Муру на блюде доедаю подчистую.
Глядите, люди, как я смело протестую! Хоть я икаю, но твердею как Спаситель, И попадаю за идею в вытрезвитель. Вот заиграла музыка для всех, И стар и млад, приученный к порядку - Всеобщую танцует физзарядку, Но я - рублю сплеча, как дровосек: Играют танго - я иду вприсядку. Объявлен рыбный день - о чем грустим? Хек с маслом в глотку - и молчим как рыбы. Повеселей: хек семге - побратим. Наступит птичий день - мы полетим, А упадем - так спирту на ушибы. # 020 1975 Я был завсегдатаем всех пивных… Я был завсегдатаем всех пивных, Меня не приглашали на банкеты: Я там горчицу вмазывал в паркеты, Гасил окурки в рыбных заливных И слезы лил в пожарские котлеты. Я не был тверд, но не был мягкотел, Семья прожить хотела без урода, В ней все - кто от сохи, кто из народа. И покатился {я} и полетел По жизни - от привода до привода. А в общем - что? Иду - нормальный ход, Ногам легко, свободен путь и руки. Типичный люмпен - если по науке, А по уму - обычный обормот, Нигде никем не взятый на поруки. Недавно опочили старики - Большевики с двенадцатого года. Уж так подтасовалася колода: Они - во гроб, я - в черны пиджаки, Как выходец из нашего народа. У нас отцы - кто дуб, кто вяз, кто кедр, Охотно мы вставляем их в анкетки, И много нас, и хватки мы, и метки, Мы бдим, едим, восшедшие из недр, Предельно сокращая пятилетки. Я мажу джем на черную икру, Маячат мне и близости и дали, - На жиже, не на гуще мне гадали. Я из народа вышел поутру, И не вернусь, хоть мне и предлагали. Конечно, я немного прозевал, Но где ты, где, учитель мой зануда? Не отличу катуда от ануда! Зря вызывал меня ты на завал - Глядишь теперь откуда-то оттуда. # 021 1975 Я юркнул с головой под покрывало… Я юркнул с головой под покрывало, И стал смотреть невероятный сон: Во сне статуя Мухиной сбежала, Причем - чур-чур! - колхозница сначала, Уперся он, она, крича, серчала, Серпом ему - и покорился он. Хвать-похвать, глядь-поглядь - Больше некому стоять, Больше некому приезжать, Восхищаться и ослеплять. Слетелись голубочки - гули-гули! Какие к черту гули, хоть кричи! Надули голубочков, обманули, Скользили да плясали люли, люли, И на тебе - в убежище нырнули, Солисты, гастролеры, первачи. Теперь уж им на голову чего-то Не уронить, ничем не увенчать, Ищи-свищи теперь и Дон-Кихота В каких-то Минессота{х} и Дакота{х}. Вот сновиденье в духе Вальтер Скотта. Качать меня, лишать меня, молчать! # 022 1975 Что брюхо-то поджалось-то… Что брюхо-то поджалось-то, - Нутро почти видно? Ты нарисуй, пожалуйста, Что прочим не дано. Пусть вертит нам судья вола Логично, делово: Де, пьянь - она от Дьявола, А трезвь - от Самого. Начнет похмельный тиф трясти - Претерпим муки те! Равны же во Антихристе, Мы, братья во Христе... # 023 Песня о погибшем летчике Дважды Герою Советского Союза Николаю Скоморохову И его погибшему другу Всю войну под завязку Я все к дому тянулся, И хотя горячился - Воевал делово, - Ну а он торопился, Как-то раз не пригнулся - И в войне взад-вперед обернулся За два года - всего ничего. Не слыхать его пульса С сорок третьей весны, - Ну а я окунулся В довоенные сны. И гляжу я дурея, И дышу тяжело: Он был лучше, добрее, Добрее, добрее, - Ну а мне - повезло. Я за пазухой не жил, Не пил с господом чая, Я ни в тыл не просился, Ни судьбе под подол, - Но мне женщины молча намекали, встречая: Если б ты там навеки остался - может, мой бы обратно пришел?! Для меня - не загадка Их печальный вопрос, - Мне ведь тоже несладко, Что у них не сбылось. Мне ответ подвернулся: "Извините, что цел! Я случайно вернулся, Вернулся, вернулся, - Ну а ваш - не сумел";. Он кричал напоследок, в самолете сгорая: "Ты живи! Ты дотянешь!" - Доносилось сквозь гул. Мы летали под богом Возле самого рая, - Он поднялся чуть выше и сел там, Ну а я - до земли дотянул. Встретил летчика сухо Райский аэродром. Он садился на брюхо, Но не ползал на нем. Он уснул - не проснулся, Он запел - не допел. Так что я вот вернулся, Глядите - вернулся, - Ну а он - не успел. Я кругом и навечно Виноват перед теми, С кем сегодня встречаться Я почел бы за честь, - Но хотя мы живыми До конца долетели - Жжет нас память и мучает совесть, У кого, у кого она есть. Кто-то скупо и четко Отсчитал нам часы Нашей жизни короткой, Как бетон полосы, - И на ней - кто разбился, Кто взлетел навсегда...
|
