ГЛАВА II

«Arare bole et asino» (дословно: «пахать волом и ослом»,
т.е. соединяя несовместимое, делать нелепость).

«Латинское крылатое выражение»

Абсурд – («absurdus». См. Л.П.Крысин «Толковый словарь иноязычных слов». «Экспо». М., 2006, «Крылатые латинские выражения». «Экспо». М., 2002) издревле означало попытки измыслить нелепость, «сотворить, лишенное смысла». Неслучайно, что древние римляне, помимо вынесенного в эпиграф крылатого выражения, зачастую, по отношению к «творцам» нелепости употребляли и полные сарказма слова: «Cancer leporem capit», что означало «рак ловит зайца», а по смыслу выражало нелепость подобной ситуации. Если следовать «Логическому словарю» Н.Кондакова (М., Изд. «Наука», 1971) «привести к абсурду» означает доказать, что в каком-либо положении заключается нелепость, скрытое логическое противоречие, и таким путем его опровергнуть». По тонкому и очень важному замечанию известных специалистов в области логики, абсурд еще не означает сумбурного, бессмысленного выражения. Другими словами, «абсурд» не есть семантически сумбурное, напротив, чтобы то или иное выражение, суждение могло быть абсурдным, оно должно иметь смысл, должно быть свободно от семантической бессмыслицы.

Армянские притязания к азербайджанским территориям, равно как и их претензии на наше культурное наследие, сколь бы абсурдны ни были, имеют собственный смысл: «армяне – исконные наследники этих земель, они наследуют мифическую «Великую Армению» и все, более или менее ценное, созданное на этих землях материального и нематериального характера принадлежит им», независимо от их создателей.

Да, именно так все это представляется нашими соседями и все это в первую очередь ассоциируется с Азербайджаном.

Еще начиная со второй половины прошлого века, возникший благодаря своим основоположникам Э.Ионеско и С.Беккету «Театр абсурда» представлял действительность лишенной смысла, абсурдной. Творцы этого направления, проповедуя идею абсурда, сумели представить мир своих персонажей, как мир двойников, без оригинала, как плагиатные копии, не восходящие к своему началу. Фантасмагория, происходившая на сцене театра абсурда, утверждала расхождения языка и жизни, безличность слов, понятий и языка в целом. Вопреки классической логике, полагающей, что язык есть непосредственная действительность мышления, игнорируя факт выражения языком, результатов продуктивного интеллектуального творчества, утверждалось, что язык всего лишь некий штамп. Неслучайно, что мамаша Пип из пьесы Э.Ионеско восклицала: «… Меняют названия, но не вещи…».

Ныне, и, возможно, много ранее творцов театра абсурда стремление сменить названия, сделать то или иное своим, не меняя сути явления или творения, активно демонстрируется армянскими плагиаторами и фальсификаторами. И это имеет отношение ко всему, тому, что сегодня именуется материальным и нематериальным культурным наследием, ко всему тому, что принадлежит нам и во что не вложены труд, интеллект и ментальность другого этноса. Вместе с тем армяне очень уж пристрастны к одному типу фольклорного творчества – мифотворчеству. Это, действительно, национальный талант, будь то миф о «Великой Армении» или «великой армянской культуре», миф о первом очаге цивилизации или миф о нарушении прав армян в Азербайджане. И, конечно, это миф о том, что все культурное наследие Южного Кавказа и, в первую очередь, Азербайджана, восходит к «разумным армянам». Армянских мифов не перечесть. И все они, объединяясь по своей целевой установке и практическому назначению, подпадают под разряд политической мифологии. Именно эта мифология, будучи частью армянской этнической картины мира, определяет способ восприятия армянским этносом внешней реальности и механизм поведения в ней. Именно эта мифология связывает воедино стереотипы «великих земель» и территориальных притязаний к соседям, именно эта мифология задает естественность и более того «легитимность» присвоения культурного наследия соседей. Наконец, именно она предопределяет поведение тех или иных армянских деятелей, будь то политики, ученые, да и этноса в целом. Сотворенный миф об «исключительности» армян, амбиции и претензии к внешнему миру, рожденные тезисом «многострадальности», продолжают преобладать в народном сознании, всячески препятствуя естественной альтернативе «обычности» роли армян, отсутствия «особой миссии», следствием которых является признание международного права как единственного краеугольного камня современного мироустройства. Обычно власти являются пленниками «и жертвами» сотворенного мифа, подчиняясь тем же культурным стереотипам, тем же парадигмам политического мышления, поскольку «никакая, сознательно выработанная идеология, не способна вытеснить бессознательную картину миру». По меткому замечанию российского этнополитолога С.Лурье, «взгляды армянских адептов «нового мышления», ориентированного на идею мирового сообщества «фактически не согласовались с политическим фольклором армян». Наверное, по причине несоответствия выработанным этносом парадигмам и происходит подстройка властей к народным представлениям. Испытанным оружием же служит накопленный опыт фарисейства.

Наглядным свидетельством сказанного являются некоторые выдержки из выступления Восканяна на 61-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Вот что заявил глава МИД Армении: «…Баку поступил безответственно по отношению к карабахцам, которые считались их гражданами. Они допустили погромы армян в своих городах, которые находились далеко от Нагорного Карабаха… они развязали войну, а когда они потерпели поражение в этой войне и пошли на перемирие, начали уничтожать следы армян на своей территории. Подобное уничтожение хачкаров в местности, где нет армян, на большом расстоянии от Карабаха и других конфликтных зон, является жестоким проявлением того, что отношение Азербайджана к толерантности, человеческим ценностям, сокровищам культуры, сотрудничеству и даже к миру не изменилось».

Именно этот образчик мышления как раз и потворствует сотворенной мифологии политическому фольклору, имеющему многочисленные грани в сфере культуры, понимаемой в широком смысле.

Мы в настоящей главе приведем вам, уважаемые читатели, следующие из политического фольклора армянства некоторые примеры абсурдных притязаний, когда «сменяются названия, а не вещи».