Глава 10. Девочки.— Мари-Виктуар! Девушка оглянулась, взметнув волны светлых волос. — Привет, Джим,— улыбнулась Мари, глядя, как кузен спешит к ней по коридору. — У тебя есть минутка? — Смотря для чего. Джеймс проводил взглядом Конни Бэгшот, которая теперь появлялась в коридорах Хогвартса не с подругами, а с рейвенкловцем-пятикурсником. — Джим, ты что-то хотел?— чуть насмешливо спросила Мари-Виктуар. — Да,— серьезно кивнул мальчик, оглядываясь.— Я слышал, что ты хочешь актрисой стать после школы? — Люпин — болтун,— мило фыркнула Мари. — А с чего ты взяла, что я от Тедди узнал?— он улыбнулся, чуть сощурив глаз. — Джеймс, а, Джеймс, надеюсь, ты сейчас не глазки мне тут строишь?— рассмеялась кузина, опираясь спиной о стену.— Ты, конечно, очаровательный мальчик, но всего лишь мальчик… — То есть через пару лет ты… — Джим, учти: скажу Теду, он тебе уши отдерет, а дядя Гарри еще и спасибо ему за это скажет…— все так же весело ответила Мари-Виктуар. — Пусть сначала поймает,— хмыкнул гриффиндорец, думая о том, что младшей сестре Мари, Шарлотте, было у кого поучиться кокетству, а ведь Шелли еще нет одиннадцати. — Так что ты хотел? — Слушай, а, правда, что актрисы могут целоваться с кем угодно, если в спектакле нужно? — Вот стану актрисой, тогда и поговорим,— Мари с подозрением посмотрела на кузена.— Что вы там с Малфоем опять задумали? — Почему с Малфоем?— сразу же насупился Джеймс. — Потому что там, где есть ты, там обязательно этот слизеринец. Твоя фантазия, его мозг — и Филч пьет успокоительное цистернами… Джеймс рассмеялся. — Так ты мне расскажешь, или я могу идти? — Мари, если ты собираешься стать актрисой, то ты должна… — Поттер, я надеюсь, ты не собираешься сейчас меня попросить кого-то там поцеловать ради искусства? — Почему сразу «Поттер»? — Все, я от тебя устала… — Ну, Мари…— Джеймс поджал нижнюю губу. — Джеймс, ты вообще думаешь, о чем собираешься меня попросить? — Да я не собирался просить тебя никого целовать!— рассердился Джеймс.— Я у тебя про книгу хотел спросить… — Про книгу?— фыркнула Мари.— Тогда это лучше к Рози… — Мари-Виктуар, ты дашь мне договорить?! — Говори,— девушка взмахнула тоненькими пальчиками.— Быстрее… — В общем, ну, актрисы же как-то учатся всему этому…— Джеймс снова прищурился, хитро глядя на кузину.— Может, книжка есть какая? Мари взглянула на Джеймса — и засмеялась. — Ты хочешь научиться целоваться по книге? — Тише ты!— шикнул мальчик, оглядываясь.— Хватит смеяться. Есть такая книга — скажи, нет — и не надо… — Стой, не обижайся,— Мари схватила его за плечо, стараясь спрятать улыбку.— Дурачок ты, зачем тебе книга? Оставь все так, как есть, там решишь по ситуации и без всяких книг, когда приспичит, научишься… — Мне некогда ждать, когда приспичит,— отмахнулся Джеймс, чувствуя, как предательски краснеют уши.— Мне сейчас надо! — Джеймс, нет ничего страшного в том, что мальчик не умеет целоваться…— Мари смотрела на кузена покровительственно. — Черт, Мари! Я же про книгу спросил! — Да нет никаких книг, по крайней мере, я о подобных не знаю,— улыбнулась девушка. Она задумалась, хитро глядя на стену и потирая пальчиком подбородок.— Ты лучше понаблюдай… Актеры именно так и учатся: смотрят, а потом копируют, лишь через некоторое время внося что-то свое… — В театр, что ли, пойти? — Зачем же театр?— усмехнулась девушка, чуть нагнулась к уху кузена и шепнула:— Ночью на Астрономической башне никогда не бывает безлюдно, но я тебе этого не говорила… — Опа,— Джеймса кто-то схватил за шиворот и оттащил от Мари-Виктуар. — Привет, Тедди,— улыбнулась девушка, выпрямляясь.— Да отпусти ты его… Люпин хмыкнул и отступил от Джеймса. — Чем это вы тут занимаетесь? — Джеймс совета просил по одному вопросу. Ты чего хмуришься?— Мари-Виктуар подняла пальчик и провела по хмурому лбу парня.— Улыбнись… Джеймс дольше не мог выносить всех этих нежностей, поэтому махнул пустоте (ему показалось, что эти двое уже успели забыть о том, что кто-то еще стоял рядом) и направился в библиотеку, где обещался быть после обеда Скорпиус. — Ты где шлялся?— кинул другу Малфой, когда тот плюхнулся рядом с ним, чуть не снеся со стола чернила.— Осторожнее! — Я не шлялся, я готовился… — К чему бы это?— Скорпиус даже не поднял глаз от пергамента, на котором уже набросал почти все ответы на вопросы по Защите.— Не к контрольной по Зельям, я думаю… — Малфой, не брюзжи, а то я перекрашу тебя в каштановый и буду звать Розой… — Ты потише: твоя кузина тут где-то бродит… — С каких пор ты стал бояться Розу? — Я не ее боюсь, а себя…— Малфой подул на исписанный свиток. — Чего? — Ну, она пообещала вылить мне на голову чернила, если я не перестану нести «полнейшую чушь, которую можно ожидать только от слизеринского аристократишки»,— передразнил Розу Скорпиус,— а если она испортит мне прическу, я стану убийцей… Джеймс рассмеялся, через плечо заглядывая в пергамент друга. — Это так много нужно написать? — Поттер, колись, где ты был, или задание для Фауста будешь писать сам,— Малфой потянулся, закидывая руки за голову. — Я же сказал — готовился. — К чему? Надеюсь, что… — Малфой, ты же сам жаловался, что тебе скучно,— напомнил Джеймс. По лицу слизеринца расползлась широченная улыбка: — И как же ты готовился, прости за вопрос? — Так, кое-какие справки наводил…— пожал плечами мальчик. — Ты уже выбрал объект своих ежовых поползновений?— Скорпиус прислонился к стене, созерцая друга. — Может, пойдем отсюда? А то мне здесь даже стыдно становится…— усмехнулся Джеймс. Слизеринец пожал плечами, быстро собрал свои вещи, и вдвоем под подозрительным взглядом мадам Пинс они покинули библиотеку. Они уже почти дошли до третьего этажа, чтобы укрыться в любимой комнате за гобеленом, когда на них буквально налетела разгневанная Присцилла Забини. Лицо ее покрылось пятнами, руки дрожали, в больших стеклянно-кукольных глазах стояли слезы. — Малфой! Ты гад! Ты урод! Ты… Джеймс даже оторопел, переводя растерянный взгляд с Присциллы на друга. — Выбирай выражения,— холодно попросил Скорпиус, который, видимо, понимал, в чем дело. — Ты же знал… ты знал, что он… что у него… — В следующий раз подумаешь прежде, чем обо мне слухи по школе разносить… Вот теперь Джеймс понял, что случилось: таракан мальчишки с первого курса. — Ты же знал, что Фриц их ненавидит, что у него будет стресс! Ты же знал! — Забини, знал я, не ори. Единственное, чего я не знал, так это то, что ты можешь устроить истерику посреди коридора,— равнодушно откликнулся Скорпиус.— Идем, Поттер… — Почему он? Ведь он ни в чем не виноват!— крикнула девочка в спину слизеринцу, глотая слезы. — Не трогай моих близких, я не буду трогать твоих,— обернулся Малфой, презрительно глядя на Присциллу, которая героическим усилием заставила себя не заплакать. — Значит, этот,— она кивнула на Джеймса,— твой близкий, да? Скорпиус тяжело смотрел на разгневанную Забини, которая в этот момент была хоть и не красива, но, наверное, впервые казалась живой и настоящей. Возможно, он бы мог пожалеть ее. Но не собирался. — Да. И постарайся это твердо запомнить,— Малфой развернулся и пошел по коридору.
* * * Шел последний учебный день перед пасхальными каникулами, что сулило веселое времяпрепровождение в обществе конспектов и учебников. Но пока студенты наслаждались как всегда шумным уроком по Заклинаниям. А Скорпиус исподтишка наблюдал за Поттером, который уже третий день казался страшно невыспавшимся, но каким-то витающим в облаках. Чем это ежик занимается по ночам? Старается подготовиться, чтобы не ударить в грязь лицом? Тренируется… на нюхлерах? — Поттер, проснись,— Малфой толкнул задремавшего друга, глядя, как к ним подходит Флитвик. — Зачем?— простонал Джеймс, потирая глаза. — Итак, мальчики, тренируемся, не ленимся…— маленький профессор улыбнулся.— Совсем скоро экзамены… — Обязательно это говорить было…— пробурчал гриффиндорец, принимая прежнее положение: лег на парту, опустив голову на руки. — Слушай, ежик, ты ночью занимаешься чем-то секретным? — С чего ты взял? — Поттер, не имей привычку отвечать вопросом на вопрос,— попросил Скорпиус.— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Хочу,— улыбнулся, не открывая глаз, Джеймс.— Скорее даже показать… — В смысле? Поттер тут же будто проснулся, под заинтригованным взглядом достал кусочек пергамента, разорвал его на три части, быстро на них что-то написал, скомкал и перемешал. — Тяни,— заговорщицки произнес Джеймс, поглядывая на то, как одноклассники машут палочками. Малфой хмыкнул и взял одну из бумажек, развернул и с еще большим интересом прочел: — Рейвенкло. И что это значит? Джеймс лишь хитро улыбнулся, и Скорпиус тут же понял, что задумал Поттер, правда, ночная бессонница лохматого не прояснилась. Да и гиппогриф с ним! Раздался звук колокола, студенты задвигались, собирая вещи. Малфой взглянул на Джеймса: упрямое выражение на лице и хитрый, лихорадочный блеск в глазах. Ох, Поттер сейчас всех повеселит… Они вместе вальяжно вышли из класса и направились по коридору. — Поттер… — Стой,— гриффиндорец улыбнулся, медленно снимая с плеча рюкзак.— Мне сегодня определенно везет… Скорпиус проследил за взглядом друга и ухмыльнулся: по коридору шли Конни Бэгшот и племянница Фауста. — Тебе было скучно?— Джеймс передал рюкзак Скорпиусу.— Развлекайся… Малфой прислонился к подоконнику, глядя, как гриффиндорец смело подходит к четверокурсницам. Он был уверен, что, будь на месте этой девчонки та, что по-настоящему бы нравилась Поттеру (а лохматый потерял интерес к даме с собачкой, когда та нашла себе другого), тот и на пушечный выстрел бы не подошел к ней, потому что побоялся бы покорить девчонку своим словарным запасом и дебильно-обалдевшим выражением на лице. Это же Поттер… — Привет,— улыбнулся рейвенкловкам Джеймс, широко и немного хитро улыбаясь, глядя прямо в глаза Конни. Девушка чуть зарделась, опуская взгляд. — Здравствуй. — Ну, Конни, я пошла, встретимся позже…— с наглой улыбочкой проговорила Гретта, окинула оценивающим взглядом гриффиндорца и медленно пошла прочь, постоянно оглядываясь. — Ты что-то хотел?— рейвенкловка, наконец, подняла глаза, чего так ждал Джеймс. Он незаметно чуть выдохнул, придавая себе смелости, сделал шаг вперед, взял Конни за плечи (она нахмурилась) и медленно подтянул к себе, не давая ей отвести взгляда. Потом, словно собравшись с духом, прижался губами к ее рту. Мгновение девушка пыталась понять, что происходит, а потом рванулась прочь, залепив Джеймсу пощечину. Скорпиус выпрямился, пытаясь сдержать усмешку. Вокруг в недоумении застыли невольные свидетели сцены. Поттер, надо отдать ему должное, не растерялся: снова схватил Конни и опять сделал попытку поцеловать. На этот раз девушка не успела вырваться — потому что в спектакле появился новый актер, который буквально за шиворот оторвал Джеймса от рейвенкловки и врезал тому по-настоящему, кулаком. Гриффиндорец пошатнулся и упал, глядя снизу вверх на парня Конни. — Джон, не бей его!— вскрикнула девушка, вставая перед другом. Малфой уже положил у окна сумки и стал медленно приближаться на случай, если Поттера придется выручать из беды: рейвенкловец был в два раза габаритнее гриффиндорца. — Не вмешивайся,— кинул Конни ее парень, но девчонка оказалась не из робких. — Пойдем, оставь его,— она взяла Джона за руку.— Ударишь его снова — уйду. — То есть это нормально, что этот молокосос посреди коридора тебя лапает? Скорпиус хмыкнул: какой взрывной попался парень. — Пойдем,— Конни потянула Джона за руку прочь, но Малфой заметил, как она однажды обернулась, чуть ошарашенно взглянула на еще лежащего на каменном полу Поттера. Скорпиус подал ему руку, помогая подняться. Джеймс осторожно подвигал челюстью. — Ничего себе удар,— пробубнил гриффиндорец, потирая распухающую губу. Потом он широко улыбнулся, не обращая внимания на боль:— Ну, каков я, а? — Пылкий ежик,— фыркнул Скорпиус, похлопав друга по плечу и подавая ему рюкзак.— Лучше раскрой тайну: как ночные недосыпы связаны с вот этим? Поттер хитро ухмыльнулся: — Получал практические навыки… Ну, чтобы в нужный момент не опозориться… Правда, я не показал всего, что мог бы… Скорпиус снова фыркнул. Над ними прозвонил колокол. — Черт, мы опоздали к Слизнорту!— спохватился Джеймс. Малфой пожал плечами: — А нам оно надо? Или ты хочешь засахаренных ананасов? Гриффиндорец рассмеялся. Они вместе отправились на свой любимый, ставший уже родным, третий этаж, юркнули за гобелен и уселись при свете одной свечи. — Ну, что ж, Поттер, поздравляю,— ухмыльнулся Скорпиус. — С чем это? — Ну, ты вроде как в первый раз поцеловал девчонку… Конечно, это сложно было назвать поцелуем… — У тебя и такого не было! — Поттер, когда придет мое время, поверь: я буду более тщательным и получу от данного… акта… максимум удовольствия… Ну, или хотя бы доставлю его девчонке… Хотя, если подумать, твой способ не лишен веселья, что вполне тебе, ежик, присуще… — Ой, отстань… — Прости, я помешал тебе наслаждаться своей смелостью и взрослостью?— рассмеялся Малфой, за что получил пинок.— Ладно-ладно, молчу… Ты ведь у нас не только теперь посвященный, ты у нас еще и первую женскую пощечину схлопотал… — Завидуй молча,— фыркнул Поттер, потирая ноющую скулу.— Как думаешь, мне теперь готовиться к схватке с тем гоблином? С этим Джоном? — Вряд ли,— пожал плечами Скорпиус.— Скорее всего, через час, максимум день, они расстанутся…. — Из-за меня? — Ага, размечтался… Из-за ее реакции на твое публичное изнасилование,— хмыкнул слизеринец.— Так что день-другой — и можешь снова кидаться грудью на Аваду Кедавру, если тебе, конечно, этого хочется… — Я подумаю,— рассмеялся Джеймс. Тут гобелен отошел в сторону, и в полумрак комнаты вошел Фриц с вытянутой вперед волшебной палочкой. Просто день Забини… — Так, Поттер, не лезь,— тут же проговорил Скорпиус, вставая на ноги и незаметно доставая свою палочку. Джеймс поднялся, с тревогой глядя на второкурсника.— Чем обязаны? — Малфой, ты довольно доводил мою сестру,— проговорил Фриц, глаза его сверкали.— Я… — Лучше убери свою деревяшку, пока не поранился,— холодно сказал Скорпиус.— И иди отсюда, народный мститель… — Не трогай мою сестру, слышишь? — Забини, уйди, говорю, по-хорошему…— Малфой расслабленно поигрывал палочкой в руке. — Она плакала из-за тебя! А Прис никогда не плачет! — Думаю, она очень обрадуется, узнав, что ты разнес весть о ее минутной слабости по всему замку,— Скорпиус внимательно следил за рукой Фрица. Он знал Забини много лет и точно мог сказать, что младший из этой семейки импульсивен и жесток, его часто сносит с катушек, особенно из-за сестры, которую тот боготворит. Не хотелось причинять боль этому слабаку, но если он сам напросится… — Ты постоянно ее унижаешь, ее игнорируешь… — Вышли мне все претензии в письменном виде, совой,— спокойно проговорил Скорпиус, медленно поднимая палочку.— Твоя сестра сама нашла для себя проблемы… — Ты такая же мразь, как и твой отец, как и твой дед! Вам нравится мучить людей… Малфой даже сам не понял, как это произошло: он четко и даже как-то обыденно произнес «Круцио» и из его серебряной палочки рванулся луч, ударивший Забини в узкую, худую грудь. Мальчишка упал. — Да, нравится… — Стой, не надо!— его ударили по руке, и палочка полетела в полумрак, выскользнув из похолодевших рук. Он и забыл, что здесь еще и Поттер. Гриффиндорец поднял палочку, протянул ее Малфою и тихо сказал: — Не надо, Скорпиус, оставь его. Ты говорил, что будешь таким, каким сам хочешь… Не позволяй никому делать тебя хуже, чем ты есть… — Да пошел ты, Поттер, со своей моралью долбанной!— вспылил Малфой, схватил свою палочку и выбежал в коридор, перешагнув через бесчувственного Фрица. Лишь через пару шагов он понял, что Джеймс идет рядом. — Ты не похож на них, я-то знаю,— тихо проговорил Поттер. Скорпиус поднял на друга тяжелый взгляд и благодарно кивнул.
* * * В Классе для совместных занятий почти никого не было: большинство студентов предпочитали готовиться к предстоящим через полтора месяца экзаменам либо в библиотеке, либо в гостиных. Тем более не там, где с малочисленными конспектами и учебниками расположились Поттер и Малфой. Скорпиус сидел на парте, внимательно читая учебник по Травологии — им задали очень много, поэтому пришлось поделить работу пополам. Поттер корпел над сборником Заклинаний, выписывая формулы для Флитвика. — Поттер, ты чего пыхтишь, как старый ежик?— не отрываясь от учебника, проговорил Скорпиус. — Да день не удался,— отмахнулся гриффиндорец, тут же откладывая перо и мечтательно глядя на друга. — День? Поттер, еще только утро… — Ага, зато мне уже Роза прочла лекцию о моем поведении, которое позорит нашу семью и Гриффиндор, грозит чести факультета и нашим баллам… Мой мозг с утра не смог вынести подобного…— пробурчал Джеймс, тыкая пером в чернила.— Еще Люпин улыбается так, будто все и обо всех знает… — А еще тебя ждет душещипательная беседа с рыжей сестрицей… — С чего ты взял? Малфой мотнул головой в сторону дверей. Джеймс поднял глаза и увидел идущую к ним Лили. — Привет,— улыбнулась она, игнорируя Скорпиуса, что последнего не особо-то и волновало. — Лил, надеюсь, ты не собираешься читать мне лекцию об аморальности моего поведения?— Джеймс улыбнулся сестре. — А поможет?— хмыкнула Лили. — Вряд ли,— Джеймс даже почувствовал облегчение, что хоть сестра не будет пилить. И так мальчик испытывал какой-то дискомфорт из-за того, что задуманное не очень-то удалось. Хотя, чего он ждал? Ну, хоть какого-то удовлетворения… С другой стороны, ему всего тринадцать и этот … акт… был всего лишь спектаклем и ничем иным хотя бы потому, что девчонку он выбирал на авось.— Ты что-то хотела? — Я родителям письмо написала, будешь что-то от себя добавлять?— Лили извлекла из кармана свиток. — Давай,— снисходительно кивнул Джеймс, заметив, как дернулись уголки губ слизеринца. Да-да, Малфой, это ты родителям пишешь раз в месяц по пять строчек, а мы — каждую неделю. И это вполне нормально.— Итак…— мальчик обмакнул перо и написал под строчками Лили:— «Мама, я уже начал готовиться к экзаменам, весьма, думаю, успешно, так что меня не исключат. Папа, я поймал снитч в матче против Слизерина и нашел два прохода в Хогсмид, правда, в одном нужно разбирать завал»,— Скорпиус еле слышно фыркнул, но Джеймс лишь улыбнулся.— Так, что еще написать? «Альбус, я был в «Сладком Королевстве» и съел восемь сахарных палочек, десять шоколадных лягушек и ведро Берти Ботс. Еще у меня есть упаковка «Друбблс» и тянучки»… — Джим,— укорила брата Лили, пряча улыбку. — Все, заканчиваю. «Передавайте привет дедушке Артуру, дяде Биллу и тете Флер, дяде Джорджу и тете Ангелине, дяде Рону, Гермионе, тете Одри, всем кузенам и кузинам, а особенно Шелли, Кэтлин и дяде Перси (пусть не скучает, я скоро приеду)»… Кажется, все… Лили улыбнулась, скатала свиток и бросила взгляд на скучающего над учебником Малфоя. — Тогда увидимся…— проговорила сестра и пошла к двери. — Поттер, ты уверен, что никого не забыл упомянуть в своем сочинении?— ухмыльнулся Скорпиус, когда за Лили закрылась дверь.— А то ведь обидятся… — Завидуй, сын-хорька, молча… В этот момент дверь опять отворилась, но это была не вернувшаяся Лили, а Конни Бэгшот. Она улыбнулась двум друзьям. Малфой поднял бровь и попытался не ухмыльнуться, глядя на чуть растерявшегося Поттера. Все, лохматый, попал: сейчас ты узнаешь, что станешь папой… — Привет. Джеймс… — Я выйду, у вас есть пять минут,— Скорпиус взглянул на часы, спрыгивая с парты.— Поттер, если что, кричи… Джеймс фыркнул, вставая. Он не знал, куда деть руки, но легко смотрел в глаза Конни, хитро улыбаясь. — Как дела?— он очаровательно улыбнулся девушке. — Все хорошо. Я пришла, чтобы сказать тебе… спасибо. Брови гриффиндорца взлетели на пол-лба. — И чем заслужил? — А ты не догадываешься?— Конни оглянулась на дверь.— Просто я никак не могла поговорить с Джоном… и… — То есть ты не могла объяснить ему, что не хочешь с ним встречаться, боялась его обидеть, а тут я очень хорошо тебе помог…— завершил за девушку Джеймс, хмыкнув. Конни кивнула, усмехнувшись. — Надеюсь, он не сильно тебя… Мальчик поднял руку и потер чуть опухшую губу. — Нет, нормально, бывало хуже… — Ну, тогда… — Увидимся,— изрек Джеймс любимую фразу девчонок, когда они хотели быстро смыться.— Привет Джону! Конни улыбнулась и вышла. Тут же появился весьма довольный собой Малфой. Он придирчиво оглядел друга, вынимая руки из карманов: — Фауст сказала, что ты оказал ее подружке неоценимую услугу… Гриффиндорец кивнул. — Чем это вы там с племянницей моего декана за дверью занимались? — Не поверишь: обсуждали преимущества пляжей Испании перед пляжами Франции…— Скорпиус снова уселся на парту.— Ты с Бэгшот хоть компенсацию ущерба потребовал? Ну, и за оказание услуг… — Какую компенсацию?— не понял Джеймс. Скорпиус притворно застонал, глядя на друга: — Поттер, ты безнадежен. Мог бы потребовать от нее за услугу… — Малфой, это низко — пользоваться ситуацией,— заметил гриффиндорец. — Ай, иди ты, лохматый,— отмахнулся Скорпиус.— Не умеешь ты получать от жизни все… — А мне все и не надо, скромнее надо быть,— хмыкнул Джеймс. — О, да, именно в этот момент и надо было проявлять скромность,— изрек Малфой, захлопывая учебник. — Не скромность, а благородство и рыцарственность… — Что?!— Скорпиус чуть не свалился с парты.— Ты с кузиной пообщался? — Нет, Малфой, это воспитание, если ты знаешь, о чем я… Слизеринец пожал плечами и промолчал. 16.11.2009
|
