Преданные рвались продемонстрировать все достоинства его относительно тихой квартиры с замечательным видом на улицу.

— Это очень спокойное место для переводов, — сказал Рамешвара Свами.

— О, да, — сказал Шрила Прабхупада. — Когда ушел мой Гуру Махараджа, я остался один. Но он послал мне столько гуру, которые заботятся обо мне. Вы представители моего Гуру Махараджи.

— Мы — гуру-дасы, — сказал преданный.

— Вы заботитесь обо мне, — продолжал Прабхупада, — и я вам очень обязан. Иногда я вспоминаю свое детство. Отец очень, очень баловал меня. Я писал об этом. Хотя мой отец не был очень богатым человеком, он давал мне все, что я хотел. Он никогда меня не наказывал. Он любил меня всем сердцем. Затем, разумеется, у меня появились друзья, я женился. По милости Кришны все меня любили. И я приехал в эту чужую страну один, не имея ни друзей, ни знакомых. Но Кришна послал мне столько отцов, которые любят меня, и в этом смысле я счастливчик. Я спокойно коротаю последние годы своей жизни — это величайшая милость Кришны. Все возможно по Его милости. Итак, мы должны держаться за лотосы стоп Кришны. Тогда все возможно.

В течение всех десяти дней, пока Прабхупада был в Нью-Йорке, преданные пребывали в состоянии эйфории. Они ликовали. Городские власти дали им разрешение провести Ратха-ятру на Пятой авеню. Прабхупада как-то сказал, что Нью-Йорк — это самый важный город в мире и что небоскреб в этом городе мог бы стать для мира маяком сознания Кришны. И вот теперь у ИСККОН был свой небоскреб на Манхэттене, они готовят Ратха-ятру на Пятой авеню, и Прабхупада с ними.

Однажды утром Прабхупада отправился посмотреть на строящиеся колесницы. Джаянанда со своей командой показал ему усовершенствованную конструкцию гигантских колес. Джаянанда, неизлечимо больной лейкемией, целиком погрузился в служение, за которое Прабхупада и все преданные полюбили его: организацию Ратха-ятры и строительство колесниц.

Прабхупада ездил на утренние прогулки в Центральный парк. Проходя мимо знакомых дворов, он вспоминал старые времена — 1965 и 1966 годы. Однажды утром к нему в машину подсел Киртанананда Свами.

— У меня остались самые лучшие воспоминания о тех днях, — говорил Киртанананда. — Особенно утренние лекции, Шрила Прабхупада, когда вы сидели за письменным столиком. Солнце еще только появлялось на горизонте, и вы говорили около часа.

— Да, — отвечал Прабхупада, — там были только Хаягрива, ты и …

Прабхупада и Киртанананда вспомнили некоторых из тех первых преданных: Умапати, Карл Йоргенс, Джим Грин, Рая-Рама, Сатсварупа, Брахмананда.

— В то время, — сказал Прабхупада, — Киртанананда Махараджа съедал одну чапати.

— И больше ничего? — удивился Тамала-Кришна.

— Я предлагал ему, — вспомнил Прабхупада, — но он брал не больше одной или двух. Позднее он стал съедать их по дюжине. А тот парень, Стрьядхиша, съедал по меньшей мере двадцать чапати. Я говорил ему: «Стрьядхиша, хочешь еще?» «Да», — отвечал он. Я давал ему четыре штуки. Он съедал и их. А потом еще четыре.

— В те дни, — сказал Киртанананда, — мы все ели с подноса Прабхупады. Тогда был только один поднос с прасадом, и Прабхупада раздавал каждому понемногу, и все были довольны.

— Обычно я оставлял немного прасада про запас, — добавил Прабхупада. — Если кто-нибудь приходил, я его угощал.

— После лекции, — вспоминал Киртанананда, — вы всегда раздавали какой-то прасад. После киртана и лекции.

— Да, — сказал Прабхупада, — я хлопал в ладоши. На встречах я собирал не меньше шести и не больше двадцати долларов. Три раза в неделю.

Прабхупада торжествовал, что те времена, когда ему приходилось бороться за выживание, уже в прошлом, но воспоминания о тех днях вызывали в нем особенные, сладостные чувства. Настроение тех первых дней, когда, предоставленный сам себе, он чувствовал себя беспомощным, во всем полагаясь на Кришну, сменялось в нем удовлетворением, которое он испытывал сейчас, окруженный сотнями верных учеников. Сегодня, вспоминая старые добрые времена, он претворял в жизнь те изначальные цели, ради которых основывал ИСККОН в Нью-Йорке, и превращал его в «маяк нашей всемирной миссии».

Вечерами, на закате, Шрила Прабхупада вместе с учениками сидел на крыше своего небоскреба. Здание находилось в центре города, но здесь, на Вест-сайде было не так шумно, как в центральном Манхэттене. Сверху взору Прабхупады открывался весь Манхэттен, а легкий ветерок с Гудзона приносил облегчение от июльской жары.

Однажды вечером преданные рассказали Шриле Прабхупаде о том, какие грязные дела творятся в городе. Они рассказали о проституции и порнографии, о жестокости и насилии, об извращенных гастрономических прихотях любителей полакомиться плотью человеческих эмбрионов.

— Это значит, — сказал Прабхупада, — что мы и в самом деле проповедуем животным.

Однажды вечером на крыше Рамешвара Свами попросил Шрилу Прабхупаду раскрыть свой план покорения мира с помощью сознания Кришны. Прабхупада молчал.

— Не раскрою, — наконец, сказал он. — Потому что если я расскажу о своих планах, они могут быть испорчены.

У него есть план, сказал он, но ученики еще не готовы к нему.

Шествие Ратха-ятры — трех колесниц высотой около пятнадцати метров — началось у Гранд-Арми-Плаза на Пятой авеню и двинулось в сторону центра. Молодые люди, девушки в сари, индийцы, ньюйоркцы — сотни людей, взявшись за веревки, тянули огромные колесницы. Балдахины из желтого, зеленого, красного и синего шелка, колыхаясь на ветру, медленно и величаво плыли на юг. День выдался замечательный, и сотни поющих и танцующих преданных и тысячи зрителей завершали картину шествия. Маршрут проходил через пятьдесят кварталов по Пятой авеню, «самой важной улице в мире», к парку Вашингтон-Сквер.

Прабхупада присоединился к процессии на Тридцать четвертой улице. Как только он подошел, чтобы взойти на колесницу Субхадры, его толпой окружили преданные, а полицейские и зрители застыли, пораженные их искренним преклонением перед представителем Кришны. Сокровенный смысл Ратха-ятры состоит в желании гопи вернуть Кришну во Вриндаван, однако главной причиной ликования преданных было возвращение в Нью-Йорк Шрилы Прабхупады.

Праздник стал достойной кульминацией десятилетия проповеднической деятельности Шрилы Прабхупады в Нью-Йорке. Когда он впервые приехал сюда, у него не было ни денег, ни своего угла, ни места, где он мог бы собирать людей и рассказывать им о Кришне. А сейчас, восседая на колеснице, он ехал по фешенебельной Пятой авеню в шествии Ратха-ятры, и у его Божеств, Радхи-Говинды, был Свой небоскреб. В 1965 году он был один, а теперь его сопровождали шестьсот учеников, громко поющие Святые имена Господа и несущие благо миллионам обусловленных душ.

Джаянанда шел перед колесницей Субхадры и правил с помощью рулевого рычага. Удобно расположившись на колеснице, Прабхупада время от времени с любовью смотрел на Джаянанду, который, держа руль левой рукой, а правую подняв вверх, бурно радовался Ратха-ятре Прабхупады и вдохновлял остальных тянуть за канаты и петь «Харе Кришна».

Когда процессия достигла парка Вашингтон-Сквер, он был уже запружен народом. Там соорудили временные подмостки, где разместились Шрила Прабхупада и Божества. Киртанананда Свами представил Шрилу Прабхупаду всем собравшимся, и Прабхупада поднялся, чтобы произнести речь.

Начав со смысла этого праздника Ратха-ятры, Шрила Прабхупада рассказал историю о том, как две тысячи лет назад по просьбе царя Ориссы были вырезаны Божества Джаганнатхи. Божества остались незаконченными, поскольку царь раньше срока побеспокоил скульптора, и тот ушел. Но царь решил: «Я все равно буду поклоняться этому незаконченному Божеству».

— Итак, преданный предлагает, — продолжал Прабхупада, — а Кришна принимает… если это предложено с любовью и преданностью. Он говорит в «Бхагавад-гите»: патрам пушпам пхалам тоям / йо ме бхактья праяччхати. Кришна говорит, что если кто-либо предлагает Ему с любовью и нежностью маленький цветок, немного воды, небольшой плод, «Я съем это, Я приму это».

Это значит, что даже самый бедный человек в мире может поклоняться Богу. Нет никаких препятствий — ахайтуки апратихата — преданному служению не могут помешать никакие материальные условия. Нет никаких ограничений по касте, вероисповеданию, стране или нации. Каждый может поклоняться Верховной Личности Бога в соответствии со своими возможностями.

Наше Движение сознания Кришны ставит своей целью обучить людей поклонению Верховной Личностью Бога. Такова наша миссия, поскольку, не имея отношений с Богом, не восстановив нашей связи с Богом, мы не можем быть счастливы.

— Все живые существа, - объяснял Прабхупада, - дети верховного отца, Кришны, Бога. Но лишь в человеческой форме жизни мы можем понять свои отношения с Ним. Если человек неправильно воспользуется своей жизнью и не поймет своего долга перед Кришной, жизнь его будет прожита зря.

Поэтому, пожалуйста, не воспринимайте это Движение сознания Кришны как некую сектантскую организацию. Оно представляет науку о Боге. Попытайтесь понять науку о Боге. Либо просто примите это Движение, либо попытайтесь понять его с помощью философии и науки. У нас есть множество книг. Пожалуйста, воспользуйтесь преимуществами этого Движения, именно для этого мы и распространяем столько книг. Попытайтесь трезвой головой понять это Движение. В этом наша единственная миссия. Большое спасибо.

Когда Прабхупада уехал, чтобы вернуться в храм, на площади начали распространять прасад, а актеры уже готовились к выходу со своим спектаклем «Кали и Его супруга, Грех».

Вечером о шествии и празднике доброжелательно сообщили все крупнейшие телекомпании, а утром вышли газеты с фотографиями и репортажами. Больше всего Прабхупаде понравился разворот в «Нью-Йорк дейли ньюс», где несколько фотографий было помещено под шапкой: «Пятая авеню, где Восток встречается с Западом».

— Пошлите эту статью во все храмы, — сказал Прабхупада. — Отправьте ее Индире Ганди. Заголовок просто замечательный. Они уловили самую суть. «Восток встречается с Западом». Как я всегда говорил, хромой встречается со слепым. Вместе они могут все, а поодиночке — ничего. Один хромой, а другой — слепой. Но если они объединятся — индийская культура и американские деньги, — то смогут спасти весь мир.

Прабхупаде прочитали вслух статью из «Нью-Йорк Таймс», где рассказывалось о том, что в шествии участвовали сотни индийцев, «которые радовались, видя, что сохранить свою веру можно даже в Нью-Йорке». В статье приводились слова «одного индийского иммигранта», который сказал: «Мы любим Нью-Йорк, Америку. Это самое прекрасное место в мире. Никакая другая страна не позволила бы нам так свободно отмечать наши праздники».

— Так оно и есть, — сказал Прабхупада, — я всегда это говорил. «Таймс» первой написала о моей деятельности, когда я стал петь в Томпкинс-Сквер-Парке.

На площади, где проходил праздник, преданные накормили прасадом семь тысяч человек. И даже уже поздно вечером, когда они возвращались назад со своими колесницами, сотни людей следовали за ними, распевая мантру. Преданные уже обсуждали, что нужно сделать, чтобы в следующем году праздник получился еще лучше. Было бы неплохо отвести места представителям прессы, а Прабхупада предложил снять небольшой домик в центре города и назвать его Гундича. Господь Джаганнатха мог бы находиться там целую неделю, а затем преданные могли бы устроить еще одно шествие — праздник возвращения Господа Джаганнатхи в храм на Пятьдесят пятой улице.

— Вчера, — рассказывал Тамала Кришна Госвами, — мы весь вечер убирали площадки в парке. И одна женщина, которая живет по соседству, подошла к нам и сказала: «За все время, что живу здесь, еще ни разу не видела такого замечательного праздника». А директор парка в интервью телекомпании Си-би-эс говорил: «Мы гордимся тем, что этот парк был основан сотни лет назад, когда Америка была религиозной страной, и что духовная жизнь в Парке Вашингтон-Сквер продолжается до сих пор».

—Так, может быть, стоит попросить мэра построить там для нас храм? — сказал Прабхупада.