Пассаж об Убывающей Луне

Вестница-луна заливает странными излучениями Землю-Океан, связывает ее с все подавляющей памятью об осеннем присутствии зимы, в которой Космос наполняется, чтобы воспротивиться ходу времен, их шагам, шуршащим в каждой из сфер солнц и их оледенелых планет. Луна сохранила целый веер затмений, распахнутых в каждой дуге ее света, и оплодотворяет всех самок, сколько их ни есть на свете. Есть – некоторые – виды, которым для воспроизводства не нужны мужчины, на них оказывает воздействие некое магическое продолжение самих себя, жизненный опыт каждого живого существа накапливается в памяти их внутреннего, потаенного существа, где Дуновение Девы оплодотворяет матки и плаценты, вместилища, переполненные вихрями, жаждущими появления нового рассвета посреди затмений, недра неведомого присутствия, свойственного вновь утвердившемуся Космосу. Луна наблюдает, не имея глаз, и медитирует, не имея головы, ее титаническое, вдохновленное Плутоном присутствие пронизывает необъятность, в которую стремится мир, захваченный вихрем постоянного волшебства Возникновения жизни, это странное присутствие того, что находится за пределами «здесь», сливается с атомным содроганием, преобладающим в недрах планеты Земля-Океан, цветущей и еще более благословенной нынешним зрящим присутствием Девы – Вселенской Матери и Богини Жизни, Марии Гуадалупской. Поэтому Она ступает на неизвестную луну и оттуда благочестиво заменяет Агонию межзвездного Хаоса безжизненных и бесконечных одиночеств межзвездной Агонией, присущей одиночествам благословенным и бесконечным, которые пронзены безжалостным светом, в которых есть пустоши, мосты и окна, тысячи точнейших чувств (каждое из них драгоценно), потрясенных красотой откровения озаренного Космоса. В миг, когда луна своим мощным влиянием мягко изменяет живые существа, обращает их в ритмы и паузы, в голоса и сады, в террасы и колодцы, даруя им невероятную способность ощущений и выражения себя, все эти существа оказываются под защитой покрывала Блаженства – там, в недрах, не принадлежащих никому, в недвижных одиночествах вселенной, бесконечно пустынной и неимоверно холодной. Это пространство должно оставаться темным – холодным и прозрачным, - похоже, оно служит бесконечным вместилищем проявления зажженных солнц, которые в подлинной агонии своей славы взрывают все, и таким образом Блаженство, пребывающее в постоянном равновесии, готово создавать природу жизни, преобладающей здесь и сейчас (это измерение радостно отдающей себя природы называется «готовностью» - щедростью). (Поэтому человеческие существа насилуют и разоряют ее, потому что не понимают ее). Среди существ, относящихся к человеческому виду, есть такие, кто поднимается над стремлением выжить и ломают его рамки, подавляя свое собственное, чтобы слиться с миром воедино. Среди этой странной пустыни Господней, заваленной льдом с самых границ космоса, Блаженство, как сущность небес, открывается им в необыкновенном откровении шману и Святому. В долгом и бесконечно огромном измерении времени те, кто идут навстречу распростершейся там, как скользкая поверхность, глубине, недоумевают, обнаружив равноудаленность в обоих направлениях – параллельных и не противоположных. Благословенная сущность святости и шаманская структура разрушения баррикад; это случалось крайне редко на протяжение такой короткой истории человечества. Однако еще никому не удавалось удержать Благодать, воспринятую с обеих троп, составляющих основу Блаженства – внутренне присущего Космосу – в его глубинах, являющих себя в каждой поверхности – одновременно непосредственно приблизившись к сиянию Владычицы Небесной, когда шаман сливается с космосом – воедино. И зовется он Отшельником.

Отшельник, Хуан Диего – таково его имя. Святой абсолютно признает главенство Сына Божия, Иисуса Христа, Единственного. И тогда Мать Христа смотрит – внимательно – на Святого-шамана и находит его в безмерности миров, и приближается к нему, открывая себя – такая, как есть. В своей Славе. Она будет взирать на человеческие существа прямо с его Накидки, на которой Она запечатлевает свой Священный образ во всей полноте его красоты, напитанной солнцами, составившими радугу Зимних Сумерек. Там, на Накидке, сияет ее Слава, грозная, Космическая, близкая. Потому что это Божественное, принявшее облик Человека, Небесные Врата.

Для всех нас, и особенно для живых существ этого мира, или любого мира, которого так же коснулась Благодать, Она распахнула Небесные Врата (и вот мы здесь), там, за пределами «здесь», в недрах вселенной, небеса во всем. От таланта каждого и от сияния любви каждого будет зависеть, сможет ли он найти Ее там, смотреть на Нее. Ее Благосклонность потрясает. Ее Слава сияет. И все же многие проходят, не замечая Ее, чуждые Мосту, протянутому там, где Небеса дышат Блаженством.