Июня (3 июля) 1917 г.

Только что прочитанная резолюция обсуждалась у нас на комиссии и секции по национальному вопросу⁶⁶. После того, как внесенная нами, большевиками, была отвергнута и принята была за основу резолюция, внесенная тов. Абра­мовичем, мы выступили с внесением целого ряда попра­вок. Они вносились нашими товарищами финляндцами и поддерживались частью секции и нами. По мотивам голо­сования мы решили, что, будучи несогласными с мотиви­ровочной частью этой резолюции, мы тем не менее при­соединяемся к ней, к ее конкретным требованиям, внесен­ным главным образом по настоянию наших товарищей финляндцев. Но остается в силе основное наше отношение к финляндскому вопросу. Здесь у нас получается коренное расхождение, которое ясно определяет, кто мы такие, как мы подходим к этому национальному вопросу. Я говорила сегодня⁶⁷, что сами социалисты не могут иначе подойти к национальному вопросу, как с точки зрения рассмотрения того, помогает ли данное мероприятие, усиливает ли оно классовую борьбу рабочих, мирового пролетариата, усили­вает ли его крепость, мировую солидарность, или, наоборот, оно является новым препятствием в тяжелой борьбе про­летариата против капиталистов и капиталистического строя.

Подходя к финляндскому вопросу, мы видим тут такую картину: для пролетариата российского, для российской демократии сейчас крайне важно показать финляндскому пролетариату, что русская демократия является на деле защитницей интересов финляндского пролетариата. Слиш­ком много погрешил царизм перед Финляндией. Начиная с 1898 года начались постоянно усиливающиеся репрессии против Финляндии, а в 1910 году третья Дума по настоя­нию Столыпина провела такой закон, который аннулиро-217

вал самодержавие * финляндского народа и обращал ее просто в провинцию царского самодержавия. Теперь, со вре­мени русской революции — о Финляндии мы должны ска­зать, что финляндский пролетариат и весь финляндский народ в первые дни после революции возродил надежды на восстановление и даже на расширение финляндской авто­номии, [особенно] после обещаний, данных Времен­ным правительством в революционные дни. Но где те га­рантии, что Временное правительство — слуга капитали­стов российских, ведущих определенную империалистиче­скую политику, на самом деле исполнит данные обеща­ния? У нас не только нет гарантий, но есть доказательство того, что уже сейчас обещания эти не исполняются. В мар­товской декларации было сказано, что Финляндия восста­навливается во всех ее автономных правах, но до сих пор в Финляндии существовало такое положение вещей, при котором верховная санкция законов принадлежала русско­му царю. Пало самодержавие, и можно было думать, что революционная Россия признает за финляндскими народ­ными представителями верховную санкцию всех законов. Финляндцы указывают, что финляндский народ расширил верховную санкцию, которая остается за центральной рос­сийской властью; мало того — вы знаете прекрасно, что арестованный генерал-губернатор Зейн и помощник его Боровитинов освобождены от суда, несмотря на то что они нарушали основные конституционные законы Финляндии. Является ли для вас какая-либо гарантия, что будут со­блюдаться и дальше интересы Финляндии?..

А это требование, которое сейчас усиливается буржуаз­ной прессой против Финляндии, стараясь раздуть сепара­тизм Финляндии, натравить русскую демократию против демократии финляндской?

И тем не менее мы должны сказать, что финляндский пролетариат до сих пор находится в тесном единении с про­летариатом российским, доверяет этому пролетариату и в тяжелое время российского самодержавия он шел рука об руку с русскими социалистами. Финляндская рабочая пар­тия указывает, как отражалась на Финляндии борьба рево­люционного русского пролетариата, на поднятии энергии и надежды финляндского пролетариата, на росте в Финлян­дии уверенности, что с победой российской революции ре­* Речь идет о самоуправлении.— Ред.

шится для Финляндии вопрос о финляндской самостоя­тельности. Со времени революции финляндская рабочая партия уже удвоилась: в феврале насчитывалось 70 тысяч человек финляндской партии, теперь — больше 100 тысяч; в провинциальных * союзах — уже 15 тысяч человек.

Финляндский пролетариат учитывает влияние револю­ционной волны, исходящей от России, но политика Вре­менного правительства вместе с тем усиливает и сепара­тистские тенденции у средней и у мелкой буржуазии в Финляндии. Крупная буржуазия желала бы опереться на Россию: она так далеко не идет, как средние, в сепаратиз­ме, который исходит от мелкой и средней буржуазии Фин­ляндии. И здесь для русского пролетариата крайне важно пробить брешь, нарушить это единство, классовый мир ме­жду буржуазией финляндской и рабочим классом Финлян­дии, притянуть к нам революционное финляндское прави­тельство. А для этого нужно на этом съезде не только декларировать требования финляндской автономии, но и перечислить все те мероприятия, которые должны быть проведены непосредственно сейчас, все те мероприятия, которые должны быть проведены в жизнь, т. е. вопрос о Сейме, вопрос о назначении чиновников самими фин­ляндцами, вопрос о том, что вся налоговая таможенная по­литика Финляндии исключительно принадлежит ведению финляндского народа. Вот почему мы настаиваем на вклю­чении всего этого в ту резолюцию. Но в той резолюции не хватает одного государственного пункта, который есть в нашей резолюции. Мы говорим, что победа финляндского пролетариата и народа и утверждение его самостоятельно­сти и его прав зависят от победы российского пролетариа­та над российским империализмом. Это крайне важно, без этой победы нет никакой гарантии, что обещания, данные сейчас Финляндии, на самом деле осуществятся. В таком духе и составлена резолюция, которую я сейчас прочту:

«Торжественные обещания Временного правительства, данные Финляндии в марте 1917 года, в дни великой рево­люции, о признании полной автономии Финляндии, до сих пор остаются мертвой буквой⁶⁸. На деле Временное прави­тельство по отношению к Финляндии продолжает поли­тику угнетения маленьких наций, присущую империа­лизму.

* Речь идет, очевидно, о профессиональных союзах.— Ред.

Ссылаясь на суверенитет России, откладывая вопрос о расширении автономных прав Финляндии до Учредитель­ного собрания, Временное правительство оставляет в силе положение вещей, при котором высшей инстанцией, ре­шающей вопросы внутренней жизни Финляндии, является центральная власть в России. Вследствие этого не только тормозится проведение важнейших для финляндского ра­бочего класса социальных мероприятий, что выгодно толь­ко для буржуазии Финляндии, но и остается за русской центральной властью право созывать и распускать Сейм, санкционировать те законы, одобренные Сеймом, которые по толкованию генерал-губернатора касаются общегосудар­ственных интересов, назначать членов финляндского пра­вительства и высших должностных лиц и т. и. Мало того, Временное правительство, как бы подчеркивая недемокра­тичность взятого им курса, освобождает от суда генерала Зейна и Боровитинова, несмотря на то, что их действия явно нарушали основные конституционные законы края. Но торжество политики русского империализма совершен­но не отвечает интересам ни финских, ни русских трудя­щихся масс. Оно выгодно лишь представителям капитала как русского, так и финского. При сохранении такого по­ложения вещей буржуазия Финляндии в нужных ей случаях всегда сумела бы найти опору в буржуазном пра­вительстве России против собственных финских рабочих масс.

С другой стороны, и интересы русской революционной демократии властно диктуют поддержание требования финляндского народа на самоопределение, вплоть до пра­ва на отделение.

Поддерживая это требование, русская революционная демократия направляет свой удар против империализма отечественного и этим не только закрепляет связь между пролетариатом финляндским и русским в борьбе с общим врагом, но и облегчает революционную борьбу рабочего класса других стран против империализма мирового.

Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, при­знающий право всех народов на самоопределение, требует немедленного осуществления этого права, вплоть до от­деления по отношению к Финляндии.

Съезд вместе с тем клеймит недостойную травлю со стороны русской буржуазной печати финского народа и попытки этой печати усмотреть измену русской революции

и предательство русской демократии в стремлениях Фин­ляндии отстоять свою самостоятельность.

Эта травля финнов русской буржуазной печатью тем более бесстыдна, политика Временного правительства тем более недемократична, что финский народ не ставит в на­стоящее время требования немедленного отделения, остав­ляя вопросы внешней политики до формального утверж­дения Учредительного собрания, откладывая вопрос о вы­воде войск из Финляндии до окончания войны и требуя лишь от Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов как от выразителя воли революционной демократии Рос­сии:

1) Принципиального признания права Финляндии на независимость.

2) Немедленного проведения в жизнь всех тех предва­рительных мер, которые вытекают из этого права. А имен­но: признать за Сеймом право принятия и окончательной санкции всех законов, включая дело заведования государ­ственным хозяйством, налоговой и таможенной политики края; созыв и роспуск Сейма исключительно самим Сей­мом; назначение самим народом финских членов финского правительства и должностных лиц от высших до низших; установление ответственности правительственной власти Финляндии исключительно перед финским народом и пе­ред его представителями.

Финляндия признает тесную экономическую связь, су­ществующую между ней и Россией, и отнюдь не стремит­ся к экономической изоляции от России. Напротив, Фин­ляндия считает, что свободная, самостоятельная республи­ка Финляндии, существующая возле свободной России, всегда сможет урегулировать этот вопрос в интересах обо­их народов, но подобная регулировка должна совершаться в области экономических отношений Финляндии и Рос­сии так, как и по отношению к другим странам,— путем добровольных договоров, а не под давлением политического господства русской буржуазии.

Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов уверен, что взаимное доверие между рабочими финскими и рус­скими, близкое сотрудничество их в целях борьбы с поли­тикой империализма за свержение капитализма и за во­дворение социалистического строя обеспечиваются лишь признанием прав на полную политическую самостоятель­ность Финляндии.

Перед пролетариатом финским и русским стоит общий враг — империализм. Успешная же борьба с империализ­мом требует прежде всего от рабочей демократии разрыва со своей собственной отечественной буржуазией и, следо­вательно, как в России, так и в Финляндии следование по линии отчетливой классовой пролетарской политики.

Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов глубоко убежден, что, какие бы государственные взаимоотношения ни были установлены между финской и русской буржуа­зией, пролетариат обеих стран останется солидарен и един.

К социализму русский и финский пролетариат пойдут вместе».

Печатается по книге: «Пер­вый Всероссийский съезд рабочих и солдатских де­путатов». М.—Л., 1931, том II, стр. 185—188.