от сорока до шестидесяти.

Кабинет оказался маленьким и темным. Все пространство занимали стопки книг, журналов, газет и толстых папок.

Доктор была одна, без сестры или санитарки. Обстановка навевала очень серьезные мысли. Коробка с печеньем с изображением кота Гарфилда, стоявшая на столе, казалась здесь совсем не к месту.

Я почувствовала вдруг страшное напряжение. Кровь так и застучала в висках.

Мне захотелось развернуться и уйти.

Но отступать уже некуда. После того звонка я перепугалась до смерти. И мне оставалось лишь окончательно выяснить правду.

– Садись, Марта. – Доктор приветливо улыбнулась мне и указала на деревянное кресло. – Тут прохладно, правда?

– Правда. – Я поежилась. – А на улице еще и ветер.

– Я воевала с домовладельцем за отопление, – сказала доктор, опускаясь за стол и отодвигая стопку папок. – Может быть, тебе дать свитер?

– Да нет, и так нормально. – Я оглядела свою черную тенниску. Мне стало как-то неуютно.

– Ну, так на что жалуемся? – спросила доктор, снова улыбнувшись.

– Меня… ну… – Я сделала глубокий вдох и начала: – Меня интересует гипноз. Я знаю, что вы специалист. Вы умеете гипнотизировать, правда?

Она выдвинула центральный ящик стола и достала желтую папку, но ничего не записала, а сказала, поправив волосы:

– Гипноз – это лишь средство.

– Но он может помочь вернуть утраченную память? – спросила я, сжав подлокотники кресла.

Она кивнула и подняла на меня свои маленькие синие глазки.

– Значит, ты потеряла память, Марта?

– Ну… да, – вздохнула я. – Со мной что-то произошло в ноябре. Что-то ужасное. Какой-то несчастный случай. Я недавно начала вспоминать его, но лишь по частям.

Я положила ногу на ногу. Мое сердце бешено забилось:

– Мне очень хочется все понять. Может быть, вы загипнотизируете меня, чтобы вернуть мне память?

Доктор принялась водить руками по своей желтой папке.

– Значит, это случилось в ноябре?

Я кивнула.

Она прищурилась и наклонилась ко мне:

– Но ведь ты уже посещаешь врача, так?

– Да, но… – снова кивнула я.

– А ты посоветовалась с ним? – прервала меня доктор.

– Нет. Я ему ничего не сказала.

– Тогда я должна позвонить ему. – Доктор Корбен откинулась на спинку стула. – Прежде чем начать сеанс, нужно выяснить детали, иначе можно лишь все испортить.

– Нет, пожалуйста… – начала я, зная, что доктор Сейлс не согласится и даже рассердится на меня.

– Кстати, откуда ты узнала про меня? – спросила доктор Корбен, постукивая по папке карандашом. – Кто тебе сказал?

– Моя подруга Адриана, – ответила я. – Адриана Петракис.

– Ах да, конечно. – Доктор улыбнулась. – У нее нарушился сон.

– И вы по-настоящему помогли ей, – выдохнула я. – Она сказала, что вы научили ее самогипнозу. А вчера вечером у меня случился припадок, и Адриана стала гипнотизировать меня…

– Что она сделала? – Доктор вскочила на ноги. Ее лицо выражало изумление. – Что сделала Адриана?

– Попыталась успокоить меня с помощью монеты. Кажется, это подействовало…

– Она не должна так поступать! – воскликнула доктор Корбен. – При отсутствии специальных знаний это слишком опасно! Она играет с огнем. Не позволяй ей больше никогда.

– Я не знала, – вырвалось у меня.

Ну вот, теперь из-за меня влетит Адриане.

– Она же хотела мне помочь, – сказала я. – И по-моему, у нее получилось.

Но доктор как будто не слышала меня.

– Нужно позвонить ей. Я должна срочно поговорить с Адрианой и ее родителями.

– А про меня вы забыли? – воскликнула я высоким, срывающимся голосом. – Вы будете меня гипнотизировать? Поможете мне вернуть память?

Доктор Корбен покачала головой, но посмотрела на меня доброжелательно.

– Я бы хотела тебе помочь, Марта, только сначала должна поговорить с твоим врачом и родителями. Нужно получить у них разрешение.

Я вскочила так резко, что опрокинула кресло, и кинулась прочь.

В мгновение ока пробежала весь коридор и оказалась на улице.

По небу плыли темные тучи. Воздух был тяжелым и влажным.

Я вдохнула полной грудью холодный воздух. Пошла уже к своей машине, как вдруг от стены отделилась какая-то фигура.

– Марта, постой!

Я застыла на месте, увидев, кто это, и лишь выдавила:

– Шон!

У меня начали подгибаться колени.

Я почувствовала, что падаю.

Он спешил ко мне через стоянку.

Шон…

Нет, оказалось все-таки, это не Шон.

Аарон.

– Что ты здесь делаешь?! – воскликнула я.

На нем была коричневая кожаная куртка и черная фланелевая рубашка. Волосы развевались на бегу.

– Марта, постой. – Он остановился передо мной, выдыхая облачка пара и приглаживая волосы обеими руками. – Я хочу объяснить…

У меня перехватило горло. Я вспомнила, как Аарон целовался в школьном коридоре с Джастиной. С моей подругой…

И сейчас, поглядев на него, я поняла, что не испытываю к нему тех чувств, что прежде.

Мне все еще нравился он, может быть, я даже любила его. Но не верила.

– Я хочу объяснить, – повторил он и положил руку мне на плечо.

– Ну что же, валяй, – произнесла я как можно холоднее однако мой голос дрожал.

– Мы с Джастиной встречаемся уже давно, – сказал Аарон, глядя мне в глаза. – И я даже рад, что теперь все выяснилось.

– Вы с Джастиной… – срывающимся голосом начала я – его слова пронзили меня.

– Да, мы встречаемся уже несколько месяцев, – кивнул он. – Только мы не хотели причинить тебе боль.

– Значит, я поссорилась с ней возле хижины именно из-за этого?

– Да, – снова кивнул Аарон. – Так ты вспомнила?

– Вспомнила. Кое-что, – выдавила я. – Но как же наша дружба?..

– Прости меня, – пробормотал он, опустив глаза. – Мы боялись говорить тебе из-за твоей травмы.

Я схватила его за плечи и начала трясти:

– Так что же тогда произошло? Скажи мне, Аарон! Скажи мне, что произошло! Что случилось с Шоном?

У него отвисла челюсть. Он схватил меня за руки и спросил:

– Значит, ты вспомнила Шона?

Я кивнула, разглядывая его лицо.

Что его так напугало? Может быть, мое выздоровление чем-то грозит ему?

– Скажи мне, что произошло, – настаивала я. – Скажи сейчас же.

– Не… не могу, – выдавил он и отвернулся. – Это слишком… ужасно.