Итак, абсурд с албанским алфавитом
В соответствии с мнением, утвердившимся в армянской историографии и литературоведении, армяне считают, что албанский алфавит возник в V веке н.э. и доказывают, что его придумал Месроп Маштоц. Более того, указывается, что у албанцев до этого не было письменности. В лучшем случае, следуя средневековому армянскому автору Корюну, принимают, что Месроп Маштоц «возобновил алфавит, содействовал возрождению научных знаний». Другими словами, либо у албанцев не было собственного албанского письма, либо албанцы находились в интеллектуальном кризисе, в силу чего пришлось возобновить их алфавит и способствовать приумножению их знаний. Кстати, армянами попутно утверждается, что грузинская письменность – тоже «творение» М.Маштоца. Примем, уважаемые читатели, это утверждение условно на веру, и посмотрим, какие из него следуют выводы. Начнем с того, что, до того как М.Маштоц собрался в Албанию, согласно мнению армянского историка Корюна, к нему «случайно пришел некий священник родом из Албании по имени Бениамин. И он (Маштоц), разузнав и обследовав чужеземный говор (курсив наш) албанского языка, составил затем письмена…». Итак, М.Маштоц не знал албанского языка. Не зная языка, он «отправился в Албанию… Прибыв в царскую резиденцию, он увиделся со святым епископом Албании, которого звали Иеремием, и с их царем, имя которого было Арсваг, и со всеми азатами…» Корюну вторит М.Хоренский: «Арсваген и Иеремия призвали к себе переводчика Бениамина». Итак, М.Маштоц не только не знал албанского, но и объяснялся с албанцами через переводчика. А вот албанский историк М.Каланкатуклу пишет, что М.Маштоц совместно с албанцами создавал письмена на основе гаргарейского языка. Другими словами, создание албанского алфавита было, по крайней мере, результатом совместного труда. Однако дело не только в этом. Оказывается, у албанцев был свой алфавит. В частности, М.Каланкатуклу, опираясь на римского автора Ипполита, сообщает, что албанцы упоминаются в перечне народов, имеющих язык и письменность. Не случайно, что в хранящихся рукописях Матенадарана отмечаются переводы с албанского языка. Парадоксально, но факт, что рукописи на албанском переводились на древнеармянский и они «обнаруживались» армянами в Матенадаране. Наличие албанского алфавита подтверждает и известный историк и албанист К.Тревер: «…Албанцы в начале V века имели свой старый алфавит…» и она же приводит два сообщения античных авторов о письмах албанских правителей римлянам в I веке н.э. и в III веке н.э. К.Тревер и известные грузинские албанисты – И.Абуладзе и А.Шанидзе – считали, что у албанцев в V веке была своя письменность и в качестве доказательства ссылаются на армянскую «Книгу писем», официально отредактированную в VIII веке. Так, в этом армянском источнике, во втором письме армян, которое они направляют в Персию православным единоверцам после Двинского собора 506 года, говорится: «Мы писали вам раньше в согласии с грузинами и албанцами письмом каждой страны» (курсив наш). А теперь мы приведем непосредственно армянские свидетельства об албанском алфавите и письменности. Армянский историк VIII века Гевонд в своем труде, перечисляя языки, на которых существуют переводы Библии, двенадцатым упоминает язык албанцев. А вот А.Периханян в работе «К вопросу о происхождении армянской письменности» предельно ясно засвидетельствовала, что «создание новой письменности, обслуживающей тот или иной язык, нельзя свести к «буквотворчеству» – это большой и сложный процесс, включающий, прежде всего, выделение фонем данного языка и предполагающий тонкое знание, как фонетики, так и строя языка. Маштоц же не знал ни грузинского, ни албанского языков, и сообщению Корюна о том, что он, Маштоц, там, на месте, собрал сведения о звуковом составе этих языков, не следует придавать большого значения…». Открытия же, сделанные грузинским ученым З.Алексидзе на Синае, в монастыре Святой Екатерины, позволили ему прийти к заключению, что албанцы располагали развитой литературой еще в IV веке, т.е. до М.Маштоца, и которая была написана на албанском языке албанской письменностью. По мнению известного ученого албанцы, переведя на албанский язык Библию, первыми составили лекционарий уже во второй половине IV века, а армяне перевели ее с греческого только в V веке. А вот известный французский ученый Ж.П.Мане в 1997 году в своей статье «Открытие одного албанского текста: найденный древний кавказский язык» указывает, что среди найденных в 1996 году З.Алексидзе 140 грузинских рукописей имеются 2 албанские, на которых построчно с грузинским текстом имеет место и албанский текст. Несмотря на трудности прочтения (в монастыре святой Екатерины был пожар), ученому удалось идентифицировать 56 символов-букв в отличие от 52 албанских букв текстов, хранящихся в Матенадаране (датируется XV веком). Более того, по мнению ученого, армянские переписчики матенадаранских рукописей осуществили это, не зная ни албанского алфавита, ни фонетического его звучания, зачастую путая и меняя албанские буквы, по незнанию или по умыслу, с армянскими. Другой французский ученый, Б.Утье, в конце ХХ века обнаруживает в Иерусалиме рукопись, заголовок которой указывает, что она первоначально была на албанском, а затем переведена на армянский. И последнее. Согласно открытию известного африканиста Д. Ольдерогге стало известно, что армянский алфавит – практическая копия эфиопского (амхарского), бывшего в употреблении еще до Месропа Маштоца и продолжающего оставаться до сегодняшнего дня письменностью государственного языка Эфиопии. Как следует из этого, М.Маштоц не создавал не только албанского и грузинского алфавита, но и возникают серьезные сомнения в создании им собственного, армянского, алфавита, поскольку последний оказывается плагиатом. А теперь, уважаемые читатели, вернемся к нашему допущению о том, что М.Маштоц «создал» албанский алфавит. Оказывается, что следствия, вытекающие из этого предположения, противоречат историческим фактам и современным результатам. Как мы указывали в начале, это и есть Reductio ad absurdum, что и позволяет вам сделать соответствующий вывод, уважаемые читатели… Другим, не менее важным принципом, имеющим также силу закона в логике, является «принцип достаточного основания». Напомним, что, согласно этому принципу, мысль может быть признана истинной, если только она достаточно обоснована и не является голословной. Словом, если она опирается на какую-то проверенную и признанную истину, включая практику, факты, научные законы и т.п., а не на веру, выдачу желаемого за действительное или «типичную» фальсификацию. Важность этого методологического принципа остроумно была подчеркнута и приписана крупному ученому Бертрану Расселу. Приводимая ниже цитата взята из произведения Р.Смаллиана («Как же называется эта книга», М., 1981). «Один философ испытал сильнейшее потрясение, узнав от Б.Рассела, что из ложного утверждения следует любое утверждение. Он спросил: «Вы всерьез считаете, что из утверждения «два плюс два есть пять», следует, что вы – Папа римский?» Рассел ответил утвердительно. «И вы можете доказать это?»– продолжал сомневаться философ. «Конечно», – последовал утвердительный ответ, и Рассел тотчас же предложил такое доказательство: 1) предположим, что 2+2=5; Папа римский и я – нас двое. Так как 2=1, то Папа римский и я – одно лицо. Следовательно, я – Папа римский». Завершая этот курьезный пример, остается добавить, что не случайно римский поэт Марк Манилий лаконично сформулировал: «Конец зависит от начала». Приводимый ниже абсурд имеет прямое отношение к сказанному. Итак, абсурд с прототипом письменности и урартийским наследованием. Во второй половине ХХ века армяне объявили всему миру, что, прочитав урартийскую клинопись, датируемую XVIII в. до н.э., которая имелась на надгробии и была найдена в азербайджанском селе Зейва Зангезура (переименованого армянами в Мецамор), они пришли к заключению, что являются прямыми наследниками могучего в древности государства Урарту. Словом, было велико желание объявить урартийцев своими предками, и тем самым «обосновать» притязания на многие территории, завоеванные в свое время этим государством. Но это еще не все. Утверждалось, что поскольку клинопись была расшифрована и прочитана посредством армянского языка, то и сама запись была древнеармянской, то бишь урартийской и, более того, в силу всего доказано, что в древности древнеармянский алфавит являлся протоалфавитом мира и все последующие построены на его основе. Итак, утверждалось ни много, ни мало об армянских истоках мировой письменности. Поскольку научная общественность, ведущие специалисты не особенно доверяли обоснованности этого заявления, они потребовали ознакомления с объектом и методикой расшифровки, словом, дополнительных свидетельств. Абсурдность армянских претензий стала очевидна, после того как выяснилось, что речь идет об арабской надписи на надгробии XIX века, которая была «прочитана» не справа налево, как это требуется, а, наоборот, слева направо. Волна негодования по поводу абсурдной сенсации у специалистов не имела границ, и академик Пиотровский в армянском же издании саркастически разоблачил армянский абсурд. И здесь было бы уместно напомнить и о приватизированной армянами нашей пословице (армянская редакция) «Кехня малын гиймети олмаз» и о пока не присвоенной армянами нашей пословице «Говори не о том, что прочел, а о том, что понял…»
|
