Глава 3 15 страница

 

Откуда-то снизу ударил сноп ослепительно-белого света. Подозреваю, что со стороны мы теперь здорово напоминали летающую тарелку с телепортационным лучом, на бреющем полете охотящуюся за беззащитными землянами.

 

– Саня! А фар ближнего света тут нет?!

 

– Да нормально! – отмахнулся напарник. – Смотри, как все сразу видно стало!

 

– Ты бы еще атомную бомбу вниз сбросил – вообще бы день наступил! Ой, замок, вон он, вот он!

 

– Точно?!

 

– Сам посмотри! Балкончики, башенки… ой, там люди во дворе, костер горит… А-А-А!

 

Вертолет заложил крутой вираж и пошел на снижение.

 

– Я сказала – посмотри, а не… И-И-И!

 

Вертолет пронесся над коттеджем, едва не снеся хвостом одну из башенок.

 

– Ну щас я им устрою психическую атаку! Эх, не догадался Вагнера захватить, чтобы из всех колонок… – Саня лихо развернулся… затем развернулся чуть менее лихо, пытаясь скомпенсировать ошибку первого разворота.

 

На этот раз мы пролетели мимо «замка» примерно на уровне второго этажа.

 

– Тормози, врежемся!!!

 

Вертолет подпрыгнул, словно пришпоренный конь, и бетонная стена, навстречу которой мы мчались, провалилась вниз. Страшно представить, что было бы, если бы наш бизнесмен не страдал манией величия и удовлетворился стандартными шестью сотками.

 

– Спокойно! Не первым так вторым заходом сядем.

 

На сей раз Саня озаботился хоть каким-то планированием: поднялся чуть повыше и начал свое фирменное вращательно-спускательное движение. Даже при свете прожектора было видно, как жмутся к земле декоративные кустики, в ужасе сбрасывая листву. Костра уже давно и след простыл.

 

Я съежилась в кресле в ожидании толчка, но его все не было – вертолет упрямо висел в пяти метрах над землей.

 

– Саня, почему мы не садимся?!

 

– Потому что висим!

 

– Как?

 

– Молча, блин! Пустая «вертушка», мощности до фига… а у земли эффект «подушки» срабатывает.

 

– Так, может, мотор выключить?

 

– И кувыркнуться пузом кверху? – оскалился напарник. – Знаешь, как вертолетчики говорят: лучше потерять невесту, чем обороты несущего винта!

 

– А что тогда делать?

 

– Не… – Саня, не договорив, оборвал фразу. – Сейчас… сядем, никуда не денемся. Бог троицу любит.

 

Третий заход оказался самым жутким – вертолет замотало, словно подхваченный игривым осенним ветерком лист, перед кабиной мелькали то земля, то звезды.

 

– Са-а-аня-а-а…

 

– Класс, а?! – с безумным восторгом заорал напарник. – Смотри, Ленка, запоминай: это называется посадка с ходу с доворотом по курсу!

 

Надо же – а выглядит как обыкновенная катастрофа!

 

Но тут обе турбины, обиженно взвыв напоследок, смолкли. Остался только свист рассекаемого лопастями воздуха.

 

– Ну вот, – бодро, как ни в чем не бывало объявил Саня. – Я же говорил: сядем!

 

Мне захотелось его удавить, но после пережитого не было сил даже поднять руки.

 

Я долго возился с ремнями, оттягивая вставание из кресла. И не потому, что было страшно вылезать, – после такого полета я был готов встретиться хоть с дюжиной олигархов и танковым полком их охраны. Просто силы вдруг как-то резко взяли и закончились – напряжение спало, стержень выдернули. Умом я понимал, что этот безумный полет был даже не половиной дела, да вот руки-ноги упрямо шептали – думай что хочешь, а мы тут еще полежим, потрясемся…

 

Но я сделал, я сумел… и даже не особенно пугался там, наверху, – некогда было пугаться. Там была лишь веселая злость против непокорной стальной птицы – дать ей почувствовать слабину значило в тот же самый миг навернуться с высоты. Но я справился, я сделал это… Блин, какой же я идиот.

 

– Лен, ты как? Живая?

 

Девушка так на меня посмотрела, что оптимистичного ответа ждать не стоило. Приличного – тоже.

 

– Ладно, сиди тут. Сам разберусь. – Я хотел добавить: «Чуть что – взлетай!», но вовремя прикусил язык.

 

Снаружи меня ждал хорошо организованный хаос. Похоже, господа фирмачи в «ожидании» нашего прилета баловались шашлычками – и сейчас все яства, а также мангалы, какие-то бумажки, пластиковая посуда, плетеные стулья и прочее было тщательно перемешано с золой от костра и самими аборигенами, опасливо жавшимися кто к забору, кто к замку.

 

– Э-эй, хозяин дома?

 

От общей кучи отделился мужчина лет сорока, в светло-сером костюме, безуспешно пытающийся прикрыться ладонью от ослепительно-яркого вертолетного луча.

 

– Прожектор-то выключите, – раздраженно потребовал он. – Глаза слепит.

 

– Так сойдет, – отрезал я. – Это вы – директор фирмы «Минскградстрой»?

 

– Допустим, – нехотя кивнул мужчина. – А в чем дело?

 

– Да вот, увидеться с вами захотелось, пообщаться душевно, – ощерился я.

 

– В смысле, поговорить? – осторожно уточнил бизнесмен, так косясь на вертолет, словно ожидая, что оттуда вот-вот посыплются боевики с автоматами.

 

– Нет, блин, домик заказать! Небольшой, типа вашего, только с балкончиком для посадки.

 

Собеседник не оценил моего сарказма.

 

– Могу я для начала взглянуть на ваши документы? В частности, ордер, дающий вам право на визит в подобном стиле.

 

Я показушно похлопал себя по карманам.

 

– Вот горе-то, ордер я дома в туалете забыл!

 

– Тогда и разговора не будет, – заметно повеселел бизнесмен. – А будет иск за незаконное вторжение, повлекшее за собой материальный ущерб.

 

На мой неискушенный взгляд, ущерб ограничивался недожаренными шашлыками, которыми так соблазнительно пахло от засеянных ими клумб, что у меня потекли слюнки. Но придраться, при желании, можно к чему угодно, хоть к помятой траве… так что надо быстренько поставить зарвавшегося фирмача на место.

 

– Нет уж, – медленно произнес я, – поговорить со мной вам все-таки придется. Причем здесь и сейчас.

 

– Можно узнать, почему в этом вы так уверены?

 

Люди на полянке зашевелились: охранники наконец вспомнили о своих обязанностях и начали осторожно выдвигаться вперед, беря нас с вертолетом в кольцо, гости – отползать в тень, как тараканы.

 

– По двум причинам. И вот первая. – Я вытащил из кармана «лимонку», над которой, точнее, над обдиранием с оной Леночкиных творческих порывов трудился половину сегодняшнего вечера. Остатки лака, правда, кое-где все же поблескивали.

 

Народное движение снова прекратилось.

 

– Сильный аргумент, – спокойно произнес бизнесмен. – Вторая причина, надо полагать, выдержана в том же стиле?

 

– Угу, – кивнул я и продемонстрировал фирмачу «кенвуд». – Видите эту рацию? Стоит нажать кнопку – и за моей спиной, в грузовом отсеке, сработает некое устройство, обложенное со всех сторон примерно двумя тоннами аммиачной селитры. Все, разумеется, жутко самопальное, но лично я оцениваю наши шансы взлететь сообща как весьма хорошие.

 

– Понятно. – Бизнесмен развернулся и коротко скомандовал кому-то из жавшихся позади челядинцев: – Стулья нам.

 

Замковая прислуга прошла хорошую школу дрессировки. Не прошло и минуты, как в нескольких метрах от нас возник накрытый столик – видимо, кое-что после нашего приземления таки уцелело, либо мясо тишком подняли, обмахнули и положили обратно на тарелки. Впрочем, ни есть, ни пить в этой компании я все равно не собирался.

 

Заодно челядь произвела кое-какую уборку территории – кое-какую, потому что из всего мусора внимание уделялось только бумагам. Один такой лист, прибившийся к моей ноге, я интереса ради поднял и попытался проглядеть, но сразу же увяз в «результатах аудиторской проверки за второй квартал, показавших…»

 

– Кажется, это ваше?

 

Фирмач, изменившись в лице, нервно выхватил у меня бумажку, скомкал и сунул в карман.

 

– Итак, о чем вы желаете со мной побеседовать?

 

– Ну для начала я бы хотел узнать, какого хре…

 

– Стоп, – поднял руку бизнесмен. – Послушайте, э-э… молодой человек, раз уж вы вынудили меня к этому разговору, то извольте хотя бы вести его в приемлемом тоне.

 

– Какой собеседник, такой и тон, – сухо сказал я. – Ладно, как вас прикажете именовать?

 

– А вы, – с легким удивлением спросил фирмач, – даже не удосужились узнать имя человека, на голову которому свалились? Занятно… что ж, извольте: меня зовут Филлипюк Андрей Данилович. Председатель совета директоров ЗАО «Гомель-инвест», член совета директоров банка «Проект»… Также, – усмехнулся бизнесмен, – имеется с десяток титулов помельче. В общем, «владелец заводов, газет, пароходов», как это принято было говорить раньше.

 

– Очень приятно, – буркнул я. Представляться самому не очень хотелось, но я решил все-таки поиграть в светскую беседу. – Топляков Александр, бывший сержант…

 

– …и Коробкова Елена Викторовна, инспектор Госнежохраны, – раздался звонкий голос за моей спиной. – Вашими стараниями – тоже бывшая.

 

Я с восхищением оглянулся на Леночку. В свете прожектора девушка казалась особенно маленькой и хрупкой, но тем не менее вид у нее был весьма решительный. Вот это боевая подруга, с ней хоть к черту на рога можно!

 

«Ну все, теперь нам точно конец», – обреченно подумала я и приготовилась к смерти.

 

– Леночка?! – изумленно ахнул кто-то из темноты.

 

Девушка злорадно улыбнулась и грациозно присела на торопливо подсунутый обслугой стул.

 

– Добрый вечер, Лешенька, – пропела она, – ты не волнуйся, я помню, что ты меня в гости звал. Сейчас мы тут с Андреем Даниловичем поговорим и к тебе перелетим!

 

Ответа не последовало – видимо, приглашение отменялось.

 

– Погодите, – нахмурился бизнесмен. – Топляков… Коробкова…

 

– Ой, блин, это ж те электрики, что днем машину у соседских ворот чинили! – «подсказал» шефу мужик в черной куртке. Приглядевшись, я опознал в нем давешнего братка с задатками автомеханика. – Ну вы даете, так классно придурков отыграли! Я и то купился…

 

– Ага, – мрачно поддакнул я, – неделю репетировали.

 

– Витя, не встревай! Так вы те самые инспектора из Госнежохраны?! – Уважения в голосе Андрея Даниловича ощутимо прибавилось, а название нашей конторы он вообще произнес чуть ли не с благоговейным придыханием.

 

– Ну да. – Я глянул на Ленку, но девушка так же озадаченно пожала плечами.

 

– Шеф, может…

 

– Нет, – спокойно отрезал бизнесмен. – Лучше приведи сюда Наумова, пусть он сам все господам… кхм… инспекторам объясняет. А заодно и мне.

 

– Хотите сказать, что вы сами ни сном, ни духом? – съязвил я.

 

– Совершенно верно, – невозмутимо подтвердил бизнесмен. – Александр, подумайте сами: я же не обязан вникать в мелкие детали всех проектов, которые ведет моя фирма.

 

– Мелкие? – Я повысил голос. – Два трупа для вас – «мелкие детали»?!

 

Филлипюк, криво усмехнувшись, промолчал.

 

Несколько минут мы молча сверлили друг друга взглядами. Мне все больше хотелось пить, но прикоснуться к услужливо наполненному обслугой стакану я так и не рискнул. Во-первых, мало ли чего они туда умудрились подмешать, во-вторых, трясущийся в руке пластик вряд ли добавит нам очков.

 

– Э-э… звали, Андрей Данилович? – На полянке появилось новое, красное даже в темноте лицо – видно, наш визит застал его в бане.

 

– Ну здравствуйте, товарищ оперуполномоченный! – Я наконец вспомнил, где слышал эту фамилию, а заодно и голос – через дверцу Ленкиного шкафа.

 

– З-здравствуйте, Александр Андреевич, – с запинкой отозвался тот, непонимающе косясь на бизнесмена. Судя по мстительной Леночкиной полуулыбке, наедине с ней он выглядел куда увереннее.

 

Сейчас роли поменялись.

 

– Сделайте одолжение, – тон Филлипюка был весьма далек от просительного, – отчитайтесь перед нами по делу, над которым вы сейчас работаете.

 

– Но, Андрей Данилович, – удивленно вытаращился на него Наумов, – если вы о проекте строительства паркинга, то ведь еще вчера решили, что все, замораживаем и откладываем до лучших времен…

 

– А позавчера? – вкрадчиво спросил я.

 

– Э-э…

 

– Давайте уж с самого начала, Наумов, – посоветовал бизнесмен. – Чтобы раз и навсегда прояснить эту неприятную ситуацию.

 

– Ну если с начала, – совсем сник опер, – то месяц назад шеф поручил мне собрать максимум сведений о вашей конт… то есть о Госнежохране. Желательно – компрометирующих.

 

– Для чего? – быстро спросила Лена.

 

Наумов снова заколебался.

 

– Рассказывайте, – устало приказал фирмач. – Ничего сверхтайного тут нет.

 

– Так для чего? – поторопил я.

 

– Чтобы доказать, что здание Госнежохраны впустую занимает перспективное место в центре города, и уговорить мэра подписать приказ о переезде учреждения и сносе строения. Я связался со своими прежними коллегами в минском УВД…

 

– Прежними? – На этот раз Наумова перебил я. – Так ты не опер?

 

– Бывший, – ответил за того Андрей Данилович. – И нынешний сотрудник ЧОПа «Цербер-плюс», контрольный пакет акций которого… короче говоря, это часть моей службы безопасности.

 

– Информации, – продолжил липовый оперуполномоченный, – мне удалось собрать немного… я бы сказал, на удивление мало. Сейчас-то я понимаю, что стоило бы придать этому больше внимания и уже тогда насторожиться, но все имеющиеся у нас сведения говорили о том, что это третьеразрядная контора, которая держится на плаву только благодаря причуде мэра. Так что я сдал шефу подробный отчет и забыл об этом деле… Ну еще попросил знакомых держать меня в курсе, если эта Госнежохрана вдруг где-нибудь засветится. Собственно, мы так про разгон ролевиков и узнали – мой бывший стажер в бригаде, он и позвонил, а тогда уж…

 

– Узнали? – иронично уточнил я.

 

– Ну да. Погодите, – вытаращился теперь уже на меня бывший опер. – Вы что, меня… то есть нас подозреваете в убийстве этого ролевика?

 

– А что, не должен? – насмешливо спросил я. – Qui prodest,[4] как говорили в таких случаях римляне.

 

– Но как?! Как, по-вашему, мы бы сумели это организовать? Во-первых, это надо было знать, что вы поедете разбираться с этими ролевиками…

 

– Тоже мне, проблема, – фыркнул я. – Пара «жучков» к Серафиму в кабинет – и вы в курсе всех тамошних дел.

 

– Ерунда какая, – так убедительно возмутился Наумов, что я понял: «жучки» у дяди в кабинете были. – А к вам в голову, скажете, мы тоже какую-нибудь микросхему запихали? Без вашего «пиротехнического шоу» убийство было бы невозможно… по крайней мере, невозможно было бы приплести к нему вас, а через вас – Госнежохрану! Кто и как мог предвидеть такой поворот событий?

 

– Успешная импровизация, – неуверенно возразил я. – Если слежка была, то сообразили, как можно подставить.

 

– Да бросьте, вы же сами понимаете, что это чушь. Если б мы хотели кого-то подставить, то впутали б качественно. А не так, чтобы милиция уже на третий день следствия перекинула вас из главных подозреваемых чуть ли не в потерпевших.

 

В первый момент я решил, что ослышался.

 

– Как?! И кого ж они тогда подозревают?

 

– А это уж ВАМ виднее, – угодливо, без малейшей издевки, развел руками Наумов. – А-а-а, это вы меня проверяете, да? В таком случае на данный момент официальная причина убийства Валерия Кожевникова – личная месть. Покойный, как выяснилось в ходе расследования, был весьма падок на слабый пол, а при таких раскладах… там ребята уже замаялись проверять его бывших пассий, причем каждая вторая уверена, что «Валерочку» грохнули именно из-за нее, единственной и неповторимой. Да вы ж сами эту версию отрабатывали, – вдруг почти выкрикнул он, – потому и к врачу приехали.

 

– Которого тоже убили, – ехидно напомнила Леночка.

 

– Ну там-то у вас алиби железобетонное! Хотя, – развеселившись, добавил Наумов, – ребята из уголовки на вас, конечно, матерятся почем зря. Они-то не в курсе, что вы из серьезного учреждения, думают: пара любителей-лоботрясов под ногами суетится.

 

– А вы что думаете?

 

– А что мы можем думать? – пожал плечами «опер». – Наше дело маленькое: как только оттуда позвонили – сразу же отработали «полный назад».

 

Мы с Леночкой озадаченно переглянулись.

 

– Чего-чего? Откуда – оттуда?

 

– Да-да, разумеется, полная секретность! – торопливо закивал Наумов. – Собственно, я не понимаю, зачем потребовалось это шоу с вертолетом… могли бы и к себе вызвать. Хотя, конечно, – поспешно добавил он, – я в вашу специфику не лезу, надо – значит, надо.

 

Мы тоже ничего не понимали, но дальнейшие расспросы вызвали бы подозрения и испортили грозную репутацию загадочных «тех».

 

– А за мной вы зачем охотились? – с вызовом поинтересовалась Леночка. – То с пистолетом, то со стеклом…

 

– Чего? – Наумов и Филлипюк изумленно переглянулись. – Барышня, зачем нам вас убивать? Мы ж не бандиты какие-то. Просто немного за вами проследили, в ваших же интересах – вдруг этот… то есть ваш друг действительно оказался бы маньяком и вас похитил?

 

– Просто? ПРОСТО?! Так, выходит, я лишилась мобилки, испоганила машину, сплю в мышатнике и питаюсь макаронами «просто» из-за вашей дурацкой слежки?! – прошипела Леночка, и я увидел, как в голубых глазах белокурого ангелочка разгорается адское пламя. – Саня! Дай мне обрез.

 

– Зачем?!

 

– Где он у тебя?! – Девушка, не обращая внимания на слабое сопротивление (ну не драться же с ней на виду у только-только укрощенного фирмача?!), уже распахнула на мне камуфляжку и вцепилась в оружие обеими руками.

 

– Ленка, он заряженный! – попытался напугать ее я. – Щас как пальнет мне в бок!

 

– Ничего, перезаряжу!

 

Я услышал отчетливый треск ремня и понял, что недооценивал могучих белорусских женщин.

 

– Пусти, кому сказал! – И выронил рацию.

 

В следующую секунду на полянке не осталось ни одного стоящего человека. Даже Андрей Данилович с удивительным для штатского проворством опрокинулся на землю вместе со стулом, а вслед за ним и я. Чертовы рефлексы!!!

 

По крайней мере, Леночку это отрезвило.

 

– Извините, – смущенно пробормотала она, вжимаясь в спинку стула.

 

Я подобрал рацию, и мы с Андреем Даниловичем вернулись за стол, усиленно, но безуспешно делая вид, что ничего особенного не произошло. На заднем плане медленно поднималась смущенная охрана; гости так рисковать не спешили.

 

– Со своей стороны, – подвел итог Филлипюк, – могу заверить, что если ваше руководство считает, что наши действия причинили… ущерб, мы готовы к диалогу по поводу его компенсации. И в подобных, – он указал на вертолет за моей спиной, – «намеках» нет абсолютно никакой надобности.

 

– Что ж, – фальшиво-радостно произнес я, – раз мы обо всем договорились, можно и прощаться. Приятно было с вами познакомиться, Андрей Данилович, надеюсь, не в последний раз видимся.

 

– Вы уже улетаете? – Странно, но в голосе бизнесмена вместо радости сквозила паника.

 

– А что, хотите пригласить нас на ужин?

 

– Н-нет, просто, – Андрей Данилович вздрогнул, – вы, гм, так экспрессивно комментировали процесс посадки…

 

Я вспомнил неудачную попытку включить фары, сопровождавшуюся странным грохотом за бортом, и мысленно обругал себя последними словами.

 

– Что, боитесь – на голову вам рухнем?

 

Судя по виду фирмача, как раз такого исхода он и опасался, но озвучить это не решался. Леночка тоже не торопилась подниматься со стула, глядя на вертолет с невыразимым ужасом.

 

Честно признаться, я был с ними согласен. Хотя успешный полет досюда и внушил мне кое-какую уверенность в своих пилотских способностях, я все же ясно понимал, что успех этот был чудом, причем в степени «офигеть, так не бывает!».

 

– Ладно, – насмешливо сказал я, – так уж и быть, второй раз вас пугать не будем. Пусть кто-нибудь подкинет нас до аэроклуба… ну и заодно там освободит сторожа, вынесет ему благодарность от лица… наших и скажет, где можно забрать вертолет.

 

– Конечно-конечно! Вот он, – повеселевший Филлипюк махнул рукой в сторону почтительно замершего Наумова, – отвезет. Только… э-э-э… может, вы вначале все-таки обезвредите свое взрывное устройство?

 

– А, ну это просто, – рассмеялся я. – Крекс, фекс, пекс… готово!

 

– Хороший блеф, – с нервным смешком прокомментировал бизнесмен. – Да, еще… Надеюсь, в ближайшее время все эти недоразумения благополучно разрешатся… для вас, – с нажимом уточнил он. – И если в итоге вы все же останетесь без работы… (Я с удивлением увидел, как Андрей Данилович протягивает мне черный с золотом прямоугольник)… я даже не буду интересоваться послужным списком – вы и без того проявили себя достаточно ярко.

 

– Подумаю, – соврал я, вставая и подавая Леночке руку. – Всего хорошего.

 

Наумов уже ждал нас возле «бумера», вытянувшись в струнку около распахнутой задней дверцы.

 

– Куда едем?

 

– К повороту на аэроклуб, – опередила меня девушка. – А дальше уж мы сами.

 

– Без проблем, – кивнул бывший следак. – Садитесь, домчу с ветерком.

 

Не знаю, как Лену, а лично меня всю обратную дорогу не покидало ощущение сюрности происходящего. Окончательно же моя вера в реальность пошатнулась, когда «бумер» притормозил у кромки леса, за которой прятался наш гольфик.

 

– Елена Викторовна, – помявшись, заговорил Наумов. – Я понимаю, что вы навряд ли питаете ко мне сколь-нибудь добрые чувства…

 

– Правильно понимаете, – злорадно подтвердила Лена.

 

– Я могу извиниться, – пылко заверил ее бывший опер. – То есть готов принести вам самые глубочайшие и искренние извинения…

 

– Короче, – не выдержал я. – Чего вам надо?

 

– Хотел узнать, не ли в вашей конторе вакансий, – опустив глаза, пробормотал Наумов. – Понимаю, звучит нелепо… Но если бы вы знали, как мне надоело пахать на этих толстосумов! Да, деньги… не бешеные, но приличные. Только человеком себя уже не чувствуешь…

 

– Угу, – мрачно сказал я. – Сейчас разрыдаюсь от умиления.

 

– Саня, перестань, – одернула меня Лена. – Вот. – Порывшись в сумочке, напарница протянула Наумову белый прямоугольник. – Обратитесь к Серафиму Петровичу… и не забудьте упомянуть, что вы от нас.

 

– Спасибо, Елена Викторовна! – Похоже, не сиди мы в машине, Наумов бы сейчас «пал ниц». – Огромное спасибо! Честное слово, вы…

 

– Пока не за что, – оборвала его восторги Лена. – Поскольку обещать, как вы понимаете, я ничего не могу. Позвоните, попробуйте.

 

– Да-да, конечно… – истово закивал Наумов, глядя на визитку так, словно это был пропуск от райских врат или хотя бы чек со знаком $ и семью нулями перед запятой. Ё-моё, за кого ж он нас принимает?! – Вот… и мою на всякий случай возьмите!

 

Лена не глядя сунула ее в карман и подчеркнуто казенным тоном объявила:

 

– Что ж, всего доброго!

 

Мы выбрались из машины и с видом бесстрашных секретных агентов исчезли во мраке (точнее, спрятались за ближайшими кустами, молча пронаблюдав, как черный «бумер» срывается с места и свет его фар теряется вдали).

 

– Лен, – спросил я уже в «гольфике», – а на фига?

 

– Решила, пусть Серафим Петрович хоть так узнает, что мы пока живы и здоровы, – каким-то странным тоном отозвалась девушка.

 

– А-а… – протянул я. – Умница, мне и в голову не пришло. А чего стоим?

 

– Задумалась. – Напарница мотнула головой, стряхивая оцепенение, и, врубив мотор, принялась разворачиваться.

 

– О чем?

 

– Сань, ты им поверил? – Даже при тусклом свечении приборной доски было видно, как блестят у Леночки глаза и полыхают щеки. Я снова невольно ею залюбовался.

 

Первый мыслью было заявить: нет! Ежу понятно, что фирмачи отрицали бы свою вину при любом раскладе, будь даже на каждом из них по кладбищу невинноубиенных. Но какой-то дурацкий внутренний червяк назойливо бормотал: не врали, не врали, не соврали…

 

– Поверил, – сдавшись, сказал я. – Хоть и глаза у них хитрющие, и наверняка потом попытаются какую-нибудь пакость подстроить, а – верю. Не их работа.

 

– Я тоже, – со вздохом признала Леночка. – Сань, выходит… ты теперь спокойно можешь пойти в милицию? Раз тебя больше ни в чем не обвиняют?

 

– Может, и не обвиняют, – фыркнул я. – Но вот засадить, чисто для профилактики, вполне способны. К тому же Наумов как раз мог соврать, чтобы я, дурак, сам голову в петлю сунул. Удивляюсь еще, что он тишком ОМОН не вызвал, пока мы с его шефом базарили.

 

– ОМОН?! Ну ты даешь! – Девушка слегка истерически расхохоталась. – Ты рожи его гостей видел?

 

– Рожи как рожи, – проворчал я. – Вытянутые.

 

– И ты никого не узнал?! Да их же в новостях постоянно показывают! Тот, лысый, что возле Наумова стоял, – в налоговой работает, толстый с усиками – заместитель министра, не помню только какого.

 

– Ну и что?

 

– Сань, это же госчиновники! Им не положено заниматься бизнесом, тем более коррупцией, у Батьки с этим строго – за взятку в сто баксов на три года посадить могут.

 

– Так ведь криминал еще доказать надо. Может, у них дружеская вечеринка была?

 

– А бумаги, которые мы им по всему участку развеяли? Я видела, даже по ту сторону забора валялись. Нет, они там явно что-то замышляли, а мы им всю малину испортили! ОМОНа только для полного счастья не хватало. – Леночка снова начала подхихикивать, а потом как-то сразу сникла и жалобно простонала: – Сань, я чувствую себя полной дурой!

 

– Да ладно, – хмуро сказал я. – Оба хороши. Как он ту бумажку хватанул… блин, знал бы, сам ОМОН вызвал.

 

– Зачем?!

 

– Если они все-таки врали, то им бы после такого налета резко стало не до нас. А если нет… ну, просто помог бы Батьке в священной борьбе с коррупцией.

 

Леночка, не разделяя моего патриотизма, следила за дорогой, снова начав покусывать губу.

 

– Сань… что ж нам теперь-то делать?

 

– Не знаю, – после долгой паузы сказал я. – Сейчас – не знаю.

 

И куда более уверенным тоном добавил:

 

– А когда не знаешь – спать надо! Утро вечера мудренее, на свежую голову все и обсудим.

 

Я и правда так считал, да только несвежая голова упорно не желала отключаться, раз за разом, словно зацикленный видик, прокручивая в уме события этой ночи. Кончилось это тем, что, когда мы заехали на уже почти ставший родным дачный участок, я не вылез из машины, а расхохотался, надрывным смехом выплескивая напряг мышц и нервов.

 

– Сань, ты чего? – испуганно отшатнулась девушка.

 

– Я… я идиот, Лен! Там, в вертолете… АП-34Б… автопилот… руку протянуть и включить… забыл, напрочь! И чуть обоих не угробил, кретин эдакий!

 

– Да успокойся ты! – сердито шикнула напарница. – Не разбились же… чего сейчас вспоминать, душу травить.

 

– Верно, не разбились… блин, какой же я чудак на букву «м»…

 

– Ну и сиди тут, страдай, – вконец разозлилась Ленка, распахивая дверцу. – А я действительно спать пойду.