Что происходит? – спросила я.

Я Ричарда предупреждал, – сказал Рафаэль, – но он всегда был очень силен.

О чем предупреждал? – спросила я.

Он вызывает в Ричарде зверя, mа petite, – объяснил Жан-Клод. – Я видал, как он это делает.

Тело Ричарда билось в судорогах, голова билась об пол с резким стуком. Он перевернулся на бок, но вампир остался на нем и шептал, шептал.

Ему удалось таким образом вызвать твоего зверя? – спросила я у Рафаэля.

Да.

Я посмотрела на него. Он глядел на борьбу, не поворачиваясь ко мне.

Он вызывал моего зверя, и будто вода текла по коже, а потом ушла. Он повторял это и повторял, а потом я отключился. Очнулся я уже на столе, где ты меня нашла, со снятой кожей.

Он говорил безразличным голосом, будто речь шла о ком-то другом.

Помоги ему! – обратилась я к Жан-Клоду.

Если я войду в круг, Падма получит повод меня вызвать. На дуэли он меня убьет.

Значит, он тебя провоцирует.

А еще и получает удовольствие, mа petite. Сломать сильного – это для него величайшая в жизни радость.

Изо рта Ричарда вырвался крик, перешедший в вой.

Я ему помогу.

Как, mа petite?

Меня Падма на дуэль вызвать не может и воззвать к моему зверю – тоже. Прикосновение усиливает действие меток?

Oui, ma petite.

Я улыбнулась и пошла к Ричарду. Жан-Клод не пытался меня остановить. Никто не пытался.

Ричард сумел подняться на колени с прилипшим к его спине вампиром. Глаза у него стали желтыми, волчьими, и он был на грани паники. Он находился так близко от меня, что я ощущала его зверя как огромный силуэт под водой темного озера. Вырвавшись на поверхность, этот зверь захватит Ричарда. Рафаэль смирился со своим поражением, Ричард не смирится. Оно его убьет.

Что ты делаешь, человек? – спросил Падма, поднимая на меня глаза.

Я его лупа и его третий. Я делаю свою работу.

Я взяла лицо Ричарда в ладони, и этого хватило. Физическое прикосновение помогло ему восстановить власть над собой. Сердце его забилось медленнее, конвульсии стихли. Огромная тень нырнула обратно в глубины. Ричард тянул метку, как утопающий соломинку, за которую он ухватился.

Нет! – крикнул Падма. – Он мой.

Я улыбнулась ему в лицо:

Нет, он мой. Нравится тебе это или нет, но он мой.

Глаза Ричарда приобрели обычный карий цвет, и он сумел выговорить:

Спасибо.

Падма встал так быстро, что это почти казалось волшебством, схватил меня за руку так сильно, что мог бы остаться синяк, и тогда я сказала:

Ты не можешь меня вызвать на дуэль, поскольку я не вампир. Ты не можешь пить мою кровь, потому что лишь один раз за ночь я могу быть жертвой, и я уже была ею у Ашера.

Ричард валялся на полу – на самом деле полулежал, опираясь на руку, но я видела, насколько он устал, ослаб и измотан до костей.

Ты хорошо знаешь наши правила, Анита. – Падма дернул меня к себе, наши тела почти соприкоснулись. – Ты не вампир, ты не еда, но все равно ты его лупа.

Хочешь вызвать моего зверя? – спросила я. – Нельзя вызвать того, чего нет.

Я ощутил твою силу с тем вервольфишкой. – Падма поднял мою руку к носу и понюхал кожу, будто обоняя какие-то изысканные духи. – Ты пахнешь стаей, Анита. Что-то в тебе есть, что можно вызвать. Что бы оно ни было, я его получу.

Она в договор не входила, – сказал Жан-Клод.

Она вмешалась, – возразил Падма. – И тем самым стала участником вакханалии. Не беспокойся, я ей больно не сделаю. Слишком больно.

Он наклонился ко мне и заговорил тихо-тихо. По-французски, а я недостаточно знаю язык, чтобы понимать. Я уловила слова, означающие волка, силу, луну, и ощутила, как из меня поднимается сила. Слишком сразу это произошло после Джейсона. Слишком близко к поверхности была сила, слишком рядом. Падма вызывал ее, а я не знала, как ее остановить. Горячей волной бежала сила по моей коже. Колени подогнулись, и Падма подхватил меня, свалившуюся ему в руки.

Ричард тронул меня за ногу, но было поздно. Он хотел усилить мое самообладание, как сделала для него я, но у меня уже не было над собой власти. Падма звал, и мунин ответил. Второй раз за час я вызывала Райну.

Сила заполнила кожу, и я встала, прижавшись к Падме, глядя на него с трех дюймов. Сила хотела коснуться кого-нибудь, кого угодно. Ей было все равно, а мне – нет. И на этот раз я смогла отказаться.

Нет, – сказала я и оттолкнулась от него, падая на пол.