Он сказал, что западные женщины не похожи на индийских, которые обычно сидят дома.

Однако потом Прабхупада обнаружил, что ученицы не сумели предусмотреть всех тонкостей. До начала программы оставалось всего два дня, но никто так и не позаботился о том, чтобы установить большой навес. Прабхупада сказал, что организаторская работа — не женское дело. Услышав такую оценку, девушки расстроились. Когда же они показали напечатанное ими приглашение на фестиваль, Прабхупада рассердился еще больше.

— Не по стандарту, — сказал он.

Вместо «Международное Общество сознания Кришны» в приглашении было только «А.Ч. Бхактиведанта Свами и его иностранные ученики».

— Что это значит? — закричал Прабхупада.

— Что, Шрила Прабхупада? — не поняла Каушалья.

— Иностранные! Почему «иностранные», а не «американские и европейские»? Ведь именно это привлекает людей – то, что вы американцы и европейцы! Да что с вас возьмешь? Вы всего лишь женщины!

Девушки в слезах выбежали из комнаты.

Шьямасундара помог Каушалье и Шримати напечатать новые приглашения, и они вернулись к Прабхупаде. Но сейчас его настроение было совсем иным. От гнева не осталось и следа. Наоборот, он был очень ласков. В конце концов, ученицы старались изо всех сил. С обезоруживающей откровенностью Прабхупада заговорил о том, как трудно быть духовным учителем.

— Я ругаю вас, потому что это мой долг. Слово «ученик» предполагает обучение, и я обязан вас учить. Я ни на кого не сержусь, но по отношению к вам, моим ученикам, я обязан это делать, чтобы воспитывать вас.

Он утешил девушек, сказав, что они были искренни, только недостаточно опытны, поскольку не получили надлежащего воспитания. Присутствующих преданных удивила та искренность, с которой Прабхупада делился с ними тем, что чувствовал как их духовный учитель.

В последнюю минуту, ценой невероятных усилий, преданные раздобыли-таки пандал и успели установить его до начала программы. В день открытия состоялось праздничное шествие по улицам города, во главе которого был Прабхупада, восседающий на паланкине под огромным, богато украшенным зонтом. В процессии участвовали нарядно убранные слоны, духовые оркестры и толпы преданных из Индии, Америки и Европы, исполнявших киртан.

Первая программа Шрилы Прабхупады начиналась утром, сразу после даршана Говиндаджи, когда из храма выходила огромная толпа людей. Люди спешили в храм взглянуть на Радха-Говиндаджи, а затем шли в большой пандал «Харе Кришна», который располагался рядом с храмом. Утром в день открытия Прабхупада провел абхишеку — омовение мраморных Божеств Радхи и Кришны. Он нарек эти Божества, которые вскоре должны были отправиться в нью-йоркский храм, именами Радха-Говинда. Затем один из учеников Шрилы Прабхупады провел огненное жертвоприношение, а Прабхупада прочел лекцию на хинди. В программу остальных дней входили утренняя и вечерняя лекции, киртаны и раздача прасада.

* * *

Проповедуя в Джайпуре, Шрила Прабхупада продолжал посредством переписки с учениками решать вопросы ИСККОН по всему миру. Давая по две лекции в день, встречаясь со множеством гостей и полностью отдаваясь делам, мысленно он пребывал в других городах и думал о тех проблемах, что существуют там. Он руководил своим Движением на многих фронтах. Прибыв на место, Прабхупада разбивал там свой «лагерь» - точно полководец, который перемещается с одного участка на другой, следя при этом за ситуацией на всем фронте. Проповедь в Джайпуре была лишь малой частью его всемирной миссии.

В письмах в Калькутту он торопил своих учеников, побуждая их скорее взяться за освоение земли в Майяпуре, поскольку в марте, в день прихода Господа Чайтаньи, планировал провести там грандиозную церемонию открытия храма. К сожалению, правительство запретило иностранцам въезд в Надию по причине ее соседства с Бангладеш.

— Пожалуйста, сделайте все возможное, чтобы добиться разрешения на въезд, — просил он своих учеников в Калькутте, — все мы должны собраться там в день явления Господа Чайтаньи.

Вновь и вновь он высказывал свое отношение к запрету, наложенному властями.

Не вижу никаких проблем в том, что мы прибудем как обычные паломники, развернем свой лагерь и начнем непрерывный киртан. И все убедятся в том, что мы — искренние преданные Господа Чайтаньи, а не пакистанские шпионы.

Прабхупада писал в Найроби, вдохновляя учеников своими благословениями: